====== Поприветствуем первых трибутов! ======
ДИСТРИКТ ПЕРВЫЙ
— Что ты паришься, это все ерунда! Нас просто запугивают! Сама подумай, Капитолий — это же предел мечтаний! Знаешь, как там красиво? — пытается убедить меня Питер, мой одноклассник. Сегодня его голубые глаза горят каким-то особым огнем, и сам парень казался необычайно вдохновленным. Засунув руки в карманы, он шел рядом со мной на нашу первую в жизни Жатву. Темные волосы юноши были растрепаны, взгляд бегал по толпе идущих впереди людей.
— Ты совсем ненормальный? Не слышал?! Мы должны будем убивать друг друга! — огрызаюсь я, одергивая новое персиковое платье, которое мне, чаще носящую брюки, казалось слишком коротким. Машинально следом подтянув ослабший хвост, я снова смотрю на одноклассника.
Питер фыркает:
— Тогда ты точно не выживешь. Ты хоть оружие в руках держать умеешь?
Я пристально смотрю в его черные глаза. Он действительно забыл?
— Умею, — шиплю я сквозь стиснутые зубы, пытаясь сдержать себя от того, чтобы пнуть его, что стоит мне неимоверных усилий. В который раз я проклинаю бога за то, что мне пришлось идти рядом с ним.
— Знаешь, ты наверняка была за повстанцев! И чего они добились? Тебя точно вытянут на Арену, а там ты не сможешь выжить. Ты же девчонка! Да еще и слабая! — насмехается Питер, презрительно оглядывая меня с ног до головы. Сейчас в его глазах я всего лишь обычная девчонка.
Спокойно, Кейси, ты справишься.
Я делаю глубокий вдох. Питер этого не достоин.
— Эй, Кейс! — слышу знакомый голос своего лучшего друга Макса. Его светлая макушка выныривает из толпы, и он, улыбнувшись, машет мне рукой, подзывая.
Намек понят. Он, как всегда, очень вовремя.
Незаметно ныряю рукой за широкий пояс платья и резко вскидываю руку, видя, что Питер отвернулся.
Парень начинает разворачиваться, вскрикивает и подносит руку к виску. На его пальцах — кровавые капли. На землю планирует прядь волос. Он ошеломленно смотрит на меня, а потом страх в глазах сменяет ненависть.
— Ты совсем ненормальная? Хотела убить меня? — парень делает шаг ко мне, намереваясь высказать мне все, что он думает.
Макс оттесняет юношу и протягивает мне острый тонкий кинжал, который я швырнула ему секундой ранее. Именно это оружие оставило отметину на виске Питера.
Я быстро перебираю пальцами по его рукояти:
— Всего лишь хочу показать тебе, что умею обращаться с оружием, — шиплю я в лицо парню. — Забыл, что я работаю в ювелирном?
Питер щурится и уже собирается мне что-то ответить, но нашу пылкую беседу прерывает гимн Капитолия.
В наказание за восстание каждый дистрикт будет предоставлять одного юношу и одну девушку. В живых из них останется только один. Победитель будет награжден, а его семья не знать голода до самой смерти. Трибуты должны будут биться на Арене, добывать себе еду самостоятельно. Мы решили назвать эти игры Голодными Играми. А так как на сегодняшней церемонии мы будем выбирать наиболее достойных, то название этого праздника будет Жатва!
Короткий ролик заканчивается. Капитолиец, стоящий у микрофона, радостно улыбается. Проводит рукой по коротким зеленым волосам, одергивает фиолетовую рубашку:
— Дамы вперед! — провозглашает он, шагает к одному из больших шаров и подцепляет один конвертик. Развернув его, он подходит к микрофону и с улыбкой, словно приклеившейся в его лицу, объявляет:
— Кейси Кент!
Мир уходит из-под ног. Почему я? Я, наверное, меньше всех из этого дистрикта хочу попасть в эту “роскошь Капитолия”!
— Кейси Кент, — нервно повторяет распорядитель.
В глазах Питера зажигается насмешка. Макс смотрит на меня с нескрываемым сочувствием.
Взгляды жителей поворачиваются ко мне. Миротворцы шагают ко мне, вскидывая оружие, намереваясь принудительно доставить на сцену.
На негнущихся ногах медленно я все-таки иду, поднимаюсь по ступенькам и становлюсь рядом с распордителем.
Это же безумие, правда? Нас же просто запугивают?
— Поприветствуйте нашего первого трибута, Кейси Кент! — хлопает в ладоши мужчина. — А теперь мальчики!
