– Вот подлечусь и вернусь на свой пост на Степной Укрепрайон, вы ведь их выбили, иначе нас бы здесь не было.
Кай-Гмар отрицательно покачал головой.
– Нет, я не могу отпустить тебя, в следующий раз ты уже не вернешься, везти бесконечно не может, ты весьма опытен и дважды чудом выжил, третьего раза не будет. Я забираю тебя в Сердце с повышением до высшего офицерского звания в Штаб Планирования Тактических Наступательных Операций.
Гар-Хат набирает в грудь воздуха, адреналин волной возбуждения накрыл его.
– Я не хочу в Сердце! У меня должок! Я хочу РЕАЛЬНУЮ пользу приносить, а не нюхать пыль, как эти, – тон был уничижительный, выказывающий отвращение, – замшелые штабисты, для которых жизни солдат – лишь статистика. Нет! Я отказываюсь!!! Мне не место в Штабе среди них!
Кай-Гмар моментально вышел из себя.
– Твои слова оскорбляют меня! – закричал он. – Хочешь пользу приносить, ну-ну, – он разгневанно посмотрел в глаза лежащему Гар-Хату. – Слушай мой приказ: назначаю тебя Главой Разведки Внутреннего Караула немедленно, при первой возможности тебя переведут к Лекарям в Сердце Внутренних Земель. На фронт ты не вернешься, ослушаешься – объявлю изменником, ты знаешь, как я могу!
Он развернулся было уходить, но обернулся, сверкнув глазами.
– Ну, ладно, зализывай раны, замшелый пещерник, – после чего вышел.
Тишина повисла в палате, виски Гар-Хата токали, дыхание было учащенное, прерывистое, боль накатила волной, все потемнело…
Вдруг раздалось цоканье цикады по бревнам Переправы, за ним в сознание стали проникать шумы леса, тихое журчание двигающийся воды и поток ветра, который нёсся по глади реки. Гар-Хат полностью вернулся в реальность, он не заметил, как прошел весь путь от опушки до Переправы по лесной дороге под сенью сомкнутых, словно свод крон, медовых деревьев, фиолетово-синие лисья которых шелестели, тем самым пропуская ниспадающий синий свет звезды Аквамариновое Око. Все время пути, пока он, слегка покачиваясь в седле, предавался воспоминаниям и размышлениям о былом, показалось для него одним мигом. А тот зазубренный осколок лезвия выдирателя висит теперь в Зале Советов Внутренней Разведки в Штабе, то есть в его рабочем кабинете, как напоминание – всегда быть начеку. По Переправе он поднялся в весьма подавленном состоянии. Переправа представляла собой бревенчатый широкий мост через реку из бревен пятисотлетних секвой, выросших в Сколопендровом Лесу на склонах Гряды Двух Сестёр, и пологий бревенчатый подъем, врезанный одним краем бревен в вертикальную скалу, на верху которой и раскинулось плато под названием Хребет. Гар-Хат был расстроен, как будто все старые раны, от которых он когда-то ушел, вдруг в один момент заболели. Он подумал о том, что несколько последних лет он не покидал пределов Долины. Встревоженный он поднялся на Хребет Внутренних Земель. Свежий прохладный ветер дул ему в лицо, его путь пролегал через медоносные леса в тени Великого Древа – по необъяснимым причинам единственного дерева с зеленой пигментацией листьев, столь необычной для Аяны и ее фиолетово-синих тонов в растительности. Рядом с древом и проходила дорога, пересекающая Хребет и ведущая к спуску и Переправе в Восточные Владения Внутренних Земель. Гар-Хат машинально остановил цикаду, дернув поводья на себя. Спешившись, он повернулся лицом к раскинувшемуся перед ним лугу и спиной к опушке леса. Дорога здесь расходилась в два направления от Переправы. Как бы ни хотелось ему сейчас пойти на север в деревушку в тени Короны или на фермы, где культивируют гидр, выпрессовывают мед на давилках из ульевых плодов медовых деревьев, сладкие ароматы меда, легко разносимые ветром, витали здесь всюду. Этот край, светлый и чистый, славился своим беззаботным образом жизни и неспешным течением времени. Они говорили: «Свежий воздух дает ясный