«Как он мог здесь очутиться, — лихорадочно соображала девушка. — Ведь вокруг поместья нет жилых домов…»
Она подождала ещё немного, но жалобные звуки не давали миссис Шарп покоя. Наконец, Эдит встала и, накинув шаль, вышла из флигеля. Однако, сколько бы она ни всматривалась в темноту, ребёнка нигде не было видно. Эдит негромко позвала: «Кто здесь?», но в ответ снова послышался лишь плач. Теперь девушке стало очевидно, что дитя находилось внутри поместья — звук шёл именно оттуда. От ужаса у неё перехватило дыхание. Больше всего Эдит хотелось развернуться и скрыться в маленьком домике, но если какой-то малыш сейчас был в особняке, то его нельзя было оставлять без помощи…
Миссис Шарп открыла входную дверь — та поддалась на удивление легко. В холле царила кромешная тьма, и девушка сделала несколько шагов наугад, слушая, как под ногами скрипят старые доски. Ей показалось, что плач начал удаляться.
— Не бойся меня, — сказала в пустоту Эдит. — Я тебя не обижу!
И тут она услышала испуганный крик своего мужа. Он бежал к дому с фонарём в руке.
— Я здесь, Томас! — девушка поспешила ему навстречу. — Где-то в особняке заблудился ребёнок…
Шарп сгрёб жену в охапку, и она почувствовала, как неистово бьётся его сердце.
— Как тебе пришло в голову зайти в дом, да ещё и ночью! — Томас не мог скрыть негодование, пусть и смешанное с облегчением. — Эдит, ты сведёшь меня с ума! Когда я проснулся и увидел, что тебя нет рядом…
— Здесь ребёнок, — с нажимом повторила миссис Шарп. — Разве ты не слышишь, как он плачет?
Томас прислушался.
— Нет, дорогая, я ничего не слышу…
Эдит хотела было возразить, однако поняла, что в доме действительно стоит звенящая тишина. Супруги простояли в холле ещё какое-то время, но плач так и не зазвучал. Томас вывел жену во двор.
— Умоляю тебя, родная, никогда не поступай так больше, — прошептал он. — Если тебя что-то напугает, разбуди меня.
Девушка уткнулась мужу в плечо. Она не знала, что и думать. Лишь бы Багровый пик не пробудился вновь…
Комментарий к Глава 9
Это предпоследняя глава, скорее всего :)
========== Глава 10 ==========
С утра Шарп отлучился по делам, пообещав жене вернуться к обеду — баронет планировал найти в округе человека, которому он мог бы поручить наблюдение за работой машины в своё отсутствие. Томас сомневался, что преуспеет, однако желание не задерживаться в Аллердейл Холле было не меньшим, чем желание вдохнуть жизнь в своё изобретение. Эдит села было за очередную рукопись, надеясь скоротать время до возвращения мужа, но что бы она ни сделала — всё здесь напоминало о зловещих событиях прошлого. Стоило девушке взяться за сочинительство, как перед глазами встала картина — Люсиль хватает листки бумаги, исписанные рукой Эдит, и швыряет в камин, сопровождая свои действия словами, полными желчи и ненависти. Миссис Шарп отложила ручку и встала. Быть может, лучше пройтись по окрестностям, чтобы отвлечься… Однако, как только девушка вышла из маленького домика, ей вновь послышался детский плач, доносящийся из особняка. Эдит помедлила, раздумывая, что предпринять. Сейчас, при свете дня, ей казалась маловероятной возможность того, что в здание проник ребёнок. Кто же тогда мог плакать там — и следует ли ей вмешиваться? Однако природное любопытство и тяга к неизведанному победили, к тому же, днём особняк выглядел всё же менее устрашающим, нежели ночью.
Миссис Шарп вошла внутрь дома. В нос ударил терпкий запах гнили — несмотря на летний сезон, солнечные дни были редкостью для Камберленда, и, поскольку за поместьем никто не следил, Аллердейл Холл отсырел. На полу повсюду валялись скрючившиеся насекомые, сквозь трухлявые доски сочилась багровая вязкая жижа. Горький плач продолжался, но теперь звуки раздавались где-то внизу. Эдит непроизвольно сжала ладони в кулаки — спускаться в подвал ей совершенно не хотелось, но, раз уж она собралась выяснить, кто плачет, отступать было бессмысленно. Девушка приблизилась к лифту, тщетно пытаясь не вспоминать обстоятельства, при которых ей довелось воспользоваться им в прошлый раз. Старый механизм заскрипел, приходя в движение, и вскоре миссис Шарп очутилась под домом. Здесь всё было по-прежнему — стены, покрытые слоем грязи, тусклое освещение, резервуары с глиной… Никакого ребёнка не было, да и не могло быть, как в глубине души уже давно поняла Эдит. Однако плач не прекращался — теперь он исходил из дальнего угла. Запоздалый ужас охватил девушку, она вдруг осознала, что этот звук был лишь приманкой, чтобы заставить её спуститься сюда. Эдит попятилась и вскочила обратно в лифт. На долю секунды ей показалось, что он не сработает, однако кабина всё же нехотя поползла вверх. Миссис Шарп выбежала из особняка и поспешила укрыться в деревянной постройке.
Девушка долго не могла прийти в себя, и, когда в поместье вернулся Томас, он сразу заподозрил неладное. На все его расспросы жена отнекивалась, уверяя, что ничего не случилось, но баронет не находил себе места от волнения.
— На тебе лица нет, Эдит, — сказал мужчина, глядя на супругу с болью. — А виноват в этом я, я не имел ни малейшего права привозить тебя в это проклятое место. Пока ты со мной, призраки прошлого так и будут липкой тенью преследовать тебя…
— Я не в силах изменить ход твоих мыслей и всё же прошу тебя не думать так, — ответила миссис Шарп. — Прошлое останется со мной в любом случае, даже не будь тебя рядом. Никто не в силах скрыться от него. Но если и есть шанс помочь друг другу справиться с былыми кошмарами — то только с помощью любви. И я счастлива, что я с тобой.
Томас не знал, что на это возразить. Жена всегда поражала Шарпа тем, что сумела принять его после всего произошедшего. Даже сейчас, жертвуя душевным спокойствием, она пошла на поводу у его безумной мечты — всё-таки запустить глинодобывающее устройство.
Дни в Аллердейл Холле тянулись долго и мучительно, хотя баронет очень старался ускорить возвращение в Америку. По рекомендации Финли он всё-таки вышел на нескольких людей, которых посчитал достаточно надёжными для того, чтобы поручить им наблюдение за машиной. Конечно, Томас понимал, что должен будет и сам приезжать в поместье для контроля за добычей глины, но он надеялся, что делать это можно будет крайне редко, если механизм будет работать без сбоев. Машина не останавливалась больше недели, и это воодушевляло изобретателя-самоучку. Шарп боялся поверить в свой успех и каждое утро спешил убедиться в том, что устройство по-прежнему действует. Эдит видела, как загораются глаза её мужа при виде работающей машины, и всей душой радовалась его победе. Однако наибольшую радость она испытала, когда однажды вечером Томас сообщил ей, что взял билеты на обратную дорогу.
— Мы отправляемся послезавтра вечером, дорогая, — обнял он девушку. — Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.
И миссис Шарп испустила вздох облегчения.
Ночью перед отъездом Томас, проработав целый день, уснул мёртвым сном, а вот Эдит не спалось. Думы о плачущем младенце не выходили у девушки из головы — вот-вот она покинет поместье, так и не узнав, кто издавал эти щемящие сердце звуки. Словно в ответ на мысли миссис Шарп плач раздался снова. Эдит даже слегка укусила себя за руку, как она делала в детстве, когда хотела сдержать эмоции. «Не вздумай поддаваться, — сказала она себе. — Не все загадки должны быть разгаданы». И всё же оставаться в постели было выше её сил — не такова была натура Эдит, которая часто сталкивалась с неизведанным и каждый раз стремилась дойти до конца. Любому другому человеку идея проникнуть в подвал особняка ночью показалась бы безумием, но миссис Шарп уже спускалась туда с фонарём в руке. Она почти не сомневалась, что плачет призрак, но не знала, кому именно он принадлежит и хочет ли он что-то показать ей. «Если и так — вряд ли это сулит мне приятные новости, — подумала про себя девушка. — Но я должна выяснить, в чём дело…»
Звук по-прежнему исходил из самого дальнего угла, и Эдит, приблизившись, вдруг заметила, что там, в стене, есть какая-то ниша. Посветив фонарём, девушка увидела, что это не просто углубление, а потайная каморка. Под нависшим потолком висела старинная люлька, а в ней лежал младенец… Эдит втянула в себя воздух, сдерживая желание закричать — она уже видела этого ребёнка на руках у призрачной Энолы, и, тем не менее, его облик вызывал отторжение и холодящий душу ужас. Пересилив себя, миссис Шарп зашла внутрь комнатки.
— Ничуть не сомневалась в тебе, дорогая, — до боли знакомый голос сочился ядом. Эдит даже не понадобилось оборачиваться, чтобы понять, кто заговорил с ней. — Не можешь удержаться от глупостей, просто органически не способна. Смешно, мне не пришлось по-настоящему стараться, чтобы заманить тебя сюда.
Сердце застучало в висках Эдит с бешеной скоростью. Люсиль сделала едва заметный взмах рукой, и младенец-призрак исчез. Миссис Шарп, наконец, обречённо развернулась, чтобы встретиться взглядом с сестрой своего мужа. Люсиль по-прежнему разительно отличалась от остальных призраков Аллердейл Холла, она выглядела почти как живая — казалось, будто дом не истощает её силы, а, напротив, подпитывает. Эдит попыталась что-то сказать, но язык не слушался её, страх парализовал тело, остались лишь гулкие удары сердца и ледяные, пронзающие глаза Люсиль. А затем Эдит ощутила, как ужас уступает место странному безразличию — впервые она не пыталась бороться и отрешённо ожидала своей участи.
— Томас никогда не найдёт тебя здесь, — сказала Люсиль. — Все тайны дома известны только мне. До свидания, Эдит.
Улыбка призрака была поистине чудовищной. Миссис Шарп покорно наблюдала, как Люсиль медленно, наслаждаясь ситуацией, закрывает тяжёлую дверь. В последний момент девушка словно очнулась — она просто не имела права безвольно сдаваться, особенно в своём положении. Эдит сорвалась с места с отчаянным возгласом, но было слишком поздно. Дверь захлопнулась, огонёк фонаря, дрогнув, погас, и Эдит оказалась в кромешной тьме.
***
Томас сразу забеспокоился, проснувшись утром и не обнаружив рядом жену, хотя она могла и просто выйти подышать воздухом. Шарп обошёл территорию поместья, осмотрел все комнаты в особняке, но Эдит нигде не было. Шарп звал её, но она не откликалась. Пытаясь сопротивляться подступающей панике, баронет начал проверять все помещения по второму кругу. Когда он зашёл в супружескую опочивальню, Томасу вдруг почудилось, что он находится здесь не один, словно кто-то незримый пристально следил за всеми его действиями. Мужчина невольно вспомнил о призраках, населяющих дом — он никогда их не видел, но давно уже верил в то, что они существуют. Если исчезновение миссис Шарп устроила Люсиль, то она вполне могла сейчас наблюдать за Томасом в его бесплодных попытках найти жену. От этой мысли по спине Шарпа пробежал холодок. Не было сомнений, что Люсиль страшна в своём желании отомстить, и едва ли Томас мог что-то противопоставить ей. Он почувствовал себя абсолютно беспомощным в этом проклятом доме, в котором полновластной хозяйкой была его сестра, пусть даже и умершая. Однако тут баронету пришло в голову, что в особняке должны были остаться и другие души…
Томас стиснул голову ладонями. Если призраки его жён витали где-то поблизости, не могли бы они помочь ему? Ведь речь шла не о его спасении, а о спасении Эдит. Мужчина лихорадочно размышлял, что он мог сделать для того, чтобы увидеть их. Прежде мысль о призраках всегда страшила его, он отрицал возможность их существования, потому что столкнуться с жертвами своей собственной слабости Томас безумно боялся. Сейчас же он вдруг ясно осознал, что, дабы призраки показались, нужно самому захотеть этого, нужно быть готовым к контакту и нужно…
— Нужно раскаяться в содеянном, — прошептал Шарп. Как бы ему ни было тяжело, он усилием воли воскресил в памяти всех женщин, у которых сестра отняла жизнь с его молчаливого одобрения. Томас вспомнил их голоса, их влюблённые взгляды, их беспечный смех… Эти воспоминания резали душу, словно нож, и на глазах баронета показались слёзы. Оказалось, что множество деталей, связанных с его жёнами, до сих пор хранятся в закоулках его памяти, и теперь Шарп мучился, понимая, сколь ужасную судьбу он подарил этим несчастным. Томас оплакивал их, искренне страдая, и даже потерял счёт времени, погрузившись в пучину горечи. За окном вдруг раздался раскат грома, и мужчина, вздрогнув, поднял голову.
