Она надеялась, что профессор и другие учителя заняты подготовкой к балу и вряд ли появится в учебной части замка. Экзамены были позади, а уроки начнутся только в следующем семестре. Так что путь был свободен.
Юна пробралась к двери и прошептала пароль, который знала с первой недели обучения в Хогвартсе. Спасибо придирчивому профессору, который только и ждал случая лишний раз нагрузить её работой.
Проскользнув внутрь и не включая свет, Юна прошла к дальней полке, где стояли готовые зелья. Она зажгла огонёк на кончике палочки и начала водить им вдоль полок, читая названия.
- Морочащая закваска, не то, - шептала она губами, - Феликс Фелицис, хм, в другой ситуации подошел бы, но думаю будет лишним. Противоядия от… нет не то. Да где же? А, вот! Душительная мазь. Для чего она вообще? Сыворотка плача. Кровоточащая жидкость. Хм. Слишком опасно. Ага! Вирусная сыворотка.
Вирусная сыворотка была мутно зелёного цвета с сиреневым отливом. Рядом стоял точно такой же флакон, но без этикетки. Юна откупорила оба флакона и отпила сперва от одного, потом второго. Закупорив флаконы и поставив их на место, она подошла к двери, чтобы выйти, как дверь вдруг распахнулась сама собой. Ну, конечно же не сама собой. Её открыл декан слизерина, который сейчас высился в проёме зловещей тенью.
В глазах Юны тень профессора начала медленно расплываться и менять цвет, воздух вокруг вдруг стал тяжёлым и плотным. Юне показалось, что замок начинает раскачиваться из стороны в сторону и трястись, как весёлый аттракцион Бешеная Лягушка, на котором она любила кататься в детстве.
Юна схватилась было за стену, но рука от слабости не выдержала веса тела и Юна сползла на пол. Она почувствовала, как яркая вспышка света озарила помещение и врезалась ей в мозг. Юна застонала, закрывая глаза. Профессор Снейп обнял одной рукой Юну за плечи, устраивая на своих коленях, а вторую руку прижал ко лбу, потом проверил пульс и приподнял веки девушки.
- Вирусная сыворотка с настойкой сирени белоцветной, - утвердительно провозгласил декан Слизерина, - Вы с ума сошли, мисс Уайт?
Профессор действовал очень быстро, но Юне показались эти секунды вечностью. Ей казалось, что её засунули в центрифугу и включили режим на максимум, причём с горячим отпариванием и холодным душем одновременно. Дышать становилось всё труднее, сердце колотилось, как сумасшедшее, начинались судороги.
В это время профессор Снейп быстрыми движениями растирал в ступке какие-то семена, потом добавил туда зелья из трёх флаконов, перелил в миску и бросился к Юне.
- Пейте, мисс Уайт, - приказным тоном скомандовал профессор, - Сделайте один большой глоток.
Профессор чуть ли не силой влил половину зелья в Юну, встал, нашёл помойное ведро в углу и поставил посередине лаборатории. Он подтащил Юну к ведру, и когда её начало рвать, помог наклониться над ним и держал до тех пор, пока спазмы не прекратились.
Комната перестала вращаться, краски теряли свою яркость и становились обычными. Юна с трудом втянула в себя воздух.
- Пейте, - профессор Снейп прижал к дрожащим губам девушки миску, - Пейте немедленно или я собственноручно откручу вашу никчёмную голову!
Юна послушно выпила остатки зелья и в новом приступе склонилась над ведром. Когда рвота закончилась, Юна упала на спину в бессилии и закрыла глаза, восстанавливая дыхание. Она слышала, как профессор убирает ведро, как миска со звоном падает в нержавеющую раковину, как со скрипом отодвигается стул и как шуршит мантия профессора.
- Вы можете открыть глаза, мисс Уайт, - услышала она голос профессора, но продолжала жмуриться, - Не притворяйтесь. Рвотная сыворотка с семенами чёрного льна полностью выводит любой яд и восстанавливает все функции организма, кроме мозгов, которых в вашем случае просто не было, судя по тому, что вы додумались смешать два несовместимых зелья в своем желудке.
- Я думала, это одно и то же зелье, - прохрипела Юна, открывая глаза и принимая сидячее положение.
- Думать в вашем случае занятие опасное, как показала практика, мисс Уайт, - холодно отрезал профессор, - Я жду от вас объяснений.
