Помимо Козлова присутствовали ещё семь-восемь полицейских, из числа тех, что любят околачиваться в дежурной части, слушая сплетни и травя байки.
– Дзинь! – резко пиликнул дверной звонок. Как известно, отделы полиции закрываются на ночь изнутри, впрочем, зачастую и в светлое время суток. Как уверяет сама полиция, – двери запирают по причине тупого страха, но кого или чего боится наше доблестное всё – полиция не разглашает.
Лысый капитан глянул на монитор видеонаблюдения, глазам предстал лейтенант ППС, стоящий у входа в отдел и тупо жующий губами. Козлов нажал кнопку, входная дверь отдела отворилась, а он скомментил:
– Чёт патруль возвернулся.
В следующее мгновение в холл вбежали десяток приветливых ребят и Иваныч. Юных ППС-ников в наручниках – бросили в левый угол, под скамейки для посетителей. Справа находилось очень объёмное окно дежурки, диаметром три метра – не меньше. А прямо от входа – возвышалась до потолка преграда-стена из витой стали, отгораживающая собственно здание от холла. В этой «защитной стенке» – небольшая дверка, открываемая магнитным ключом или дежурным.
– Тра-та-та!.. – весело зазвучала автоматная очередь, «пули специального назначения» легко прошили бронестекло и объёмное окно дежурки основательно потрескалось, а местами осыпалось крупными осколками. Полиция не успела даже пёрднуть.
– Стекло ж пулестойкое! – только и удивился Козлов, залипнув на месте.
Часть приятных ребят разломали остатки стекла и попрыгали в дежурку через невысокую стойку, из которой и «росло» окно. Бойцы рассредоточились по тесной комнатке и стали избивать полицию. Кулаками и ногами, куда попало. Били сильно и жестоко, на поражение цели. Полиция попыталась оказать сопротивление, но не срослось, спустя минуту все стражи непорядка валялись на полу с разбитыми в хлам мордами.
– Бойцы, на зачистку! – Иваныч быстренько тыкнул по кнопке, магниты двери в «защитной стенке» щёлкнули. Спецназ проник в собственно здание ГРОВД и потёк вверх по лестнице на второй и третий этажи.
– Где наш полковник? – суровые пальцы Иваныча взяли дежурного капитана за горло. – У меня лицензия на отстрел непослушных мусоров! Ну.
– К-кто вы такие? – прохрипел Козлов. – Вашу мать, вы, сука, попутали… – Он сделал попытку оторвать от себя пальцы Иваныча. Тот резко сдавил горло так, что здоровяк закрутился на своём стуле, ревя от боли. Тогда Иваныч отступил на шаг и с короткого взмаха ударил капитана прикладом автомата в скулу.
– Мля! – прошептал здоровяк, закачавшись на стуле. Вторым ударом приклада Козлов был добит до потери сознания.
– Двое караулят мусоров, остальные на передовую!
Приветливые ребята попрыгали следом за товарищами, – помогать в зачистке отдела, оставив в дежурке двоих сторожевых волкодавов. И не зря – побитые полицейские пытались встать и звонить, но, получив переломы ног и ребёр – успокоились.
– Хей, – Иваныч закинул автомат за спину, вышел из дежурки через дверь и прямо перед собой увидел три «клетки». В средней камере усмехался Слава. Он стоял, держась за прутья решётки.
– Здравия желаю! – подмигнул полковник. – Вот… взяли по беспределу.
– Честь имею, командир! – добродушно оскалился Иваныч. – Хорошо тебя отделали.
– Не говори, – усмехнулся полковник, потирая синяки на лице.
Пока боевые товарищи разговаривали разговоры – спецназ навёл шороха на этажах. Всех попадающихся полицейских избивали в кровь. Целенаправленно и зло. Ломая о головы и о спины мебель, раскидывая, не глядя, всё, что стояло на пути к жертвам. Голыми руками и ногами! Ранним утром полиции в отделе немного и добычей стали пара оперов, дежурный следователь, пяток служивых в форме да полувзвод омоновцев. Итого около трёх десятков нелюдей были отметелены по полной программе, а их рабочие места превратились в руины.
Полицейский отпор не случился, елико армейские волкодавы его просто не заметили.
– Задача по вызволению командира из ментовского плена выполнена! – доложил позже Иваныч по инстанции.
