Наконец, Данниль добралась до шоколадного торта. Сыто облизнувшись, девушка пододвинула к себе блюдо и, не озаботившись ножом, просто руками отломила неплохой кусок.
– Ты так изящна, дорогая! – не сдержался Дженсен, вспоминая, как в 1823 году на одном из приемов Парижа эта истинная леди благополучно измазалась воздушным кремом, поданным в пирожных, а чтобы не выглядеть непристойно, без зазрения совести испачкала своих ближайших соседок чуть ли не с ног до головы, при этом мило улыбаясь и хлопая ресницами. Мужчины были очарованы, женщины возненавидели, кажется, еще сильнее, а Дженсен даже оторвался от какого-то потенциального любовника, которого зажимал между колонн, хохоча как сумасшедший. Как там его звали?.. Пьер?.. Жером?.. А черт знает! Он помнил только полное достоинства измазанное лицо подруги и ненависть в глазах девушек и женщин.
– О чем задумался?
Дженсен вздрогнул и посмотрел на подругу.
– А, ясно. Опять меланхолия напала. Что на этот раз вспоминаешь?
– Тебе никогда не хотелось вернуться во времена рыцарей или вельмож?
Данни отложила торт, так и не откусив, и подцепила грязными пальчиками бокал с вином.
– Дженсен, мы – демоны, а не боги. Даже при всем желании ни ты, ни я, ни ОНИ не способны повернуть время вспять. В чем дело? Ты заскучал тут?
– Нет, просто вспоминал.
– Это я поняла, – отпив из бокала пару глотков, она снова взялась за торт и откусила первый кусочек. А потом начала чихать и кашлять. Глаза приобрели яркий алый оттенок и тут же вылезли клыки.
– Данниль?!– всполошился Дженсен, подскочив на месте. Гендальф обиженно упал с плеча на диван и запищал, но Эклз уже, подбежав к подруге, хватил ее за подбородок и шею, поворачивая к себе.
– Пер… Перец!
Демоны ненавидели красный перец. Пожалуй, он был единственным веществом, которое тут же активировало сущность, проявляя ее визуально и вызывая болезненные ощущения. Только на него девушка могла так среагировать. Но откуда?!
Сжав кулаки, Данниль зашипела, восстанавливая внутренний силовой баланс и нейтрализуя отраву, попавшую в организм. А потом зло буркнула:
– Что ты там про торт говорил? Падалеки для меня сделал в честь приезда? Этот мальчишка меня ненавидит!
Ну да, торт сделал Джаред, и Дженсен в разговоре упомянул об этом.
– Джаред не может тебя ненавидеть, – растерянно пробормотал он. – Да и потом, откуда тут быть перцу? Он думает, что у меня на него страшная аллергия.
– А еще он знает, что ты не любишь сладкое, а торт для меня готовил! Включи мозги! Этот поганец просто решил приколоться!
Минут через десять, когда она успокоилась и выпила чуть ли не полбутылки вина, Данни села на диван вместе с Дженсеном и свернулась клубком у того под боком.
– Вы как два идиота. Мальчик-натурал и влюбленный демон.
– Демоны не могут любить, – машинально возразил Дженсен, позволяя на себя лечь еще и Гендальфу.
– Ну, да. И странным образом один из них втрескался в земного мальчишку, который к тому же обладает диким чувством юмора и роняет все и везде, где бы ни появился.
– Данни, милая, он просто человек.
– Которого ты аж до звезд в глазах хочешь трахнуть. Только слепой – и Падалеки – не видит, как ты слюни льешь.
– Заканчивай уже.
– О, я только начала!
Это уж точно. Данниль была девушкой в меру злой и саркастичной, хотя в сравнении с Дженсеном всем казалась сущим ангелом. Поэтому ездила по мозгам бывшему мужу до самой ночи. Ровно до того момента, пока Гендальф не издал обиженный мявк и не цапнул ее за палец. Уставший и слегка злой, Дженсен попытался отправить подругу спать. Но она только фыркнула и стащила с себя полотенце.
– Нет.
– Да, – Данни знала его, как никто другой в этом мире, и улыбнулась, видя яркий алый огонь в его глазах. Что ни говори, а недотрах сказывался, да и она прекрасно знала, ЧТО может предложить. Ну, а Дженсен не дурак отказываться.
– Давай, снимешь напряжение, – мурлыкнула Харрис, улыбаясь самой своей порочной улыбкой.