Профессор ровно сидел на стуле, одна его рука покоилась на столе и нервно отбивала хаотичный ритм. Наверное, только постукивание пальцами указывало на то, что профессор нервничал, лицо же его оставалось невозмутимым, как всегда.
- Я…
- Продолжайте, мисс Уайт. Или возможно, мне следует написать вашему отцу…
- Нет, профессор, только не отцу. Пожалуйста, - тут же взмолилась Юна, - Я просто не хотела идти на бал.
- И поэтому решили убить себя?
- Почему убить? Просто заболеть простудой.
- Судя по тому, какую ядерную смесь вы выпили, вы явно стремились к летальному исходу.
- Нет, профессор! Я правда хотела просто заболеть и провести завтрашний день в медицинском крыле, чтобы не ходить на бал.
Какое-то время профессор Снейп внимательно смотрел на Юну, потом откинулся на спинку стула и перестал стучать.
- Вы не перестаёте меня удивлять, мисс Уайт. Сначала вы выбираете Пуффендуй, хотя по всем характеристикам подходите Слизерину, о чём, между прочим, писал в рекомендации директор Дурмстранга. Затем вы весь семестр попадаете в неприятности, хотя на вашей успеваемости это никак не сказывается. Вы нападаете на ученика в Хогсмиде и убеждаете директора создать дуэльный клуб. О, да, я в курсе всего, что происходит в Хогвартсе, мисс Уайт. И вот сейчас вы травите себя. И причиной не являются экзамены, несчастная любовь или невыполненные домашние работы. Нет. Вы просто не хотите идти на бал. Не кажется ли вам самой подобная причина неправдоподобной?
- Нормальная причина, - буркнула себе под нос Юна.
- Что ж, - сказал профессор, вставая со стула, - Раз вы отказываетесь говорить на чистоту, я вынужден позвать директора и вашего декана Ламию Смит, чтобы обсудить …
- Профессор Снейп, - Юна вскочила на ноги да так резво, что чуть не упала снова, и ей пришлось опереться о стену, - Профессор, хотите дайте мне сыворотку правды или примените легилименцию! Я выпила вирусное зелье, чтобы не идти на ваш чертов бал! Во втором флаконе была жидкость точно такого же цвета, но не было этикетки. Я просто ошиблась! Это чистая правда!
Профессор Снейп замер в дверях.
- Ваша ошибка чуть не стоила вам жизни, Юна Уайт, - процедил он сквозь зубы, - Это было безответственно…
- Глупо, ужасно неразумно, бестолково, абсурдно! Я всё понимаю, профессор. Прошу вас не говорите никому о произошедшем. Пожалуйста! Я больше никогда ничего подобного не сделаю! – взмолилась Юна, всё ещё держась за стену.
- Уберите всё здесь, прежде чем покинуть кабинет, мисс Уайт, - с металлом в голосе сказал профессор, - Я лично прослежу, чтобы вы не пропустили бал. Это будет вам хорошим уроком.
Профессор ушёл, прислав домового эльфа, которые в избытке служили на кухне Хогвартса, следить за Юной.
- Понки прислали, чтобы следить за мисс Юной Уайт, а не мыть миски, - пропищал большеглазый сморщенный эльф, когда Юна попросила его помочь с уборкой.
- Мисс Уайт сама должна мыть миски, а Понки даже не прикоснётся к ним, - эльф с таким горем в голосе причитал, словно у него отобрали смысл жизни.
- Да провались ты сквозь землю, Понки! – не выдержала Юна, - не хочешь, не помогай. Сама всё сделаю.
- Понки не может провалиться сквозь землю, мисс Уайт. Понки очень жаль, очень жаль! Понки должен быть в лаборатории профессора Снейпа и следить за Юной Уайт, не спускать глаз с Юны, пока она моет миски. Именно так, мисс Уайт, не Понки должен мыть миски, а Юна. Понки будет просто смотреть.
- Вот и смотри, шпион кривоухий! – прошипела Юна, включая воду и наливая моющее средство на мочалку.
- У Понки не кривые уши. У Понки самые прямые уши на всей кухне Хогвартса!
- Ну и подавись, - ворчала Юна.
- Понки не может подавиться просто так, мисс Юна. Понки надо что-то взять в рот, чтобы подавиться. Но Понки ничего не возьмёт в рот, потому что в рот можно брать только отходы. Да, только отходы, мисс Юна.
- Да замолчи ты уже! – рявкнула Юна и запустила в эльфа мочалкой, но тот с треском исчез и оказался в двух шагах от упавшей на землю мочалки.
