И самое паскудное, эдакой вишенкой на торте, было то, что это всё сотворил я сам!
Спокойно, Олежек, дави гнев, спалишься же к ситхам.
Чтобы как-то отвлечься, я посмотрел в тарелку – что же я такое без особой охоты, просто на автомате, сую себе в хлеборезку.
Да уж, с внешним видом еды здесь не очень.
Надеюсь, потом, в унитазе, она будет выглядеть симпатичнее.
Стоп! Унитаз!
Лихорадочно ловлю мысль.
Так, Войнович, “Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина”, ого.
Есть шанс вывернуться.
Повеселев, глянул на сопровождающего.
Состоил виноватую рожицу.
— Дяденька, я забыл, как тебя зовут.
Чуть позже.
Подселили меня в комнату к ещё семи юнлингам, прибывшим недавно.
Как я понял из завязавшегося разговора, они тут в ожидании, когда соберется достаточная для нормального обучения группа.
Нет, скучать им не давали, водили экскурсии по Храму, занимались развлекательно - общеобразовательными мероприятиями.
Вот и сейчас толком не поговорили, а заглянула высокая катар.
— Дети, пора на экскурсию. О, — она направила на меня вибриссы и слегка шевельнула хвостом. — У нас новенький.
Что тут скажешь, поднялся и, “блюдя морду лица”, сдержанно поклонился.
Джедайка неспеша прошествовала ко мне и легко примостилась рядом на колени так, чтобы её глаза оказались на одном уровне с моими.
— Ну и кто тут у нас? — помурлыкала она.
— Магнус. — я даже артистократично шаркнул ножкой.
— Оу, да ты у нас кавалер. — Вибриссы приподнялись, а ничо так у нее клычки! Таким в рот противопоказано давать, делаю себе зарубку на будущее, только классические позы.
Она пряднула ушами, чуть сузила глазищи.
— Меня зовут Муррина Мрряур. Я ваш куратор.
Спустя час, прогуливаясь под присмотром кисы, “посмотрите налево”, “посмотрите направо”, я услышал доказательство того, что скорость распространения слухов заставляют гиперпривод плакать от зависти.
Идя вслед за куратором, я заметил четыре ауры, спрятавшиеся за портьерой. Усилив слух, я услышал:
— Вот он, четвертый слева!
— Да ладном мелкий больно… Не выжил бы.
— Почему?
— Мне сказали, что его в каком-то Тёмном культе месяц насиловали, во!
Пришлось замереть и сделать над собой ГИГАНТСКОЕ усилие, чтобы не взорваться яростью.
Теперь я совершенно точно знаю, кто будет самым отстоем среди юнлингов.
Планы затрещали снова.
Детский коллектив – это вам не какой-нибудь жалкий Тёмный Совет, здесь просто устроят такую обстановку, что пипец котенку.
А ведь я спецом подбирал тело для вселения, с богатенькими родителями.
А теперь ситуация – самый чмошник в коллективе, а тут ему предки подгоняют какой-нибудь ништяк.
Как вы думаете, что будет потом?
Фейспалм.
========== Глава 2-10 ==========
Храм Джедаев.
Три года долой.
Мои худшие опасения сбылись. Даже с гаком.
“Родители” не только несколько раз вышли на связь, о чем тут же стало известно всему Храму, но и самолично навестили своего отпрыска.
И вот сейчас, закончив махать их челноку на прощание, я обернулся и увидел несколько юнлингов и падаванов, внимательно глядящих на меня из разных мест ангара, как на обезьянку.
Вот представьте, дети оторваны от родителей, большинство из бедных семей, и их предки сами не могут оплатить недешёвые услуги гиперсвязи. Фэй Ковен сотоварищи потихоньку начинают закручивать гайки по поводу “отсутствия привязанностей”, поэтому о том, чтобы связаться самим, из храма, где всё бесплатно, как при коммунизме, но всё точно так же зарегламентировано, не может быть и речи.
Немногочисленные дети джедаев погоду не делают, тем более, что за них есть кому вступиться.
И вот появляется чмо, которого, судя по слухам, сношали во все дыры, чуть ли не полгода какие-то культисты, так это чмо мало того, что общается вечерами со своими родоками каждый день, (опять же, по слухам), так они ещё и заявились в Храм, и требуют для своего выродка каких-то привилегий.
Это было правдой.
Мало того, что “папаша”, Версус Пантир, заявился в общагу юнлингов и, повозмущавшись условиями быта родной кровиночки, рванул к Высшему Совету.
Ну как же, сенатор от родной планеты, на сраной кобыле не подъедешь!
Правда, сенатором он был лет десять назад, но это сути не меняет.
Один хер, шишка нереальная. Ну, он так искренне считал.
Вернулся через пару часов, а пока он ходил показывать гонор и доказывать неправоту Высшего Совета, я сидел в комнате, под присмотром Мелины, “мамаши”, которая говорила мне обычные для мамаш нежности, под обстрелом далеко не доброжелательных взглядов моей группы.
