Но и у самой Поднебесной атака Седьмого флота враз поубавила желание миллионами поставлять своих граждан в качестве пушечного мяса на войну, со слов китайского руководства внезапно сделавшуюся «не нашей». Та, кстати, через пару месяцев и вовсе выдохлась, но об этом — чуть позже.
За исключением Шанхая жертвами гравитационного оружия оказались городки третьесортные, вроде Гродницы. Сами с потрохами стоившие наверняка меньше, чем потраченные на них генераторы гравитационного поля. Но, тем не менее, зрелище той же Гродницы — со всеми домами, фонарными столбами, машинами и линиями электропередач затягиваемой, словно гигантским невидимым пылесосом — впечатление произвело поистине апокалиптическое. А вездесущие журналюги не преминули поделиться этим впечатлением со всем миром, засняв и передав по всем каналам и новостным сайтам ужасающие кадры.
И кто-то в тот день наверняка поседел перед телеэкраном.
Плюс многочисленные гравитационные коллапсы, младшие родственники космических «черных дыр», рассредоточенные по целому континенту вызвали целый букет торнадо. Что принесли даже больше разрушений, чем, собственно, генераторы гравитационного поля. И пределами Евразии, кстати, отнюдь не ограничились. Наведя еще больше страху на население земного шара.
Так что в некотором смысле полубезумный замысел с применением гравитационного оружия сработал. Сработал на манер пощечины для истерика или ушата холодной воды для человека без сознания.
Закончилась «гравитационная война», как и следовало ожидать, вскоре. И отнюдь не безоговорочной капитуляцией одной из сторон — к пущему разочарованию ура-патриотов с другой стороны линии фронта. Разочарованы оказались и поклонники Томаса Мальтуса, у которых любые слова о перенаселенности планеты вызывали рефлекс в духе собаки Павлова. Правда, без слюноотделения, зато с истерикой и словесным поносом. Да, в мясорубке к востоку от Атлантики погибли миллионы. Но на фоне населявших Землю миллиардов даже такие потери смотрелись не слишком внушительно.
Итогом же войны стало (редкий случай!) осознание, настигшее обе стороны. Осознание достигнутого края — предела гонки вооружений, за которым не могло быть вообще ничего. Ни цивилизации. Ни жизни. Ни, возможно, даже самой планеты Земля.
Край достигнут. И лучшее, что могли сделать разумные существа, это отступить от него.
Это обстоятельство и определило дальнейшую судьбу человечества. Сначала Альянс и Содружество договорились о нейтральности и демилитаризации всей Европы — от Ла-Манша до Прибалтики, от Босфора до Лиссабона. Затем, несколько лет спустя соглашение о демилитаризации было впервые предложено распространить на весь мир. Разумеется, с роспуском государственных вооруженных сил, не говоря уж про военно-политические блоки. Наконец, отсутствие в распоряжении каждого из сотен суверенных правителей отдельного арсенала боевого оружия и людей, его применяющих, сделало бессмысленным само существование такого множества правительств. И как-то само собой получилось, что на смену им без шума и пыли пришло правительство одно. Всемирное. Объединившее под своей властью все человечество — от чернокожих папуасов и африканцев до бледных уроженцев Скандинавии.
Спустя еще пару десятков лет интерес к «гравитационной войне» снова начал пробуждаться. Речь шла, разумеется, не о том, чтобы повторить ту бойню или снова наладить производство гравитационного оружия, не говоря уж о его применении. Интерес вызвала технология создания искусственных гравитационных коллапсов. Точнее, возможности ее использования в мирных целях.
Дело в том, что теория относительности рассматривает гравитационное поле как проявление «четвертого измерения» — проще говоря, времени. Именно во времени имели протяженность гравитационные коллапсы, этакие колодцы, пробуренные в пространственно-временном континууме. Чем сильнее поле, тем более глубоким (протяженным) во времени являлся такой «колодец».
Возможность же искусственного их создания позволяло решить целый ряд проблем, сильно ограничивавших человечество, как в клетке запертое в трехмерном мире. А также на единственной, пригодной для жизни, планете.
