— Спасибо, Добби.
Он все еще пребывал в растерянности, когда наконец закончил есть. Зелье Сна без сновидений отблескивало на ночном столике рядом с ним, и он выпил его, чувствуя, будто мир прокрутился вокруг него. Пока он ждал, когда зелье подействует, он прочитал свое эссе по Трансфигурации. В следующее мгновение Рон уже тряс его, чтобы разбудить.
— Гарри, ты живой? Ты пропустишь завтрак, если не поторопишься.
Гарри потянулся и понял одну вещь — это был его первый крепкий ночной сон за последний месяц.
***
Третий вечер отработок был почти таким же, как и второй, только на этот раз Снейп поручил ему написать о своих чувствах в этой проклятой книге. Запершись в передней, он принялся изучать рельеф каменных стен в поисках чего-нибудь интересного. Но он ничего не нашел, даже жучка, скребущегося в стене, или паука, плетущего паутину.
Чувства.
Что, черт возьми, Снейп знал о чувствах, и что это было за задание? Единственным дополнением, которое сказал Снейп, кроме как снова потребовал, чтобы Гарри был открытым и честным в своих записях, чтобы Снейп не заставил Гарри читать его вслух, было то, что если он не знал, что писать, он должен был начать со слов: «Я чувствую…»
Я чувствую, что ненавижу тебя, Снейп.
Он понял, что это плохая идея. Что если Снейп заставит его прочитать это вслух? Ну, это ему пойдет на пользу.
С чего ты взял, что я это сделаю то, что ты сказал? Я не просил твоей помощи. Мне даже не нужна твоя помощь. Кто, черт возьми, ты такой, чтобы говорить о чувствах? Как однажды сказала Гермиона о Роне, у тебя эмоциональные способности как у чайной ложки. Или даже меньше.
Гарри сердито обмакнул перо в чернильницу. Что ж. Сказал А, говори и Б.
Ты вообще не имел права лезть в мои мысли. Я ненавижу тебя, жалкая старая летучая мышь. И после всего, что ты видел в моем сознании, ты…
Что же сделал Снейп? Подумал Гарри и почувствовал, как внутри у него все перевернулось. Снейп, возможно, был таким же жестоким, как обычно, но Гарри должен был быть идиотом, чтобы не заметить, что Снейп не критиковал его за то, что произошло, даже не дразнил, не подстрекал и не оскорблял. Вместо этого он заставил его посетить целителя. Гарри пришлось признать, что впервые за месяц он не испытывал постоянной боли в том или ином виде. Но зачем были эти письменные задания, Гарри понятия не имел.
Ладно, хорошо, ты по-своему сумасшедший, и я думаю, что ты пытаешься помочь мне. Но я все равно не просил об этом.
Гарри глубоко вздохнул и принялся изучать страницу перед собой.
Ты хотел, чтобы я написал о том, что я чувствовал в тот вечер. А как бы ты себя чувствовал?
Гарри гневно писал пером. Вздохнув, он протер глаза и продолжил:
Я чувствовал себя… униженным, злым, глупым. Я чувствовал себя дураком, попавшимся в ловушку Дадли. Мне было плохо оттого, что я позволил им так поступить со мной. Я чувствовал себя слабым, не знаю, я не «принял это как мужчина», я думаю.
Гарри поежился от нахлынувших на него эмоций. Он не хотел продолжать писать, но знал, что должен.
Я кричал как девчонка, черт возьми! Я кричал, чтобы они остановились. Но не сразу. Сначала я кричал от злости и отбивался от них изо всех сил. Но они держали меня, и я не мог дотянуться до своей палочки. Я чувствовал себя чертовски беспомощным. Какого дьявола я не практиковал невербальные заклинания? Я пытался использовать их, выкрикивал заклинания в уме, но потом…
Гарри сделал паузу, чтобы сморгнуть слезы.
Тогда мне было слишком больно, чтобы ясно мыслить. Тогда я просто умолял их остановиться. Я не мог думать ни о чем другом.
Гарри ссутулился и опустил голову от стыда.
Я был таким дураком.
Тошнота вернулась. Он с трудом сглотнул и попытался думать о чем-нибудь другом. Его кожу покалывало и жгло. Он снова сглотнул.
И теперь Снейп знает. Из всех людей, кто мог узнать, почему именно он? Он уже ненавидит меня, а теперь, должно быть, думает, что я еще и слабый, кроме того, что я глупый.
