Я опешил, услышав знакомое и в то же время давно забытое имя. А потом схватил Роксану за плечи и ощутимо тряхнул. Девушка взвизгнула и закрыла рукой горлышко флакончика, боясь, что содержимое расплещется.
– Что тебе известно? – выпалил я, понимая, что анья и вправду могла подслушать что-то важное.
– Не тряси меня! И я уже сказала, что расскажу все, как только обработаю раны.
Вот ведь коза упертая! Ладно, будь по-твоему!
Рубашку распахивал нарочно быстро и резко, и не думая щадить ранимую женскую психику. Надеялся, что она испугается моих шрамов и оставит свою дурацкую затею. После последнего ранения тело выглядело просто отвратно.
Вопреки моим надеждам на лице Роксаны не дрогнул ни один мускул. Она смотрела на меня так, как обычно смотрит доктор Орфин, – с врачебным любопытством и решимостью. Но, в отличие от давнего знакомого, обрабатывала раны куда бережнее. Орфин со мной никогда не церемонился, а Роксана касалась аккуратно, боясь причинить боль неловким движением.
Но мне все равно пришлось стиснуть зубы. Как ни осторожничай, а без неприятных ощущений в этом деле не обойтись. Вот только своих чувств выдавать не хотелось, да и неловко выйдет, если из-за закрытой двери кабинета кто-то услышит, как я вою. А потому я попытался отрешиться от боли и сосредоточился на размеренных движениях аньи. Будто со стороны наблюдал, как она скользит тонкими пальчиками по кровавым бороздам, промазывая каждую густой полупрозрачной жидкостью. Капли Росы катились по коже, и Роксана подхватывала их, размазывая на соседние воспаленные участки.
А кисти у нее ухоженные, узкие, хрупкие. Пальцы с ровными полукруглыми ноготками и нежной бархатной кожей. Я рассматривал их, пытаясь запомнить. Невольно сравнивая со своими, грубыми и мозолистыми, со сбитыми во вчерашней драке костяшками.
В какой-то момент манжета женского платья чуть задралась, мне открылось молочно-белое запястье и… полоска воспаленной покрасневшей кожи.
– Что это? – Я схватил зашипевшую девушку за локоть и бесцеремонно отогнул край рукава. Полоски на запястье не ассоциировались ни с чем иным, как со следами от веревок.
Девушка попыталась вырвать руку, но я держал крепко. Более того, ловко перехватил вторую кисть и обнаружил там те же ужасные полоски.
– Твою мать, что это? – прикрикнул на девицу, требуя ответа.
Но она лишь упрямо поджала губы и вновь попыталась вывернуться:
– Все нормально. Пусти!
Роксана так рьяно сопротивлялась и не желала ничего объяснять, что у меня родилось подозрение. Что еще она от меня скрывает?
Глянул на глухой ворот женского платья. Обычно анья носит довольно открытые наряды, не стесняясь демонстрировать шикарное декольте, и подобная закрытость натолкнула меня на вполне однозначные выводы.
Я отпустил ее кисти и потянулся к вороту. А Роксана вдруг поднялась на ноги и резко отскочила, закрываясь от меня ладонями:
– Рей, что ты делаешь?! Я же сказала, все нормально…
Но меня было уже не удержать. Я рванул следом, поймал ее за плечо и рывком развернул к себе. Прижал лопатками к оказавшейся поблизости стенке. А потом словно ополоумевший стал расстегивать пуговицы на горловине женского наряда. Роксана пыталась отпихнуть меня, сопротивлялась как могла. Но я все равно добрался. Добрался до того, что она так отчаянно пыталась скрыть. На тонкой девичьей шейке отчетливо проступали багровые пятна. Следы чужих пальцев – не иначе.
Из глубины груди поднялась такая волна боли и ярости, что я забыл, как дышать. Глотал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Глаза заволокло алой пеленой, и попадись мне сейчас что-нибудь под руку, разбил бы вдребезги.
– Это Вандебор сделал? – прошипел сквозь стиснутые зубы, цепляясь за последние крупицы стремительно тающего самообладания.
Ксана опустила глаза, молчаливо подтверждая мои слова. А я в который раз пожалел, что этот подонок уже мертв. В груди бесновалось яростное пламя, рвало на части, не имея возможности выплеснуться наружу. И я продолжил расстегивать пуговицы, находя все новые и новые ссадины – следы чужой несдержанности на теле МОЕЙ женщины.