рассудок», – и суета, которая происходила внизу, до них не доходила. На полях росли, покачиваясь на ветерке, гидры, темно-фиолетовые животные в свете Аквамаринового Ока давали светло-синюю иллюминацию, их «венчики» двигались в такт ветру и, поигрывая огоньками, пытались приманить и поймать своими щупальцами со стрекательными капсулами медовые цветки, которые большими роями двигались по просторам хребта от одной медовой чащи к другой. Тягловики неспешно паслись на гидровых полях, здесь их даже не загоняли на время Мрака в хлева. Увидев эту безмятежную картину, Гар-Хат невольно сошел с тракта и пошёл по гидровому полю, проводя правой рукой по венчикам. Гидры же неспешно обвивали руку и тянулись за ней, когда он удалялся, после чего отлеплялись и возвращались к своему неспешному покачиванию на ветру дальше. Гар-Хат не любовался красотами жизни, сердце его очерствело еще очень давно, и годы, проведенные на фронтах, не способствовали смягчению…
Он был просто поражен окружающими его красотами и прекрасным танцем природы. Он обратил внимание на одну гидру, безмятежно покачивающуюся на ветерке, медовый цветок подлетел к ней слишком близко, он был незамедлительно атакован стрекательной клеткой, и гидра щупальцами отправила его в ротовое отверстие, после чего снова расправила венчик. Это немного отрезвило его. «Бдительность нельзя терять нигде, – подумал он, – иллюзия безопасности может дорого стоить», – на этой мысли он слегка улыбнулся. Собравшись вернуться на тракт, он еще раз взглянул на красоты. Сразу за полем в некотором удалении от разведки возвышалась Цитадель Корона, величественное сооружение древности, невероятно красивая и в тоже время опасная и неприступная. Возвышалась над всеми Внутренними Землями как символ величия. В центре крепости располагалась огромная твердыня. Система обороны состояла из множества башен и изолированных друг от друга секторов. Внешний рубеж стен, самых толстых и низких, венчали зубья, служившие когда-то укрытием для стрелков, также в тягле ниже зубьев располагались специальные террасы из камня, которые вывешивались со стен и нависали над подступами к Цитадели. Вход в них был через люк сверху, со стен в эти террасы попадали по откидным лесенкам. Попасть в эти ниши можно было только со стен. В них располагались амуниция, метательные бомбы, легкое стрелковое оружие и боеприпасы к нему. Цитадель Корона была прямоугольной формы и построена на самом западном фасе Хребта вблизи отвесного края. По углам толстых внешних стен с зубьями были четыре массивные башни, самые низкие. Внутрь внешнего прямоугольника стен был вписан еще один, по углам которого были четыре башни. И стены, и башни второго уровня были выше, чем в первом ряду. Внутри второго венца стен также был построен третий ряд стен с четырьмя башнями в углах. В центре третьего сектора располагалась Твердыня, Сердце Крепости, таким образом, три рубежа стен с башнями возвышались над округой, каждый последующий рубеж выше предыдущего. Стены и шпили башен с твердыней в центре со стороны напоминали Корону, поэтому ее так и называли, как ее нарекли в далеком прошлом строители, никто уже не помнил. В тени величественной Цитадели, словно противоположность Короне, раскинулась небольшая деревушка. Она образовалась очень давно, считается, что ее построили семьи аянцев, которые служили гарнизоном в Короне. Жители деревни жили тем, что занимались сельским хозяйством, разводили тягловиков и цикад, в том числе и для нужд армии, также многие из них были медоводами, две трети Хребта были заняты фермами и пастбищами, другая треть была занята медовыми деревьями. Ветер подул резким порывом, и гидры, словно живой океан, закачались волной в такт порыва. Гар-Хат обнаружил, что близ него паслись пять тягловиков с детенышами, они просто были скрыты гидрами.