Дженсен вздохнул и дернул ее на себя, рыча в тонкую шею:
– Не выводи меня. Я же ненароком и покалечить могу.
– А зачем я по-твоему приехала? – прошептала девушка, пробираясь проворными пальчиками к его брюкам.
***
Джаред ворочался в кровати, взбивал подушку, но уснуть не мог. Собаки молча следили за ним с пола. Он сам не мог понять, почему его это беспокоит. Данниль – красивая девушка. Дженсен – красивый парень. Все логично. Сам он на красавца не тянул. Будем реалистами, он… просто не такой.
Джаред зло ударил по подушке и перевернулся на спину, уставившись в потолок. Почему его вообще это волнует? Резко вскочив, он метнулся в ванну, выкрутил кран с холодной водой и засунул под него голову, сдавленно мыча, чтобы не заорать. Подержав секунд десять, он выпрямился и посмотрел на себя в зеркало. Что-то странное происходило. Что-то очень странное. С чего это вдруг он начал сравнивать? И считать, что не подходит Дженсену? Он же не интересуется мальчиками. Ведь не интересуется?
Цветасто выругавшись, Джаред, резко ударив по выключателю, отправился спать.
***
Утро следующего дня началось с мобильника. Точнее с будильника, который Дженсен просто кинул куда-то в дальний угол комнаты и продолжил спать, уютно устроившись рядом с Данниль, с Гендальфом между плечом и щекой. Однако через какое-то время громкий и очень настойчивый звук в очередной раз вырвал его из объятий Морфея.
– Иди…
– Куда? – хрипло квакнул он.
– Дверь… – буркнув это, Данниль без особого зазрения совести просто спихнула его с кровати и, заграбастав все подушки, уснула.
Гендальф, полетевший на пол вместе с хозяином, жалобно мяукнул.
– Обижают нас…– вздохнул Дженсен.
– Мя-а-а…– согласился котенок.
Разыскав боксеры, Дженсен подхватил найденыша и поплелся в сторону коридора.
– Какого черта?! – рявкнул он, распахивая дверь.
Джаред осчастливил друга радостной улыбкой и всунул в руку стаканчик кофе.
– Доброе утро, парни! Одевайся.
– Куда?
– На работу!
– Какая еще работа?!
– Меньше трахаться надо, Эклз! – рассмеялся Джаред, разворачивая друга в направлении душа и забирая у него Гендальфа. – Шевелись! Опоздаем, Эрик нам весь мозг вынет. Чайной ложкой.
Даже сонный мозг понимал, что Падалеки прав. И велел телу сделать большой глоток из стакана, после чего, отдав его затем Джареду, двигаться в ванную.
Джаред, увидев это, подмигнул висевшему на ладони котенку.
– Пошли завтракать. Твой хозяин скоро придет на запах еды.
Дженсен и пришел, посвежевший, но все равно помятый. Сытый Гендальф лежал на подоконнике на солнышке. Джаред, улыбающийся во все тридцать два, сидел за столом, на котором стоял королевский завтрак – яичница с помидорами и сыром, бекон, легкий салат, тосты и джем, а так же вода, сок и тот стакан с кофе.
– Падалеки, такими темпами я решу на тебе жениться… – оглядывая все это великолепие, почесал задницу Дженсен. Сказал он это без какого-либо умысла, но в какое-то мгновение решил, что это было бы… хорошо…
– Давай, Эклз, не мели чепуху и садись есть. У тебя пятнадцать минут.
Дженсен сел и глянул на Гендальфа.
– А он чего такой довольный?
– Я ему сметаны принес.
– Это взятка?
Джаред хмыкнул и пожал плечами – мол, подумаешь. За него ответил Гендальф:
– М-м-р.
– Судя по тону, именно она, – отпив кофе, фыркнул Дженсен и принялся за яичницу.
– Ничего не знаю, – изображая оскорбленную невинность, сообщил Джаред. – Коты любят сметану. А тебя хрен заставишь ее есть.
– Гадость.
– Это полезно, между прочим.
– Да-да, – закатил глаза Дженсен. Джаред был не только любителем ужиков, но еще и приверженцем здоровой еды. И стейков. Дженсен как-то попытался добиться ответа, что же полезного в стейках, но Джаред так ловко ушел от темы, что в итоге Дженсен уже и забыл, о чем спрашивал.
– Нет, ну если твое брюшко тебе нравится… – пряча ухмылку, пробормотал Джаред.
– Какое еще нахрен брюшко?! – Дженсен втянул живот и склонил голову, осматривая.