Коснулся подушечками пальцев темного пятна, хотел провести невесомо, но вместо этого неосторожно надавил. Роксана болезненно зашипела и попыталась отстраниться.
А у меня внутри вдруг что-то лопнуло, будто оборвалась цепь, на которой я сидел все эти годы, и, не сдержавшись, я прильнул губами к бешено трепещущей жилке на девичьей шее. Аккуратно, нежно, стараясь не причинить новой боли. А потом и вовсе прошелся языком, пытаясь зализать, стереть ужасные отметины на молочно-белой коже.
С женских губ сорвался протяжный полувздох-полустон, и у меня окончательно сорвало крышу. Теснее прижался к дрожащей женской фигурке, с силой вдавливая ее в шершавую стену. И стал покрывать горячими поцелуями лицо, шею, ключицы. А руки судорожно шарили по мягкому податливому телу, расстегивали мелкие пуговички на груди, тогда как хотелось попросту разорвать плотную ткань, скорее добраться до горячей бархатной кожи.
– Рей… – выдохнула девушка, и это нисколько не было похоже на протест. Скорее наоборот – призыв к действию.
И я поймал ее влажные мягкие губы, буквально впился в них поцелуем, втягивая в рот такой сладкий и одновременно остренький на слова язычок.
А пальцы наконец добрались до нательной сорочки, нырнули под тонкую ткань и обхватили женскую грудь, ощущая, как стремительно твердеют соски. Кажется, я совершенно помутился рассудком, потому как свободной рукой стал судорожно задирать подол платья. Ярость смешалась с желанием. Оно пульсировало во мне, билось горячим лавовым потом, заставляя теснее прижиматься пахом к округлому женскому бедру. И я понял, что готов взять ее прямо тут. Стоя, у этой самой стены. А лучше на широком письменном столе. Если, конечно, хватит выдержки туда добраться.
И вдруг сзади раздалось весьма невежливое покашливание.
– А я вам не мешаю? – и голос весьма знакомый, с колкими саркастичными нотками и явно прозвучавшей насмешкой.
Твою мать! И кто это там такой умный?
Резко обернулся и, задвинув Роксану себе за спину, гневно уставился на посетителя. В дверях стоял ухмыляющийся Тенрилл и совершенно беспардонно скользил взглядом по моей распахнутой рубахе.
– А тебя стучаться не учили? – набросился на друга, движимый лишь желанием поскорее его спровадить.
– Вообще-то это мой кабинет! – привел железный аргумент Дорсан и, будто не замечая нас, прошел в глубь помещения и уселся на свое рабочее место. – А если вам так не терпится, идите… да вон хоть в уборную! Здесь вам не бордель!
– Завидуй молча, братец! – раздалось сзади, и я даже позавидовал эдакой наглости.
Мне бы Рилл за такую фразу, не отлагая, дал по морде. Роксана же как ни в чем не бывало вышла из-за моей спины и, на ходу застегивая пуговицы, направилась к родственничку.
А я шумно выдохнул, еле удержавшись, чтобы не застонать в голос. Желание все еще пульсировало внутри, но момент был упущен. И надо было Риллу заявиться именно сейчас!
– А ты кончай совращать моих подчиненных! – в свою очередь гаркнул на кузину мой начальник.
– Что я могу поделать, если они сами на меня кидаются, – смеясь, ответила Роксана и стрельнула в меня хитрым взглядом из-под ресниц.
– А ты не… – зло начал Рилл, и тут уже я не сдержался.
– Ну хватит! – прикрикнул на них обоих, прерывая этот бессмысленный балаган. – Давайте лучше займемся делом.
Я стал споро застегивать пуговицы на собственной рубахе, стараясь хоть сколько-нибудь привести себе в порядок и успокоить расшалившиеся гормоны. А еще подумал, что когда все это закончится, все же надо будет умыкнуть куда-нибудь Роксану и хорошенько ее отыметь. Не знаю, что она там себе думает, но я отнюдь не железный, и все эти выходки прощать не намерен.
– Рей, что ты делаешь? Мы не закончили, – вскинулась девушка, видимо, не согласная с тем, что я столь скоро решил одеться.
– Закончили! – строго бросил я, не собираясь продолжать дальнейшие процедуры. – На сегодня с меня хватит!