Вся операция заняла минут десять, после приветливая команда погрузилась в «Урал» и отчалила прочь.
***
– Вот твой телефон, – просто сказала Лилит, отдавая несостоявшемуся любовнику его трубку.
– Тебе положена медаль, – с усмешкой ответил Городецкий, во взгляде – нежность. – Боевое задание выполнено на «отлично»!
– Да ладно тебе. Жаль, что ночью не сложилась страсть…
– Ещё не поздно, – полковник интимно подмигнул. – Я в форме.
– Нет, – отказалась Лилит. – У меня важная поездка. Я не могу её прервать. Да и… настрой как-то сбит.
Диалог произошёл в рощице, перед тем самым деревом, на верхушке коего росла романтическая звезда. Солнце поднялось над горизонтом, из красного превратившись в красно-жёлтое.
– Пока, может, увидимся, – Лилит поцеловала полковника в щёку и ушла прочь, к аллее.
– Номерок оставь, – попросил вслед ей Городецкий.
– У меня потусторонний роуминг, – усмехнулась дьявольская дочь, не сбавляя ход и не оборачиваясь. – Боюсь, не дозвонишься…
***
Через полчаса после происшествия – полиция объявила план «Перехват», но не нашли никого и ничего. «Урал» исчез вместе с парнями в камуфляже, наверняка заехал в ближайшую воинскую часть. Армия – это не мирные граждане, – произвол на неё не действует и «своих» она не сдаёт. Следователь, охраняемый спецотрядом «Рысь», попытался проникнуть на армейскую территорию, – но был послан в грубой циничной форме караульным начальником. А его постановление на обыск, подписанное прокурором, чуть не засунули ему же в задницу.
– «Рысь» – а ну-ка брысь, – предупредительно заявил начальник караула, снимая с плеча автомат, он небрежным жестом щёлкнул затвором. СОБР всё понял правильно и отступил, – впрочем, наступать и не планировал.
В общем, полиции ничего не осталось, как тупо погрызть свой ментовской бамбук. Вскоре местному прокурору последовал звонок из Москвы, и про инцидент больше не вспоминали.
10. Кладбище самоубийц
Утро расцвело. Маленький красный «Мерседес» еле-еле продвигался в дорожной пробке, растянувшейся на всю Балашиху. Первый затор на данном участке возник примерно тогда, когда был основан сам город. Никто не знает – почему так, но это так, постоянные водители трассы М-7 подтвердят.
За рулём сосредоточенно восседало Время, а рядом, на переднем сиденье – Ева. Третья путешественница отсыпалась сзади. Выехали шестьдесят минут назад, преодолённое расстояние – шестьдесят метров. Ева невозбранно скучала, зевая и поглядывая в окно.
– Как там, в Эдеме? – спросила она невзначай.
Вопрос был проигнорирован, Время нарочито смотрело вперёд, на дорогу.
– Папаши здоровы? – далее расспрашивала дочь Бога. – А Чудеса резвятся на лужайках?
Ответом было снова невежливое молчание. Но потом Время звонко сказало, вроде как болтая само с собой:
– Необходим объездной путь.
Оно резко крутануло руль, «Мерседес» объехал пару машинок, свернул на узкую улочку вправо, с неё – на другую влево… Ева озадаченно нахмурилась:
– Куда же вы?!
– Не я, а мы, – индифферентно среагировало Время.
Автомобиль ещё немного покрутился по окраине города, наконец, выскочил на просёлочную дорогу и помчался, поднимая клубы пыли и удаляясь от подмосковных многоэтажек.
– Мы едем от трассы! – беспокойно вскричала Ева. – Эй, чёрт возьми, Лили! – Она перегнулась и затормошила попутчицу.
– Чё такое? – поднялась с заднего сиденья брюнетка, поводя заспанными глазками.
– Это мошенник! – прозрела Ева, указывая на Время. – Он нифига не вестник из Эдема, а… работорговец или кто-то из сей оперы!
– Почему? – не понимала Лилит, не в силах оторваться от обнимашек с Морфеем.
– Да потому, что он завёз нас в чащобу! – истерично крикнула блондинка, суматошно озираясь в окна. Действительно, на каком-то этапе, цивилизация внезапно кончилась, и яркая машинка уже прыгала на лесных кочках.
