Сегодня «Под свиньей» работала только Крис – ну, как сказать работала, скорее бездельничала в отсутствии посетителей. Миловидная блондинка сидела за стойкой, подперев щеку ладонью, и безучастно смотрела в пустоту, словно обесточенный робот аккурат до моего появления. Скрип двери включил скрипты, девушка встрепенулась, натянула приветливую улыбку и махнула рукой.
– Доброго вечера, господин поборник! Чего изволите?
– В долг нальешь? – угрюмо спросил я, устроившись недалеко от входа.
Вскоре предо мной опустилась большая кружка пива.
– Мэр приказала кормить и поить героев бесплатно, но не больше трех порций в день. Сами понимаете, какие нынче времена.
Аттракцион невиданной щедрости, подумал я, наблюдая за пенистым ручейком, стекающим с пузатого деревянного бока. Интересно, у Иры тоже трехразовое питание?
– Что-нибудь еще? – девушка села напротив. – А то ты грустный какой-то совсем.
Я усмехнулся.
– А обслуживать задаром не велели?
– Вообще – нет, – Крис подмигнула. – Но ты мне нравишься, так что…
– Потанцуешь со мной?
Предложение вогнало ее в недолгий ступор. Проститутка явно ожидала услышать много чего, но только не предложения о танце. Вот и уточнила, не сводя с меня удивленного взгляда.
– Это какой-то намек?
– Нет.
– Хм… Как говорится, господин знает толк в извращениях.
Первый медляк – пусть без музыки, пусть с виртуальной девушкой – возымел свой эффект, несмотря на гнетущую тревогу и нулевое желание. Близость тела, его тепло и аромат сделали свое дело, наполнив сосуды (фиал и кое-какой другой) до необходимых отметок. Прокатит ли такой трюк в следующий раз? Вряд ли.
Крис вернулась за стойку, я за стол.
– Арграхира!
Демоница сей же час появилась из ниоткуда на том же месте, где сидела разносчица. Тот же наряд, та же поза (нога на ногу, руки скрещены на груди), та же восковая маска вместо лица.
– Привет.
Тишина. Что же, проявлять дружелюбие прислужнице и не обязательно, а вот отвечать на прямые вопросы хозяина вроде как положено. Поэтому в деталях обрисовал суть вопроса и поинтересовался ее мнением на этот счет.
– То есть, будут пытать или меня, или ту милашку? – уточнила Хира.
– Да.
– А можно кое-что спросить, хозяин? – суккуба с напускной кокетливостью захлопала ресницами.
– Конечно, – проворчал я, ожидая неизбежного подвоха.
– Неужели тебе совсем меня не жаль?
Я вздохнул и потер уставшие глаза, и ощущение было, словно под веки насыпали пыли.
– Жаль. Но Ингрид – живой человек. Игрок чувствует боль, непись – нет
Девушка, наконец, повернулась ко мне и одарила хищным оскалом и полным издевки взглядом.
– Уверен?
Ответил без раздумий:
– Да. Ты же всего лишь программа.
– Но что если этот мир реален для меня так же, как и для тебя? Что если все мы подчиняемся одним и тем же законам и для всех нас действуют одни и те же правила, м?
– Так не бывает… – и в этот раз уверенности заметно поубавилось.
Хира наклонилась и от ее замогильного шепота по спине пробежали мурашки.
– Уверен?
– Д-да… Ты просто код. У кода нет чувств.
– Ну, хорошо. Я пойду в крепость и сделаю, что нужно. Но с одним условием.
– Говори.
– Испытывать пасту будешь лично ты.
Глава 9. Я учусь пытать
Пыточная находилась в дальнем конце подземелья и занимала втрое большую площадь, чем обычная камера. И неудивительно, ведь требовалось немало места для хранения всего собранного инвентаря – дыбы, крюка с блоками для подвешивания, сваренного из тонких прутьев кресла с ремнями, жаровни и стола, больше похожего на витрину в строительном магазине. Молотки самых разных размеров, клещи, щипцы, всевозможные ножи, шипы и гвозди теперь были переложены на край, а половину столешницы заняла переносная алхимическая лаборатория.
Невысокий пожилой мужчина с обширной залысиной, мясистым носом и моноклем колдовал над склянками с разноцветными порошками, тиглями, ретортами и перегонными кубами. Для защиты от крови мастер Фехталь носил кожаный фартук, однако рукава белой сорочки сплошь покрывали бурые пятна. Такие же облепили круглую сливную решетку в центре комнаты, закрывающую желоб в канализацию.
