Все свободное время Тайки шерстил интернет в попытках найти хоть какую-нибудь подходящую вакансию.
Ему искренне не хотелось выполнять грязную, черную работу: нет, Творец никогда не был брезгливым или чересчур требовательным и был готов к любому виду деятельности, но почему-то его интровертная натура просила тишины и покоя и поменьше общения с незнакомыми людьми на тот момент; он просто нуждался в некотором промежутке времени, чтобы привыкнуть к совершенно новому месту и образу жизни.
И вот он случайно наткнулся на вакансию помощника по хозяйству в частном доме в пригороде Токио.
Тайки закрыл бы любое другое подобное объявление почти сразу, потому что во всех них обычно требовалось хорошее знание японского, но тут искорку надежды в нем зажгла буквально одна маленькая деталь:
владелец дома был иностранцем и практически не появлялся в нем, а посему не требовал знания языка.
Тайки пробежался по тексту дальше и улыбнулся, понимая, что в целом они с Ятеном соответствовали требованиям работодателя почти полностью.
Что мешало им попытать удачи?
Творец подумал над самопрезентацией, перевел то, что хотел написать, с помощью коммуникатора, скопировал полученное сообщение на японском и отправил отклик.
Когда Ятен вернулся с продуктами, очевидно злой и уставший, Тайки уточнил у него, что случилось.
— Пришел в один магазин, — ответил Ятен, — там все удобно, взял, отнес на кассу, и если цену не понял, так на кассе вижу. А еще по дороге зашел в комбини, а там все говорить надо! Я рот открыл, а в голове — сплошные слова кинмокского языка, а все японские куда-то попрятались. Меня это так сильно злит, просто ужасно! — он бросил пакет и бухнулся в кресло, сложив руки на груди.
Тайки едва заметно улыбнулся.
— Никто и не говорил, что будет легко. Да и язык-то учишь буквально пару недель, так что это нормальная ситуация. Однако подумай о том, что сейчас ты мог бы страдать от гнева Галаксии, а то и вовсе лежать в могиле, а так ты не только жив, но и еще еды вот себе можешь купить, причем в достаточно безопасном месте.
Какое-то время блондин смотрел на друга в упор, а потом шумно вздохнул.
— Ну спасибо, черт побери. Теперь я снова задумался о Сейе и его судьбе, и меня аж трясет.
Тайки опустил взгляд. Он не привык показывать эмоций, и никто не мог знать истинной глубины и боли всех тех переживаний, которые словно острыми когтями рвали его душу.
Он уже перебрал все мыслимые и немыслимые возможности связи с оставшимся на родной планете другом, но расстояние было слишком велико, а отсутствие единой космической сети лишало его последних надежд.
— С ним все в порядке, я уверен. Он на самом деле очень сильный воин; ему всего лишь нужно набраться опыта. Если он сам, по его словам, смог научиться зажигать звездный свет в помещении одним взмахом руки, просто тренируясь самостоятельно, то уж поверь мне, справится и с остальным. И да, нужно всегда думать позитивно, Ятен. Чем больше положительных мыслей, тем больше вероятности, что все наладится.
Целитель нервно встал.
— Я не могу думать позитивно, когда не знаю чужого языка, не вижу будущего, не понимаю, что делать дальше, схожу с ума от беспокойства за человека, за которого нес ответственность и с которым связан узами дружбы, преданности и долга, когда на моей родной планете творится черт знает что и когда я как будто завис в воздухе от неопределенности в собственной жизни! — выкрикнул он, сжимая кулаки.
Творец промолчал: за много лет, проведенных вместе с Целителем, он уже хорошо узнал его характер и был в курсе, что вспышки его гнева нужно просто переждать.
Ятен вдруг не выдержал, и слезы покатились по его щекам: его нервная система была слишком перенапряжена.
— Ятен, побудь в одиночестве. Если хочешь, я сделаю тебе твоего любимого чая с молоком, — предложил Тайки. — И кстати, прости, что напоминаю, но мы с тобой договорились стараться общаться на японском.
Тот лишь кивнул и остался сидеть, подперев голову рукой.
***
Следующие несколько дней прошли тяжело: Ятен отказывался куда-либо выходить и даже разговаривать, односложно отвечая на все обращения друга, и впал в депрессивное состояние, углубившись в учебник японского.
Тайки тоже сосредоточился на своих обычных в последнее время занятиях, и так они сидели в своем номере во всепоглощающей тишине, пока Творец не получил электронное письмо от того самого иностранца, который приглашал его с Ятеном встретиться и провести небольшое собеседование.
Увидев его, он очень обрадовался.
— Ятен, у меня новости, — сразу обратился он к другу. — Нас с тобой зовут на собеседование; возможно, нам удастся получить работу.
— Кем? — без особого энтузиазма отозвался Целитель.
— Помощниками в доме, то есть, по факту, заниматься нужно будет тем же, что мы делали во дворце, только без воинских обязанностей. Как тебе?
— Никто нас туда не возьмет, — хмыкнул блондин.