Инстинкт самосохранения врезал брюнетке затрещину. Только тогда Лилит отпихнула от себя Морфея со словами:
– Отстань, гад!
Морфей обиженно вздохнул и вышел из салона на ходу.
Брюнеточка осмотрелась осовелым взглядом, спросила кротко:
– Эй, как тебя там, – Лилит пихнула Время в плечо. – Чё такое?
– Объездная дорога, – невозмутимо объяснило Время. – Сокращаю путь.
Холодный тон сбил пламя истерики. Точней, чуть притушил.
– Вы мне нервы укоротили, – проворчала Ева. – Когда мы вернёмся на трассу?!
– Завтра, – честно ответило Время, глянув на наручные часы.
– Так! – твёрдо сказали девчонки в унисон. – Тормози тачку.
– Нет, – ответило потустороннее сопровождение, не отрывая взор от часов. – Ещё две минутки. – Оно по инерции открыло фотку, и возникшие в салоне Минутки – были снесены встречным ветром вместе с их сачками и их щебетом.
– Точно работорговец! – ахнула блондинка. – А, Лили?!
Брюнетка вдруг задумалась и как-то нехотя проворчала:
– Кстати, Ева, а тебя в рабство когда-нить продавали?
– Н-нет…
– Как себя там вести-то хоть?
Ровно через две минуты маленький красный «Мерседес» затормозил среди леса.
– Дальше не проехать. Болото, – звонко произнесло Время, доставая из-за пазухи свою книгу. И углубилось в чтение формулы Альберта Эйнштейна.
– Мать-перемать…
Ева открыла дверку и осторожно опустила ножку на землю. Под подошвой хлюпнуло.
– Уй, мокро!
***
Изящная яркая машинка отчаянно газовала посреди леса. Лилит сидела за рулём с напряжённым лицом:
– Ну, давай, твою мать!..
Ева усиленно толкала транспортное средство, упираясь нежными ручками в покатый багажник:
– Ну, пожалуйста! – отчаянно просила она.
Колёса с прокруткой буксовали, скользя по мокрой травке, тачка не сдвигалась ни на йоту.
Время тактично находилось в сторонке от озвученных дислокаций, сидя на пеньке и закрыв сосредоточенное лицо книгой.
Машинка, взревев последний раз, заглохла. Клубы выхлопного газа наполняли красивую таёжную атмосферу.
– Бесполезняк! – скривилась дьявольская дочь, выскакивая из салона. Покачалась на высоких каблуках, опёрлась на бампер. – Фу, млин!
– Чего делать-то? – риторически вопросила дочь Бога.
– Перво-наперво, надо проверить, есть ли у вон того существа яйца, – показала Лилит на Время. – И если – да, то намотать их на ближайшее дерево.
– А во-вторых?
– Затем надо подождать часов двадцать, и мы отсюда уедем, – Лилит усмехнулась. – Наш персональный гонец, вроде, так брякнул?..
– Где вообще наши родители нашли такого чудика?.. – размыслила Ева.
– Только не чудик, а чудло, – поправила Лилит.
Время опустило книгу от лица, деликатно мазнуло глубокими зелёными глазами по попутчицам, – и быстренько вернуло обложку к носу. Детский поступок «из-под полы», который девоньки легонько приметили. И обсудили:
– Вишь, как зыркает! Боится.
– А мне кажется, смущается.
Из-за купы деревьев выглянула чопорная миссис Надежда:
– Ку-ку, – молвила Она густым голосом.
Девчонки повернули удручённые головки.
– Да пошла ты, сучка!.. – пробормотала Лилит в Её сторону, переступая ножками. Каблуки медленно погружались в мокрую почву.
Ева охлопала одной балеткой о другую, и решительно заявила:
– Пожалуй, я схожу по окрестностям! И, думаю, мой поход будет не зря, что бы Оно там себе не воображало! – Ева бросила презрительный взгляд на фаната Эйнштейна, поддёрнула джинсы и зашагала по неширокой полевой дороге, на которой и застряла тачка. Балетки вязли в хлюпающей траве.
– А я, пожалуй, выпью, – подытожила Лилит. – Самое лучшее, что можно предложить себе в такой ситуации.
Время вновь оторвалось от книжки и облило миссис Надежду неприязнью. Та стряхнула с себя желчь и растворилась в воздухе.