Ингрид сидела в кресле – нет, ее не привязали и не мучили, а даже любезно предоставили дощечку со сложенным мешком в качестве сиденья. Палач же тихонько и очень красиво напевал густым оперным тенором, всеми силами стараясь скрасить девушке пребывание в тюрьме. И, тем не менее, когда я подошел, жрица вскочила, вцепилась в прутья и разревелась.
– Ну все, все… – я погладил ее по дрожащим оледеневшим рукам, хотя горка углей наполняла камеру не просто теплом, а летней жарой.
Киман отпер замок, и бедняга тут же кинулась мне на шею, прижавшись, как детеныш панды к брюху матери.
– Все кончилось, – неловко провел ладонью по спине. – Можешь идти.
– Не может, – прогнусавила Ариша, зажимая нос надушенным платком.
– В смысле?! – злобно зыркнул на женщину. – Мы же договорились! Я привел суккубу!
– Вижу, – мэр посмотрела на Хиру как на заползшую в кровать змею. Легко выпендриваться, когда от демоницы отделяют трое стражников, включая сержанта. – Но тварь исчезнет по одному твоему слову. И не будет у меня ни пленницы, ни суккубы.
– Но у вас буду я!
– Не усугубляй, – де ла Кюр вздохнула. – Проводим испытания, подбираем состав и все вместе убираемся отсюда. Мне, знаешь ли, не очень-то по душе торчать в этой зловонной яме. Но Хаб-Харбор для меня превыше всего, что бы ты ни думал. И ради города я пойду на все.
О да. Получила в руки власть – так почему бы не цепляться за нее до последнего? Крохотный порт, конечно, не столица, но и тут найдется чем поживиться.
Блин.
Я всерьез обсуждаю мотивацию компьютерного болванчика.
– И ты хочешь, чтобы Ингрид видела эти твои… испытания? А точнее – пытки? – не унимался я.
– Не испытывай мое терпение, – со злостью процедила Ариша. – Сержант!
Киман махнул рукой, дюжий вертухай оттащил взвизгнувшую Иру и грубо схватил за плечи грязными лапищами.
– Мастер Фехталь, начинайте, – распорядилась мэр, и в каждой нотке надменного голоска слышались упоение и восторг. Она и прежде была вершительницей судеб, а теперь, похоже, собралась насладиться спесью и тщеславием на полную мощность. – Сей юноша вызвался вам ассистировать.
– Прошу, господин, – мужичок с добродушным лицом и внешностью учителя истории указал на место подле себя.
На полированном подносе блестели короткими, но чертовски острыми лезвиями пять ножей, напротив каждого стояла плоская пронумерованная баночка с серой вязкой жижей.
– Намазываете тонким слоем на обе стороны клинка, – палач протянул кисточку. – Делаете надрез на любом свободном участке кожи. Для наблюдений удобнее всего предплечье. Затем я прослежу за реакцией и запишу наблюдения в журнал. Велите вашей… кхм… спутнице занять кресло.
– Это… – я сглотнул, не смея поднять взгляда на стоящую рядом Хиру, – больно?
– Признаюсь честно, – Фехталь смущенно улыбнулся и положил ладонь на грудь, – никогда еще не работал с демонами. Полагаю, все зависит от концентрации. Поэтому сперва начнем с самой сильной пасты, пока у суккубы достаточно сил и выносливости. Пятый номер, если что. Вот этот. Затем, в качестве передышки, возьмем самый слабый – единичку. Ну а дальше – по обстоятельствам.
– У вас… – я зажмурился и тяжело задышал, – воды нет?
– Ох…– мастер достал из-за пазухи фляжку и заговорщицки зашептал. – Первый раз, да? Ученик, которого я недавно взял, на первом допросе – простите за подробности – дефецировал.
– Дефе… что? – в памяти почему-то всплыло слово «аннигилировал», за ним – «трансклюкировал», но палач явно имел в виду нечто иное.
– Обкакался, – Фехталь глупо хихикнул. – Советую не воспринимать наше занятие как пытку. Считайте, это научный эксперимент во благо всех добрых людей.
– Да… – ледяная жидкость обожгла горло. – Конечно.
– Вы там скоро? – проворчала суккуба.
