«Прощай» – мысленно ответила я.
====== Глава 8. Дух. ======
— Топографический кретинизм — это как?
— Это как у тебя, только топографический.
Люся стала Асгардским Наблюдателем чуть больше года назад, была поставлена для того, чтобы усиленно наблюдать за Кривоуховыми Топями, отмечать особенности местности, изучать флору, фауну и монстров, а также попытаться раскусить тягу к членовредительной мистике у коренных туземцев. Именно здесь, на самой окраине Веленских болот, в глухих местах, труднопроходимых и забытых практически всеми, кто жил на этой планете, грань между миром Ольх и Ведьминлендом истончилась до неприличного состояния легкого тюля. По наблюдениям девушки, предел, разделяющий и защищающий миры от пересечения был истощен магическими ресурсами, но понять, кто именно это сделал и каким образом, бывшая студентка циркового училища номер пять была неспособна. Уровень владения фокусами оказался не тот. Но шариков в голове Люси было достаточно, чтобы выстроить самую очевидную, из возможных теорий — она считала, что виновны Хозяйки Леса, те самые Ведьмы с Кривоуховых Топей, о которых предупреждал Йорвет.
Одичавшие мадмуазели-управительницы, а их было ровно три, страдали склонностями к ожирению, поеданию нежной детской плоти и страдали от непрекращающегося, но стабильно выносящего мозг всем местным, ПМС. Говорят, только раз в год к ним заезжал какой-то лысый мужик, преображал уродливых тёток до состояния вполне годных к употреблению в секс дам, делал свое греховное дело и уходил, давая передышку всем местным от перепадов хозяйского настроения недели, эдак, на три. Но последний раз он заглядывал около года назад, а потому Сёстры были, мальца, не в духе, и проклинали до состояния овощей всех, кто пытался к ним приблизиться. Именно эти аргументы и вывалила на нас Люся, после того, как мы с Трисс завалились в её казенный домик на окраине Штейгеров, уговаривая нас не приближаться к приюту (читай, месту хранения продуктов) злобных Хозяек. Мол, они и детей едят, и людей зомбируют, а в прихожей у них вообще капище, требующее жертвоприношения Древним, давно забытым людьми, богам.
На какое-то время такая постановка вопроса оказалась чересчур сложной и поставила меня в тупик. Я рассчитывала на помощь этих экстравагантных барышень, размышляя отдать в качестве платы что-то несущественное для меня и очень важное для местных жителей. Например, фонарик. Теперь же на их помощь рассчитывать явно не приходилось — местные вообще поговаривали, что лысый любовник, приходящий к сёстрам, как-то завязан с Всадниками Бурь и меня терзали смутные сомнения — не он ли пытался меня придушить неделю назад в Тир на Лиа? И если Хозяйки действительно завязаны с Дикой Охотой, то просто так, незаметно призвать их и выкрасть ведьмака не получиться. А значит, пора бы поискать альтернативные пути решения конфликта, но мой мозг ничего придумывать не хотел, а гениальный, всезнающий и всемогущий Локи не звонил, не писал СМС, и вообще совершенно никак не проявлял свою божественную сущность. Достучаться же до небес самой у меня не получалось — Люся отправляла отчеты раз в месяц, складывая их в условленное дупло одной одинокой сосны, и до ближайшего «дня почты» было еще три недели.
Именно стремления ходить туда-сюда послужили главным рывком эволюции от обезьяны к человеку, и катализатором развития мысли. Вот раньше питекантропы лежали на уютном камне в пещере, иногда толпой валили мамонта, в субботу не учились… Но нет же, блядь! Кому-то приспичило начать развиваться от пещерных обществ до космополитических сообществ, а мне теперь переживай, что зарплата маленькая, коммунальные услуги надо платить, и диплом сам себя не защищает! Поэтому, устав строить планы, которые всё равно срываются прямо на стадии разработки, и просто замучавшись нести пустую болтовню, я решила устроить себе сквозняк в пустой голове и отправилась на послеобеденный променад. Хотелось просто выйти из мрачной, сектантской деревни, где у половины жителей нет хотя бы одного уха, побродить посвежему, пока еще зеленому лесу, и попытаться подумать над сложившейся проблемой. Опять же, может, и Йорвет где-то недалеко ходит, встретимся случайно, тыры-пыры. Искра, буря, безумие, там мама просила передать, что ей зять нужен.
