— Согласно этикету, замужняя дама не должна посещать другого мужчину без сопровождения, — заметил доктор, когда девушка нанесла ему неожиданный визит.
— Ты прекрасно знаешь, Алан, что мне всегда из рук вон плохо удавалось соблюдать правила приличия, — парировала миссис Шарп.
— Пожалуй, твоя правда, но сегодня ты превзошла саму себя.
— Настолько не рад меня видеть?
— Напротив. Рад даже больше, чем было бы позволительно.
Эдит улыбнулась краешком рта. Конечно, сложившаяся ситуация создавала затруднения в общении с Аланом, поскольку они оба задевали больные чувства друг друга, однако многолетняя дружба не могла пройти даром. За долгие годы у молодых людей сложилась своя манера вести диалог — с иронией и подшучиваниями, — и она никуда не делась.
Миссис Шарп оглядела кабинет доктора. Её внимание привлекли висящие на стене зарисовки, которые изображали строение глаза.
— Раньше их здесь не было… Любопытные схемы.
— Да, но сами по себе безнадёжно устарели. Я всё собираюсь себе заказать макет — это было бы куда лучше, чем просто рисунки.
— Не думаешь, что особо впечатлительным пациентам такой макет может показаться пугающим?
— Я же веду приём в соседнем кабинете, Эдит. А этот — мой личный, пациенты сюда редко заглядывают.
— Да, сюда может проникнуть только неутомимая женщина-писатель, которая везде хочет засунуть свой нос…
МакМайкл не смог сдержать улыбку.
— Кстати, как твой роман? Ты всё ещё хочешь, чтобы его напечатали? Я бы с радостью получил бы экземпляр с твоей подписью.
Девушка нахмурилась.
— Люсиль сожгла всё, что я привезла с собой в Аллердейл Холл. Впрочем, может, оно и к лучшему. Сейчас я пишу новую книгу, но не знаю, выйдет ли из этого что-то стоящее…
— Я верю в твой талант, Эдит. Буду с нетерпением ждать твоего нового шедевра.
Фраза про шедевр прозвучала слегка иронично, но девушка знала, что Алан действительно поддержит её в любом начинании. И когда она вернулась домой после визита к другу, то вдруг осознала, что на душе стало немного теплее.
…Томас протянул руку и нерешительно погладил Эдит по щеке. Мистер и миссис Шарп ночевали вместе — не было возможности скрыть от слуг раздельную ночёвку, это породило бы множество слухов и пересудов. Эдит ответила на жест мужа, взяв его ладонь в свои.
— Сегодня ты выглядишь умиротворённой, — сказал баронет.
— Общение с Аланом пошло на пользу, — ответила девушка и, заметив, как Шарп изменился в лице, невольно рассмеялась. — Не пойми меня неправильно, Томас! Мы с доктором МакМайклом дружны с детства, он замечательный человек, и, когда я вижусь с ним, то словно перемещаюсь в прежние времена… От Алана исходит ощущение надёжности, если можно так выразиться.
— Чем я похвалиться явно не могу…
— Ты столько врал мне, что мне сложно сейчас считать тебя своей опорой, — нехотя согласилась миссис Шарп. — Мне больно вспоминать, что все твои слова о чувствах ко мне были обманом, так как тебе нужно было влюбить в себя глупую наследницу богатого отца. Чувства вскружили мне голову. Я до сих пор не могу забыть наш с тобой вальс, мне казалось, будто мы уносимся в волшебную страну грёз… А ты лишь пытался завлечь меня в ваши сети.
— Это не так! — горячо возразил мужчина. — Ты запала мне в душу с нашей первой встречи. И во время танца я испытывал небывалое волнение, думал только о тебе. Ведь ты действительно идеальная партнёрша, Эдит.
— Хотелось бы мне поверить тебе, — сказала девушка. – Но, Томас, я ведь прекрасно понимаю, что тебе просто нужно было произвести на меня впечатление.
— Даже тогда, когда я ещё не знал, что ты — дочь мистера Кушинга?
Эдит в недоумении посмотрела на мужа.