- Мисс Уайт уронила мочалку. Понки может подать мисс Уайт мочалку, если мисс Уайт хочет. Но не будет мыть посуду. Понки не будет мыть посуду.
- Да поняла я уже, - вздохнула Юна и протянула руку, - Давай мочалку.
Понки тут же схватил мочалку и расплёскивая мыло во все стороны понёс Юне.
Уже лёжа в кровати, Юна думала, расскажет ли профессор Снейп о том, что произошло или нет. Она не была уверена. Он же ничего чёткого не ответил. Если расскажет, то Юне придётся объяснять, что в этот день умерла её мама. Для других смерть одного из Пожирателей Смерти никакой не траур, скорее логический конец ужасного преступника, но для Юны всё было иначе. Мама всегда остаётся мамой. К тому же в памяти сохранились моменты, когда они вместе с мамой читали книги, сидя перед печкой, гуляли по пляжу, строили замки из песка, собирали цветы возле дома и делали букеты. Она никогда не видела второго лица мамы. Только наедине с папой мама становилась другой, да на суде её словно подменили. Будто бы и не мама вовсе сидела прикованная к креслу и не её глаза горели безумием и злобой.
Юна закрыла глаза и начала проваливаться в сон.
Спит леди! Пусть покойно спит,
Пусть небо спящую хранит…
…Пусть червь - могильный труд творит!
Пусть отворит туманный бор
Семейный склеп, где с давних пор
Покой таинственных могил
Лишь трепетно тревожим был,
Когда фамильные гроба
Печально множила судьба;
Таинствен склеп, как в те года,
Когда она - дитя тогда -
Бросала камешки туда.
Но в этот раз из гулких врат
Пусть эхо не звучит трикрат,
Вселяя давний детский страх,
Что это стонет смерть в гробах. *
Сквозь закрытые веки, обжигая кожу, на подушку скатилась одинокая слеза. Юна уснула и снились ей бескрайние берега Чёрного моря и мамины следы на мокром песке.
Комментарий к 3.
*(отрывок из стихотворения “Спящая” Эдгара Алана По. Пер. Эппеля.
========== 4. ==========
Утро двадцать второго числа встретило Юну переполохом. Вики ни свет ни заря прыгнула на кровать подруги и запричитала так, словно её лишили самого заветного желания.
- Беда! – закричала она в уши ещё не проснувшейся Юны, - Беда, беда, беда! Ужас! Кошмар! Катастрофа!
- Мерлин! Вики! – заскрипела из под одеяла Юна, - Что стряслось? Дарен танцевал с другой?
- Хуже! – зашмыгала носом подруга.
- А вот это уже интересно, - садясь на кровать и отгоняя сонливость, сказала Юна, - Что может быть важнее Дарена?
- Платье! – уже навзрыд плакала Вики.
Юне наконец-то удалось разомкнуть веки и она оглядела свою подругу. Золотистые волосы Вики торчали во все стороны острыми пиками от лосьона, плечи тряслись от рыданий, в руках подруга держала своё платье. С первого взгляда Юна ничего не заметила, но, взяв платье в свои руки и распрямив, она увидела, что платье безвозвратно испорчено. Кто-то изрезал его на длинные продольные лоскутки, а наискосок написал несмывающимися красными чернилами слово “дрянь”.
- Кто мог такое сделать? – ужаснулась Молли Уэлш, соседка Юны по комнате. Рыдания Вики разбудили всех девочек в спальне Юны.
- Ужас! Это так подло! – сказала Стейси Риф, подходя к плачущей Вики и обнимая её за плечи.
- Наверняка это дело рук Бейб Рубенс! Слизеринская стерва! – зло сказала Лиз, подавая Вики бумажные салфетки.
- Да какая разница, кто это сделал! – плакала Вики, - В чём мне идти на бал? В пуффендуйской безрукавке?
Рыдания с новой силой обрушились на Вики. Юна сжала подругу в объятиях, ловя себя на мысли, что ей даже завидно, что именно платье Вики испорчено, а не её. И тут Юна подскочила, как ужаленная.
- У меня идея! – весело провозгласила Юна и, свесившись вниз головой с кровати, достала свёрток тёти Алисии.
- Что это? – спросила Стейси.
- Это новое платье Вики! – улыбнулась Юна и начала распаковывать свёрток. Они с Вики были примерно одинакового роста и комплекции, поэтому размер должен был подойти.