Только вырвавшись из темницы трехмерного пространства, человек мог достичь звезд. А значит, найти новый дом для излишков земного населения.
Кроме того, в гравитационные коллапсы можно было затянуть небесные тела, своей крупностью и труднопредсказуемой траекторией угрожающие безопасности Земли.
Наконец, имелся определенный интерес даже к пресловутому путешествию во времени. Причем речь шла не о праздном туристическом любопытстве, но о возможности решения задач в ряде научных дисциплин. Истории, палеонтологии, астрофизики. Да и футурологи и прочие специалисты, промышляющие составлением прогнозов, были бы избавлены от необходимости громоздить горы умозрительных рассуждений, рисовать километры графиков, погружаться в пучину формул, высасывать из пальца теоретическую базу, чтоб в итоге… все равно промахнуться.
В случае овладения технологией перемещений во времени этих современных незадачливых пифий мог бы с успехом заменить один человек. Единственный человек, способный, побывав в будущем, с максимальной достоверностью выяснить, к каким последствиям приведут те или иные решения. Сами гадалки компьютерной эры оттого наверняка остались бы без работы, но чем не пожертвуешь ради столь ценной информации!
В общем, заманчивые перспективы открывались для рода людского… если б не одно «но». К тому времени, когда человечество спохватилось, что генераторы гравитационного поля, что средства их доставки были давно ликвидированы. Вместе (увы и ах!) со всеми чертежами и формулами. По официальной версии, во всяком случае.
А большинства ученых и конструкторов, некогда трудившихся над созданием гравитационного оружия, уже и в живых-то не было. Если же кого-то из его создателей находили живым и здравствующим, то добиться от него удавалось разве что покаянных фраз или заявлений о собственной слабой памяти. Что, мол, поделаешь — старость не радость.
В лучшем случае найденный специалист мог честно признаться, что был посвящен лишь в крохотную частную проблемку, а общую цель работы представлял себе весьма смутно. Последнее, кстати было недалеко от истины. Ибо создатели чудо-оружия Атлантического Альянса могли сидеть в лабораториях, расположенных на разных побережьях американского континента или даже разделенных океаном.
Так что рассчитывать на прежние наработки не приходилось. Дорожку до заветного ключика к четвертому измерению человечество вынуждено было вновь пройти сначала. Причем на пути этом очень скоро возникла неприятная коллизия.
С одной стороны наработки по исследованиям на данную тему (да и сами результаты) могли попасть в плохие руки. Криминальных боссов, которые воспользовались бы возможностью путешествия во времени, дабы уничтожить конкурентов заранее — в еще безобидные детские годы. Корпораций, что наверняка бы предоставляли доступ к «машине времени» всем желающим, а главное, платежеспособным. Начиная от туристов, которые вели бы себя в прошлом как слоны в посудной лавке, и заканчивая теми же гангстерами. А на пресловутый «эффект бабочки» плевать. Своя рубашка, как известно, ближе к телу. Особенно рубашка с карманами, полными денег.
С другой стороны кто-то из ученых мог опять-таки решать локальную проблемку. И не догадываться, что его исследования могли помочь в великом деле — избавлении человечества от пут трехмерного пространства. Наработки этого неизвестного гения, возможно, привели бы к прорыву. Но знала бы о них разве что горсточка коллег. Или сам ученый мог отбросить бесполезные на собственный ограниченный взгляд (но на деле-то прорывные!) результаты.
Во избежание любой из этих двух ситуаций проблему препоручили заботам Глобальной Безопасности. Создав в ее недрах отдел «Т». Названный так в честь буквы, с которой начиналось английское «time», как и латинское «tempus» или, скажем, шведское «tid». И означавшей то самое заветное четвертое измерение — властью над которым человечество уже успело овладеть, бездарно и едва ль не самоубийственно воспользоваться, а затем столь же бездарно эту власть профукало. Но теперь тщилось получить ее обратно, уже не повторяя прежних ошибок.