***
Пройдя немного среди деревьев – Ева вышла на открытую местность. Слева весело подмигивала деревенька, а прямо, через поле – хорошо проглядывалась трасса М-7, по которой бегали машинки.
– Великолепно! – вскричала дочь Бога. – Сейчас найдём трактор в местном колхозе, и всё разрешим.
– Фюйть! – послышался свист откуда-то справа. Ева посмотрела, наконец, и туда. Взору предстало кладбище, в котором любопытный глаз сразу же уловил какую-то странность. Блондинка осторожно шагнула за деревянные ворота, висевшие на одной петле. Пахнуло сыростью и гнилыми листьями.
– Что-то здесь не так… – произнесла Ева шёпотом. – Ну, конечно же, кресты!..
Кладбище было старым. Проржавевшие оградки, превратившиеся в труху скамеечки, обвалившиеся земляные холмики… И кресты, воткнутые наоборот – вершиной в могилу.
– И чего? – вдруг послышалась живая русская речь. Где-то вблизи. Ева застопорилась, вслушиваясь. Потом, нежно ступая, двинулась на звук.
– Сегодня отчалил, ток записку оставил, – прокомментировал другой голос.
– Мы не успеем найти замену, – поддержал третий собеседник, подбрасывая и ловя мяч.
Тесным кружком за заброшенной могилой стояли и переговаривались люди-призраки. В спортивной форме и в бутсах.
– О, спасение! – первый человек-призрак заметил Еву, выглядывающую из-за ближайшего куста. – Эй, милочка, здравствуй! Окажешь нам доброе дело, а?!
Блондинка медленно сползла на землю и закрыла ошарашенные глазки.
***
– Лёгкий обморок, – услышала Ева бодрый глас. – Надо сделать искусственную вентиляцию лёгких.
Блондинка лежала на спинке, под тем самым кустом, где и упала. Над ней склонились четыре человека-призрака. Доктор достал из чемоданчика носовой платок, развернул ткань и начал усиленно ею махать перед женским лицом.
– Может, лучше рот в рот? – предложил один призрак.
– Это ведь неэтично! – возмутился второй.
– А я готов её поцеловать, – хихикнул третий.
– Готово! – удовлетворённо кивнул доктор, прекращая возвратно-поступательные движения с платком.
Ева неуверенно подняла веки, часто моргая. Узрела над собой доброжелательные хари людей-призраков.
– Как ты, милочка? – тепло прозвучал вопрос. – Извини, что мы тебя напугали, но у нас уважительная причина…
– Кто вы такие? – слабым голосом спросила дочь Бога.
Четвёрка переглянулась. Пожала жеманно плечиками.
– Мы – самоубийцы, – признался первый.
– Живём на кладбище для самоубийц, – дополнил второй.
– Сегодня у нас районный чемпионат по футболу, а наш арбитр внезапно покинул нас, – продолжил третий. – Отмолили-таки его душу…
– Дорогуша! Ты не могла бы побыть судьёй в финальном матче? – попросил призрак с платочком. – Я – врач, который тебя спас, и ты мне обязана, получается… – Он смущённо улыбнулся. – Я целый год ждал поединок, и болею за Фрязино.
– Крандец подкрался не спеша, – усмехнулась Ева вслух. С усилием подтянулась на локтях и села. Критически оглядела тусовку. – Я бы рада вам помочь, но в футболе не рублю. – Она подумала и добавила: – Совсем нифига!
– Значит, в морг, – философски вымолвил потусторонний доктор. – Не понимаю людей, которые не понимают футбол.
– Ну-ка, помогите, – тогда строго сказала Ева и подала руки. Люди-призраки легко подхватили женщину, поставили её на ноги.
– Дайте мне свисток! И ещё мне надо осмотреть поле, – отдала приказ Ева. – Футбольные правила расскажете на ходу!
***
Футбольное поле располагалось за околицей «Дома мёртвых», было в два раза меньше стандартного размера и уютным. Каждая команда состояла из семи призраков, которые быстро бегали, опасно прыгали и виртуозно владели мячом.
– Фрязино, вперёд! – кричала часть болельщиков.
– Реутов – ура! – кричала другая часть болельщиков.
Фанаты, в количестве примерно пятисот душ, – посиживали на трибунах из тумана. В неоднородной массе находились Бог с Дьяволом, никто Их не узнал, да и узнавать не горел, каждый был увлечён только футболом!