“Надо будет – буду убивать этих тварей”. – с некоторой неуверенностью подумал Нептаин.
“Важно осознавать: если пойдёшь, придётся убивать или умирать. Уйти будет сложно”. – сообщил Арким. – “От изнаночников не всегда удаётся сбежать без потерь, а тут люди, существа наиболее опасные и хитрые, а главное, умные, раз так долго обманывают местных”.
“Не могу бросить этих селян, раз уж взялся помогать, то помогу до конца”. – решился Нептаин.
“Ну хорошо, тогда пойдём к кузнецу, может подкинут чего-нибудь защитного”. – принял выбор Нептаина меч. Выбор мечу понравился.
У кузнеца удалось получить старые и мятые бронзовые рукавицы. Починить он их не мог, но пытался – кое-где имелись сколы, да и вообще, их вообще стало можно носить. Слегка помятые, грубо обработанные инструментом, но функциональные. Внешний вид в случае с боевой экипировкой, штука совсем не важная, так как лучше быть одетым в смешной и неказистый, но трудно пробиваемый доспех, чем в красивый, но пробиваемый вилами. Бронзовые рукавицы нельзя назвать труднопробиваемыми, но защиту кисти обеспечивают такую, что не каждый волк прокусит. Ну и если кулаком зарядить, да по голове... Мало не покажется.
- Подом, отведешь к месту нахождения тела охотника? – попросил Нептаин селянина, сидевшего на лавке своего дома и будто ждавшего чего-то.
- Як ж... Вдвоём пойдём? – удивился Подом. – Не буде так. Надобно собрать мужиков, учаторых али уашасцерых идти!
Говор у Подома, конечно, деревенский, но конкретно “учаторых” и “уашасцерых” были Нептаину почти понятны, но не совсем.
“Это же что-то вроде местной трасянки, как я догадываюсь”. – предположил Арким. – “Или мужик не из этих краёв”.
- Подом, ты часом не иноземец? – спросил Нептаин. – Не понимаю я последних твоих слов.
- А, дык... – Подом задумался. – Как бишь там... А! Вчетвером, али вшестером идти надобно, молвлю! А сам я не с этих мест, с югов приплыл, зим пять назад тому, можа больш.
- Вот оно как... – почесал затылок Нептаин. – Собирай тогда мужиков, покажете место да идите, я один там всё посмотрю.
- Погубишься же. Чудище лесное заборет... – посетовал Подом, но спорить не стал, поднявшись с крыльца и направившись к площади.
Потребовалось около получаса, чтобы найти ещё троих добровольцев, которые согласились довести Нептаина до места гибели охотника Димдина.
Шли они по лесу как по враждебной территории. Крестьяне вооружились дрекольем, больше полагаясь на меч и магию Нептаина, поглядывая на него с надеждой. Статус колдуна возвысил его репутацию до небывалых высот, поэтому вообще нашлись добровольцы, чтобы вести его в “плохое место”.
“Плохим местом” оказалась звериная тропа к небольшому ручейку, где обычно имели свойство пить местные животные, что должно было убедить аборигенов, будто охотник просто по неосторожности подставился под серьезного хищника или изнаночника, почему и погиб. Простой, всем понятный, неправильный вывод.
Арким начал искать следы, коих тут обнаружилось великое множество, так как дело происходит на звериной тропе к водопою. Следов много – приснопамятные волки, благородные олени, многочисленные белки, прочие грызуны, дикие свиньи и даже медведи. Удивительно было, что Димдина не успели растащить по кустам. Медведи, например, очень любят падаль, причём почти никогда не приступают к трапезе прямо на месте, предпочитая оттащить бесхозные питательные ресурсы в укромный овраг и дождаться “дозревания”. Некоторые нерадивые гурманы из косолапых порой забывают о припасах и труп остаётся гнить под слоем набросанной для маскировки почвы. Это одна из множества причин, почему пропавших в тайге людей иногда не находят вообще, даже костей.
Здесь же тело пролежало несколько дней и его никто даже не пытался погрызть. Это в очередной раз свидетельствовало о том, что применялась магия. Животные – первые, кто чувствует влияние Изнанки.
Арким не хотел сейчас говорить этого Нептаину, чтобы у него не возник внутренний конфликт, но магия – следствие действия Изнанки. Люди подвергались её воздействию постоянно находясь возле активных разломов, что сказывалось на их генетической структуре и проявлялось в последующих поколениях. Тысячи лет процесса – готовы где-то династии магов, а где-то продукты племенной селекции.