Вернулся явно с промытыми мозгами, сжал мне плечо, упоминул про “надо держаться”, “это испытание твоего духа”, и прочее.
Лучше бы он этого не говорил при свидетелях. Но, как и любая богатая и знатная сволочь, он не воспринимал тех, кто “ниже него”, как личностей, поэтому вякал слова утешения весьма громко.
Просто банта поодо.
Получается, любимое чадушко должно немного потерпеть общение с недостойными.
Спасибо тебе огромное, дорогой Версус.
Чтоб ты себе засунул в жопу зонтик и раскрыл.
В общем, они свалили, а я остался на растерзание злобной толпы.
И вот от кучки юнлингов отделяется забрак, возрастом чуть постарше, и, эдакой легкой походкой начинающего гопника подходит ко мне.
Я так понимаю, он сейчас попросит закурить.
— Юнлинг, — преувеличенно вежливо обращается он ко мне. — ты проводил родителей?
Мрачно киваю.
— Отлично! — лыбится. Ну точно, пацан с района. — Но я думаю, что ты был с ними долго и пропустил занятия. Тебя уже учили обращаться с тренировочным мечом?
Прячу смешинку в глубине глаз. Ведь это шанс. Давай, нарывайся.
— М-мы проходим обучение, — стараюсь максимально неуверенно помямлить.
Пацан аж засветился.
— А хочешь, покажу пару приемчиков?
Делаю выражение идиота:
— Конечно!
Тренировочный зал.
— Выбирай! — щедро взмахнул рукой в сторону стоек с тренировочным оружием забрак. Не удосужился представиться, так и мы не гордые. Тоже промолчим.
Рукояти тренировочных мечей одинаковые, это потом падаваны, под руководством учителей, собирают по своему разумению.
Здесь же – только классика, только хардкор.
В средних размеров зал набились те, кто были в ангаре, плюс моя группа, плюс наша куратор – катар, плюс куратор группы моего противника.
Нормально, народу для представления хватит. На самом деле зритель мне нужен только один, и она сейчас в Храме. В любом случае, камеры наблюдения не спят и представление посмотрят те, кому это интересно.
Несколько раз взмахиваю, просто привычка, и понеслась.
Забрак атакует, как ему казалось, внезапно, простым прямым сверху. Зеленое лезвие, прогудев, описало красивую дугу.
Шаг к нему и вправо, доворот, и вот уже мой меч, ударом сверху заставляя противника сунуться вниз и вперед, вносит свою лепту в гудение. Разворот на правой ноге, левая шаг вперед, локоть левой противнику в спину, и касание кончиком клинка спины забрака.
Тот, злобно засопев, наносит размашистый боковой по ногам, делаю вид, что готовлюсь подпрыгнуть, юнлинг переводит направление удара на уровень пояса, я же пригибаюсь, и когда клинок противника проносится над головой, резко прыгаю вперед, нанося укол в бедро.
Забрака, кажется, сейчас хватит удар, лицо покраснело, когда кураторы объявили два-ноль.
Третий раунд вообще не считался, потому что распалённый ударами юнлинг перестал думать, так что я, используя эффект сцепления клинков, раскрутил его лезвие и отбросил прочь. Шаг вперёд, касание.
— Молодец! — промурлыкала мой куратор.
Да ладно, они дети, которые только взяли в руки клинок, их пока учат только простым вещам.
Делаю смущение на лице, пока забрак отходит к группе юнлингов из ангара и они начинают активно перешёптываться.
Ну, изобразил смущение, поклон куратору и недоуменно спрашиваю:
— Мастер, а чему тот юнлинг хотел меня научить?
Катар замялась. Была она молода и, зная, какие разговоры идут у меня за спиной в Храме вообще и группе в частности, наивно полагала, что “время лечит”. Да и в принципе, она тоже считала, что так часто разговаривать с родителями – перебор. И надо бы поставить не в меру общительного, там где не надо, юнлинга, на место.
Тем более, что я демонстрировал стойкость, просто игнорируя прямые подколы, из-за чего меня считали немного тормознутым.
А тут такой пассаж.
Но я решил брать быка за рога, потому как инициативу нельзя отдавать, поэтому сделал вид, что мне только что пришла в голову невероятно классная идея:
— Мастер, а может, он просто стеснительный? Пусь тогда кто-то из его друзей покажет приёмчик.
И приглашающий взмах мечом.
На этот раз противником был человек, лет десяти, выше меня на голову.
Опять удар сверху, но уже в прыжке.
Эффектно, но глупо.
Просто кувырок вперёд и кончик клинка задевает за фаберже юнлинга.
Мы исцеляюцие техники уже проходили, так что, не боясь спалиться при работе на образ, применяю Снятие Боли.