— Нам ничего не мешает попробовать; я написал о нас двоих, что у нас большой опыт и что мы действительно ответственные люди. Едем на встречу завтра, в два часа.
— Ладно, мне уже все равно.
— Слушай, — не выдержал Тайки. — Хватит хандрить! Это уже слишком. Нужно не сдаваться и быть сильным! Что сказал бы принц, увидев своего генерала в таком виде?
— Хорошо, хорошо, — Ятен махнул рукой. — Я постараюсь не действовать тебе на нервы.
— Себе самому на них не действуй, — посоветовал Тайки. — Завтра на встрече говорить в основном буду я, если ты не против, и если что, то мы братья, хорошо?
— Да, тебе виднее. — Тот кивнул, и в его душе все же загорелась слабая надежда на лучшее.
Он был искренне благодарен Творцу за все, что он делал для них двоих, хотя пока и не мог выразить этого: настолько сильно мрачные мысли давили на его мозг.
— Пойду сделаю кое-какие важные дела. — Тайки едва заметно подмигнул и удалился.
***
На следующий день парни мчались на поезде в пригород Токио.
Ятен смотрел в окно, а Тайки углубился в чтение чего-то в коммуникаторе.
Так, в молчании, они доехали до места назначения.
— Как же тут красиво, сколько деревьев, — восхитился Творец. — У хозяина, видно, отличный вкус. Мне это уже нравится!
Даже мрачный Ятен очевидно повеселел, оказавшись в подобном месте.
— Это здесь. — Тайки позвонил в звонок большого роскошного дома, и вскоре дверь открыл приятной наружности мужчина лет сорока, с коротко стриженными светлыми волосами и в простом, но элегантном костюме стального цвета. — Добрый день, мы — Тайки и Ятен Коу, приятно познакомиться! — поздоровался и представился шатен по-японски, и мужчина приветливо кивнул, жестом приглашая их войти в дом.
Внутри огромной роскошной гостиной они расселись за большим дубовым столом, и Тайки вытащил свой заранее настроенный на перевод коммуникатор.
— Скажите, пожалуйста, Уильямс-сама, вы понимаете по-английски? — спросил он, и прибор моментально перевел его речь с кинмокского на английский.
Творец придвинул прибор к потенциальному работодателю, сдержанно улыбаясь.
Тот прочитал сообщение и обрадовался, к большому удовольствию Тайки.
— Я американец, английский мне родной, — ответил он.
— Я писал вам, что мы тоже иностранцы, но живем в Японии больше полугода, — спокойно продолжил шатен, слегка приукрасив действительность. — Мы владеем японским на достаточном уровне, чтобы купить еды, вызвать необходимые службы или послать кого-то куда подальше, — тут американец рассмеялся, читая перевод его слов на экране коммуникатора. — Еще мы работали в разных богатых домах, и я, как и обещал, принес вам рекомендательные письма; пожалуйста, взгляните на них. — Он достал из рюкзака несколько бумаг и подвинул их к собеседнику.
Ятен слегка ошалело взглянул на друга, и ему стало понятно, какими именно важными делами тот занимался вчерашним вечером, но он лишь едва заметно усмехнулся и промолчал, не переставая поражаться происходящему.
Мужчина принял бумаги и просмотрел их; было очевидно, что ему даже интересен не столько текст, столько бумага, на которой они были написаны.
Постарался Тайки на славу; особенно разошелся он на имитации листов, на которых Галаксия обычно писала самые важные письма.
Плотная бумага с как будто бархатной поверхностью, с золотым полем справа с тиснеными на нем звездами настолько поразили американца, что он восхищенно спросил:
— А от кого вы получили такую рекомендацию, Тайки?
— От королевской семьи в Нидерландах, — гордо ответил тот, не моргнув глазом, и Ятен с трудом подавил смех.
Врать Тайки не любил — обычно это вызывало отвращение во всей его сущности — но он логично рассудил, что упоминание королевской семьи Кинмоку вызовет ненужные вопросы, поэтому отвечал как мог.
— Потрясающе! — воскликнул Уильямс. — Вот это опыт! Я такого еще не встречал. Кстати, ваш язык как раз похож на голландский!
Кинмокский и отдаленно не походил на голландский, но Тайки этого не знал и поэтому просто вежливо согласился.
— Что вы думаете, Ятен? — обратился Уильямс к блондину. — Справитесь с работой?
— Кхм, еще бы, — живо ответил тот, вдохновленный действиями друга. — Вредных привычек у нас нет, так что дом мы вам сигаретой не спалим; опыт у нас огромный, и на нас всегда можно положиться. Девчонок, если что, сюда водить не будем, отведем в отель, — добавил он, и Тайки вонзил в него выразительнейший взгляд, но тут Уильямс рассмеялся от души.
— Да вы юмористы! У нас в Америке таких любят, да и вы мне нравитесь — молодые, душевные ребята. Короче, спать можно будет вон там, как будете следить за домом — решайте сами, мне главное, чтобы он стоял в целости и сохранности. Если что, в доме есть телефон — до меня всегда можно дозвониться. Я мотаюсь по миру, поэтому нагрянуть могу в любой момент, но я обычно всегда звоню перед приездом, чтобы вы могли закончить дела с девчонками. — Он подмигнул Ятену, который как раз оторвался от чтения его речи, и парень усмехнулся. — Оплата раз в месяц, хотите — денежным переводом типа Western Union, хотите — на карту. Сойдет?
— Отлично, — с улыбкой кивнул Тайки, сделав мысленную пометку — прочесть, что такое Western Union.
— Тогда как вы смотрите на то, чтобы завтра же заселиться сюда со всеми своими вещами, а я передам вам ключи и с чистой совестью рвану обратно в США? — заключил Уильямс, и Тайки с трудом удержался от победного жеста.
— Просто прекрасное предложение, — ответил он, и они пожали друг другу руки.
— Хорошо, что пришли именно вы, — вдруг сказал Уильямс. — Японцев я что-то побаиваюсь, а вы внушаете доверие. Спасибо, парнишки, с вами я снова почувствовал себя молодым! Завтра примерно в такое же время сможете подъехать?
— Конечно, — уверил его Тайки, и они, распрощавшись, покинули дом.
По дороге к станции Ятен молчал какое-то время, а потом выдал:
— Ты не перестаешь меня удивлять, Творец.
— Теперь-то ты понимаешь, что стоит мыслить позитивно и все-таки верить в успех хоть немного? — улыбнулся довольный Тайки. — Теперь, если все сложится как надо, то мы будем бесплатно жить в хорошем доме, зарабатывать деньги, еще и отложить что-нибудь сможем. Ты рад?
— Очень, очень! — воскликнул Ятен, для которого хоть что-то в жизни начинало проясняться и сверкать более веселыми красками.
— Вот и прекрасно. Верь в лучшее, дружище, и у нас все получится! — Тайки дал ему «пять».
***
И вот они уже заселились в новый дом, и Уильямс, как и обещал, оставил им ключи и укатил в Америку.
Отныне дни потянулись за днями: парни на Земле работали, активно учили язык и занимались своими делами, пока Сейя поставил себе цель выжить на Кинмоку, стараясь взаимодействовать с матерью лишь на тренировках и приемах пищи, чтобы не вызывать в ней гнева или ярости.
Так как Галаксии становилось все труднее и труднее стараться хоть как-то подавить овладевший ей Хаос, то она все чаще отказывалась от тренировок или выгоняла сына прочь, и тогда юноша просто упражнялся самостоятельно, а дни проводил либо путешествуя — он попытался договориться с матерью, обещая ей, что никуда не убежит, и она согласилась не преследовать его — либо сидел в библиотеке, изучая все, что мог найти о Сейлор воинах.
К его большому сожалению, Тайки забрал труды своей матери с собой; остались лишь некоторые отрывки, которые парень читал и перечитывал.
Иногда — редкая удача! — ему совершенно случайно удавалось найти еще какую-либо информацию, например, лист, вложенный в одну из книг.
На нем Сейя обнаружил рисунок: три сложенных в форме треугольника меча, один из которых очень напоминал его собственное оружие.
Юноша долго думал об увиденном.: даже допуская, что нарисован был действительно его меч, то что бы это могло значить, и кому могли принадлежать остальные два?
Так и не найдя ответа, он все равно надеялся когда-нибудь узнать его, а в идеале снова встретиться с Тайки и расспросить его обо всем; а пока он твердо следовал своему плану, надеясь на успех.
Занятия, и с матерью, и самостоятельные, приносили свои плоды: Сейя действительно быстро овладевал воинским мастерством и примерно через четыре месяца уже мог не только умело управлять силой, движущей звезды, но и использовать две атаки одну за другой с паузой буквально в несколько секунд.
Он не спешил рассказывать об этом матери, потому что не был уверен, стоит ли это делать, и боялся возможных последствий: он видел, что душа Галаксии становится все темнее, что ее пожирает злоба и ненависть, поэтому стал тренироваться еще упорнее, чтобы попробовать спасти ее.
Однажды Галаксия, прохаживаясь туда-сюда по коридорам дворца и размышляя, увидела в окно своего сына, который поочередно запускал в воздух то ярко-голубую, то золотую вспышку, и вдруг рассмеялась.
— Значит, ты все-таки не только обладаешь большим потенциалом, но еще и способен развить его самостоятельно… Пора избавить тебя от заблуждений светлых воинов и сделать одним из могущественных прислужников Хаоса!
Она неторопливо спустилась вниз и окликнула сына:
— Ты молодец, Сейя! Я и не знала, что ты так улучшил свои навыки, да еще и сам, без моего наставничества!
Юноша резко обернулся.
— Да, спасибо, я прикладывал много усилий, — кивнул он, скрывая расстройство по поводу того, что его мать узнала о его успехе.
Раньше, с горечью подумал он, Галаксия искренне радовалась всем его достижениям, даже небольшим, и он был счастлив делиться ими с ней, а сейчас он вынужден был прятаться от нее, скрывать свои эмоции и чувства, чтобы она не восприняла его как врага.