– Выдохни, Эклз! – рассмеялся Джаред. – Небольшое. Ничего страшного, что не исправит нормальная еда и физические упражнения.
Дженсен выдохнул, но задумался.
– А ты считаешь, что я мало бегаю по площадке?
– Ты бегаешь?! – снова рассмеялся Джаред. – Ты себя в зеркало видел? Бегает он.
– Так. Погоди-погоди! Какое нахер брюшко?! – до Дженсена только что дошло, что его вообще-то оскорбляют, причем с такой довольной мордой, что аж кулак зачесался.
А Джареду того и надо было – злой Дженсен – проснувшийся Дженсен – более энергичный Дженсен.
Тут как раз запищал его мобильник.
– Давай в темпе. Машина ждет.
Дженсен вернулся к еде. Но все же обиделся:
– У меня нет брюшка…
В этот самый момент в проеме двери показалась завернутая в простынь Данниль.
– Оу, прошу прощения. Привет, Джаред.
Дженсен вовремя метнул взгляд вперед и увидел, как на долю секунды исказилось лицо Джареда. Он был уверен, что сам Падалеки был даже не в курсе. Он перевел взгляд на Данни и убедился, что она тоже это увидела, потому что переглянулась с ним. Дженсен не знал пока, что об этом думать, но столь злобного и жестокого выражения на лице этого большого ребенка он никогда прежде не видел. Он даже не думал, что Джаред вообще способен на такие эмоции. Услышав глухой звук, он повернул голову и увидел, как Гендальф, спрыгнув с подоконника, направился к Джареду и забрался по джинсам на его колени, где и улегся. Кстати, начались все эти странности именно с появлением котенка…
– Привет, Данниль, – вежливо приветствовал Джаред девушку. – Я забираю твоего ухажера на работу, даже если ты против, потому что не жажду, чтобы Крипке вступал в любые отношения с любыми частями моего тела.
– Прозвучало как-то пошло, – девушка прошла в кухню и потрепала парня по волосам. – Рада тебя видеть. Забирай Дженса, а то я как-то начинаю переживать за все части вас обоих, – налив себе в бокал кофе, Данни довольно сощурилась и облизнулась. Поклонники считали это соблазнительным. Дженсен уже привык. А вот Джаред… Кажется, он действительно многого о себе не знал, и это давало хоть призрачную, но надежду. – У меня самолет через три часа. Так что была рада повидаться, но я в душ.
Гендальф на руках Падалеки как-то презрительно фыркнул, а Дженсен еле подавил в себе желание шлепнуть эту засранку по заднице. Бестия прекрасно знала, что пришел Джаред, и выползла на кухню, только чтобы позлить парня.
– Дженс.
– А?
– Нам пора.
– Угу.
Когда он зашел в спальню, чтобы одеться, Дэн благополучно плескалась в душе, так что беседу провести не удалось. Поэтому пришлось ограничиться шмотками и поиском мобильника, который совсем недавно он швырнул куда-то в приступе ненависти.
В прихожей их уже ждали Джаред и Гендальф, который, увидев хозяина, тут же замявкал, требуя взять на ручки.
– Как ребенок, – закатил глаза Эклз.
– Вообще, он и есть ребенок. А ты – его мама!
– Заткнись, Джаред.
– Не могу.
– А ты смоги! А то душу вытрясу!
– Это к Эрику, пожалуйста!
Беззлобно переругиваясь, парни вышли из дома и сели в машину.
– Опять котенок?! – через полчаса орал Эрик Крипке.
– Снова! Мяу! – ответили все трое.
– Ребят, вам сниматься не надоело? – невзначай поинтересовался создатель.
– А чем маленький котенок может нам помешать? – обиделся Дженсен.
– Мои собаки же не мешают, – заступился Джаред. – А Дженс кота завел. Случайно. Не оставлять же его одного дома. Он же из трейлера не убегает.
– Дженсен? – уточнил Крипке.
– Котенок!
– Парни, сколько вам лет? Ведете себя как подростки. Марш на грим!
Дженсен с Джаредом переглянулись и показали продюсеру и создателю языки. Пока тот открывал рот, чтобы обругать их, парни смылись из поля зрения в направлении трейлеров.
– Я сейчас, – Дженсен отпер дверь фургончика.
Гендальф тут же спрыгнул с рук, потопал в сторону футболки, оставленной на диване. Видимо, планируя спать. Дженсен положил ему еды, достал пару мышек и шариков и присел на корточки.
