========== Пролог ==========
— Директор! — завопил Снегг, влетая в кабинет Дамблдора. — Это катастрофа!
— Судя по тому, что Вы ворвались без стука, Северус, — спокойно заявил тот, не переставая что-то писать за столом, — должен произойти, как минимум, разлив озера.
— Вы не представляете, что задумал Темный Лорд! — выдохнул запыхавшийся Снегг, пропустив реплику мимо ушей.
— Для начала сядьте, — невозмутимо продолжил Дамблдор. — Выпейте воды.
С размаху рухнув в ближайшее кресло, Снегг отер рукой пот со лба, делая свои без того сальные волосы еще ужаснее.
— Итак, — подытожил Дамблдор, отложив, наконец, перо. — Что произошло?
— Десять минут назад Темный Лорд обнаружил то, о чем мы с Вами говорили, и решил им воспользоваться! — в панике выпалил Снегг. — Это конец! Это…
— Спокойно, Северус, спокойно! — жестом остановил его старик. — Нет таких проблем, которые нельзя разрешить. — Выбор уже произведен?
Нервно кусая губы, Снегг кивнул.
— Какой год? — спросил Дамблдор, слегка нахмурившись.
— Темному Лорду удалось продвинуться только на девятнадцать лет вперед. Это две тысячи четырнадцатый год.
— Сколько лет Жертве?
— Девушке шестнадцать. Зовут ее Виолетта Кастильо.
— Не английское имя.
— Верно. Она живет в Аргентине. Понятия не имею, почему Выбор пал именно на нее.
— Этого никто не знает, Северус. Процесс выбора уникален. Возможно, мы так никогда и не поймем его действия.
— И что же делать, директор?! Нужно как-то спасти девочку!
— Не паникуйте, Северус. Мы ведь это обсуждали. И потом, неужели Вас так волнует смерть всего лишь одного невинного человека?
— Меня волнует то, что будет ПОСЛЕ этой самой смерти, Дамблдор! Вы не хуже меня знаете, ЗАЧЕМ Темному Лорду убивать ребенка из будущего!
— Верно. И я надеюсь, Вы не дали ему увидеть вторую часть Контракта?
Снегг покачал головой. Дамблдор спокойно поднялся и подошел к одному из своих приборов. Он что-то нажал, и в воздухе возникло нечто вроде пузыря, на котором отобразилось лицо миловидной девушки лет шестнадцати. Вьющиеся темно-русые волосы, тонкие черты лица, выразительные карие глаза. Она была определенно красивой. В тот момент девушка пела вместе с каким-то юношей (звуков пузырь не передавал, но это было заметно по мимике). Дамблдор щелкнул что-то еще, и стало заметно его лицо тоже. Прическа паренька была странной, даже по меркам волшебников. Волосы каким-то образом умудрялись стоять торчком, но это абсолютно не портило юношу. Он выглядел очень даже мило. Едва взглянув на эту сцену, становилось понятно, что эти двое, как минимум, очень хорошие друзья. В их глазах была сильная взаимная привязанность. Может, они были братом и сестрой, может, просто близкими друзьями, а может, вообще, парой. По их лицам можно было сделать любые выводы.
— Отлично, — заметил Дамблдор, обращаясь, скорее, к себе, чем к Снегу. — То, что нужно.
— Что, директор? — опешил тот.
— Этот паренек — единственный человек, которому полностью доверяет наша юная Избранная, — пояснил Дамблдор. — Он станет тем, кто поможет девочке.
— Откуда Вы знаете? — не понял Снегг.
— Этот прибор улавливает связь между людьми, Северус, — пояснил Дамблдор. — Сейчас он видит, что данный прибор любит эту девочку и готов на все ради нее. И она тоже его любит, хотя еще не до конца осознает это.
— Я не понимаю, директор. Как это поможет девушке? Ведь ее перенесет сюда!
— Верно. И сейчас я сотворю заклинание, которое позволит ему перенестись вместе с ней.
— А откуда Вы знаете, что мальчишка не упадет в обморок, едва оказавшись здесь? — резонно возразил Снегг.
— По его глазам видно, что он не из робкого десятка, Северус, — пояснил Дамблдор. — Нет, юноша определенно будет сражаться до последнего.
— А если не поможет? Если сил его окажется недостаточно? И мы не успеем вовремя помочь?
— Тогда, боюсь, у нас нет выбора, Северус. Девушка умрет.
Комментарий к Пролог
Вряд ли из этого вы хоть что-то поймете, но поверьте: скоро все прояснится.))) Прода будет дня через три, смотря, как получится с работой.)))