Обернулся к ней, глубоко вздохнул и произнес, скрепя ноющее сердце:
– Прости. Я должен.
– Я тебя умоляю… Думаешь, ты знаешь, что такое боль, сопляк?
Хира сняла куртку, обнажив покрытое шрамами поджарое тело. На боках и плечах белели белые полосы с ровными краями – очевидно, следы порезов. Спину же украшали толстые рваные «макаронины», и по направлению ударов легко угадывался кнут – возможно, с кусками проволоки или вшитыми крючками.
– Кто это?..
– Хер в пальто, – девушка кинула кожанку мне в лицо и развалилась в кресле. – Давайте уже. Быстрее начнем, быстрее закончим. И уберите, блин, посторонних. Посмотреть можно и снаружи.
По моей просьбе в камере остались двое стражников – Киман, Ингрид и Ариша вышли и заперли за собой решетку. Я подошел к прутьям и попросил жрицу отвернуться и закрыть уши. Милашка посмотрела на меня полными слез глазами и часто закивала, отчего с век сорвались крупные капли и прочертили серебристые полосы на мертвецки-бледных щеках.
Вернулся к столу и трясущимися пальцами принялся мазать лезвие ровным густым слоем, преднамеренно оттягивая пытку.
– Извините, – раздался позади заискивающий голос палача. – Не могли бы вы… пристегнуть вашу слугу? Я, признаться честно, еще не работал с демонами, так что лучше сами…
Хира внезапно рыкнула, мужичок отшатнулся и поджал руки, будто рядом клацнула зубами злобная собачонка.
– Угомонись, – я затянул широкие – в два пальца – ремни на запястьях и повыше копыт. На спинке висел еще один – не то для лба, не то для шеи, но его и трогать не стал. – Не туго?
– Ни тюго? – передразнила демоница и захлопала ресницами. – Давай, трусливая ты жопка, покажи страсть! Ненавижу мямлей и рохлей, так что режь от души, как батон копченой колбаски! Вперед, я уже теряю терпение!
– Я тоже, – буркнула Ариша из-за плеча бородатого верзилы.
Подошел к столу нарочито неспешным шагом, взял нож и поднес к подсвечнику, проверяя в тусклом свете качество смазки.
– Давай, давай, давай… – заканючила суккуба и начала раскачиваться, и стальное кресло весом под центнер заскрежетало по каменному полу словно деревянное.
Столь же медленно вернулся к прислужнице, сжал рукоятку сперва левой ладонью, потом правой, устраиваясь поудобнее.
– Я тебе нравлюсь? – с ехидцей спросила Хира. – В лифчике и ремнях… Колись, заводит?
– Быстрее там! – прикрикнула мэр, и Киман для острастки тряхнул взвизгнувшую жрицу за плечи. – Или начнут резать твою подружку!
– Прости…
Набрал воздуха побольше, зажмурился и… схватил суккубу за правый рог. Сильно, но осторожно запрокинул голову и с размаху, точно хотел боднуть, прижался к лицу. Вряд ли это можно назвать поцелуем – скорее обсасыванием плотно сжатых губ, но несмотря на это я добился нужного эффекта. Браслет дрогнул, но проверить шкалы фиалов не успел. Кожа пленницы в мгновения ока потемнела, будто за доли секунды загорела до бронзовой красноты. Рот распахнулся в столь сокрушительном вопле, что задрожали стены, а нас с Фехтелем сшибло с ног волной раскаленного воздуха.
И без того увеличенные клыки выросли так, что Дракула бы обзавидовался, коготки вытянулись в блестящие обсидиановые клинки, распахнутые глаза целиком заволокло алым огнем. Спинка кресла изогнулась от удара вырвавшихся из-под лопаток кожистых, как у летучей мыши, крылышек. Стражник посмелее подбежал с мечом наголо, но Хира одним движением разорвала кожаный ремень как полоску бумаги и полоснула по дублету.
Видя, что соратник рухнул на колени, роняя кровь и кишки, второй вертухай вжался в прутья и заверещал не своим голосом, требуя открыть замок. Но Киман не успел бы, даже если б захотел – секунду спустя подчиненного продавило сквозь решетку, а следом вместе с кусками камней упала и сама преграда. Понимая, что больше медлить нельзя, я на полном ходу промчал мимо взбесившейся бестии, схватил Ингрид за руку и потащил к выходу.