Нужный след меч обнаружил спустя примерно час шастанья по окрестностям. Деревенские ушли сразу же, почему-то прочитав за Нептаина молитву Добробогу. То ли заранее отпели, так как искать его труп они точно не будут, то ли сильно болели за его успех. Скорее всего и то, и другое.
Отчетливые человеческие следы, трое людей: один хромает на левую ногу, у другого надорван правый сапог, а у третьего просто прекрасный чеканный шаг, направились на север, причём тем же маршрутом, которым пришли. Только приходили они не просто втроём, но с грузом. Груз тяжелый и, скорее всего, являющийся охотником Димдином.
- Обрати внимание, третий – самый опасный, чувствуется в его шаге военная выправка. Все трое – мужики, это я к сведению. – сообщил меч. – Один из них по дороге грыз яблоко, вон лежит огрызок, это тот, который с военной выправкой. Он груз не нёс, а значит являлся старшим над теми двумя. Судя по следам зубов на огрызке – с зубами у него всё в порядке, что редко при нашей бедности, ни стоматологии нормальной... ещё и хлеб шлакоблоки напоминает по твердости... В общем, этот третий здоров, силён, скорее всего хорошо вооружен, а также где-то служил, или служит. Логово этих душегубов находится недалеко, раз они решили потащить тело на руках. Ещё, под этим лесом проходит несколько разветвлённых тоннелей Шарлотты, а значит, надо быть готовым к внезапному бою.
- Принял. – Нептаину самому уже эта затея не казалась такой уж и отличной идеей.
С самого начала не казалась, но он даже представить не мог, что будет так страшно. Он ещё в бой не вступил, а поджилки трясутся.
- Ты не бойся сверх необходимого, Неп. – заметил мандраж Нептаина Арким. – Убивать людей не так сложно как, скажем, того же оолхима, то бишь, Олежека. Заведись тут Олежек, мы бы пришли в пустую деревню и свалили бы сразу куда подальше, ибо с Олежеком раз на раз ты выйти сможешь очень не скоро.
- А Ксандин мог? – поинтересовался Нептаин.
- Нет. – ответил меч и замолк.
Дальше шли молча, как каждый раз, когда речь заходила о вопросах касательно Ксандина. Меч явно испытывал какую-то эмоциональную боль от упоминаний о своём друге, погибшем две тысячи лет назад. Для него это было практически вчера.
Предполагаемое место обитания душегубов они нашли через час, уже ближе к шести вечера. Зимой темнеет быстро, поэтому Нептаин в пути больше опирался на способности Аркима.
Логово этих недоброжелателей рода людского было замаскировано в холме, куда имелся вход через специальную дверь. Дверь была сокрыта специальной поднимающейся доской, которая была покрыта сверху снегом. Имелся какой-то механизм, который засыпал доску снегом после каждого закрытия.
- Через главный вход заходить как-то неуважительно. Мы же не званые гости. – пробормотал Арким. – Знаешь как поступим? Сейчас поищем наблюдателей, а такие точно есть, не может не быть, а затем поглядим, как можно пробраться в вентиляцию.
- А что такое вентиляция? – задал ожидаемый вопрос Нептаин.
- Ну... – отвлеченно ответил Арким, думающий о другом. – Вентиляция? Это способ подачи воздуха внутрь помещения. Если помещения в холме, то воздух, потребляемый обитателями, рано или поздно закончится и они задохнутся. Вентиляция делает так, чтобы этого не случилось. Это должна быть какая-то хитрая система, раз они заморочились с выкапыванием целого комплекса под землёй. Что-то мощное, хтоническое и невидимое невооруженному глазу...
- А вон та здоровая труба, из которой пар идёт, не может быть вентиляцией? – уточнил Нептаин, указывая куда-то на руины, врезающиеся в холм.
Арким посмотрел в указанном направлении. Действительно, каменная труба на манер колодца слегка торчала из оврага и из неё слегка парило. Так-то, этот колодец располагался среди руин очень древнего сооружения, которое, скорее всего, являлось когда-то чем-то вроде небольшого замка. Никто уже не скажет, когда это было, кто построил, кто разобрал камни, почему сохранили “колодец”, но факт остаётся фактом.
- Действительно, Неп, это вентиляция, или просто выход для их подземной лаборатории или кухни. – сообщил мальчику меч. – Ладно, дожидаемся ночи и идём. Ты же не мерзнешь?
- Неа, тулуп достаточно тёплый. – покачал головой Нептаин.