========== Глава 1 ==========
Я проснулся в холодном поту, что для меня было крайне неестественно. Обычно, сплю прекрасно. Хоть дома, хоть в гостях. И никогда не запоминаю своих снов. А сейчас все было до такой степени реалистично! Я поднялся и огляделся. Было еще темно, а часы на прикроватном столике показывали сорок семь минут третьего. Зашибись! А утром в «Студию»! Зная свой идиотский организм, могу с уверенностью сказать, что больше не засну.
Однако, сейчас меня занимало нечто гораздо более важное: то, что я видел во сне. Что это была за чертовщина?! Какой-то старик, мужчина с сальными волосами, приборы… Какого черта происходит?! Я этих двоих в жизни не видел! А о чем они говорили?! Помню, старик подошел к прибору… О, дьявол! Это что же выходит?! Он видел, как мы с Виолеттой пели вчера?! Ну и приснится же такое! Жуть! Наверняка, я просто переутомился! Ведь не могут же слова этих двоих оказаться правдой! Во-первых, я — не какой-то там медиум, чтобы видеть вещие сны! А во-вторых, такой расклад невозможен с точки зрения элементарной логики! Наконец, если сон и правдив, выходит нечто настолько ужасное… Это — перебор даже для меня. Ведь из этого сна следует, что Виолетте угрожает опасность!
Нет, вот это — уж точно бред! Абсурд! Кто может настолько ненавидеть эту милую безобидную девочку?! Даже Людмила на такое не способна! И все-таки вдруг ей все-таки что-то угрожает?! Нет, я не вынесу этого! Буду сражаться за нее до последней капли крови! Пока я жив, никто ее не тронет! Да, да, я до сих пор люблю Виолетту. Люблю так, как только можно любить человека. Увы, ей это все не нужно. Да и не собираюсь я навязываться. У девушки и так с этим проблемы, а тут еще я! Нет, лучше молчать. Мысль о том, что она меня не любит и никогда не сможет полюбить, причиняет, конечно, невыносимую боль. Но ради нее…
Внезапно я похолодел. Сам не знаю, почему, но меня вдруг с ужасной силой потянуло в комнату подруги. Но хуже всего было то, что я услышал потом. Комната Виолетты находилась через стену, поэтому долю секунды спустя до моих ушей донесся ее испуганный крик. Не могу сказать, что правило мной в следующие мгновения — импульс, рефлекс или что-то еще. Да и не суть. Я просто сделал порыв вскочить, грохнулся с кровати, быстро выпутался из одеяла, поднялся на ноги и рванул к подруге, чудом не разбив голову о дверь. В коридоре я резко повернул, поскользнулся на коврике, упал, быстро вскочил и забежал-таки в комнату девушки, предварительно поприветствовав лбом дверь ее комнаты так, что искры из глаз посыпались. Потирая лоб и прихрамывая, я влетел в комнату подруги, упав на колени рядом с ее кроватью. Виолетта билась в агониях и кричала. Бедняжка, наверное, была очень напугана, но все еще не проснулась.
— Вилу! — воскликнул я, слегка потрясся подругу за плечи. — Вилу, проснись!
Виолетта резко села и включила лампу на прикроватном столике. Девушка была бледной, как смерть, вся дрожала, а на щеках блестели слезы. О, бедная девочка, что с тобой?! Но спрашивать нельзя. Нельзя напоминать об ужасе, который ей приснился. Лучше дать подруге сначала прийти в себя. Поэтому я тихо произнес:
— Не бойся! Все хорошо!
Виолетта посмотрела на меня и вдруг расплакалась. О, боже, нет! Ее слез мне не выдержать! Я поспешно обнял подругу, пересев на край кровати. Если мне что-то и внушает настоящий ужас, то только слезы тех, кто мне дорог. Их страдания. Прижимая любовь всей своей жизни к груди, я нежно погладил ее и шепнул:
— Тише, тише! Вилу, все будет хорошо! Тебе приснился плохой сон, на самом деле этого не было и никогда не будет! Все хорошо! Не надо бояться! Не…
Тут в комнату влетел Герман. Но он замер на пороге, увидев, в какой позе мы с его дочерью находимся. А нам, собственно, было все равно. Мы лишь крепче прильнули друг к другу. Я знал, Что Герман может не так нас понять. Знал, что, возможно, уже завтра нам с ним предстоит серьезный разговор. Я знал все. Но просто не мог отпустить Виолетту. И дело здесь не только в ее слезах. Просто, когда мы обнимаемся, я чувствую хоть какую-то связь с ней. А это для меня — влюбленного парня, маскирующегося под друга, — очень важно.