– Мр-р-рф?
– Скоро приду. Не разгроми мне тут все.
Котенок довольно подставился под ласковые пальцы.
Джаред тем временем снова охаживал постеры, которые кто-то добрый переставил подальше от их трейлеров. А вот зря!
– Падалеки, а ну отойди от них!
Эрик что, чувствовал их что ли?
– Так я ж и не делаю ничего!
– Вот и отойди, – снова попросил Крипке, а на лице его застыла улыбка акулы.
Джаред подумал, что сейчас не самый удачный момент, поэтому предпочел-таки направиться к гримерам, не дожидаясь Дженсена.
– Шагай, Падалеки! Эклз не маленький, в трех соснах не заблудится.
Джаред не был так уверен, но ушел. И сидя в кресле гримера, думал, как бы так разыграть Дженса, чтобы… Джаред вдруг выпрямился и посмотрел на себя в зеркале; стилист едва не отстригла ему больше волос, чем нужно. Он вдруг ясно понял, что хочет отомстить этим очередным розыгрышем. И это его напрягло, если быть честным. Потому что он в принципе не часто испытывает подобные эмоции, и никогда не чувствовал ничего подобного к Эклзу, а тут… Это было странно. Но отказаться он не мог, это было выше его сил. Он мотнул головой, виновато улыбнулся стилисту и чуть кивнул, показывая, что можно работать дальше, после чего расслабился, перебирая в голове варианты.
Дженсен объявился минут через десять и, улыбнувшись девочкам-стилисткам, сел в свое кресло. Девчонки принялись щебетать, Джаред их подкалывал, а Дженсен, глядя на друга, не мог отделаться от чувства, что что-то не так. Джаред был хорошим актером, а Дженсен за девятьсот лет научился играть эмоциями не лучше любого оскароносца. Именно поэтому его и не покидало это странное чувство. Но все выглядело как обычно. Поэтому он предпочел пока что отложить все эти мысли в дальний ящик.
Эрик на площадке как обычно рвал и метал. Особенностью создателя была неуемная энергия, которая захватывала вихрем весь персонал, и сьемки каждый день проходили в стиле аттракциона. Так что к перерыву демон с бо-ольшим жизненным опытом хотел свернуться клубочком и поспать часов так пять, или шесть. И начал завидовать Гендальфу.
А ведь был еще только понедельник…
***
В четверг Дженсену начало казаться, что он не доживет до пятницы. Эрик словно с цепи сорвался. Съемки были очень напряженными, требовали много сил, как физических, так и эмоциональных. К слову сказать, столь старых демонов, как он, мысли о смерти вообще мало посещают, но Крипке, казалось, вознамерился воздать ему за все. Поэтому уже в ночи, когда Эрик великодушно, иначе не скажешь, их отпустил, Дженсен дополз до трейлера и понял, что дальше этой кровати не двинется. Сообщив это слегка прифигевшему Гендальфу, он отволок свою тушку в душ, а потом плюхнулся ею на кровать и забрался под одеяло. Гендальф, почесав за ухом и фыркнув, забрался к нему, оставляя зацепки на простынях, и улегся, забравшись под ладонь.
Джаред, который знал, что Эклз не двинулся с площадки, приехал пораньше утром следующего дня, причем вместе с собаками. Съемочная группа любила его питомцев, поэтому оставив тех на ее попечении, Джаред направился к трейлеру Эклза, оглядываясь и следя, чтобы за ним никто не шел. По дороге он подхватил свой постер, кем-то заботливо сложенный в укромном уголочке. Сложнее всего было бесшумно затащить большой хард-постер внутрь; то, что дверь не закрыта, он проверил заранее. Дальше было дело техники.
На удивление, Гендальф дрых вместе с хозяином, хотя кошки имеют привычку просыпаться рано. Джаред даже постоял с минуту, поумилялся на рыжего и серого. И пусть Дженсен сейчас не рыжий, но он видел его фотографии в натуральном цвете волос. Джаред аккуратно поставил постер прямо напротив лежащего Дженсена. Пока он копошился, Гендальф приоткрыл глаз и уставился на него. Джаред принялся знаками показывать, чтобы он не будил Дженсена, и сильно удивился, когда кошак его… понял, потому что закрыл глаз и продолжил спать. Джаред даже завис на какое-то мгновение, но долго раздумывать времени не было. Быстро доделав то, зачем пришел, он ретировался, но далеко уходить не стал, ожидая пробуждения друга и заранее ухмыляясь.