- Всё тогда, ищи укрытие и маскируйся.
//POV. Арким, меч-диверсант//
Не люблю я вот такие задания. Вроде как всё просто – кто-то мочит местных, надо найти и укоротить паскуду. И хорошо, если это оказывается какой-нибудь лютый зверь, изнаночник или обиженный психопат, решивший начать своё возмездие всему миру именно с этой деревеньки. Но всё принимает совершенно иной оборот, когда оказывается, что ты должен противостоять организации. Не важно, что это за организация: банда разбойников, стая изнаночников, банда сутенеров, отряд иностранных наёмников, да хоть Пенсионный фонд России! Когда против тебя выступает организация, жди проблем. У организаций, как правило, есть некоторые способы реагирования на нештатные ситуации, ещё есть организованные силы для защиты интересов, а также определенный штат сотрудников. Возьмём, например, Пенсионный фонд России. Для опасных ситуаций в пунктах обслуживания населения, у них есть наёмная охрана, которая будет принимать меры для пресечения попыток нештатного вторжения. Если кто-то предпримет попытку штурма, то отделение заблокируется, а затем будет вызвана полиция, которая повлечёт, при необходимости, вызов СОБРа, Росгвардии и далее по списку. Что мы можем извлечь из этих сведений о ПФР? У ублюдков, спрятавшихся в холме может быть сигнальная система для оповещения какой-то охраняющей их силы. Например, вполне может быть, что неподалёку располагается мирный отряд каких-нибудь наёмников, которые просто стоят лагерем, жрут, пьют и никого не трогают. Но как только они получат сигнал, тут же окажутся у холма и всё. Конец. Что ещё? Численность. Пенсионный фонд России обладает рекордным штатом в сто с лишним тысяч сотрудников. Это много, очень много, намного больше, чем вообще может быть необходимо, что не очень хорошо характеризует эту организацию. Что мы знаем о противостоящих нам злодеях? Первое – они отгрохали подземное помещение с вентиляцией и тайным ходом. Второе – они имеют как минимум десятерых сотрудников, один из которых профессиональный военный или типа того. С чего я решил, что их там как минимум десять? А с того, что вентиляционная шахта неприличного размера, нацеленная на снабжение кислородом очень больших внутренних помещений. Я не могу утверждать, что их там сто, но судя по пару из вентиляции, народу там не меньше десяти, это точно, даже с учётом отопления. Отопление тоже может сказать очень многое. Ведь если народу мало, то зачем отапливать все помещения?
Это всё о чём говорит? Организация серьезная, денег у них много, они тоже могут тратить эти деньги на всякую фигню, прямо как ПФР, хах-хах. Про многомиллионные по стоимости командировки я ничего не скажу, не знаю, но вот то, что их регулярно и обильно снабжают, это точно. Колеи от телег, даже замаскированные работой веников, остаются колеями. Некоторые вещи спрятать просто нельзя.
Вообще не понимаю, зачем они развели здесь этот сыр-бор. Можно было бы вполне официально отгрохать тут укрепление и заниматься своими противоправными делами, вон, бароны и герцоги сами тысячу раз так делали! И никто, и ничего... Может там реально какая-то кошмарная ритуалистика происходит? Ну там, типа планирования повышения пенсионного возраста ещё на три года?
О, как-то незаметно стало совсем темно. Пора будить Непа.
- Подъем, только тихо. – обратился я к парню. Он тут прикорнул слегка. Ну а что, обстоятельства позволяют.
- Время? – спросил Неп, приходя в себя.
- Ага. – подтвердил я его догадку. – Разомнись, а то очень скоро будет рубка. Чувствую, что эти твари без боя не сдадутся.
Неп исполнил несколько разминочных упражнений, которые позволял меховой тулуп.
Выявить наблюдателя труда не составило – когда слишком долго караулишь в месте, где никогда ничего не происходит, невольно теряешь бдительность и допускаешь некоторые “вольности”. Например, сходить по нужде в овраг, а не в специально предусмотренную ёмкость, которую ещё надо выливать в специально отведенное место в конце караула. Так и спалился наш искомый караульный, который спустился с холма в овражек, где начал “откладывать депозит Грязного Гарри”.
“Это наш шанс, Неп!” – прозвучал я в голове Нептаина. – “Пока этот идиот откладывает личинку, мы проскользнём к колодцу! Вперёд!”