Делаю расстроенный вид:
— Почему вы не хотите мне ничего показывать? Почему вы все не хотите со мной говорить?
Мягкая лапа куратора опустилась на плечо, сжала.
Но она не успела ничего сказать.
Джедай-тви’лек лет тридцати, куратор группы забрака, шагнул ко мне.
— Не надо так, юнлинг. Мы все братья и сёстры Ордена. Мы рады, что ты с нами, — он обернулся к остальным. — Правда?
Конечно, все закивали.
А он продолжил:
— Ты хочешь, чтобы кто-то из этих юнлингов потренировался с тобой?
Я закивал так, что, казалось, голова отвалится.
Он, наверное, мысленно поставил себе плюс. Для меня же резкие кивки активировали Точку Бытия, технику ассасинской школы.
В отличие от Центра Бытия классического, эта техника делала упор на незаметность своего применения, хотя и была в разы слабее.
Джедай расслабился, подобрел, и широким жестом указал на юнлингов:
— С кем ты хочешь потренироваться?
Сделав вид, что задумался, оценил обстановку. Техника активировалась, сейчас со стороны мои действия будут казаться спонтанной попыткой изобрести на ходу Центр Бытия.
Нормуль.
— Вот этот, этот и эта,- я показал на иктотчи и человеков.
Джедай повернулся и внимательно посмотрел на меня:
— Ты уверен, юнлинг?
Да для того всё и затевалось.
Киваю.
Трое юнлингов, повинуясь жесту куратора, вышли в круг. Подхватили тренировочные мечи и понеслась.
Первые секунды три я только защищался, потом перехватил меч пацаненка левой рукой за рукоять, поднырнул, прикрылся пацаном от иктотчи и девчонки, потом толкнул его на девчонку, одновременно исполняя Чо Сун иктотчи.
Тот отскочил, выронив меч и зажимая место удара на правой руке.
Пацан очень плохо упал, при реальном бою девчонка прошила бы его насквозь.
Она не успела удивиться, как получила свой Сай Ча.
Останавливаюсь, дыхание почти не сбито.
Вопросительна смотрю на ошеломлённого джедая и показываю левой рукой ещё на троих юнлингов.
Тот открыл было рот, но всё прервал крик, изданный властным женским голосом:
— Стоять!
========== Глава 2-11 ==========
Комментарий к Глава 2-11
По требованию возмущенной общественности была переписана в сторону меньшей одиозности.
Тут же.
Господи, в которого я не верю, Сила, которой я пользуюсь, дайте же мне возможность вечно тонуть в океане этих глаз.
Дайте мне возможность прикасаться к этой алебастровой коже, дайте вдохнуть запах её волос.
Эти стройные бедра, эта небольшая, крепкая грудь, кораллы губ.
Как же хочется впиться в них губами, пить сок любви из её лона, ласкать беспокойным языком всё её божественное тело.
Как хочется отдать себя всего ей, лечь у ног её, исполняя любой каприз этой квинтэссенции женственной силы.
Я встряхнулся.
Наваждение сгинуло, но Раскта Лсу осталась.
— Что здесь происходит? — для меня её голос звучал музыкой.
Все присутствующие отвесили поклон единственному в Галактике Мастеру Оружия.
А что, фишка прикольная, пока кланяешься, можно придумать отмазку.
— Мастер Лсу, — промурлыкала Муррина. — Юнлинг из моей группы спарринговал с другими…
Она была прервана резким взмахом руки. Мастер Лсу двинулась ко мне, сквозь расступающихся разумных.
При этом, с каждым шагом, на её лице всё больше проступало изумление, а походка из стремительного воинского шага становилась всё более женственной.
Женщина есть женщина, любой из них льстит внимание, и реагируют они на него соответствующим образом.
А тут на неё шёл поток обожания и вожделения, который чувствовала только она.
Ну и как может отреагировать нормальная женщина, когда она чувствует, что для кого-то она стала божеством, на которое необходимо молиться день и ночь, при этом тыкая кожаной шпагой во все места?
Ну, как минимум, расположение к этому разумному. Тем более, что шпага в силу возраста ещё не “заряжена”, а желание её использовать не выставляется напоказ.
— Как тебя зовут, юнлинг? — протяжно, с чуть заметными бархатистыми обертонами произнесла Раскта.
— Магнус Пантир, великолепная, — не сводя с неё обожающего взгляда, поклонился ей ещё раз.
Она чуть заметно улыбнулась.
— Не великолепная, а мастер Лсу.
Кланяюсь, продолжая пожирать её глазами.
— Прошу меня простить, великолепная мастер Лсу.
Да, она осталась жива, и только ради этого стоило сделать то, что сделал я в этой Галактике.
Сегодня же я сделал всё, чтобы привлечь её внимание. Ей, как старшему наставнику боевых искусств, должны были докладывать обо всём странном в тренировочных залах.