— А что здесь происходит? — спросил Герман, глядя на нас обалдевшими глазами.
— Утром, — бросил я, спрятав лицо Виолетты у себя на груди. — Утром поговорим.
— Понял, — неожиданно легко согласился мужчина и вышел из комнаты.
Мне показалось, или я увидел на его лице ехидную улыбку прежде, чем дверь закрылась?! А, неважно. Виолетта все еще плачет и дрожит в моих объятиях. Нужно успокоить ее. Немедленно.
— Тихо, тихо! — зашептал я, крепче обнимая подругу. — Не бойся, это просто сон! Смотри: ты дома, все хорошо! Это был сон! Просто сон!
— Феде, мне страшно! — всхлипывая, подала голос Виолетта. — все было так реалистично…
Тш-ш-ш! — мягко шепнул я. — Не бойся, не бойся! Никто тебя не обидит, Вилу! Все будет хорошо!
Девушка лишь крепче прижалась ко мне. Ее колотила мелкая дрожь, но слезы уже вроде успокаивались.
— Все-все-все! — прошептал я, зарывшись лицом в ее волосы. — Все будет хорошо! Не нужно бояться, Вилу! Я никому не дам тебя в обиду!
— Не дашь? — тихо спросила Виолетта.
И в голосе ее при этом было столько доверия, что я просто не мог ответить иначе. Да и не стал бы. Ведь мои слова были абсолютно искренними. Я совершенно точно знаю, что всегда буду рядом с подругой, чтобы ее защитить. Потому что люблю ее. Безумно.
— Конечно, не дам, Вилу! — горячо ответил я. — Разве может быть иначе? Пока я жив, никто не причинит тебе вред! Обещаю!
— Поцелуй меня! — неожиданно попросила моя подруга.
Я опешил. Раньше она никогда об этом не просила. Может, ее так потрясло увиденное? Конечно, для меня возможность коснуться губами губ этой чудесной девочки будет воспринята, как награда. Но как ее воспримет сама Виолетта? Стоп! Ведь она, наверняка, имеет в виду безобидный поцелуй в щеку! Просто потому, что хочет почувствовать чью-то поддержку. А я тут развел, понимаешь! Мало мне того случая, когда она год назад меня оттолкнула! Мало я тогда настрадался! Об этом никто не знает, Но тогда в моей жизни был кошмар. Именно в тот период я понял: термин «разбитое сердце» — вовсе не метафора. Это правда. Клянусь, я тогда чувствовал себя так, словно у меня внутри разбилась раскаленная добела чашка, обжигая осколками грудь. И каких же нечеловеческих усилий мне стоило ничем не выказать этих страданий! Теперь подруга просит поцеловать себя. Но я — не мазохист, чтобы снова разрывать свое сердце на куски. На этот раз, я сделаю все правильно. С этими мыслями, я осторожно и очень нежно поцеловал ее в щеку. В животе как будто запорхали бабочки. Но это не так болезненно, как могло бы быть, пойми я девушку неправильно.
— Нет, — замотала головой Виолетта, получив чмок. — Не так.
— А как? — опешил я.
— Феде, я ведь не твоя сестра! — шепнула Виолетта. — Поцелуй в губы!
Я остолбенел. В губы? Она что, серьезно?! Нет, конечно, это — почти самая главная мечта в моей жизни. Но уж точно не в жизни Виолетты! Что с ней такое?! Сон так подействовал?!
— Вилу, — мягко произнес я. — Ты напугана, устала, встревожена! Поспи. Утром мы все обсу…
Но договорить мне не дал тот факт, что Виолетта внезапно отстранила голову от моего плеча, рванула меня к себе и горячо поцеловала. А я и не успел ничего понять. Мое тело все сделало само — ответила на поцелуй девушки. Дальше я уже ничего не понимал. Мозг как будто погрузился в вакуум. Остались только эмоции, атакующими все нутро приятными импульсами, и сама Виолетта — ее руки за моей шеей, ее тело в моих руках и ее губы на моих губах. Но вот, поцелуй прервался, а я еще с минуту сидел, не понимая, что, собственно, произошло. Наконец, потрясся головой, я понял, что нахожусь в ужасном положении. Мы были друзьями, а теперь какая дружба?! Все кончено! Все плохо! Все очень плохо!