При одной мысли о том, что Снейп действительно видел, что с ним произошло, ему захотелось взвыть от смущения. Будь ты проклят, Снейп, за то, что лезешь в мои мысли!
Вспышка ярости пронзила его с удивительной силой, стирая слезы.
Я просто хочу убить их. Всех. Я хочу разорвать их на куски голыми руками. Я хочу, чтобы они прошли через то, через что прошел я, только я бы не стал делать именно это. Может быть, я могу волшебным образом сделать так, чтобы такое же случилось с ними, или, по крайней мере, чтобы они это *прочувствовали*. Пусть они узнают, каково это, когда их удерживают и…
Он не мог написать это слово. Он не мог с этим смириться. Не мог же он навечно запечатлеть это на бумаге. Какой-то уголок его сознания предупреждал, что он винит себя за то, что произошло, за то, что не предвидел этого, за то, что не был достаточно силен, чтобы бороться, чтобы сбежать.
Он зажмурился, желая, чтобы боль и унижение освободили его от своей железной хватки. Ему хотелось броситься к двери и убежать как можно дальше. Но куда он мог убежать? И если он не закончит, Снейп все узнает и унизит его еще больше, заставив прочитать его ничтожные слова вслух.
И вот он взялся за дело, заставил себя закончить начатое. Слова вырывались из него прерывистыми волнами, разбиваясь о барьеры его внутреннего сопротивления.
Я чувствовал, что хочу умереть.
Комментарий к Глава 4: Грозные Противники
Интересная пословица в английском языке «In for a penny, in for a pound» дословно означает «Отдал пенни, придется отдать и фунт».
В нашем русском языке у нее есть эквивалент — «Назвался груздем — полезай в кузов». Другими словами, «Сказал А, говори и Б», что я и употребила в переводе.
========== Глава 5: Возрождение Феникса ==========
Гарри пришел на свою четвертую отработку с меньшими возражениями, чем раньше. Хотя писать в книге было неприятно, это было не так уж плохо, в отличие от многих заданий, которые Снейп поручал ему на взысканиях в прошлые годы. Снейп, казалось, поступал довольно жестоко, когда дело касалось Гарри, и мальчик знал это. И все же последние три отработки Снейп казался сдержанным. Он все еще оскорблял интеллект Гарри, когда предоставлялась такая возможность, но в целом он был менее злобным. И он не упомянул о нападении на Гарри, что, должно быть, потребовало значительной выдержки со стороны Снейпа, подумал мальчик.
В шесть часов вечера он постучал в дверь кабинета Снейпа с книгой в руке, ожидая своего следующего письменного задания. Снейп, как он заметил, был одет в черные брюки и белую рубашку на пуговицах. На нем не было учительской мантии. Повседневная одежда показалась Гарри одновременно странной и неуместной.
Взмахнув палочкой, Снейп запер дверь своего кабинета за Поттером и наложил на нее защитные чары. Затем Снейп обратился прямо к нему.
— Сегодня вам не понадобятся ни книга, ни палочка, Поттер. Вы можете оставить их на моем столе.
Гарри напрягся, болезненное чувство страха поселилось в его животе. Оставить свою книгу на столе Снейпа? Со всеми его самыми сокровенными мыслями? А палочка? Даст ли это Снейпу доступ к его книге?
— Сэр? — прохрипел Гарри.
Снейп вытащил свою палочку и положил ее на стол.
— Я буду работать с вами в передней, — он прищурился, глядя на Гарри. — Вам не понадобится ваша палочка.
Дрожа, Гарри вытащил свою палочку и положил ее рядом с палочкой Снейпа на стол. Рядом он положил и свою книгу. Без них он чувствовал себя голым. И что еще хуже, он чувствовал себя так, словно попал в ловушку, подобную той, которую Дадли устроил ему месяц назад.
***
Снейп повел неохотно идущего Поттера в переднюю, которая для непосвященных выглядела совершенно пустой, если не считать настенных бра. Не желая, чтобы его подслушивали, он наложил заглушающие чары на свой кабинет еще до прихода Поттера. Как только они оба оказались внутри передней, он вручную задвинул засов, эффективно отгородив их от кабинета, где находились их палочки. Даже если мальчик попытается рвануть за своей, Снейп успеет перехватить его.
Поттер наблюдал за ним, ища обходной путь, но Снейп просто небрежно прислонился к запертой деревянной двери, скрестив руки на груди. После пары минут молчания, которое, как он самодовольно заметил, заставило Поттера сильно нервничать, Снейп наконец заговорил.
— Знаешь, Поттер, я тут подумал о том, что видел у тебя в голове на днях. Я думаю, что был слишком добр к тебе.
— Слишком добр? — прошептал Поттер, на его лице отразилось изумленное недоверие.
— Ты так не думаешь? — поинтересовался Снейп. — Насколько тяжело, Поттер, писать в книге?
— Эм… — сказал Гарри, неловко переминаясь с ноги на ногу, пытаясь понять, что происходит.
— Знаешь, что я думаю, — сказал Снейп, изучая ногти на правой руке, прежде чем снова посмотреть на Поттера. — Я думаю, ты заслужил то, что с тобой случилось, — глаза Снейпа были такими же холодными и жесткими, как и его слова.
Поттер изумленно уставился на него.
Снейп оттолкнулся от двери.
— Я думаю, ты хотел, чтобы это произошло.
Он увидел, как лицо Гарри стало пунцово-красным, а руки сжались в кулаки.
Снейп сделал шаг ближе, в его голосе звучала угроза.
— Я думаю, ты представлял себе это.
Снейп наблюдал, как взгляд полного предательства, сопровождаемый праведным гневом, вспыхнул внутри мальчика. Снейп наклонился и прошептал:
— Я думаю, тебе понравилось.
Первый удар прилетел Снейпу прямо в челюсть, сильно и быстро.
— Я всегда думал, что ты предпочитаешь мальчиков, — усмехнулся Снейп.
Следующий удар пришелся Снейпу в солнечное сплетение.
— Скажи мне, Поттер, ты умолял о большем?
И тут Поттер окончательно потерял здравый смысл. Он накинулся на Снейпа с удвоенной силой, избивая его изо всех сил.
— Сволочь! — взревел Поттер.
Все больше и больше ударов сыпалось на Снейпа.
— Я ненавижу тебя!
Удар чуть ниже солнечного сплетения выбил из Снейпа дух.
— Ты не имел права!
Снейп поднял руки, чтобы закрыть свое лицо, непреднамеренно предоставив Поттеру свободный доступ к центральной части тела. Следующий удар был настолько сильным, что сбил Снейпа с ног.
Задыхаясь, Снейп насмехался, глядя на Гарри:
— Это все, что ты можешь, Поттер? Неудивительно, что ты позволил этим парням причинить тебе боль.
Гарри взревел, набрасываясь на Снейпа со всей силы. Звуки, которые издавал мальчик, были смесью ярости, боли, гнева и страдания.
— Я. Не позволял. Им. Причинять мне. Боль, — каждое сердито сказанное слово перемежалось пинком.
Снейп отпрянул, почувствовав удары в живот, по ногам, везде, куда мог попасть мальчик. Но тот продолжал бить, изо всех сил выплескивая свой гнев.
— Я не позволял, — повторил Гарри прерывающимся голосом.
По силе ударов и учащенному дыханию мальчика Снейп понял, что тот замедляется.
— Я не позволял… — выдохнул Гарри, наклоняясь, уперев руки в колени, пытаясь отдышаться. Его лицо покрылось потом и слезами. — Я не хотел, чтобы они так поступали со мной. Мне это не понравилось. Я в этом не виноват.
Слова прозвучали шепотом, но Снейп все равно их услышал.
— Не забывай об этом, Поттер, — сказал Снейп, все еще тяжело дыша. — А теперь сядь, пока не упал.
Гарри сел. Он подтянул колени к груди и спрятал лицо.
Снейп прислонился к стене, находящейся позади него, и наблюдал, как мальчик восстанавливает самообладание.
Не поднимая глаз, Гарри сказал, все еще тяжело дыша:
— Вы спровоцировали меня.
Снейп изогнул бровь, но ничего не сказал.
— Теперь вы меня исключите? — спросил Гарри, наконец подняв голову.
— Я уверен, что, если бы я попытался, Поттер, директор только отмахнулся бы от этого, — ответил Снейп, его лицо было бесстрастной маской.
— Я думал, Дамблдор поручил кому-то присматривать за мной, пока я жил с тетей и дядей, — Поттер поправил шнурки на одном из своих ботинок, прежде чем тихо спросить: — где они были? Почему они… не остановили это?
Снейп глубоко вздохнул, прежде чем ответить.
— Не знаю, Поттер. Я предполагаю, что был недостаток людей, которые должны были караулить. Я могу попытаться выяснить причину, но это может вызвать вопросы, почему меня так интересует именно эти дата и время.
— Другими словами, — сказал Гарри, — вам придется рассказать Дамблдору, что произошло.
— Именно, — ответил Снейп.
Гарри покачал головой.
— Не беспокойтесь, — он поднялся на ноги и отряхнулся. Затем он протянул руку Снейпу, чтобы помочь ему подняться.
Этот неосознанный жест заставил их обоих замереть.
***
Гарри не спеша вернулся в гриффиндорскую гостиную, физически и эмоционально истощенный. Образ самого себя, протягивающего руку своему самому ужасному профессору, и что еще более шокирующе, что профессор в конце концов взялся за нее, чтобы подняться, все это оставило Гарри чувство потрясения и растерянности. Весь вечер у него голова шла кругом.
Войдя в гостиную, он увидел Гермиону, сидящую на диване рядом с Невиллом у камина. Рона нигде не было видно. Они оба подняли глаза, чтобы увидеть Гарри, и, как по команде, Невилл ушел, оставив место рядом с Гермионой свободным.
Она выглядела встревоженной и отчаянно хотела поговорить с ним.
— Гарри?
С осознанием неизбежного, он присел рядом с ней. Откинувшись на спинку дивана, он вытянул ноги и руки, прежде чем вернуться в нормальное сидячее положение, положив локти на колени и склонив голову.
— Гарри, — осторожно спросила Гермиона, — ты в порядке?
Гарри повернул голову и посмотрел на нее сквозь челку.
— Да, думаю, да.
— Рон говорит, что ты стал лучше спать и, кажется, снова ешь, — заметила Гермиона.
Гарри наблюдал, как она нервно прикусила губу.
— Дело в том, — продолжала она, — что мы беспокоились о тебе.
Гарри хотел сказать: «Не волнуйся, я в порядке». Но вместо этого он сказал:
— Спасибо.
— Как все прошло с профессором Снейпом?
Гарри рассмеялся.
— Ты не поверишь, если я скажу тебе, Гермиона.
— Почему же? — спросила она, но Гарри только покачал головой.
Гарри уставился на огонь, наблюдая за пляшущими искрами. Уже не в первый раз ему хотелось, чтобы голова Сириуса появилась среди тлеющих углей, чтобы он снова мог поговорить со своим крестным.
Словно прочитав его мысли, Гермиона спросила:
— Это Сириус, Гарри? Я имею в виду, я знаю, что это лето было для тебя тяжелым, но я просто хотела спросить, ну, может быть, есть что-то еще? — когда Гарри не сразу ответил, Гермиона продолжила: — Я имею в виду, я знаю, что вся твоя жизнь очень сложная, с лордом Волдемортом и твоим дядей и…
Гарри положил руку на колено Гермионы, чтобы успокоить ее. Когда он поднял на нее взгляд, то с удивлением обнаружил, что ее глаза наполнялись слезами.
— Просто, — сказала она, отчаянно пытаясь сморгнуть слезы, — профессор Снейп сказал мне кое-что в тот день, когда выгнал тебя из класса…
Внимание Гарри обострилось.
— Что он сказал?
— Он сказал, — Гермиона смахнула слезу, — он сказал: «Возможно, вам стоит подумать о том, чтобы стать хорошим другом мистеру Поттеру».
Гарри пораженно выслушал, прежде чем ответить:
— Гермиона, ты уже мой лучший друг, который только может быть. Я не могу представить себе лучших друзей, чем ты и Рон.
***
— Я слишком стар для этой ерунды, — проворчал Снейп, снимая защитные и заглушающие чары со своего кабинета и передней. Еще одним взмахом палочки он снял амортизирующие чары, которые наложил на себя и на комнату. По их милости, он страдал не больше, чем от того, что из него пару раз вышибли дух. Удары ощущались как толчок сильного порыва ветра, если заклинание было выполнено правильно. Гарри даже не заметил, что Снейп не пострадал от нападения, которое Северус специально спровоцировал, и именно это было признаком психического состояния Гарри.
========== Глава 6: Aero Mobulus ==========
На пятую отработку Гарри прибыл ровно в шесть часов вечера. Он чувствовал явное беспокойство, не совсем понимая, чего еще можно ожидать от Снейпа. По его просьбе он оставил свою сумку с книгами в кабинете и последовал за ним в переднюю. Как и днем ранее, стол и стул были убраны, открывая просторную, похожую на пещеру комнату, освещенную только настенными бра. Гарри заметил, что Снейп не попросил у Гарри палочку и не запер закрытую дверь в переднюю.