Роксана недовольно поджала губы и сцапала со стола открытый флакон. Любовно закрутила крышечку.
– А это что? – вдруг заинтересовался содержимым Дорсан.
Анья уже открыла рот, чтобы ответить, но я вовремя вмешался. С этой прохиндейки станется навешать кузену лапши на уши.
– Кристальная Роса, – выпалил я, отрезая девушке все пути к отступлению. В конце концов, Дорсан – ее брат, да и мой непосредственный начальник. Его явно стоит посвятить в курс дела. – И Роксаночка сейчас с превеликим удовольствием расскажет тебе, каким образом она к ней попала. Не так ли, дорогуша?
Глава 4
Нет, да они сговорились просто!
Набросились на меня скопом и принялись вытрясать все подробности пребывания в доме Вандебора. И если Рей был в курсе, как именно я отрабатывала Кристальную Росу, то рассказывать всю подноготную кузену не было ни малейшего желания.
Но как я ни старалась, обойти стороной неприятную тему все же не удалось. К моей радости, Рилл отреагировал весьма сдержанно. Лишь закатил глаза к потолку и протянул многозначительное «н-да». Рей тоже старался сохранять спокойствие. Но по плотно стиснутым челюстям и побелевшим костяшкам пальцев, вцепившихся в подлокотники кресла, можно было только догадываться, что бушует у него внутри.
Понять бы еще, с чего он так бесится? Я ведь не давала ему поводов считать меня своей. Но его вчерашняя выходка в экипаже, да и сегодняшнее поведение лишь доказывали, что произошедшее очень сильно задело капитана. А то, как он набросился на меня несколькими минутами ранее… Воспоминание об этом рождало в душе бурю возмущения – все-таки я не позволяла Рейнару так себя вести, – и в то же время меня охватывал странный трепет, от которого сжималось все внутри.
Как ни крути, а ему удалось меня завести. С одного слова, с одного прикосновения. И как бы сильно не раздражало такое самоуправство, но я была вынуждена признать, что выходка капитана была мне приятна. А какой нормальной женщине не будет приятно, что мужчина так на нее реагирует? И, задери меня рысь, но мне так же сильно не хотелось останавливаться, как и ему.
Наверно, я сумасшедшая. Вандебор, который пытался взять меня силой, вызывал волну дикого омерзения, а накинувшийся Рей… рождал сладкую дрожь и томление во всем теле. Я до сих пор чувствовала, как ноет низ живота и промокшее белье неприятно липнет к коже, напоминая о неутоленном желании.
Пришлось решительно тряхнуть головой, отгоняя прочь запретные мысли. Так или иначе, момент был упущен, да и продолжать при Рилле я бы ни за что не стала. Братец и так косо на нас поглядывает. Благо хоть во всей этой истории с Вандебором обещался прикрыть. А то в какой-то момент я и правда испугалась, что меня могут обвинить в убийстве. Но кузен заверил, что моей вины в том нет, и обещал, что что-нибудь придумает, а меня не выдаст. Рей тоже поклялся держать язык за зубами. И только после этого я позволила себе расслабиться.
Как же мне все-таки с ними повезло. Надеюсь, и я в свою очередь смогу быть полезной.
В общем, отринула все лишнее и поспешила изложить имеющуюся информацию:
– Мне удалось подслушать разговор. Там был Вандебор, Бруммель и еще один, судя по шипящему голосу – Хамелеон. Они называли его эр Тануш.
Рядом сидящий Рилл удивленно присвистнул:
– Ничего себе, сам хан!
Об эврийских ханах я знала мало. Наверное, лишь то, что их пятеро, и они, по сути, являются вожаками ингирских племен, а заодно и военными предводителями. И если один из них пожаловал в гости к Вандебору и давал тому указания, значит, дело и впрямь обстоит очень серьезно.
– И чего он хотел? – продолжил расспрашивать братец, а я подумала, что все же стоит поинтересоваться, что связывает этого Тануша с Рейнаром.
– Ну, более всего он хотел голову Рея. Желательно на блюдечке с голубой каемочкой. Чем ты ему так насолил? – обратилась к капитану, но тот сердито поджал губы, кажется, не намереваясь освещать эту тему.
Зато за неразговорчивого ингирвайзера ответил весьма разговорчивый кузен:
– Ну, это как раз неудивительно. Рейнар же умудрился порешить его родственничка в прошедшей войне. Кем там приходится убиенный тобой хан эр Танушу?
