По крайней мере, секс был неплохой. Хотя, опять же, для Джеррики не существовало такой вещи, как плохой секс. Острота момента охватила ее, как всегда. Все ее остальные мысли были сметены прочь его внезапным появлением на заднем крыльце. Она соблазнила его на месте, увлекла вглубь залитого лунным светом заднего двора, где они целый час совокуплялись в грязи, как животные. Гуп не обладал богатым опытом, но для Джеррики это не имело ни малейшего значения. Ее сексуальный фитиль был очень коротким. С дрожью в ногах, она сняла с себя ночнушку, а ее рука нащупала в темноте то, что уже было в боевом состоянии. Она притянула его к себе, ее дыхание было отчаянным и жарким от необузданной похоти. Она была буквально вмята в землю под весом его жилистого, мускулистого тела, но именно это ощущение мечтала она получить прежде всего. Он хныкал по-детски и кончил через пару минут, но к тому времени Джеррика кончила уже дважды. Ее взмокшее лоно пульсировало, а она стонала, возя ногами в грязи.
- Ох, блин, мисс Джеррика, - неловко пытался извиниться он. - Я не хотел кончать так быстро, просто не смог удержаться... - Она толкнула его руками в огромную грудь, заставив замолчать и лечь на спину. Без колебаний взяла его пенис в рот, почувствовав вкус спермы и собственных выделений. И принялась жадно отсасывать, при этом поигрывая его яичками и щекотя анус. Склонившись над его промежностью и задрав вверх зад, она чувствовала, как горячий поток спермы вытекает из ее влагалища и льется по внутренней стороне ног. Она хотела еще, больше того, что ей было нужно. Ее груди походили на горячие камни, которые венчали раскаленные кончики сосков. Член у нее во рту через считанные минуты снова набух, после чего она уселась на его промежность, как на конское седло. Ее взмокшее лоно ныло так, что на глаза у нее выступили слезы. Гуп обладал причиндалом впечатляющих размеров, и сразу же пронзил ее. Она яростно и отчаянно скакала на нем. В тени они напоминали какие-то безумные тени, глотающие раскрытыми ртами влажную жару, их ноздри трепетали от сексуальных запахов и пышного аромата окружающих цветов. С каждым движением своих бедер она позволяла ему проникать все глубже. Его шершавые, как наждачная бумага руки обхватили ее спину, ее груди болтались в воздухе. Она кончила еще дважды, соки текли из нее, как из незакрытого крана.
Джеррика совершенно утратила рассудок. Она слезла с Гупа, чтобы торопливо занять следующую приглашающую позицию, т. е. встала на четвереньки. Эрегированный член Гупа пульсировал с каждым ударом его сердца. Он только собирался снова войти в нее, когда она, задыхаясь, потребовала:
- Нет, теперь в попку. Я хочу в попку.
- Но... но.. н... - заикаясь, отозвался Гуп.
- Используй слюну, - приказала она.
Гуп снова запнулся:
- Но, мисс Джеррика, я никогда раньше этого не делал. Я правда не знаю, как это делать.
Джеррика раздраженно нахмурилась. Она плюнула на пальцы, протянула руку назад и увлажнила прямую кишку, затем направила его член себе в анус.
- Толкай, - сказала она. - Толкай на всю глубину. Не осторожничай.
Чувство было такое, будто в бутылку с узким горлышком вогнали пробку. Теперь его член был по ощущению не просто размером выше среднего, он был гигантским. Ей казалось, будто ее нафаршировали под завязку. Именно это она хотела почувствовать, именно это ей было нужно. Медленные толчки становились все интенсивнее. Одной половиной лица Джеррика возила по грязи. Запустив руку себе между ног, она начала поочередно сжимать его яички и теребить себе клитор, пока ее похоть не возросла до точки кипения. Помощь ее пальцев в сочетании с вгоняемым на всю длину огромным членом заставляла ее извиваться, напрягая каждую мышцу тела. Она кончила, пуская слюни в грязь, затем ахнула, почувствовав, как семя Гупа заполняет ее прямую кишку.
Черт возьми, Джеррика, - подумала она, вернувшись к себе в спальню. Я же практически изнасиловала его. Она понимала, что неправильно вот так соблазнять мужчину, используя его только ради своих низменных нужд - особенного такого простого и впечатлительного человека, как Гуп. Но это не значило, что она не будет делать это снова. Она не могла доверять себе.