Когда отдел «Т» создавали, Андрей Кожин только начинал свою работу в Восточноевропейском управлении. И у него, на тот момент сопливого стажера, едва покинувшего Академию, даже сомнений не возникло по поводу выбора специализации. Проблематика отдела «Т» манила увлекавшегося фантастикой юнца, как бредущего по пустыне и умирающего от жажды путника — замаячивший на горизонте оазис.
«Перемещения во времени? Ну надо же!» Казалось, плоды фантазий, увлекавшие Андрея в детстве и юности, теперь настойчиво колотили в дверь реального мира, желая показаться ему во плоти.
Да только, увы: и оазис нередко оказывался миражом, и в дверь могли постучать ради дешевого розыгрыша или просто по ошибке. Эйфория прошла быстро. Простая истина, что любое дело состоит по большей части из рутины, исключений не знала. Более того, временами Кожину казалось, что ничего, кроме рутины в его работе и нет.
Конечно, в офисных хомячков ни он, ни его коллеги не превратились. Временами приходилось исполнять служебные обязанности «в поле», в том числе и за сотни километров от штаб-квартиры управления. Выслеживать и ловить нехороших личностей, в чьих руках оказывалась информация, имевшая отношение к созданию искусственных гравитационных полей — формулы, схемы, чертежи. Коими эти личности и не думали делиться с человечеством, зато готовы были продать любому, кто предложит хорошую цену. Гангстеру, террористу, да хоть даже каннибалу-педофилу!
Собственно, отдел тем и занимался, для чего был создан. Собирать информацию, способную помочь роду людскому вырваться из трехмерного загона. Помогать обмениваться этой информацией добросовестным исследователям. А также не давать ей попасть в плохие руки.
Вот только… информация собиралась, информация под неусыпным контролем отдела «Т» распространялась. Но конечная цель, ради которой все и было затеяно, как будто не делалась ближе. Работа Кожина и его коллег напоминала сбор паззла из бесконечного числа кусочков. Который, сколько ни собирай — конечный результат все равно не виден.
Порой… ну, в приступе меланхолии, Андрею даже начинало казаться, что работа его — скорее, помеха, а не помощь для человечества и ученых умов. И что не будь отдела «Т», на деле призванного держать и не пущать, секрет создания искусственных гравитационных коллапсов давно бы перестал быть секретом. Уж хотя бы какой-нибудь безумный гений добрался бы до него. Вместо того чтобы старанием отдела «Т» угодить в кутузку.
Все изменилось примерно год назад. То есть, конечно, машина времени и звездолеты, игнорирующие ограничение скорости света, по-прежнему оставались мечтами. Но ходить на работу сотрудникам отдела «Т» сделалось куда интересней.
Дело было в Гроднице — одном из тех несчастных городков, что были затянуты в рукотворные гравитационные коллапсы, порожденные оружием Атлантического Альянса. Затянуло городок вместе с изрядным куском земли, так что на его месте образовалась обширная и довольно глубокая впадина, с годами превратившаяся в озеро. На его берегу некто предприимчивый еще открыл турбазу, благо, место было живописное. Поближе к природе, подальше от городов. Ибо после войны новых поселений рядом с бывшей Гродницей не возникло. Не спешил народ там селиться. Но вот отдохнуть денек-другой, выпить да искупаться — пожалуйста.
И вот однажды к турбазе вышел сгорбленный, одетый в лохмотья, старик вида самого измученного и запущенного; с затравленным и безумным взглядом. Прямо из озера вышел, если верить показаниям отдыхающих. И принялся громким срывающимся голосом вещать о скором конце света, гибели привычного мира и расплате человечества за бесчисленные грехи.
Отделу «Т» пришлось заниматься этим стариком исключительно из-за его необычного появления, а также по той причине, что обнаружили его не абы где, но на одном из мест, где применялось гравитационное оружие. Плюс сотрудники управления, специализирующиеся на сектантах-маньяках и псевдо-пророках, решительно отнекивались. Старик, мол, действовал в одиночку, никакой толпы фанатиков вокруг себя не собрал. Да и вид имел слишком жалкий и несчастный. Тогда как обычно всякие гуру самозваные повода жалеть себя не давали. Помимо прочего набивая карманы деньгами легковерной паствы.