С житейскими перебранками и весельем мимо этих тягловиков выбежали дети. Трое сорванцов, видимо, проснулись пораньше, чтобы найти побольше приключений. Непонятно почему, но Гар-Хата это немного развеселило, и если секунду назад он хотел вернуться к цикаде и скакать в Сердце, то сейчас он решил вернуться к цикаде и скакать к Короне, в конце концов, разведка – это его прямая обязанность, это его работа и образ жизни вот уже несколько лет, все остальное вторично…
Он забрался в седло и поскакал к Цитадели, мальчишки же побежали к опушке леса. Родители запрещали ходить на Переправу. Дорога до Короны заняла какое-то время. Всход уже плавно перетекал в Свет, и привычные синие тона Аяны и растительности становились более яркими. Если со стороны Корона смотрелась величественно и грациозно и издалека казалась весьма утонченной постройкой, то, подойдя ближе, улавливалось жутковатое ощущение от этого места. Вблизи понимаешь, что это отнюдь не памятник и не украшение – это крепость. Кроме того, известняк, который выглядел издалека таким сияющим и ослепительно белым, на самом деле давно уже потемнел, его испещрили множество трещин и рытвин эрозии. Грозные башни и стены, некогда повидавшие немало штурмов и сражений, заросли растительностью, но все еще хранили историю множества следов от попаданий снарядов и ударов осадных орудий. Террасы с нишами для стрелков нависали над подходами к стенам, несущие смерть всем, кто осмеливался на штурм Цитадели. Стоя вблизи, создавалось впечатление, что стены каждого яруса нагромождались на предыдущий, это создавало весьма давящее ощущение. Цитадель имела несколько полностью изолированных между собой дворов внутри крепостных стен. Корона была построена на краю обрыва Хребта, и с этой стороны не имела внешней стены, открывая жителям Долины прекрасный вид на Цитадель и два ряда из шести башен. Столь изумительные издалека и такие обветшалые, в явном запустении и брошенные вблизи. Северо-восточная башня второго ряда была частично обрушена, а во внешней стене недалеко от главных ворот зияла огромная дыра, образовавшаяся вследствие обрушения, видимо, вода, ветер и различные растения со всюду проникающими корнями создали предпосылки к медленному разрушению и в итоге обрушению участка в прошлом поврежденной стены. Таким образом, стоя вблизи Короны, а не глядя на нее снизу вверх, понимаешь, что это не памятник Великого Прошлого, сияющий для Внутренних Земель как путеводная звезда, ведущая на войны и призывающая взять свое, это на самом деле, как и считают живущие на Хребте, прежде всего история и еще очень опасное строение с сотнями ловушек внутри, запутанных ходов и катакомб. Стоя здесь, рядом сней, быстрее подумаешь, что это склеп.
Крепость была построена очень давно, и фортификация имела другие стандарты. Гарнизон жил в этой крепости всю жизнь и поэтому знал каждый уголок, ходы зачастую вели в тупик или в комнаты-ловушки, коридоры-ловушки, лестницы с опрокидывающимся полом, а о множестве ловушек нажимного типа, сокрытых в полу и стенах, даже и упоминать нечего. Например, подъема на третий этаж стен не существует, сперва надо подняться на четвертый, а потом спуститься на 3 этаж в другой башне, и это малая часть того, что в себе таит Цитадель Корона. Гар-Хат глубоко вдохнул и поймал себя на мысли, что воздух на Хребте и впрямь чище и лучше, чем в Долине. Его сразу потянуло на глубокие размышления, а прискакал он сюда работать, и приступил к осмотру подходов к воротам и трещины в стене. Гар-Хат был опытным следопытом, ему довелось вычислить и кого изловить, кого уничтожить, множество шпионов и диверсантов Степняков, да и на фронте доводилось выслеживать отряды врага. Но следов здесь не было вообще. Он пошел внутрь, входом в крепость служили огромные ворота с тяжелой увесистой решеткой. Внешние стены были весьма толстые. Решетка, которая перекрывала вход в ворота, была заглушена на потолке в поднятом виде, так что все уже заржавело, в том числе и запорный механизм, который давно перестал работать. В толще стены некогда размещался пункт досмотра, караула и рабочий кабинет Привратника Внешнего Венца Стен. В каждой из башен находились жилые комнаты и запасы амуниции и провианта, таким образом, башни во многом были автономны, все перемещения между уровнями происходили через них. Поэтому башни можно считать очень важными и укрепленными узлами обороны Цитадели. Он заглянул в караулку через пустой дверной проем. Комната выглядела опустошенной, в ней остались стол, стул да пустая стойка для оружия, все это покрывал толстый равномерный слой пыли, грязь была всюду.
Внутренний двор перед вторым кольцом не был более приветлив, чем караулка. Даже в Свет здесь, несмотря ни на что, было мрачно, и тени затаились в уголках залов, закоулочках гарнизонных построек и черноте пустых бойниц террас, которые нависали над двором и смотрели невидящим взглядом на вошедшего. Как ни странно, здесь тоже не было никаких следов. Тогда Гар-Хат решил более не тратить время на хождения вокруг да около и отправился проверить свой самый верный аргумент – блик в северо-западной башне твердыни, он зашагал напрямую к цитадели. До нее через все кольца обороны, через укрепленные врата, во внутренний двор шла дорога, по обеим сторонам которой располагались стены с нишами для стрелков, отгораживающими остальное пространство двора между первым и вторым кольцом стен. Когда он наконец оказался во внутреннем дворе, то невольно застыл на месте – перед ним предстало сердце крепости. Цитадель издалека – такое уточненное и даже легкое, на самом деле грузное и тяжелое, как будто уставшее сооружение. Время не щадит никого и ничего, даже она, построенная сотни лет назад, начинает прогибаться под жерновами времени, перетирающими все, даже гранит цитадели, в песок.
Черные пустые бойницы на ветру «пели» заунывную песнь о том, что величие уходит ичто, какими патриотичными потомки бы ни были, любой яркий момент, будь хоть памятник, хоть подвиг, меркнет и предается забвению. Второй раз он поймал себя на мысли, что в местном воздухе и вправду что-то есть. Он двинулся к цитадели, во внутреннем дворе ничего особенного не было, видел его в одной крепости – видел их все. Перед входом в цитадель (стоит различать Цитадель, когда используется имя собственное, и цитадель – оборонительное сооружение внутри крепости, её сердце с самостоятельными укреплениями) почти в самом центре стоял колодец, свежая питьевая вода, как кровь, для Цитадели просто необходима для существования ее защитников. По сторонам были стойла, кузни, спуск в казематы, но был запечатан. Казарма, тренировочные площадки ближнего боя и с мишенями для практики в стрельбе и, конечно, плац. Кроме того, была площадка для приехавшего транспорта. В общем, всё, что нужно, для жизни крепости и гарнизона.
Войдя в цитадель, он оказался в коридоре, слева и справа были проходы, ведущие к башням, которые также служили и лестницами. Сперва он прошел прямо и оказался в приемной Зале Старшего Коменданта Крепости, все пространство которой было усыпано мелким ломом, очевидно здесь когда-то обустраивали гнездо.
Несколько этажей выше приемной Залы вмещали жилые комнаты офицеров Цитадели, арсеналы, хранилища провианта, оружейные, словом, все, что нужно, чтобы цитадель могла выполнить свою роль, послужить последним опорным пунктом для гарнизона Короны в случае прорыва и захвата основных её укреплений. Поднимаясь по лестнице северо-западной башни, Гар-Хат заглядывал в коридоры каждого этажа – все двери были закрыты. Никаких следов на лестнице не было. Последним этажом являлся Штаб Цитадели Корона, с этой точки был круговой обзор. Вершину цитадели венчали три смотровые-дозорные вышки с мощными огромными скорпионами для прицельной стрельбы на большие расстояния, и откуда бы ни шел неприятель, его замечали, поднимали тревогу, и начинали бить по врагу как раз дозорные на этих вышках. Вообще на всех башнях были установлены сверхмощные скорпионы для стрельбы на огромные дистанции. Эти орудия представляли серьезную угрозу ине давали возможности развернуть осадную артиллерию. Гар-Хат поднялся по лестнице в башне в штаб, дверь была закрыта, он толкнул ее, она тихо и без скрипа открылась. Зал был пуст, кроме большого каменного круглого стола, укрытого пыльной грязной скатертью из паучьего шелка. Вокруг стола не было даже стульев, через огромное панорамное окно с круговым обзором вид открывался сногсшибательный. Отсюда были прекрасно видны Обсидиановая Пирамида в Сердце, были видны и Северные Врата, и Цитадель Краба, а какое зрелище открывалось бы отсюда в День Красного Сияния на Гряду, но взгляд Гар-Хата приковала к себе деревушка в тени Короны, уютная и безмятежная, маленькая, но самобытная. Аянцы здесь по-настоящему держались за свой уклад жизни, который сложился за многие годы, и кажется, что здесь ничего не происходит, а один хороший день повторяется за другим, и так каждый год… Он поднялся на башню штаба, на ту, из которой видел блик, и снова ничего, раздосадованный, он пошел обратно, он был уверен, что здесь он найдет ниточку, судьба, похоже, отвернулась от него. Закрыв за собой дверь в штаб, он начал спуск по лестнице ко входу во внутренний двор Цитадели. Он пошел к выходу, будучи у ворот внутреннего кольца, еще раз обернулся напоследок. Черные и пустые глазницы бойниц Короны равнодушно смотрели ему в спину, а ветер в напутствие с сильным порывом завыл очередной куплет своей трагичной песни.