На бесстрастном лице вулканского посла не отразилось ни одной эмоции, но в глазах полыхнула едва сдерживаемая ненависть и неприязнь. Родительские узы натянулись, затрепетали, заставив мальчика пошатнуться и прижаться к стенке.
- Твоя мать, Аманда, приняла решение разорвать семейные узы и вернуться на Землю, i’khaz’el.
Глаза маленького вулканца испуганно расширились.
- Sa-mekh, ko-mekh оставила нас?
- Верно, - кивнул посол.
- Почему? – Спок нахмурился, и Сарек едва удержался от того, чтобы не влепить ему пощёчину. Да как он смеет спрашивать, ведь ответ очевиден! Шесть лет назад всё было нормально. Но потом! Нет, определённо, разрыв уз и потеря telsu, не лучшим образом сказалась на его внутреннем спокойствии. «Стоит провести в wh’ltri на пару часов дольше», - решил вулканец, и глубоко вздохнув, ответил:
- Мисс Аманда Грейсон оказалась не согласна иметь такого неправильного сына как ты, i’khaz’el.
Спок почувствовал, как земля уходит из-под ног. В этот момент мир маленького мальчика перевернулся с ног на голову.
_______________________________________________
adun’a – супруга, жена, спутница
i’khaz’el - мальчик
kahr-y-tan – путь вулканца (следование принципам логики)
ko-mekh - мама
sa-mekh - отец
telsu – супруг / супруга
v’tosh ka’tur – вулканец без логики (название касты отверженных отступников)
wh’ltri – неглубокая форма медитации
========== Глава 2. (Не)правильный ==========
Комментарий к Глава 2. (Не)правильный
Все «Подсказоньки» в скобочках сюжетные. Можно их не слушать, но тогда вы рискуете упустить часть повествования. Переводы песен есть в свободном доступе в сети, и как на мой вкус – они вполне адекватны.
Словарь в АЛФАВИТНОМ! порядке в конце части.
[6 лет]
В любом мире, в любом языке есть два самых верных антипода. «Да» и «Нет» непримиримые враги, каждый из которых может как ранить, так и возвысить. «Да» и «Нет» две точки опоры, которые могут перевернуть весь мир.
Но страшнее даже этих антонимов частица «Не». У неё нет противоположности. Нечему отразить и изменить её значение. В «Не» нет положительных смыслов, оно абсолютно.
Маленькому Споку казалось, что с момента ухода матери «Не» начали преследовать его, заполонив собой всё существование.
- Ты НЕ часть нашего народа, чужак, смесок! – читалось в каждом движении его сверстников в Школе.
- Тебе НЕ сравниться с настоящими t’khasi, ты НЕ полноценен, НЕ способен даже на простейшие манипуляции с разумом – удручённо качали головой наставники, глядя на его изувеченные руки, чувствительность к которым так и не вернулась.
- Ты НЕ достоин называться наследником C’Чн Т’Гай, ты НЕ твой отец, тебе никогда НЕ стать таким же мастером слова как S’haile Сарек. Только и умеешь, что распускать руки! - кривился Стон, глядя на то, как Спок безуспешно пытается справиться с обуревающими его эмоциями, когда в разговоре четь снова коснулась его матери.
- Почему ты никогда НЕ ведёшь себя подобающе? – вопрошал Сарек, которому в очередной раз доложили о поведении сына.
- Неужели так сложно НЕ сшибать всё на своём пути, - хмурилась прошедшая мимо него вулканка, когда Спок отчаянно щурясь, застыл посреди дороги, стараясь разобрать что находится перед ним.
Зрение снова не желало фокусироваться и с каждым днём всё сильнее подводило владельца всё чаще, размывая контуры предметов.
- Твоя смешанная анатомия НЕ позволит прижиться новым хрусталикам, - пожал плечами Школьный целитель. – Нет смысла что-то менять. Лучше точно НЕ станет. А то и вовсе, врачебная манипуляций лишит тебя остатков зрения.
Не… Не… Не… только «Не» и ничего кроме не ждало его от сородичей.
Спок старательно пытался гнать от себя подобные мысли, но раз за разом вспоминал, что единственным существом, кто говорил ему: «Да», была ko-mehk. И тем печальнее мальчику становилось от того, что он сам по сути виноват в том, что её больше нет рядом. Что её «Да» - «Да», ты сможешь… «Да» сумеешь… «Да» справишься… «Да» ты не такой как они, но в сотню раз лучше… - долгие шесть месяцев не согревало своим мягким светлым теплом.
Спок опустив голову, сжал в дрожащих руках падд, где набирал ответ на заданное тестирование. В углу экрана высветилась реклама, своими яркими красками привлекшая его внимание. Моргнув, мальчик присмотрелся к названию, и потом нажав на баннер, открыл ссылку. Бегло изучив информацию и приложенный к объявлению аудиофайл вулканец-полукровка радостно улыбнулся. Вот оно!
Конечно же. Это же было так просто. Ответ всё это время был на поверхности, а он и не видел.
Ko-mekh ушла, потому что он был не достаточно хорош как человек. Значит, нужно просто показать ей, что это не так. Что он тоже способен переживать как она.
Отложив падд, Спок взялся за бумагу и ручку. Нужно постараться и всё получится. Он верил в это.
““““““
…- О, так бывает, когда чувство находит мысль, а мысль слова, и затем, ко всему этому примешивается музыка, - отвечала Аманда Грейсон, когда маленький Спок пытался узнать у неё, зачем люди пишут стихи и сочиняют песни.