Отдел «Т», впрочем, с этим стариком тоже не слишком преуспел. На вопросы он отвечать и не думал. Зато без устали вещал про ад, в котором побывал, из которого вернулся и привел-де теперь его за собой. Даже имени своего сообщить не удосужился, а потому Кожин, который и вел это дело, решил звать старика Измаилом. Под таким именем записав его даже в отчет, а также оформив в психиатрическую лечебницу. Когда стало ясно, что никакого толку и даже элементарно осмысленной реакции от этого кликуши не добиться.
Казалось бы, дело можно было закрывать, а про так называемого Измаила — забыть. Вот только двух месяцев не прошло, как появился Измаил-2. В точности такой же старик, которого подобрал некто сердобольный на пролетавшем мимо аэромобиле. Достаточно низко пролетавшем, чтобы заметить.
Произошло это не абы где, а примерно в километре от турбазы у озера на месте Гродницы. И водитель был, мягко говоря, неприятно удивлен, когда вместо любимых стариками разговоров за жизнь (с неизбежными сетованиями) пассажир завел все ту же шарманку про конец света.
Второй Измаил еще проходил психиатрическое освидетельствование, когда в деревню уже за несколько километров от турбазы пожаловал его двойник. Андрей Кожин вздумал было устроить всем трем неотличимым друг от друга старикам очную ставку. Но оказалось, что Измаил-1 из психбольницы успел куда-то улизнуть, да так, что санитары ничего не заметили. А Измаил-2 во время освидетельствования внезапно помер от сердечного приступа.
Еще полгода спустя объявился Измаил-4. На этот раз в одном из городов, некогда соседствовавших с Гродницей. Старик стоял на площади и вопил, сообщая каждому прохожему, что мир скоро канет в небытие, что недолго осталось — ад-де на подходе. В общем, был в своем репертуаре.
Зато на этот раз его успело и телевидение снять, и несколько прохожих, сливших ролики в глобальную сеть. Из роликов этих, а также из выпуска телепередачи «Происшествия дня» о новом Измаиле узнали и сотрудники отдела «Т».
Старика, разумеется, задержали, допросили (с предсказуемым результатом), а при новой попытке очной ставки выяснилось, что и Исмаила-3 уже нет в живых. Забил беднягу до смерти осатаневший санитар — старый безумец, видимо, достал его своими пугающими речугами. Санитар, конечно, угодил под следствие и суд, но прояснению происходящего это не помогло ни на йоту.
А вот теперь, спустя примерно год от начала этой истории, взамен одинокого старика из небытия вернулся целый город. И тем же чутьем, что заставило Кожина прибыть на работу пораньше, он теперь предчувствовал: истина где-то неподалеку. Невдалеке от Гродницы, больше негде. Потому что, уж если возвратившийся городок не поможет пролить свет на эту историю, то не поможет никто и ничто.
3
Что внизу, на земле, не все в порядке, не составило труда заметить даже с высоты птичьего полета — с борта коптера. Гродница, эта маленькая восточноевропейская Атлантида, восставшая из неведомых глубин, отчетливо выделялась на фоне ковра летней зелени грязно-серым пятном. Отвратительным. Безжизненным. Словно трупное пятно, пепел, прах или отметина смертельной болезни.
«Лучше — отметина тяжелой болезни», — мысленно поправился Кожин. Звучало хоть и тоже зловеще, но все-таки в некоторой степени обнадеживало.
Вот только… на миг Андрею показалось, что серое пятно за бортом дернулось, точно было живым существом. И сделалось, хоть чуточку, но больше.
«Так вот, похоже, что имел в виду Измаил под концом света, — чтобы отвлечься от мрачных мыслей и предчувствий, Кожин решил порассуждать над порученным ему делом. — Гравитационные коллапсы, оказывается, имели ограниченный срок действия… что и неудивительно, учитывая закон сохранения энергии. Или ограниченной была их протяженность во времени? Для нас, обитателей трехмерного мира — непринципиальная разница. Технический нюанс, не более. Теперь же подошла им пора… хм, как бы назвать получше? Отключиться? Напоследок исторгнув все, что когда-то было ими проглочено».