Самое смешное, даже сиди этот караульный на своём месте, у нас были бы шансы проскочить незамеченными, так как смотрел этот тип в другую сторону, в направлении запада, тогда как мы чуть юго-западнее и не попадаем в его сектор обзора. Шум мог бы нас выдать, конечно, но при должной сноровке...
В общем, Нептаин аккуратно пролез в широкий колодец, нащупал ногами дно и спустился вниз.
Я всё это время мониторил обстановку на триста шестьдесят градусов. Канал вентиляции вёл вглубь холма, пахло химикалиями, которые я идентифицировал как забористую смесь продуктов горения, дыхания, разложения и какой-то противоестественной смеси хлора с серой. Всё это, конечно же, присутствовало в следовых количествах, поэтому Неп чувствовал только запахи гари и разложения. Стенки вентиляции, изготовленные из обработанного сланца, были тёплыми, покрытыми какой-то неприятной липкой плёнкой, воняющей и прилипающей к тулупу. На пути встречались толстые бронзовые решетки, но для такого специалиста по взлому как я, бронза – пластилин. Разрезали тихо, быстро и без усилий. Для кого-то это стало бы непреодолимым препятствием, которое нельзя преодолеть бесшумно, но не для нас. Я же меч 007.
Нептаин полз тихо, интуитивно прислушиваясь к окружающим звукам, хотя необходимости в этом не было, ведь есть я. А я наблюдал картину. Точнее, картины. И то что я наблюдал, мне не нравилось. Нептаину тоже не понравится.
Многочисленные камеры для узников, большая часть которых пустует, помещения для пыток, причём предназначенные, судя по комплектации, не для выбивания показаний, а исключительно для пыток как самоцели. Также имелось некое подобие морга, где хранились истерзанные останки жертв, зачаровательная комната, где своего часа ждали заготовки под артефакты непонятного назначения, в основном изготовленные из человеческих костей... Ладно, не буду об этом.
Нептаин волновался, так как конкретной уверенности в том, что он сможет хладнокровно убивать людей, у него не было. Страх, неуверенность, сомнение – коктейль гормонов юного человека, который стучит ему по внутренней стенке черепа и как бы призывает: “отступись, это будет очень опасно! Слишком опасно! Ещё можно вернуться назад и забыть об этом!”
Радовало то, что Нептаин держал себя в руках. Он из той категории юных мужчин, которые готовы на решительные поступки. Из таких, в двадцатом веке нашей эры на планете Земля, получались отличные солдаты, врачи и спасатели. Герои. Меня просто гордость распирала от того, что сейчас делал Нептаин. Он полз по вонючей вентиляционной трубе, борясь с ослепляющим и оглушающим страхом и иссушающим волю сомнением, с каждой секундой становясь всё решительнее и убеждённее в собственной правоте. Он ещё не знает, что его ждёт, но он всё уже решил.
Это – своего рода героизм. Бывают герои ситуации. Это когда наступает острый момент, когда нужны решительные действия, тогда убеждения конкретного человека, воспитание, воля, уверенность и отношение к ситуации позволяют перебороть оцепеняющий страх, взять себя в руки и сделать решительное, нужное, правильное. Или наоборот, неправильное и ненужное, но тут уж история рассудит.
А есть герои другого рода. Они идут туда, где будет опасно, они решительно действуют в этом опасном месте не потому, что они случайно там оказались и их “дождался момент”, нет. Они действуют потому, что выбрали себе такое предназначение. Пожарные решительно врываются в горящее здание, чтобы спасти людей, врачи принимают непростые решения, чтобы спасать пациентов, а солдаты идут на смертельный штурм, чтобы одолеть врага. Они выбрали себе такое предназначение, поэтому и отдаются своей неблагодарной работе, погибая, страдая от сокрушительных провалов или психических травм. Кто-то может сказать, что солдат не спрашивают, но на это я скажу однозначно: на войне можно выживать и без героизма. Можно поставить выживание во главу угла, а можно встать на остриё, но также можно быть и посередине. Есть откровенные трусы, которые держатся в тылу и не хотят вступать в конфронтацию с противником, стараясь удалиться под любым предлогом, по любому поводу, а есть храбрецы, которые рвутся вперёд, будто не боятся смерти, погибая и побеждая. А кто тогда посередине? Кто эти люди, которые вроде и не на острие атаки, но и не в тылу? Эти люди – основная масса солдат любой эпохи, любого конфликта и любой армии. Они – это те, кто большей частью выживают на войне и продолжают жить после неё. И вот что я скажу вам, дорогие слушатели. Солдат, как минимум, выбирает, кем из этих троих ему быть.