— Питер Джексон!
По лицу одноклассника расползается торжествующая улыбка.
— Вот это круто! — радостно восклицает он и взлетает на сцену. — Я тебе еще отомщу, Кейси! — он пихает меня в бок и подмигивает.
По коже пробегает холод. Вот уж с кем, с кем, но оказаться на Арене именно с Питером я хочу меньше всего.
Распорядитель заканчивает свою речь и делает шаг в сторону, уступая внимание жителей нам:
— Пожмите друг другу руки!
Питер сдавливает мою ладонь, и я чуть не вскрикиваю от боли.
— Мы везунчики, правда, Кейси? — ликует парень.
— Ага. Везунчики, — “поддерживаю” я.
ДИСТРИКТ ВТОРОЙ.
— Вот же повезет кому-то! — восклицаю я, кружась по комнате. — Хотела бы я попасть в Капитолий! Я всю жизнь об этом мечтала! Там суперская косметика, вкусный кофе, а еда-то какая... И украшения...
Моя подруга поднимает голову.
— Тебе что, мало? — она обводит рукой мою комнату. Двуспальная кровать забросана различными мягкими игрушками и подушками, на туалетном столике лежат украшения и косметика, напротив кровати стоит большой шкаф с зеркалом во весь рост.
— Ничего ты не понимаешь, Доминик! — отмахиваюсь я. — Это все не то! – закатив глаза, я продолжаю кружиться в зеленой юбке чуть выше колен, позволяя коротким темным волосам находиться в свободном полете.
— Элис, это ты ничего не понимаешь! Ты не понимаешь, что тебя ждет?
Прекратив кружиться, я плюхаюсь на кровать рядом с ней, тут же откидываясь на спину, раскидываю руки в стороны и мечтательно улыбаюсь.
— Конечно, знаю. Наряды, еда, подарки, а потом еще и праздник в мою честь!!
Доминик вскакивает на ноги:
— Ты что, не знаешь, что там надо будет убивать людей? – она непонимающе смотрит на меня, нахмурив брови и сжав руки в кулаки.
Фыркаю, переставая улыбаться и на полном серьезе отвечаю:
— Значит, они слабые рохли, недостойные жить! — парирую я, садясь на кровати. Перевожу взгляд с Доминик на потолок, снова мечтательно улыбаясь. — Эх, попасть бы в Капитолий... Только вот шанс один на 10000.
Подруга отворачивается и складывает руки на уровне груди. Ее плечи поднимаются и тяжело опускаются.
— По-моему, ты ничего не понимаешь! — упрямо произносит она.
— Даже не думала, что моя подруга окажется такой, — парирую я, переворачиваясь на кровати лицом вниз.
— Сначала дамы, — я вытягиваю шею. Интересно, кто это счастливица, которой повезет попасть в Капитолий? — Итак, наш первый трибут... — изящные ухоженные пальцы распорядительницы вытаскивают полоску бумаги. — Элизабет Стоун!
— Ура! — я ликую и бегу к сцене. Надо же, все-таки я везучая!!
— Наш второй трибут — Тревис Малькольм.
— Есть! — широкоплечий парень вскидывает кверху кулак и вприпрыжку поднимается на сцену. — Я не подведу родной дистрикт! — громко кричит он, весь лучась от удовольствия.
Хоть кто-то меня понимает.
Тревис протягивает руку, и я с размаху бью по ней:
— Дистрикт номер 2! — кричим мы хором.
Капитолий, жди нас!
ДИСТРИКТ ТРЕТИЙ
— Сэм! Сэм! — голос моего приемного папы разрушает мое уединение. Я пытаюсь не обращать внимания, продолжая соединять детали.
Это гениальное изобретение. Оно точно поможет моему дистрикту.
— Сэм! Ты что, не слышишь, как я тебя зову? Посиди с Кертис! — требует отец.
Кертис — их родная дочь, шестилетняя девчонка с вьющимися волосами. Если честно, я до сих пор не знаю, почему меня, худенькую девчонку в очках, после гибели родителей оформили удочерение посторонние люди.
— Пол, но ведь сегодня Жатва! — возражает моя приемная мама.
Отец окидывает меня взглядом. Понимаю, что он видит: девушка с растрепанными рыжими волосами, очки, не совсем ровно сидящие на носу, грязная одежда и лицо, словно она вылезла из шахты какой-нибудь, и повсюду непонятные предметы и механизмы, окружающие ее. Мужчина цокает языком. Я опускаю голову, прекрасно все понимая.
Опускаю взгляд. И верно, на свитере пятна, руки все в машинном масле... И когда я успела?
— Ты же девочка, Саманта! — стонет мама.
— Иди и прими душ, пойдем в центр, а потом посидишь с Кертис, — командует он.
Я сожалением привстаю, надеясь, когда родители уйдут, снова заняться своим изобретением. Видимо, мои эмоции написаны на лице, потому что “папа” внезапно хватает меня за руку и затем откидывает в сторону.
Я слишком поздно понимаю, что происходит.
— Нет! — кидаюсь вперед, но он уже разбивает машину ногой.
— Что ты наделал? Оно могло бы улучшить жизнь нашего дистрикта! — я даже не замечаю, что по щекам катятся слезы.
— Хватит тратить время на ерунду, Сэм! — сурово отрезает отец и уходит, хлопнув дверью.
Я опускаюсь на колени, разглядывая механизм. Поднимаю уцелевшие части, рассматривая масштаб разрушений. Слезы продолжаю катиться по щекам, мешая. Снимаю, очки, кладу рядом со своим бывшим “изобретением”, опираюсь руками о стол. Я убила на него три месяца...
— Прими душ, Саманта! На праздник нужно идти нарядной, — сухо произносит папа, снова приоткрывая дверь и заглядывая в комнату.
Я не знаю, праздник ли это. Мне не верится, что дети действительно должны будут убивать друг друга. Слишком суровое наказание.
Но спорить с родителями я не смею. Утираю слезы, надеваю очки, беру чистые вещи и бреду в ванную комнату.
Я так радовалась, когда сегодня оно заработало. Я уже думала, что я никудышная изобретательница...
— Наш первый трибут — Саманта Клинстон! — распорядительница на сцене потрясает бумажкой.
Я невольно оглядываюсь на семью. Маленькая Кертис при упоминании моего имени вскрикивает и тянет вперед руки. Папа хмурится. Видимо, жалеет, что у него больше нет бесплатной няньки. Мама качает головой.
Миротворцы помогают мне взобраться на сцену. Отсюда весь дистрикт кажется таким...большим.
— Имя юноши-трибута — Лео Стонор!
14-летний подросток становится рядом со мной. Теперь мы поедем в Капитолий.
Жаль, что план повстанцев сорвался. А я ведь смастерила им такие замечательные устройства. Еще и с камер в Капитолии снимала для них показания... Весь труд насмарку.
С другой стороны, говорят, что в Капитолии замечательная техника. А убийства...это ведь неправда, да?
ДИСТРИКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
Я приземляю на пол сеть с рыбой. Она вся полная, рыбалка сегодня явно удалась. Честно говоря, в море я забываю обо всех проблемах, оно дарит мне спокойствие. Запахи, мерное покачивание лодки, редкие крики птиц, шум волн, все это для меня как дом. Наверное, для жителей нашего дистрикта это естественно.
— Джейсон, ты идешь на Жатву? — женщина, в рыбный магазин которой я поставляю товар, высовывается из подсобки. Она пожилая, со сморщенными пальцами и в пестрой кофте.
— Иду, сейчас, — я киваю на сеть.
Брови миссис Уолл взлетают вверх.
— Ты пойдешь так?
Я фыркаю, прекрасно понимая, что она имеет в виду. Моя футболка мокрая и приятно пахнет водорослями и солью. Но в конце концов, я всегда в ней хожу, и футболки лучше у меня просто нет. Откуда она у приютского парня?
Женщина прекрасно понимает мои невысказанные мысли.
— Я сейчас, — она вновь скрывается в маленьком чуланчике.
А я невольно вспоминаю, как год назад слонялся по рынку с ведерком рыбы и приставал ко всем прохожим с просьбой купить ее. Тогда мне не на что было даже купить себе еды, и к концу дня я уже чуть не падал от усталости. Именно миссис Уолл и заплатила мне. И даже налила тарелку похлебки.
Хорошо, что в приюте на старших детей смотрят сквозь пальцы. Поэтому мы можем гулять все утро, или подрабатывать...
— Вот, держи, — женщина протягивает мне вешалку с голубой рубашкой. — Это моего покойного мужа.
— Спасибо, но я... — я теряюсь. Никогда не ожидал хоть какого-то участия людей ко мне.
— Бери, ему она все равно не пригодится, — женщина улыбается.