Сержант – стоит отдать должное его электронным мозгам – грудью заслонил обомлевшую от ужаса Аришу, но суккуба не удостоила их ни каплей внимания. Хиру интересовал только я, и демоница вальяжно месила грязь копытами, покачивая бедрами как на подиуме и щелкая хвостом. Этот звук становился все громче, подгоняя точно кнут. Вне себя от ужаса, мы выбежали из крепости и рванули по узкой улочке между внешней стеной и кварталом знати. Заметив распахнутую дверь брошенного дома, затолкал внутрь спутницу и велел сидеть тихо, а сам погнал дальше, не разбирая дороги. Планировал оторваться и где-нибудь спрятаться, пока бестию не засосет обратно в Нижний мир, но как вскоре выяснилось, сбежать от взявшего след демона попросту невозможно.
Когда до площади оставались считанные шаги, в десятке метров по курсу взорвался огненным цветком пентакль, и оттуда в клубах дыма выпрыгнула Хира. Присела, раскинула руки, закрывая путь к отступлению, и зашипела как налитая в раскаленное масло вода. В искаженном облике не осталось ни намека на дерзкую девчонку, предо мной возвышалась тварь из ночных кошмаров, ударами острого хвоста раскалывающая брусчатку.
Я резко затормозил и шлепнулся на бок, поскользнувшись на мокрых камнях. Вскочил, чувствуя дрожь от приближающихся шагов, и помчал в обратном направлении, надеясь схорониться в крепости. Один порезанный гард – это сюжетная условность, но целую армию прислужница нулевого ранга не одолеет. Но ей бы и не пришлось – защитники опустили гурдицу, а когда я начал трясти ее и приказывать поднять, бородач в дублете отогнал меня копьем.
Отшатнувшись, врезался во что-то мягкое и горячее. Не успел обернуться, как меня схватили за капюшон и швырнули в сточную канаву, находящуюся – между прочим! – шагах в двадцати от ворот. Приземлился на заваленное гниющим мусором дно, отплевался, откашлялся и полез из ямы, умудрившись сломать ноготь на левом указательном пальце. Ощущение, словно окунул кончик в кипяток, но боль тут же унесло волной адреналина. Напитавшись конвульсивной силой, выкарабкался до пояса, не переставая барахтаться, пока не схватился за копыто.
Поднял голову и увидел нависшую надо мной суккубу. Хира уперла кулаки в бока, сердито помахивала хвостом и смотрела на добычу с улыбкой, рядом с которой комиксовый Джокер – королева Несмеяна. Легкое движение, и меня вытащили за шкирку как облезлого котенка и швырнули на землю. Кое-как встал на четвереньки, но получил увесистый пинок под зад и распластался в грязи.
Меня рывком перевернули на спину и наступили на грудь – слегка, не мешая дышать, но и встать я уже не мог. Пока щадили, но скоро кошка наиграется, и дай демиург, чтобы мышке просто раздавили голову, а не порезали на лоскуты или еще чего похуже. При умелых руках и богатой фантазии такими коготками можно причинить «наслаждение», какое не снилось и целой артели палачей.
– Последнее слово, человечек, – гулко прорычала демоница.
Я улыбнулся. Вечно моросящий дождик падал на красную кожу, отчего суккуба исходила испариной. Мои же патлы промокли и противными щупальцами упали на лицо, закрыв левый глаз. Я посмотрел на вставшую в победную позу смерть, хохотнул и прошептал растрескавшимися сбрызнутыми кровью губами.
– Что ты бормочешь? – Хира нахмурилась и чуть наклонилась.
– Пофиг… – сказал громче.
– Пофиг? – брови поползли вверх.
– Ага… – закашлялся и сплюнул. – Пофиг. Хочешь – убивай. Все равно я дурак и долго тут не протяну.
– Думаешь, сможешь меня разжалобить? Взять на плак-плак и выклянчить помилование?
– Повторяю – пофиг.
Девушка схватила за грудки и подняла на ноги, приставив бритвенно-острый коготь к бешено пульсирующей шее. Дыхание бестии обдавало жаром как из открытой духовки и пахло кипящей смолой, а взгляд, казалось, пронзал насквозь.
– Пофиг? – в который раз уточнила она.
– Ага, – я пошатнулся как пьяный, не устояв на ватных ногах, и если бы не «поддержка» девушки, грохнулся бы к ее копытам. – Пофиг.