– Братом, – буркнул Рей, а я вспомнила историю, что рассказывал мне Аларик.
Про шрамы Рея и про перелом в ходе войны после смерти одного из предводителей. У ингиров и правда есть все основания желать смерти ингирвайзеру. И защищать тут, пожалуй, стоит не меня, а его самого. Только вот разве этот упрямец согласится?
– Вот-вот! Слушай, может, мы к тебе охрану приставим, а? – будто прочитал мои мысли Тенрилл.
– Совсем сдурел? – ощерился Рей, лишь подтверждая мои догадки насчет своего упрямства. – Я что тебе, девица какая? Или мальчишка, не способный постоять за себя?
– Способен-то ты, способен. Но, как ни крути, против целой шайки бандитов не выстоишь. Да и присмотрели бы за тобой, авось глупости делать перестанешь, – с намеком протянул Рилл, а Рей помрачнел еще больше.
Видимо, эти двое поняли друг друга. Во мне же взыграло любопытство.
– О каких глупостях речь?
– Не твое дело, – зло кинул Фрей, сверля кузена уничижающим взглядом, и потребовал: – Рассказывай, что там дальше!
Чего и стоило ожидать… Ладно, как-нибудь потом выпытаю у братца. Рей сегодня явно не в духе, и что-то мне подсказывает, что лучше лишний раз его не раздражать.
Я попыталась сосредоточиться, вспоминая, о чем еще таком Вандебор беседовал с подельниками. Я, конечно, из того разговора мало чего поняла. Но, возможно, мужчинам эта информация о чем-то скажет.
– Они говорили о каких-то источниках… Вроде как один иссяк и надо найти второй. Хамелеон велел собрать людей для похода и еще обещал дать своих ищеек. Якобы они эти источники чувствуют.
– Что за бред… Какие еще источники?! – мотнул головой Тенрилл.
– Не знаю, – пожала плечами, не представляя, что еще сказать.
Кузен задумчиво погладил идеально выбритый подбородок. А потом на мгновение замер, осененный внезапной догадкой, и они с Реем почти синхронно переглянулись.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил ингирвайзер, и Рилл кивнул:
– Бероль… Других вариантов просто не вижу.
– Забавно выходит… Неужели мы умудрились первыми найти то, что так нужно Хамелеонам? – Рейнар хмыкнул. – Если, конечно, твои россказни о чудо-озере – не плод больного воображения.
– Не веришь, сам съезди да проверь! – обиженно фыркнул Тенрилл, а Фрей вдруг встал, задумчиво прошел к своему изодранному пальто, притулившемуся на вешалке, и сунул руку во внутренний карман.
– Ты бы хоть костюмчик сменил, одеваешься как нищий, право слово! – подначил друга кузен и был определенно прав. Пальтишко выглядело так, словно Рей только с поля боя вернулся. Рукав изодран, на спине прорехи. И откуда они там взялись?
А потом я вспомнила вдоль и поперек перевязанное тело капитана, когда он лежал в госпитале, и чуть не ахнула, осененная догадкой. Это какой же силы должен быть удар, чтобы даже сквозь такую толстую ткань оставить на теле открытые раны?
– Не до того, сам знаешь, – буркнул Фрей и вернулся обратно с зажатой в ладони флягой.
– Это что, та самая вода? Я уж думал, у тебя давно ничего не осталось.
– Немного есть. – Рей открутил крышку и принюхался к содержимому. – Надо же, еще свежая.
Капитан сделал небольшой глоток, прикрыл глаза от удовольствия. Потом не удержался и залпом осушил флягу. Довольно выдохнул.
– Ладно, беру свои слова обратно. Может, ты и прав. Есть что-то в этой водице… А что показала экспертиза?
– Да ничего толкового, – раздосадованно махнул рукой Рилл. – Ядов не обнаружено, известных бактерий тоже. Да и остальные исследования результатов не дали. То ли не то искали, то ли вода и вправду обычная. – Кузен ненадолго замолчал, что-то обдумывая, а потом подвел итог: – В любом случае следует отправить в Бероль гвардейцев. Да и самим не помешает еще разок съездить. Проверить все лично. Если ингиры всерьез возьмутся за поиски, мы должны встретить их во всеоружии. А еще лучше взять языка и выяснить, что это за источники и зачем они сдались Хамелеонам.