Ну и грязнуля, - пришла она к выводу. Она посмотрела на себя в зеркало, ее белая ночнушка была заляпана грязью. Но сняв ее, она обнаружила, что тело испачкано еще сильнее. Грязные руки, ноги, колени, на грудях и животе - грязные отпечатки рук. Половина лица черная от грязи. Господи, если б Энни увидела меня такой, то, наверное, вышвырнула бы из дома...
В третий раз после приезда она приняла душ, смыв с себя все остатки похоти. Затем она, наконец, выключила свет и легла голой в постель, размышляя и остывая. Жар прошел, осталось лишь знакомое угасающее волнение. Ей необходимо было кончить еще раз, "шлифануть" напоследок, но делать это так поздно она не осмелилась. В тишине дома ее вибратор могли легко услышать, и даже прибегни она к помощи пальцев, ее охи и ахи могли быть слишком громкими.
Боже милостивый, Джеррика. Да что с тобой такое?
Она пыталась оправдаться, как всегда. У меня был зуд, и я почесалась, - решила она. Затем сделала более грубый вывод: - У меня чесалась киска, и я почесала ее членом Гупа. О, да. И думаю, задница у меня тоже чесалась. Нет, ей не было никакого оправдания. Это точно. Несмотря на свое пристрастие, она продолжала оставаться человеком и понимала, что поступает неправильно. Я соблазнила деревенского паренька, который запал на меня. Я использовала его.
Она попыталась просто забыть это и уснуть. К этому моменту зарница утихла, оставив ее одну в темноте, слегка подкрашенной лунным светом. Оставшаяся на коже после душа влага стала теплой. Ее пальцы коснулись влажных лобковых волос. Она услышала, как за стеной стонет во сне Чэрити. Кошмар приснился, - догадалась Джеррика. Бедная, Чэрити...
Но затем она услышала кое-что еще, не за стеной, а за дверью ее спальни.
Шаги.
Кто это здесь?
Она встала и голая подкралась к двери. Шаги, не сбавляя темп, миновали ее дверь, и проследовали дальше. Она не смогла удержаться.
Приоткрыв дверь, выглянула одним глазом в коридор. У последней двери стояла фигура, фигура в черном. На мгновение она повернулась, будто настороженно. Блеснул белый квадратик пасторского воротника.
Священник. Он приехал.
Окинув рассеянным взглядом коридор, он пожал плечами и вошел к себе в комнату.
Джеррика закрыла свою дверь и, стоя в темноте, задумалась. Священник приехал - ну и что? Но по какой-то причине это позднее прибытие показалось ей дурным знаком, вызвав странное чувство тревоги. Может, Бог послал его в виде напоминания о ее виновности. Джеррика пожала плечами. Она все равно не верила в бога.
Но она, должно быть, верила в дьявола, пусть даже и подсознательно. Иначе что еще могло объяснить сон, который ей вскоре приснился.
Ей снилось, что она поднималась из озера дымящихся экскрементов. Она едва не утонула в нем, и когда ее лицо, наконец, вынырнуло на поверхность, она, давясь, стала выкашливать комки кала. Толстые руки тянули ее вперед, к узкой полоске горячего, вязкого песка. Но вытаскивали ее не мужчины, а какие-то твари, привратники этого демонического царства. С глиняными лицами и щелками вместо глаз они глядели на нее сверху вниз, ухмыляясь и хохоча от восторга. Озеро огибал бесконечный, почерневший от огня горный хребет. Небо было кроваво-красным, с черной сияющей луной. Джеррика сопротивлялась, но безуспешно. Привратники с усердием мучили ее, их толстые трехпалые лапы щупали ее обнаженное, склизкое от экскрементов тело, от чего ей вскоре захотелось нырнуть обратно в озеро и утонуть в фекалиях. Хохот усилился, как и эрекция их дьявольских фаллосов. Руки одного привратника раздвинули ей ягодицы, в то время как монструозный член другого проник в ее прямую кишку. Джеррика, исторгнув рвоту, закричала. Крик эхом разнесся по ущелью, словно ружейный выстрел. Толстый член в ее прямой кишке, казалось, рос пропорционально ее ужасу. Да, он рос и рос, растягивая ее внутренности, пока его головка, размером с персик, не проникла в горло, а затем вышла у нее изо рта.
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ 1
Тук-тук-тук.
Левый глаз Чэрити открылся, правая половина лица была похоронена в подушке. Утро? - подумала она. Уже? Сквозь стекло балконной двери проникал солнечный свет. Слышалось радостное чириканье птиц.
Тук-тук-тук.
- Чэрити? Ты проснулась?
- Ага - сонно ответила она. - Входи.
Через смежную дверь вошла Джеррика, ее светлые волосы были взъерошены от сна. На ней была лишь простыня, обернутая вокруг тела.
- Думаю, мы должны проснуться и петь, как говорят.
- Кто говорит? - простонала Чэрити. - Поверить не могу, что уже утро. Кажется, будто я легла спать пятнадцать минут назад. И... - Все лицо у нее горело, она поднесла руку ко лбу. - Блин, мне приснился кошмар.
Джеррика рассмеялась.
- Не переживай. Уверена, он был не такой мерзкий, как у меня. Черт. Мне приснилось, будто я побывала в аду. - Она скривила лицо. - И будто меня насиловали демоны. Это было отвратительно!
От этих слов Чэрити почувствовала себя чуть лучше. Ее собственный бесцветный кошмар, по крайней мере, обошелся без демонов. И изнасилование было каким-то поверхностным.
Джеррика лениво закурила сигарету.
- О, и угадай, что? Священник уже здесь.
Священник. О, да. Теперь Чэрити вспомнила. Вчера тетушка Энни упоминала его. Говорила, что он приезжает осмотреть аббатство.
- Может, поговорить с ним, чтобы он взял меня с собой в аббатство.
Чэрити села в кровати и потерла глаза.
- Когда он приехал?
- Ночью, - ответила Джеррика. Теперь она смотрела сквозь балконные двери в сад. - Около часа ночи.
- Часа ночи! Я думала, ты легла в постель сразу, когда мы вернулись из бара. Что ты делала так поздно?
Джеррика повернулась, закусив губу. - Ну, я типа...
- Что?
Джеррика вздохнула.
- Я типа наткнулась на Гупа. Вышла на заднее крыльцо, подышать свежим воздухом, а он настраивал там оросители или вроде того. И, ну, ты понимаешь.
У Чэрити это не укладывалось в голове.
- Джеррика, нет! С Гупом?
Джеррика кивнула, со стыдливым видом.
- Думаю, произошла одна из тех ситуаций. Он был там, я была там. Затем одно потянуло за собой другое.
- Где?
- На заднем дворе.
- Ты шутишь.
Джеррика покачала головой, выдыхая сигаретный дым.
- Но Гуп же... разве он не умственно отсталый?
- Нет, он немного заторможенный, может быть, - заметила она. - Но он не отсталый. Типа неотесанный мужик, и все. И это не проблема. Очевидно, он сильно запал на меня.
- Это проблема, - возразила Чэрити. Хотя она все еще не могла поверить в это. У Джеррики был секс... с Гупом? Она считала, что его привлекательность была простой и грубоватой. Но она даже день здесь не пробыла!
- Ты определенно торопишься, - сказала она, наконец, выбравшись из постели. Она слегка побледнела, вспомнив свои страшные сны. Но затем ей в голову пришел наиболее необычный вопрос. - Могу я спросить тебя кое-что... личное?
- Конечно. - Джеррика усмехнулась. - Личные вопросы - самые лучшие.
Чэрити понизила голос.
- Тебе... было... приятно?
- Да, весьма, - не раздумывая, ответила Джеррика. - Было очень приятно. Но ты же понимаешь, это был одноразовый секс. И как я уже сказала, этот парень залип на меня. Это могло обернуться проблемой.
Чэрити не стала спорить.
- Ты верно заметила. Этот парень, Гуп? Он же ходил за тобой как маленький пудель.
У Джеррики с лица не сходило хмурое выражение.
- Придется избегать его, вежливо отшивать. Не хочу ранить его чувства. Но, господи... - Она даже не потрудилась закончить фразу.
Чэрити мучили более непривычные вопросы. Она не понимала, почему. Как долго они занимались этим? Сколько раз? Кончала... ли она?
Это вырвалось из нее прежде, чем она успела подумать.
- Ты кончила? - спросила она.
Джеррика бросила на нее изумленный взгляд. Она была явно не из тех, кого мог обидеть подобный вопрос, но было видно, что она слегка удивлена.
- Я только что сказала тебе, что мне было приятно. Конечно, я кончила. И не раз.
Еще один укол ревности. Внешность Джеррики, ее открытость и личностные качества уже вызывали у Чэрити ощущение неловкости. Теперь еще это. Я ни разу в жизни не испытывала оргазм, - подумала она, - а Джеррика говорит об этом, будто для нее это просто выкурить очередную сигарету.
- Хватит этот болтовни про секс с Гупом, - предложила Джеррика. - Чем страдать фигней, давай лучше спустимся вниз. А то твоя тетушка подумает, что мы - парочка лентяек. И мне не терпится познакомиться со священником!
2
Монахиня мочилась ему на задницу...
««—»»
Срань... господня, - подумал Александер.
Он резко проснулся в своей постели, с плохим привкусом во рту. Возможно, это была настоящая ночь сновидений, сосредоточие кошмаров, ибо у отца Тома Александера был его собственный кошмар, от которого он только что пробудился. Жуткий. Отвратительный...
Ему снилось, что он лежит на животе голый, привязанный к полу с помощью кольев. Его запястья и лодыжки были натерты петлями грубой веревки. Кто привязал его? И зачем? И...
Где я? Мысли у него путались.
Пол пересекла какая-то тень. Он постарался максимально вытянуть шею, чтобы посмотреть через плечо. Наконец ему удалось рассмотреть фигуру, отбрасывающую тень.
Монахиня.
- Что это за херня? - спросил Александер во сне. - Господи, да развяжите же меня, черт вас подери!
Ее голос был шепотом, слабым, как духи, с легким южным акцентом.
- Не поминай имени Господа Бога твоего всуе.
- Да ладно? - воскликнул священник. - А еще не привязывай священников голыми к гребаному полу!
- Но это всего лишь сон, - заметила монахиня.
- А мне насрать, - продолжал сквернословить Александер. - Мне это не нравится, поэтому развяжите меня! Я чувствую себя идиотом, когда я голый привязан к полу перед монашкой!
А монашка-то красивая, - успел заметить он. Ее тонкие белые руки были сложены на груди, будто она читала молитву. На ней была традиционная черная ряса, но ноги, вместо того, чтобы быть облаченными в ожидаемые неуклюжие туфли, были босыми. Тонкое красивое лицо обрамлял овал белого апостольника (платок монахини - прим. пер.). Оно было спокойным, но чувственным. Ясные карие глаза смотрели на него, светясь искренностью, верой, и почтением к Всевышнему.
Зачем же Александер привязан здесь?
- Теперь мы очищены, - сказала она. - Искуплены. Это так приятно... - Ее карие глаза сфокусировались на нем. - Ты хотел бы быть искупленным?
- Нет! - взревел Александер. - Я хочу, чтоб меня развязали, черт возьми! Вот, что я хочу!
Монахиня даже не вздрогнула от его крика. Вместо этого она слабо улыбнулась, кроткой монашеской улыбкой, а затем...
- Да вы издеваетесь, - пробормотал Александер, продолжая смотреть из-за плеча.
... задрала подол рясы. На ней не было ни типичных черных гольф, ни нижнего белья. Образ сразу же ошеломил его. Перед ним стояла пара стройных, красивых ног, соединенных пышным кустом черных лобковых волос. Внутреннюю сторону бедер покрывали более тонкие волоски, и дорожка из еще более тонких поднималась к пупку.
- Когда-нибудь слышали про леди Ремингтон? - спросил Александер.
- Искупление снизошло на нас, святой отец, - ласково произнесла монахиня. - И на тебя.
Удерживая подол над талией, она неуклюже шагнула вперед, оказавшись у него сзади. Она стояла, расставив ноги по обе стороны от его голых бедер, и ее заросший лобок находился прямо над его задницей.
- Аааа, - простонала она.
И принялась мочиться.
- Какого ХРЕНА! - закричал Александер, тщетно пытаясь освободиться.
Струя ее мочи была сильной и горячей, и била прямо в расщелину сжатых ягодиц Александера.