Хотя, как ни странно, после этого поцелуя, Виолетта довольно быстро успокоилась и заснула. Я нежно гладил ее по волосам, пока не убедился, что она снова крепко спит, и только тогда поднялся с кровати. Еще полюбовавшись на подругу, я выключил лампу и тихонько вышел из комнаты. Уже в своей постели я очень долго терзал себя. Идиот! Придурок! Какого черта я ответил на поцелуй?! Знал же, что Виолетта никогда меня не полюбит! Да, она поцеловала меня, но это было под воздействием страха или чего-то в этом роде! А, впрочем, неважно! Вопрос в другом: что теперь делать?! Ясно же, что после такого поцелуя мы просто не можем быть друзьями. Так что же? Делать вид, что мы ими и не были?! Нет, я просто не могу оставить Виолетту наедине со своими страхами! Но ведь не делать же вид, что все хорошо! Минутку! А почему нет? Это будет, конечно, сложно и больно для меня! Но ради нее я готов стерпеть все!
========== Глава 2 ==========
Как я и предсказывал, заснуть в ту ночь мне не удалось. Поэтому утром я спустился в столовую, чувствуя себя, как разбитый градусник. Там уже сидели Герман, Ромальо, Ольгитта и, к моему ужасу, Виолетта. Девушка смущенно посмотрела на меня и… улыбнулась. Феноменально! Она что, не помнит вчерашний поцелуй? Да нет, наверняка, помнит! Иначе, не смотрела бы столь томным (другого слова не подберешь) взглядом. Так, нам нужно поговорить. Немедленно. Впрочем, Герман не дал нам такой возможности. Он глянул на меня исподлобья и твердо произнес:
— Сядь.
Я послушно опустился рядом с Виолеттой. Она внезапно сжала мою руку. Желудок мой сделал сальто. Да что с ней такое, в самом деле?! Она как будто даже… нет, не может быть! Мне нельзя об этом думать! Нельзя слишком высоко взлетать! Иначе, потом будет очень больно падать!
— Просветите меня, детки, — хмуро заговорил Герман, — что это вчера такое было?
Можете считать меня психом, но вместо того, чтобы испугаться или хотя бы напрячься, я… подавил смешок. Дело в том, что меня самого весь остаток ночи терзал именно этот вопрос. Вот только Герман не видел поцелуя. И слава Богу. А иначе, вместо этого допроса, сидел бы я сейчас в самолете до Италии. Или, вообще, в могиле лежал.
— Ничего особенного, — ответила за нас обоих Виолетта. — Просто мне приснился кошмар, а Федерико прибежал на помощь.
— И поэтому ты позволила ему себя обнять? — удивился ее отец.
— Ну, знаешь, еще вопрос, кто кому что позволил, — призналась Виолетта, залившись краской.
Она снова смущенно покосилась на меня. Очевидно, опять подумала о поцелуе. Главное, чтобы Герман ни о чем не догадался, а иначе — мне крышка. И при этом будет абсолютно неважно, кто кого поцеловал.
— Тогда почему ТЫ обняла его? — не унимался мужчина.
— Может быть, потому, что была напугана? — подал голос я, изогнув бровь. — Как Вы считаете?
— Вот именно, — добавила моя подруга. — Федерико первым прибежал ко мне, поэтому я обняла его. И что, собственно, тебя так раздражает?! Мы с ним хорошо общаемся. Более того, дружим. Что такого?! Или ты, папа, хочешь, чтобы мы смотреть друг на друга не могли?!
Вот и все. Она сказала. Сказала, что мы — просто друзья. Может быть, хорошие, но всего лишь друзья. Хоть я и готовил себя к тому, что все так и будет, второй раз в жизни мое сердце разлетелось на куски. Грудь полоснуло такой болью, что мне с трудом удалось подавить стон и не дернуться на стуле.
— Да нет, — смутился Герман. — Общайтесь себе на здоровье. Просто вчера мне показалось, что вы — не просто друзья.
— А будь это так, что бы ты сделал? — внезапно поинтересовалась Виолетта.
— Наверное, пришел бы в ярость, — признался ее отец — Вы ведь еще совсем дети!
— Будем иметь в виду, — съязвила девушка.
Тут как раз Ольгитта подала завтрак, и разговоры стихли. Уф, кажется, сегодня все закончилось благополучно. Вот только последний вопрос Виолетты мне не очень понятен. Точнее, непонятно, зачем она его задала. Ответ, конечно, оказался до крайности предсказуем. Хотя, ладно. Уж чего-чего, а романтических отношений у нас с Виолеттой нет, не было и никогда не будет. К сожалению.
После завтрака Виолетта, схватив меня за рукав, увела обратно наверх, затащила к себе, закрыла дверь, стала напротив и заглянула в глаза, не находя слов. Я понимал, что сейчас она извинится за вчерашнее, и на этом все закончится, поэтому решился заговорить первым: