– Хм… Ну, ладно. Значит, цель – отдельные люди? Как можно определить визуально?
– Тот, которого подстрелил я, был без оружия на виду. Одет в какой-то балахон. Или эта ночнушка по науке мантией зовётся?..
– Если этих самых магов много, то дело худо… – тоскливо произнёс Филиппов. – Это тогда будет минимум борьба на равных…
– Если б этих магов было много, то нам уже каюк пришёл, – возразил Эриксон. – А они видал, как действуют? Обычными солдатами воюют, значит колдунов у них немного – вроде как у нас не все поголовно пулемётчики, а только по одному на отделение.
– Звучит логично, – немного подумав, согласился Сергей. – Опять же прослеживается связь – магов использовали, когда что-то штурмовали. Штаб там или исполком… В нас, правда, по дороге огнешаром поджарили, но хрен знает, куда та банда направлялась…
–Значит, броня спасает? Это хорошо, это радует… Значит, в кои-то веки можно воевать из-под брони…
– Но лучше не рисковать – мало ли что у этих козлов есть в арсенале? Может даже какое-нибудь особо сильное противотанковое колдунство… И да, у нас в БТР БК – не резиновый, а когда снаряды закончатся мы сможем в основном изображать только грозный бронесарай и подавлять психологически.
– А пулемёт?
– Там патроны ещё быстрее кончаются – скорострельность, что ты хочешь…
– Но всегда можно будет сделать, как на первых БТРах – шестидесятках. Посадить десант и пусть палят через амбразуры.
– Хорошо бы до такого не дошло… – вздохнул Вяземский. – Очень надеюсь, что уже к завтрашнему дню разберёмся с этой хренотенью…
* * *
В воздухе мелькнули сполохи огня, и несколько бутылок с зажигательной смесью разбились о стену щитов, перегораживающих улицу.
Но на удивление, расплескавшийся было по щитам огонь, неестественно быстро потух, не причинив легионерам существенного вреда.
Скопище солдат противника, кажущееся в вечерней темноте одним гигантским многоногим чудищем, медленно пятилось вверх по улице, стойко переживая обстрел и изредка огрызаясь в ответ стрелами.
Сергей высунулся из-за стоящей посреди улицы машины и сделал несколько одиночных выстрелов, целясь в мелькнувшего позади первого ряда щитов легионера с поперечным гребнем на шлеме. Судя по всему, это был какой-то командир, а командиров всегда нужно выбивать как можно скорее…
Рядом с разведчиком на асфальт приземлился Эриксон, переводя дыхание после перебежки. Выражение лица у ополченца было довольно мрачное.
– Чего такое? – поинтересовался Вяземский, тоже присаживаясь за машиной и меняя магазин.
– Да так… Ассоциации просто хреновые.
– Коктейли Молотова и строй щитов?..
– Ага.
Четырёхлетней давности репортажи с Майдана Сергей тоже помнил хорошо, а ситуация сейчас действительно чем-то напоминала те события. Тоже с одной стороны строй щитоносцев, а с другой – метающая в них коктейли Молотова и дроблённую брусчатку молодёжь…
Вот только на этот раз без всяких оговорок были правы атакующие, а не стоящие под градом камней и бутылок с зажигательной смесью. Это ж не они припёрлись в чей-то мир или чьё-то время и, даже толком не разобравшись, начали войну.
Римляне, мать их… С магами. Но без мозгов. Раз решили сунуться с мечами и копьями против автоматов и танков – точно без мозгов.
…В наступление ходить Вяземский сегодня больше не планировал, но делать это всё-таки пришлось. А всё из-за того, что обороняющие город силы оказались слишком уж разрознены и разношерстны.
Нет, ударившие с запада полицейские сделали всё как надо – выгребли из арсеналов оружие и боеприпасы, экипировались и начали наступать во фланг. А вот удар с востока ни с кем не был согласован и едва не вылился в катастрофу, когда студенческие отряды схлестнулись с легионерами.
Хотя, признаться, действовали студиозусы в лучших традициях уличных беспорядков. Возвели баррикады (больше похожие на кучи мусора), запалили покрышки и начали разливать в пустые пивные бутылки слитый из машин бензин и ломать брусчатку.
Однако двинувшиеся по трём улицам студенческие толпы натолкнулись на ожесточённое сопротивление и почти сразу же отступили. Так что пришлось срочно отправлять небольшие отряды на усиление этого задиристого, но не слишком умелого в военном плане стада.
Вяземский с Эриксоном остались на Ленина, а БТР Сергей отправил дальше на Гоголя, где обстановка складывалась куда хуже. Конечно, два автомата в качестве подкрепления – это даже не смешно, но против средневековых противников этого худо-бедно хватало…
– Будешь? – ополченец достал из кармана штанов мятую пачку сигарет.
– Вообще-то я броса… Как же я всегда не вовремя-то бросаю. Давай.
– На, держи… Эй!! – Эриксон рявкнул в сторону продолжающих ползучее наступление студентов. – Куда попёрлись?! А, ну стоять!..
– Дык, они ж уходят… – произнёс один из них, одетый в спортивный костюм, бейсболку и замотавший лицо платком.
– Они и так уже достаточно отошли. Продвинемся ещё дальше, и по нам могут ударить из дружки с соседней улицы.
Нельзя сказать, что Сергей и Эриксон командовали этой толпой молодёжи. Скорее, студенты их просто слушались, как более опытных в военном деле людей. Но никаких попыток навести нормальную дисциплину они не делали – всё равно это было практически бесполезно. Тем более эта толпа при попытке организации явно станет лишь жутко аморфным подразделением, а пока они толпа – они сильны.
Эриксон достал небольшую бутылку минералки, они с Сергеем сделали по несколько глотков и продолжили перекур.
Молодёжь вокруг них деловито готовилась к следующей атаке. Парни тащили в качестве щитов оторванные двери и реквизированное с ближайшей стройки металлическое заграждение. Долбили брусчатку и кололи её, готовя метательные снаряды. А девчонки деловито разливали слитый из стоящих вокруг машин бензин в бутылки из-под пива, затыкая их тряпками.
Сергей никогда не думал, что среднестатистический житель Владимирска столь подкован в городской войне… Даже нет, не столько подкован в методах ведения уличного боя, сколько действительно готов применять эти знания на практике. Да, это всё была молодёжь – ещё глупая и горячая… Вот только эту же самую молодёжь сейчас называли совершенно бездуховным и изнеженным поколением, не способным ни на что.
Правда, в молодость Сергея их поколение называли точно так же. Хотя, если его поколение можно было назвать поколением Пепси, то этих ребят уже поколением айфонов.
Но чтобы вот так вот кидаться в драку мало быть просто глупым отморозком, и уж тем более нельзя думать лишь об айфонах, айпадах и прочей ай-фигне. Для этого надо иметь за душой хоть что-то…
Хотя бы злость, к примеру.
Наверное, это просто копилось очень долго – под влиянием телевидения и интернета, откуда все крайние годы одним сплошным потоком шли новости о полыхающих революциях и войнах в соседних странах. Или о той грязи, что шла с вроде бы просвещённого Запада, которое изменило былое преклонение перед Европой и Америкой на холодное и гадливое презрение.
Народ не стал злобнее, но стал злее. Смутное ощущение, что война может быть совсем рядом, копилось долгие годы, и теперь дело за малым – враг лишь должен себя обозначить.
Жаль погибших сегодня. Но почти так же жаль и этих клоунов с щитами и копьями – врагов в России нынче бьют до тех пор, пока они не становятся друзьями…
Отдышались, перевели дух. Где-то неподалёку раздался грохот автоматической пушки БТРа.
– Пошли! – скомандовал Сергей, поднимаясь с асфальта. – Щиты держать! Не высовываться, если не хотите поймать стрелу в глаз! Сближаемся до пятидесяти метров, мы автоматами вскрываем строй, а вы метаете бутылки и камни!
– Бутылки бросать под ноги! – добавил Эриксон. – Щиты у них заколдованные! Вперёд! Наваляем уродам!
Толпа поддержала их нестройным, но радостным гулом.
Для молодёжи это было просто такое вот классное развлечение, а Вяземского и Неверова они воспринимали в качестве своеобразных заводил и массовиков-затейников.
Продвинулись вперёд, делая на один шаг пятящихся легионеров сразу два, а то и три. Сблизились.
Противник дал поверх щитов залп стрелами, которые с лязгом и треском продырявили корпуса и стёкла стоящих вокруг машин. Позади кто-то вскрикнул, поймав случайную стрелу – то ли раненый, то ли убитый.
– Давай!.. – крикнул Сергей, припадая на одно колено и беря на прицел строй щитов.
Они с Эриксоном открыли частый одиночный огонь, моментально пробив брешь в алой стене скутумов. Полдесятка легионеров рухнуло – автоматные пули шутя пробивали деревянные щиты и железные доспехи. На место выбывших вставали новые солдаты, но недостаточно быстро. И в следующий момент по отступающим хлестнул град из камней, а под их ногами расплескался жидкий огонь.
Легионеры пережили уже три таких пробоя, но в этот раз не выдержали. Единый строй рухнул, распавшись на несколько спешно отступающих групп.
К сожалению, тут сработал извечный рефлекс – убегающего догоняй, и толпа с рёвом рванула вперёд.
– Стояяять!.. – после секундного колебания, Вяземский разрядил остатки магазина в воздух. – Не бежать! Могут в засаду завести!
На самом деле он больше опасался того, что вошедшую в раж молодёжь в ближнем бою элементарно сомнут, но объяснять это было слишком долго.
Помог ему в деле убеждения выехавший из переулка справа БТР, который остановился аккурат перед студенческим ополчением.
– Командир! Юрьич на связь вышел, – оповестил меня высунувшийся из люка Олег. – Наши вошли в город – гонят уродов в лес на север.
– Отлично, – кивнул Сергей, перезаряжая автомат. Чёрт, а больше патронов ведь и нет…
– Я с этими обормотами, наверное, останусь, – подал голос Эриксон. – Сейчас зачистка начнётся, надо проследить, чтобы они нашим под горячую руку не попались или ещё чем противоправным занялись.
– Добро. Тогда закрепитесь здесь и ждите подкрепление. И действительно сделай что-нибудь с этой толпой, а то наши сгоряча ещё решает, что у нас тут Майдан начался…
– Не боись, – ухмыльнулся ополченец. – Не впервой.
– Тогда давай, – они обменялись рукопожатиями. – Ещё свидимся.
– Да это точно – тут же такая веселуха началась… И как я в стороне-то останусь?
Вяземский залез внутрь БТР, а затем он двинулся по опустевшему проспекту Победы вверх, идя на соединение с основными силами.
– Почему они так медленно? – спросил Сергей. – И почему так тихо?
– Командир, ну ей-Богу, у нас же тут не Багдад или Киев, чтобы из танков шмалять в городе…
– Тоже верно. Как справились?
– Там несколько сотен рыцарей было. Рассеяли их, и они укрылись где-то в старой промзоне. Я туда решил не соваться – ополченцев выставил и приказал дожидаться подкрепления. Пускай их из этих руин кто-нибудь другой выкуривает.
– Хорошо, – кивнул старлей. – Патроны есть? У меня крайний магазин остался.
– Держи, командир, но он початый и больше нет.
– И на том хорошо…
Следующие полчаса они потратили на блуждание по переулкам, продвигаясь к северной части города. Накатывающийся с востока раскаты пулемётных очередей и грохотание пушек начал звучать всё ближе и ближе.
– Дозор, это Доктор. Как слышишь меня, приём? – ожила рация, когда БТР осторожно продвигался через двор между многоэтажками, выходя к площади с левого фланга.
– Доктор, я Дозор. Слышу тебя хорошо, – ответил Вяземский.
– Докладывай обстановку, Дозор.
– С запада наступают менты, противник отходит с боями. На юге и юго-востоке враг рассеян и укрылся в старой промзоне. Провожу рекогносцировку в районе площади Славы. Противника пока не наблюдаю, но отходил он на север – в сторону лесопарка.
– Понял тебя, Дозор. Наступаем с востока. Вышли на линию Есенина-Емельянова. Выдвигайся на соединение.
– Принято, Доктор.
– До связи.
– До связи.
БТР двигался медленно, старательно объезжая брошенные на дороге машины, и то и дело водя из стороны в сторону тонким хоботком автоматической пушки.
– Что-то ни одного урода не видать… – произнёс Олег, всматриваясь в ночной прицел.
Сергей поверил ему на слово, потому что он сейчас мог следить за окружающей обстановкой только с помощью простых перископов, через которые в темноте не было видно почти что ни хрена.
Громады многоэтажек вокруг возвышались чёрными рукотворными скалами, на которых не было видно не огонька. Не работало и уличное освещение – наверное, в ходе боёв повредили окрестные подстанции, вот свет в этих микрорайонах и повырубало. Шли почти вслепую – не включая фар, благо, что ночные прицелы были относительно новыми и худо-бедно работали…
– Сто метров, – произнёс Олег. – Вижу противника. Драпает в лес. Преследуем?
Ну да, наибольшие потери противник несёт не при проигранной битве как таковой, а при паническом бегстве…
– А что, есть чем? – резонно поинтересовался старлей. – Снарядов у нас сколько осталось?
– Десятка два… Зато лента к ПКТ почти целая.
– Ну с таким мы напреследуем… – хмыкнул Сергей. – Нет, двигаем на площадь, останавливаемся и наблюдаем. Мы ж разведка, а не десантно-штурмовые части.
Прошли по Горького к самой площади Победы, откуда сегодня Вяземский начал свой путь…
Тут было на удивление пусто, хотя старлей планировал встретить здесь отступивших легионеров… Получается они отступили дальше – в лес? С одной стороны – разумно, потому как на открытом месте они чудовищно уязвимы для нашего оружия… С другой стороны римской пехоте в лесу делать нечего. Строя там не сколотить, а вся средневековая тактика эффективна только до тех пор пока строй существует. Настолько впали в панику после боёв? Вряд ли. Противник попался хоть и технически жутко отсталый, но не из робкого десятка. Чтобы стоять под огнём автоматов надо иметь ту ещё выдержку…
Или там у них в лесу какой-то базовый лагерь, точка фазового перехода или как её там?.. Надо выяснить. Непременно надо это выяснить…
БТР вывернул на площадь и начал описывать широкую дугу, объезжая забитый брошенными машинами центр… И тут из леса ударило полдесятка небольших огненных шаров. БТР слегка тряхнуло, когда несколько снарядов разорвалось на броне. Новый залп, разрывы огненных шаров, и несколько машин вокруг охватывает пламя.
Грохочет башенное орудие, полосуя лес последними оставшимися в лентах снарядами.
Неожиданно огонь вокруг бронемашины с рёвом словно бы стекается в одно место, а затем взрывается расширяющимся кольцом огня, которое на излёте зацепляет колёса БТРа. В воздухе тут же появляется смрадная вонь горело резины.
– Из машины! – заорал Вяземский, хватая автомат и бросаясь к двери десантного отсека.
Сергей выбежал первым и сразу же присел около носовой части БТРа, укрываясь за бронёй и выставляя ствол «калаша» в сторону леса. Следом появляется мехвод, крайним из подбитой машины вылезает Олег.
И почти сразу же где-то в нескольких сотнях метрах раздался грохот пушечных выстрелов, и на опушке леса распустились несколько взрывов. Ниже по улице из-за стоящих зданий сначала оказался свет фар, а затем по обочине дороги начали выдвигать танки, поворачивая башни в сторону леса. Один, другой… Следом показались и несколько силуэтов поменьше – кажется, БМП.
Танки остановились и выпустили снаряды, целясь по лесу. Новые взрывы прогремели уже где-то дальше – внутри лесного массива.
Ну наконец-то…
Пользуясь тем, что подошедшее подкрепление било аккурат по тому месту, откуда вёлся обстрел, разведчики вернулись к БТР и быстро осмотрели его. Три из четырёх колёс по левому борту были сожжены до железок, но других повреждений видно не было, да и огонь уже утих. Бронемашина была целой, но двигаться не могла – печально, печально…
Бронетехника двинулась вверх, так что Вяземский решил дождаться подхода подкрепления.
И задача максимум сейчас была – чтобы в темноте их случайно не обстреляли по ошибке. Это Сергей знал, что стрелять нужно лишь по тем, кто носит доспехи и прочее холодное оружие. А вот знают ли это танкисты, которые вошли в город явно только недавно? Без шуток – вопрос жизни и смерти…