Развернув хрустящую бумагу, Юна подняла за бретельки своё платье. Это было длинное приталенное платье с голубыми блёстками и небольшими, с ладонь величиной, крылышками. К нему прилагалась маска такого же цвета с бабочками в уголках и туфельки, размер которых можно было легко скоректировать магией. Тётя Алисия действительно постаралась, выбирая этот наряд. Он был прекрасен. И в любой другой ситуации, Юна бы сама с удовольствием его надела, но не сегодня.
- Какое волшебное платье! – воскликнула Молли, забирая из рук Юны платье и прикладывая к себе.
- А как же ты? – шмыгнув носом, Вики удивлённо смотрела на Юну, - Нет, Юна. Я не могу взять твоё платье.
- Не говори глупостей, - нахмурилась Юна, - Это мой тебе подарок на Новый Год! Я так решила и точка! Или я обижусь!
- Но тогда в чём ты сама собираешься идти на бал? – спросила Лиз.
- У меня есть чёрное платье с Хэллоуина. Мне оно больше нравится. К тому же я не привыкла праздновать зимние праздники. Обычно мы с отцом отмечаем только дни рождения, - пожала плечами Юна.
- Платье с Хэллоуина? – округлила глаза Вики, - Ты же не собираешься надевать то готическое откровение на Рождественский бал?
- Собираюсь, - Юна улыбнулась до ушей и спрыгнула с кровати. Подбежав к шкафу, она вытащила платье, - К нему даже маска кружевная есть! Так что у меня полная комплектация! Бери голубое, а я надену чёрное! К тому же на Хэллоуин мне так и не удалось его надеть из-за того, что все разъехались по домам и праздник отменили. И никаких возражений. Иначе я обижусь!
На Хэллоуин Юна сама купила себе платье в магазинчике одежды в Хогсмиде. Это было чёрное платье в пол с высоким горлом и огромным кружевным вырезом на спине в виде паука – абсолютно непристойным, даже по мнению её подруг. Платье подчёркивало талию, а на свободной юбке был такой высокий вырез, что видна была красная кружевная подвязка на бедре.
- Юна!
- Нет, Вики! Я так хочу. Всё! – Юна сунула свёрток с голубым платьем уже успокоившейся Вики и вытолкала её за дверь спальни.
- Спасибо, Юна! Ты мой спаситель! – крикнула Вики, убегая в свою спальню.
Юна села обратно на кровать и взяла в руки испорченное платье Вики, которое та оставила. Она разглядывала надпись и хмурилась. Никто из своих не мог такое сделать, но и чужие не могли зайти в гостиную Пуффендуя, не зная пароль. Или могли?
- Ты куда, Юна? - крикнула ей Стейси, когда Юна уже выходила из спальни, - Если не нанести лосьон для блеска волос сейчас, то потом времени не хватит!
- Ничего, Стейси. Я как-нибудь обойдусь, - крикнула в ответ Юна и пригладила свои идеально ровные чёрные волосы.
Выйдя из гостиной своего факультета, Юна повернула на кухню, которая была тут же в двух шагах.
На кухне стоял не меньший переполох, нежели у студентов. Домашние эльфы сновали туда-сюда, кромсали овощи и фрукты, разливали соусы и масла, крошили хлеб, помешивали готовящуюся в огромных котлах еду, измельчали травы и приправы, взбивали крема и конечно же колдовали, чтобы всё получилось по высшему разряду. На Юну не обращали внимания, хотя она замечала на себе недовольные взгляды и слышала писклявое ворчание.
- Понки! – крикнула Юна, - Кто-нибудь видел Понки?
- О, мисс Уайт, - раздалось со спины и Юна, развернувшись, увидела Понки, на голове которого раскачивался большой котёл с чищенной картошкой, - Понки сейчас не должен следить за мисс Уайт. Понки сейчас надо помыть картошку и сварить её.
- Хорошо, Понки. Я не буду тебе мешать. Мне только нужна кое-какая информация. Ты слышал, а может быть видел кого-нибудь рядом с кухней этой ночью? Ты же вчера весь день за мной следил.
- Понки не должен отчитываться перед мисс Уайт. Мисс Уайт вчера так злилась на Понки. Сказала, что у Понки кривые уши. А у Понки уши не кривые. У Понки…
- Самые прямые уши на всей кухне Хогвартса! – продолжила за него Юна, - Да, Понки. Прости меня. Просто у меня вчера был тяжёлый день.