— Ну же, вспомни нашу первую встречу, — продолжал он. — Тогда я бегло прочёл несколько страниц твоей книги, и она по-настоящему заинтересовала меня, хотя я не имел представления о том, кто является её автором.
Миссис Шарп поражённо молчала — вот об этом факте она совершенно позабыла и сейчас не знала, что ответить Томасу.
— Что ж, эта маленькая деталь греет моё сердце, — признала Эдит в конце концов. — Не могу её оспорить, в тот момент тебе и правда не было смысла мне льстить.
Девушка потянулась к Шарпу и положила голову ему на плечо. Он затаил дыхание. Томас истосковался по супружеской ласке, он страстно хотел целовать жену всюду, прижать к себе и…
— Хотя, если честно, мои писательские навыки явно оставляли желать лучшего, — пробормотала Эдит. — Сейчас я это понимаю, а тогда моё сочинение казалось мне заслуживающим внимания.
— Оно таковым и было, — сказал баронет, с трудом борясь с возрастающим желанием. — Стиль выдавал твою неопытность на писательском поприще, но многие мысли и сюжетные ходы были крайне любопытны.
— Рада, что ты так считаешь, — прошептала миссис Шарп мужу на ухо. — Что ж, возможно, Алан прав — он советует мне не забрасывать это начинание.
— О, раз Алан так советует, какие могут быть сомнения, — в тоне Шарпа послышался холодок.
— Только не говори, что ты ревнуешь, — с этими словами Эдит хитро взглянула на Томаса. А затем, вдруг ощутив, что не хочет больше сдерживать себя, сама потянулась к губам мужчины. Спустя пару мгновений сэр Томас Шарп и думать забыл о книгах, докторе МакМайкле и обо всём прочем. Всего его мысли и чувства растворились в объятиях любимой.
========== Глава 7 ==========
Утро выдалось солнечным — спальню пронизали лучи света, комнату наполнил запах свежести. Томас приоткрыл глаза, уловив незнакомый ему аромат. Что могло так пахнуть? Снег, который начал таять под солнцем? В Аллердейл Холле в это время года всё было совсем по-другому. Шарп вспомнил, как сугробы постепенно превращались в жидкое красное месиво, пропитываясь глиной, и растекались по территории поместья. По утрам часто стоял туман, и земля перед домом напоминала гниющее болото. Баронет поспешил отогнать неприятное видение. Окна в спальне были закрыты, однако откуда-то, казалось, веял еле уловимый ветерок.
«Пахнет весной, — вдруг понял Томас, — весной, которая вот-вот вступит в свои права…» Мужчина взглянул на Эдит — девушка ещё не проснулась. Её локоны разметались по подушке, ресницы чуть подрагивали во сне. Шарп разрывался между желанием скорее разбудить любимую и желанием бесконечно наблюдать за тем, как она спит. Томас смотрел на жену с невыразимой нежностью, впервые за долгое время не чувствуя тяжести на сердце. Потом он осторожно придвинулся к Эдит и коснулся губами её щеки. Девушка улыбнулась во сне. Тогда Шарп, решив всё же не будить её, тихонько встал и вышел из комнаты.
За завтраком баронет спросил у супруги, нет ли поблизости парка. Она задумалась — когда в прошлый раз Томас был в Буффало, они посещали парк Делавер, вместе с Люсиль… Наверное, муж не особенно хотел побывать там снова и имел в виду что-то другое.
— Рядом с нашим домом – нет, к сожалению, но в центре несколько лет назад открыли ботанический сад, он великолепен, — ответила миссис Шарп. — Вот только… ещё так холодно, Томас, быть может, для прогулок стоит подождать более тёплой погоды?
— А мне показалось, будто весна уже на пороге, — промолвил мужчина. — Хотя, возможно, всё дело в одной удивительной леди…
Эдит чуть покраснела.
— Это ты удивительный, — сказала она. — И я рада, если я помогла тебе почувствовать весну.
— Если и есть во мне что-то удивительное, то явно с отрицательным значением, — возразил Шарп. — До сих пор не могу поверить, что ты решилась вернуться за мной.
— Томас, послушай… Я же знаю, какое у тебя было детство. Вы с Люсиль росли в изоляции от мира, предоставленные сами себе, а родители, особенно отец, были с вами крайне жестоки. Вы просто не представляли, что жизнь может быть другой, вы привыкли находиться во тьме. Разве не удивительно, что при этом тебе удалось в глубине души сохранить свет?
— Ничего я не сохранил, Эдит. Ты права — я вырос во тьме, и она стала для меня привычной, поэтому я не осознавал до конца, что мы с Люсиль творили ужасные вещи. Но если бы не ты, то ничего бы и не изменилось.
— Я так не думаю. Рано или поздно ты захотел бы выбраться из этого кошмара, потому что в твоём сердце оставалось место для прекрасного.
— Что ж, если ты так веришь в меня, не стану больше тебя переубеждать, — Томас шутливо поднял вверх ладони в знак поражения. — Постараюсь сделать всё, чтобы соответствовать твоему представлению обо мне. И не премину воспользоваться твоим расположением, дорогая…
С этими словами Шарп притянул девушку к себе.
День за днём весна ощущалась всё сильнее и сильнее. Однако Эдит проводила большую часть дня в кабинете, за работой над новой книгой. Томас старался не отвлекать супругу от её сочинительства, но ему это удавалось с трудом. Помимо того, что баронету хотелось наблюдать миссис Шарп каждую минуту, ему катастрофически не хватало собственных занятий. Американский уклад жизни был плохо знаком Томасу, и он пока не мог придумать, чему посвятить себя. Безделье вскоре стало угнетать мужчину, а отсутствие друзей в здешнем окружении лишало возможности обратиться к кому бы то ни было за советом. В очередной раз слоняясь по дому, Шарп всё же рискнул нарушить уединение жены.
— Как поживают твои герои? — поинтересовался он.
— Не так уж и хорошо, — сказала Эдит, с раздражением поправив очки. — Положа руку на сердце, мне не удаётся эта книга.
Баронет не ожидал такой реакции.
— Что тебя не устраивает, милая?
— Мне кажется, что история опять получается надуманной, как и в прошлый раз. Я надеялась, что смогу перенести на бумагу свои чувства, но сюжет выходит искусственным…
— Разве может быть искусственным то, что случилось на самом деле?
— Почему «случилось на самом деле»? История в моей книге — вымышленная…
На лице Томаса отразилось смятение.
— Извини, — пробормотал он. — Я отчего-то всё это время думал, что ты пишешь о том, что… кхм… О Багровом пике, одним словом.
— Боже, Томас, подобное мне бы и в голову не пришло! — поразилась миссис Шарп. — Я и без того не могу полностью отрешиться от мыслей о минувшем…
Повисла неловкая пауза, но потом мужчина осторожно произнёс: «Вероятно, тебе эта идея покажется не самой привлекательной… Но вдруг, если ты возьмёшься описывать всё произошедшее, это поможет тебе… как бы выразиться точнее… оставить призраков в прошлом?» Девушка только покачала головой.
Тем не менее, слова мужа не выходили из мыслей Эдит. Сначала ей казалось, что написать книгу о Багровом пике — значит лишь заново заставить себя пережить весь кошмар, связанный с поместьем. Однако после долгих раздумий миссис Шарп решила, что доля истины в предложении Томаса всё же была. А через несколько дней баронет услышал, как Эдит, меряя шагами холл, обсуждает сама с собой возможное вступление к новой книге. Постепенно эта идея полностью захватила начинающую писательницу, а Шарпу оставалось только уповать на то, что создание романа о событиях в Аллердейл Холле действительно поможет его ненаглядной супруге освободиться от гнёта прошлого.
— Я вырыл сам себе яму, — заметил однажды Томас с усмешкой. — Теперь ты проводишь над рукописью ещё больше времени, чем прежде, а я коротаю дни в одиночестве.
— Прости, дорогой, работа и в самом деле затягивает меня с головой. Что, если нам воплотить твою затею с посещением парка?
— Это было бы замечательно, Эдит, но прогулка займёт у нас от силы полдня. А после этого ты снова скроешься от меня в кабинете. Что прикажешь делать твоему никчёмному мужу…
Девушка скрестила руки на груди. Разумеется, она замечала, что Шарпу нечем себя занять, и понимала, что мужчину не устраивает такое положение дел. Однако он, с одной стороны, не имел веса в местном обществе, да и сам не рвался на светские приёмы, с другой стороны — не был приучен к регулярному физическому труду, а, кроме того, опасался, что его тёмное прошлое всплывёт наружу. Поэтому Эдит трудно было представить, как Томас мог бы устроить свою жизнь в Буффало. Но сейчас, глядя на то, каким печальным выглядит её муж, она осознала, что обязана чем-то помочь ему. И внезапно её посетила интересная мысль.
— Томас, скажи мне, ты что-нибудь знаешь о строении человеческого глаза?
— Об этом не может быть и речи! — баронет уже который час препирался с супругой. — Даже если бы я выполнил подобный макет, доктор МакМайкл не принял бы его из моих рук, можешь не сомневаться.
— Не решай за Алана, прошу тебя, — возмутилась Эдит. — Может, дело скорее в том, что это ты не хочешь оказывать ему услугу?
— Перестань, что за беспочвенные подозрения, — возразил Шарп, однако по его лицу было заметно, что слова жены задели Томаса за живое.
— Тогда отчего ты столь категоричен? Тебе ведь с детства нравилось собирать разные механизмы, у тебя безусловный талант к этому!
— Эдит, умоляю, давай прекратим этот спор.
Девушка недовольно замолчала, но в её взгляде вдруг промелькнуло что-то озорное.
— Не смею больше досаждать вам своими доводами, сэр Томас, — сказала она и добавила тихо-тихо, чтобы муж не услышал. — Посмотрим, как скоро тяга к творчеству пересилит ваше упрямство.
Некоторое время спустя доктор Алан МакМайкл обнаружил у себя в кабинете неожиданное новшество. Эдит оказалась права.
========== Глава 8 ==========
Эдит еле удерживалась от того, чтобы подколоть мужа: Шарп по-прежнему отметал все её попытки заговорить о макете для МакМайкла, но на днях девушка заметила, что Томас отыскал в домашней библиотеке энциклопедию о человеческом организме. Также он словно бы невзначай стал расспрашивать жену о магазинах, где можно было бы найти материалы для изготовления тех или иных устройств.
— Для чего тебе такая информация? — скрывая улыбку, уточнила миссис Шарп.
— Просто подумал, почему бы мне не возобновить свои занятия, — уклончиво ответил баронет. — Если ты не против, я мог бы оборудовать подобие мастерской в одном из подсобных помещений дома.
— Я поддержу любое твоё начинание, — заверила мужа Эдит, стараясь не выдать своего торжества.
По прошествии времени Шарп, помявшись, вызвал супругу на разговор. Мужчина отвёл Эдит в свою новую мастерскую.
— Дорогая, должен тебе кое-что показать… Я вовсе не собирался делать этого, но, пока занимался различными чертежами, как-то само собой получилось… Одним словом, случайно родилась идея, как можно было бы это воплотить… И вот…
Тут баронет подошёл к столу, где стоял какой-то предмет, накрытый тканью, и снял её. Эдит ни секунды не сомневалась в том, что она увидит, но сыграла удивление.
— О, Томас! — воскликнула девушка. — Как это благородно с твоей стороны, чудесно, что ты всё-таки взялся за эту работу.
Миссис Шарп приблизилась к макету и внимательно рассмотрела его. На лице Эдит появился неподдельный интерес. Её действительно впечатляло, как Томас умудрялся из простых подручных средств творить свои маленькие шедевры.
— Я решил, что глаз должен быть подвижным, как настоящий, — сказал Шарп. — Если потянуть за этот рычаг, то глаз будет поворачиваться.
— Это поразительно, дорогой, — искренне восхитилась Эдит.
Она долго изучала конструкцию, затем стала расспрашивать мужа о деталях и о принципе работы механизма. Баронет с упоением делился тонкостями своего мастерства, влюблённо глядя на супругу.
— Ты отличаешься, — наконец, произнёс он то, что уже говорил ей однажды. — Тебе по-настоящему важно то, что я делаю.
— Томас, не стоит меня превозносить, — возразила девушка. — Не сомневаюсь, что любой, кто видел твою работу, не остался равнодушным.