Отказываться я просто не имею права. Переодеваюсь и оглядываю себя. К моим слегка протертым джинсам эта рубашка удивительно подходит.
Ненавижу Капитолий. Они хотят посылать детей на смерть, заставляя смотреть на это их друзей и родителей. Они считают это справедливой местью?
Женщина в нелепой гавайской рубашке поправляет алый парик и растягивает черные губы в улыбке. Как вообще можно показываться в таком виде на людях?
— Сначала дамы, — она хлопает слишком длинными ресницами.
— Есть доброволец! — звонкий голос из толпы. Звонкий и удивительно знакомый.
Толпа расступается, образуя живой коридор. На сцену поднимается девушка, и я не могу сдержать удивленного вздоха. У нее черные шелковистые волосы, заплетенные в косу. Чистые черные глаза.
Я ее знаю. Это Скай Уолл. Она тоже работает в магазинчике, только чистит рыбу и готовит из нее, а не ловит. От этой девушки всегда исходит запах рыбы. На ее поясе блестит рыбья чешуя. Честно говоря, мне всегда казалось это гениальной находкой. Хотя рыбья чешуя на поясе — это очень странно, да.
— Как тебя зовут, дорогая? — микрофон подносят к ее губам:
— Скай Уолл, — взгляд изучает публику.
— Доброволец в четвертом дистрикте! — Женщина всплескивает руками. — А кто-нибудь из юношей хочет оказаться в Капитолии?
Ага. Ищи дурака.
— Ну что ж... — она семенит ко второму шару. Длинный загнутый коготь (ногтем ЭТО точно не назвать) выуживает бумажку, — наш второй трибут — Джейсон Смит!
Отлично. Просто отлично. Впрочем, лучше я, чем какой-нибудь двенадцатилетний мальчишка.
Я поднимаюсь на сцену. Кошусь на Скай, но та отводит взгляд.
— Пожмите друг другу руки! — вскрикивает распорядительница.
Я сжимаю худенькое запястье Скай и всей грудью вдыхаю рыбный запах.
Капитолийка манерно помахивает ладошкой:
— Оу, я чувствую дух четвертого дистрикта! — жизнерадостно смеется она.
Жаль, что я поменял футболку.
Никогда не думал, что такое скажу, но...
Хорошо, что у меня нет ни друзей, ни родных.
ДИСТРИКТ ПЯТЫЙ
Ну надо же! Предвидится хоть что-то интересное! Мне уже до смерти надоело это скучное однообразие своего дистрикта! До смерти хотелось сбежать отсюда, чтобы просто почувствовать другую жизнь, хотелось вырваться отсюда, как запертой в клетку птице.
Говорят, там везде бархат и золото...
Теперь надо только туда попасть.
Только что это за дурацкие игры? Я должна буду убивать слабаков? Да с удовольствием! Я готова на все ради победы! Хочу, чтобы родители по-настоящему мной гордились! А эти... жалкие существа сами виноваты, что их родственники развязали восстание!
Женщина на сцене машет рукой. Я вглядываюсь. Всегда нравился стиль одежды капитолийцев.
Наша распорядительница одета в зеленую кожаную жилетку поверх белой блузки и покачивается на высоких каблуках.
— Среди вас есть добровольцы? — громко восклицает она.
Разве так можно?
— Я — доброволец! — выкрикиваю я, вскидывая вверх руку.
Ну надо же! Даже жребий не понадобился! Так просто?
Миротворцы шагают ко мне, чтоб помочь добраться, но я уже стою на сцене и гордо улыбаюсь.
— Как тебя зовут, душечка? — микрофон тычется мне в губы. Я во все глаза смотрю на капитолийку. У нее такое выразительное лицо... Ладно, здесь нужно признаться, что с косметикой она переборщила.
— Лили Эванс, — я стою ровно и гордо оглядываю родной дистрикт. Все должны знать своего героя.
— А теперь узнаем имя нашего юноши-трибута! — она выдерживает паузу.
Ну что, кто достанется мне в напарники? Может быть, Деймон Расс, первый красавчик нашей школы?
— Саймон Сигл!
Начинаю оглядывать толпу. Люди расступаются, и подступившие миротворцы швыряют на сцену худенького мальчишку лет 13.
Он выглядит безумно бледным и весь дрожит. Смотрит на меня и неуверенно протягивает руку.
Слабак. Моя будущая жертва.
Взгляды всех жителей дистрикта прикованы к нам. Правильно, вы все должны знать имя будущего победителя!
ДИСТРИКТ ШЕСТОЙ