Ведьмак, пытаясь найти свою приемную дочку, был здесь относительно недавно, примерно полгода назад, а потому лес, который он успешно зачистил от всяких монстров, не успел обзавестись чем-то противоестественным природе. Как ни крути, а чтобы отложить личинку, взрастить птенчика или выносить какого-нибудь монстра нужно, во-первых, быть живым, во-вторых, иметь живого партнера, и в-третьих, необходимы ресурсы, чтобы не сдохнуть, пока у тебя брюхо по земле волочиться и охота, мягко скажем, усложняется. Остались тут только утопцы, которые тусили в самых мокрых частях болот и не подходили к окраинам деревни, да накеры, но этих бояться — в лес не ходить. Хоть они и бродят стаями, но пищат противно и с мощностью скрежета пенопласта по стеклу, поэтому не услышать, как приближается толпа противных зубастиков просто не возможно.
Впрочем, уже через час я все равно заблудилась. Это стало традицией. Вроде только что от деревеньки меня ограждали три березы да куст дикого шиповника, и на тебе — кругом только одни белые, в крапинку, деревья, колючие кусты и никакого иного разнообразия. Даже как-то обидно за свой топографический критинизм — тот явно деградировал до самого банального идиотизма, и не знает, бедный, что это еще не предел по амплитуде глупости. Попытавшись определить, в какую сторону света сейчас склоняется солнце, а в какую должна быть деревня, и поняла, что любят меня друзья однозначно не за ум и способность ориентироваться на местности. И не за красоту, скорее всего.
Логично было предположить, что если я шла в одну сторону, то если пойду в противоположную, вернусь обратно. Во всяком случае, я смогла бы вернуться до знакомых мест, опознать собственные следы или найти нормальную, протоптанную людскими ногами, тропку. Идея попытаться выйти к человеческому жилью казалась более заманчивой, чем возможность ночевать под голодным прицелом комаров, поэтому я, бодрым шагом подвигала между кустов, спотыкаясь на кочках и насвистывая легкомысленную мелодию. Но энтузиазм мой сдулся, как воздушный шарик уже на третье возвращение к тому месту, откуда я начинала свое триумфальное (ну, ладно, не очень) возвращение в Штейгеры. Понимая, что так можно блуждать и до ночи, в бессилии я плюхнулась на более сухой, на мой взгляд, участок травы и хотела повторить проверенный метод — поорать во всё горло, надеясь, что меня услышат. Набрав побольше воздуха, я уже мысленно приготовилась извлечь из гортани дикий крик, хихиканье, противненькое, скрежещете, раздалось совсем рядом, но оборвалось, когда источник понял, что я прислушалась.
— Кто здесь? — воскликнула я, стараясь не дрожать голосом и не выдать паники. Мало ли какое здесь чудо-юдо ошивается. Правда, если оно обладает разумом — всегда можно договориться, но только если оно не голодное. — Эй, я кого спрашиваю? Ну-ка быстро представился!
— Наглая же ты, — бодрым шепелявым голосом возвестил кто-то. Из-за дерева вышел маленький мальчик, отцом которого был аватар, а мама, как минимум, накер. Серая кожа юнца отдавала синеватым отливом в свете вечернего солнца, а большие желтые глаза не мигая смотрели на меня с едва различимой задоринкой, будто бы подразнивая.
— Ой, а ты кто? — удивленно спросила я. — Мальчик, тебя в химикатах, пардон, не купали?
— Я — прибожек, — обиделся малыш. — Мы все такие, между прочим! А ты — не культурная! — он топнул ножкой. — Такие вопросы задавать не красиво!
— Прости, — извинилась я искренне, приложив руку к груди. — Просто я никогда не видела серых детей, способных смотреть на меня ни разу не моргнув больше двух минут, — я задумалась, пытаясь найти в голове информацию. — Я даже не знаю, кто такой прибожек, если честно. Как тебя зовут?
— Ивасик, — парнишка сделал шутливый реверанс и прошлепал босыми ногами по траве, приблизившись ко мне. — А тебя?
— Анна. Ани, Анютка, — пускай сам решает, как ему удобно меня называть. — Ты мне не поможешь выбраться?
— Не-а, — Ивасик отступил на шаг. — Мне ссориться с Духом недосуг, я маленький, а она — большая.
— В смысле? — удивилась я. — С каким духом?