— Памела, Маргарет, Энола… — тихо позвал он. — Если вы рядом, прошу, помогите мне.
Застучали капли дождя, который быстро перерос в настоящий ливень. Шарп озирался, надеясь увидеть призрачные тени. В глубине дома что-то звякнуло, и Томас решил пойти на этот звук. Он приблизился к лестнице, ведущей в подвал, и тут увидел на ступенях ярко-красную фигуру. Глаза Шарпа расширились от страха — он совсем не так представлял себе призраков и едва сдержал крик при виде багрового скелета, обтянутого обвисшей кожей. Призрак поманил баронета к кабине лифта. Томас послушно зашёл внутрь и нажал на рычаг, лифт, привычно скрипя, спустился в подвал. Шарп вдохнул влажный, густой воздух и обвёл взглядом полутёмное помещение. Он уже был здесь, когда пытался самостоятельно найти Эдит, но теперь призраки подсказывали мужчине путь — крышка одного из чанов с глиной затряслась, и оттуда с мерзким хлюпаньем показалась следующая жертва Шарпов. Призрак издал приглушённый стон и указал иссохшимся пальцем на дальний угол. Подойдя, Томас разглядел покрытую паутиной дверь, о наличии которой он не подозревал раньше. По подвалу прокатился гневный вопль, и мужчина понял, что стал свидетелем ярости Люсиль, вот только он по-прежнему не мог видеть её. В следующий миг Шарп почувствовал стальную хватку сестры, в лицо ему пахнуло могильным холодом. Резкий рывок — и Томас упал на колени.
Шарп поднимался и снова падал, опять поднимался и опять падал, пока почти полностью не обессилел.
— Люсиль, — взмолился он. — Прекрати это, Люсиль! Я всё равно не отступлюсь, я не уеду отсюда без Эдит.
Внезапно злобный вой сестры прозвучал не у Томаса над ухом, а в отдалении. Баронет обернулся и увидел третью жену, Энолу, которая, очевидно, пыталась оттащить Люсиль подальше от Шарпа. Эноле явно не хватало мощи для этого, и два других призрака вновь явились, чтобы помочь ей. Они окружили Люсиль, которая всё ещё не была видна Томасу, и голоса борющихся призраков смешались в жуткую какофонию. Мужчина заставил себя отвлечься от этого невероятного зрелища и принялся за дверь, но она была закрыта на тяжёлый, покрытый ржавчиной замок, а попытки Шарпа проломить её плечом не увенчались успехом. Баронет был на грани отчаяния, когда на плечо ему легла ледяная ладонь.
— Мама, — поражённо выдохнул Томас, оглянувшись, хотя в этой уродливой багровой фигуре с трудом можно было узнать Беатрис Шарп, если бы не орудие убийства, торчащее прямо из черепа. Во второй руке Беатрис держала связку ключей. До своей смерти именно она безраздельно владела ими и теперь вернула себе это право. Призрак протянул ключи Томасу, и тот, шепча слова благодарности, судорожно стал искать подходящий.
Когда Шарп, наконец, открыл дверь, его взору предстала лежащая на каменном полу без сознания Эдит. Баронет подхватил жену на руки и поспешил к выходу. Призраки Маргарет, Памелы и Энолы все ещё оставались здесь, удерживая сестру Томаса, но силы их были на исходе. Весь особняк гудел и стонал, отражая гнев Люсиль. Мужчина вошёл в кабину лифта, бережно прижимая к себе Эдит. Сейчас, когда она была рядом, пусть и в беспамятстве, Шарп ощутил, как страх отступает, сменяясь уверенностью в счастливом исходе событий. «Люсиль не сможет нас разлучить, — подумал он. — Что бы она ни придумала, ей это больше не удастся». Кабина внезапно дёрнулась, и Эдит, очнувшись, приоткрыла глаза.