— Так ты не поняла, что ли? — удивилось существо, поворачивая голову и почесывая за ухом. — Вот ты смешная. Тебя же дух сюда завел! Вот и кружишь, потому что он тебя не выпускает. Хочет, чтоб ты к нему пошла.
— Ведьмы? — со знанием дела спросила я. Ивасик отрицательно покачал головой. — А кто? Тут еще кто-то есть?
— Лучше спроси, кого тут нет, и никогда не было, — рассмеялся мальчик заливисто, а успокоившись, пояснил: — Тебя дух закружил. Уж чем ты ему не угодила -не знаю. Ты на Шепчущем холме не какала?
— Да меня и туалеты устраивают. Люблю, знаешь ли, комфорт. А когда комары за попу кусают — не люблю, — я пожала плечами. — Что там за дух-то? Чего он душит, кого охраняет?
— Странно, — Ивасик подошел ко мне вплотную и потянул за край рубашки. — Наклонись-ка! — теплая, немного потная и мягкая рука легла ко мне на лоб. Это было неожиданно, но приятно — с виду-то парниша остыл давно. — А-а-а, понятно. Теперь не отпустит. Наложила она заклинание путанных дорог на тебя. Куда не пойдешь — все равно к ней попадешь.
— Замечательно, — вздохнула я, прикидывая, у кого больше терпения — у меня или у абстрактной, неизвестной силы, обладающей магией. Кажется, сила действия равна силе противодействия, так? Ну, и магию, значит, надо выбивать магией. — Слушай, ты можешь оказать мне услугу?
— А что я взамен получу? — тут же взыграла в мальчике жадность.
— А чего тебе хочется?
— Хм… Зеркало! — радостно возвестил прибожек. — Хочу зеркало, чтобы сменять его на рогатку, чтобы сменять ее на …
— Будет тебе зеркало, — я порылась в рюкзаке. Достав из косметички складное женское зеркальце, я помахала им перед сереньким носиком и сжала в руке. — Такое устроит? Сбегай, пожалуйста, в деревню Штейгеры и позови чародейку Трисс Меригольд. Третий дом от дороги, налево от кузницы. Найдешь?
— Вот еще. Знаешь, сколько до деревни пилить? — прибожек удрученно вздохнул, не сводя глаз с зеркала.
— Ну, как хочешь, — я убрала стекляшку в карман. Ивасик скривил губки, размышляя над ситуацией. Наконец, устав от бесконечного самоанализа, он фыркнул:
— Ладно, схожу. Только никуда не уходи. Сиди здесь, — мальчик указал на какую-то кочку и засеменил между деревьями, быстро исчезая из виду, как заправский советский партизан во время диверсии.
Других предложений все равно не поступало, и я последовала желанию Ивасика, усаживаясь на кочку и уронив голову на колени. В голове роем летали мысли, не соглашаясь уложиться в одну, правильную картину мировоззрения. Помимо Хозяек Леса, которые тут всем рулят, Дикой Охоты, приходящей в последнее время всё чаще и чаще, по мнению местных, Кровавого Барона, который этими землями управлял по документам, прибожика, детей из приюта, здесь оказался какой-то ещё Дух. Вроде места здесь глухие, буквально, самая настоящая дыра, даже для этого мира, а народ толпами бегает, как по Арбату. Осталось только объявить это территорией Москвы и пустить все свободное место под новостройки для программы реновации.
Сидела я, пожалуй, порядка нескольких часов. Даже солнце уже давно скрылось за горизонтом, помахав на прощание последним красным лучом, и на небе проступили первые звезды. Я, почему-то, безумно хотела мороженного, но послать оказалось больше некого. В смысле, в целом послать-таки было кого, но вот конкретно за мороженным… Ощущение, что Ивасик меня обманул, пришло где-то часа через полтора, и длилось уже неопределенный промежуток времени, подъедая изнутри сомнениями вперемешку с желанием встать, и с места, как с трибуны, наорать на дух, поставив ультиматум: или отпусти меня домой, или получи фашист гранату. В смысле, не пойду я к тебе, так и умру на этой полянке, в окружении кочек и деревьев. Ну, или пойду, выслушаю, а делать всё равно ничего не буду. Потому что не заслужил таким вот дурацким отношением. Правильные духи девушкам шлют официальные приглашения, заверенные у нотариуса, на дорогой, тиснёной бумаге с запахом амбры, а не накладывают заклятие, из-за которого гостья блуждает вокруг да около и страдает от мысли, что пропустила ужин.
Рядом зашуршали кусты. Обрадовавшись, что ошибалась в Ивасике, я было подбежала к колышущимся веткам, веселая и готовая расцеловать серокожего засранца, но тут же осеклась и чихнула, покрываясь испариной лютого ужаса, пробравшего аж до кончиков ногтей. Из-за кулис ко мне выбрался огромный лохматый волк-циркач, умудряющийся вполне удовлетворительно балансировать на задних лапах и не падать на четвереньки. Посмотрев на громадного монстра, предупредительно, но беззлобно скалившего острые клыки, я вдруг почувствовала подступающие слезы и всхлипнула, представляя, как Трисс найдет мой хладный, поеденный оборотнем и падальщиками, труп. Умереть так, посреди глухого леса на окраине мироздания, не спасши Геральта, провалив миссию по спасению всего живого на планете прямо после старта, не входило в мои планы на ближайшее тысячелетие. Нет, априори большую его часть я собиралась быть мертвой, но надежда встретить старость в окружении любящих внуков и правнуков уже прощалась с остальными эмоциями, пожимая руки и расставаясь хорошими друзьями со страхом, паникой и истерией, которые были единственными из моих черт, не бросающие меня в любой опасности.
Монстр, увидев, что глаза вашей покорной слуги наполнились водой, тут же опустил морду и ласково заскулил, подстраивая тональность под что-то умиротворяющее. Я утерла слезы и попыталась улыбнуться, но сил подойти ближе или отойти на пару шагов от оборотня найти не смогла. Он дернул головой в сторону и даже умудрился указать лапой направление по едва заметной, заросшей мхом и мелкой ветошью, тропе. Ага, значит, духу надоело ждать, и он прислал сопровождающего, который точно проследит, что я потороплюсь и не заблужусь под властью заклинания. Отделаться от такого не заманчивого приглашения на рюмку чая явно не получится. Но и идти непонятно куда тоже не хочется — вдруг дух-то плотоядный. Останутся только шнурки на память маме и целый ворох воспоминаний.
Я попыталась присесть, благоразумно двигаясь плавно и медленно, чтобы подождать Трисс, но волколак зарычал, предупреждающе, без угрозы, и снова ткнул лапой в нужном направлении. Прозрачнее намека было не найти, и я, понимая, что заклинание все равно приведет, куда нужно, просто поплелась через лес, стараясь не смотреть под ноги и забыть, что за мной идет оборотень. Чудовище хоть и следовало за мной в почтительном отдалении, зорко наблюдало за своим спутникам, порыкивая и хныча, стоило мне остановиться или попробовать поменять маршрут по своему разумению. Вымотанная за день, я с трудом плелась по влажной траве, почти что падая от усталости, запинаясь об каждую корягу. Взгляд кошки, грация картошки — это про меня.
— Иди ко мне, — в голове раздался вкрадчивый женский баритон.
Опираясь на голливудские фильмы, могу сказать с уверенностью на сто процентов — если какой-то непонятный голос призывает тебя к себе, то лучше развернуться и бежать в другую сторону. Я покосилась на волколака, но тот продолжал идти за мной, не делая попыток сожрать, но и не давая даже просто свернуть с намеченного маршрута.
— Приди! Приди!!! — возвещал голос.
— Да пытаюсь я, Господи, — раздраженно бросила я, включая реакцию защиты. Теперь к женскому голосу добавились десятки шепотков, давящих со всех сторон почти физическим ощущением толпы людей, невидимых, но тесно стоявших друг к другу. Чем дальше вел меня волк, тем громче они становились, переговариваясь на разные голоса, плача, хныча, смеясь как-то полусумасшедше и, по идее, должны создавать жуть, от которой кровь застывала бы в жилах. Но для современного мидгардского дитя всё выглядело как-то слишком наигранно и предсказуемо. То чувство, когда ты идешь в темноте по лесу и не боишься демонов. Не потому, что ты уже взрослый и не веришь в них, а потому, что все демоны тебя уважают и немножко даже побаиваются, некоторые и вовсе почтительно кланяются в твоем присутствии. Впрочем, чет я загнула. Просто ты им нужен живым. Я надеюсь.Множество голосов либо верный признак шизофрении, либо я действительно попала в дешевый ужастик, где экономят даже на таких спецэффектах. А значит, скоро на меня выскочит чувак с топором, потому что бензопилы в этом мире нет — нефть еще не научились перерабатывать, если вообще нашли такую субстанцию.