- Но разве не логичнее и яснее просто высказать мысль? – недоумевал он. – Мы, вулканцы много лет назад бросили это нерациональное занятие, и нисколько не потеряли от этого.
- Глупый мой sa-fu, - улыбнулась женщина. – Песнями не нужно разговаривать. Ими нужно жить.
- Жить?
- Ощущать, как они подвигают и преображают тебя, наполняют цветом.
Маленький Спок посмотрел на свои руки, и снова перевёл взгляд на Аманду.
- Я уже цветной, и sa-mekh, и наставники, и остальные t’khasi. Мы поэтому бросили? Но люди тоже цветные. Почему они никак не перестанут?
Глядя на недоуменное лицо сына, который снова понял всё слишком буквально, женщина не могла не рассмеяться…
Вынырнув из воспоминаний двухгодичной давности, Спок немигающе уставился на экран падда, где шла прямая трансляция из какого-то земного танц-клуба. Сегодня группа “Sable Quama” должна была объявить итоги конкурса, объявленного один стандартный месяц назад.
- Дамы и господа! – раздался из динамиков голос солиста Маркуса Уэйка. За его спиной махали руками собравшимся остальные члены музыкального коллектива. Девушка солистка Анна Вуд - мулатка с копной черных волос, заплетённых в африканские косички; ударник Вейдж Соул – рыжий парень с дредами и Басист Себастиан Лоуполд – мрачного вида брюнет с короткой стрижкой и бритыми висками.
- Настало время нам подвести итоги! – толпа поддержала Уэйка радостными криками.
- Мы благодарны вам всем за то, что откликнулись, и поддержали нас, - подхватил Баст.
- Благодарны за присланные тексты. И, вот честно, это был очень жаркий спор! – воскликнула Вуд. - Мы никак не могли решить и решиться, но, наконец…
- Напившись как никогда в жизни… - встрял Вейдж, за что получил подзатыльник от Анны.
- Пришли к согласию, - закончил посмеивающийся Маркус. – Итак, конкурс на лучший текст выиграл…
Спок затаил дыхание.
На слайде за спиной музыканта высветились четверостишия, но, увы, не его.
Группа подняла инструменты, и яркая зажигательная композиция грянула на весь зал.
Прикусив губу, мальчик опустил голову. Неудача.
Толпа на площадке зааплодировала завершению композиции. Дождавшись, когда страсти немного поутихнут, слово снова взяла Анна:
- Также мы хотим сказать спасибо ещё одному из вас! Тому, кто прислал нам этот текст.
Проектор снова мигнули и Спок с удивлением увидел строчки своего сочинения.
- Он не подходит к стилистике этого альбома, и потому, не войдёт в него, но мы всё же решили его сыграть.
- Ага, - поддакнул ударник. – Потому как, чувак, текст-то хорош!
- Это нам отправил пользователь с поистине монструозным ником на, почему-то, вулканском языке, - подхватил гитарист Баст. - Я, сейчас конечно постараюсь это воспроизвести, но…гм…
К всеобщему смеху парень так и не смог справиться с вулканским наречием. Предприняв ещё несколько попыток, Лоуполд махнул рукой, рассмеявшись:
- В общем… понятия не имею, как эта бурда произносится, но, переводчик выдал, что первое слово, это что-то вроде принца, а второе, означает «половину». Так, что, хэй! Принц Полукровка, наши тебе поздравления! Наслаждайся заслуженной славой!
Группа снова заиграла, музыкальную композицию, но теперь уже с другими словами.
Вскоре простенький припев подхватили все присутствующие. Текст пошёл на ура.
Маленький вулканец не мог поверить в свою удачу. Да! Получилось! Он способен быть как все люди. Нужно было немедленно рассказать отцу, быть может если он передаст ko-mekh это известие, то она непременно…
““““““
- Нет.
Спок замер перед отцом, который брезгливо разглядывал падд и стих, ставший текстом песни земной группы.
- Sa-mekh, я только хотел показать ko-mehk, что могу быть как она, и … - начал было мальчик, но мужчина резким жестом прервал его.
- Это пустая, бесполезная трата времени, - дёрнул уголком брови старший вулканец. – Лучше бы ты занялся чем-то полезным.
- Разве возвращение ko-mekh, это не важно? Как же…
- Хватит.
- Отец, но я ведь могу…
- Нет, - снова последовал жесткий скупой ответ. – Пойми и прими как данность, i’khaz’el. Ko-mehk не вернётся, что бы ты там себе не придумал. Чтобы Аманда была здесь, тебя быть не должно. Но, история не имеет сослагательного наклонения.
Сарек удалился, шурша церемониальными одеяниями, а маленький Спок почувствовал, что воздух вокруг него сгустился; дышать было невероятно трудно. Снова жестокие «не» набатом отдавались у него в голове, и от них не было спасения.
Маленький вулканец нахмурил бровки. А, почему, собственно, не было? Каждому t’khasi было доподлинно известно отличное средство, избавляющее от излишней эмоциональности раз и навсегда.
Позже, вернувшийся из консульства Сарек обнаружил на столе падд с видео-сообщением в котором Спок информировал его, что вероятнее всего будет отсутствовать дома некоторое время, поскольку, следуя kahr-y-tan, отправляется в Храм T’Karath, чтобы стать kholinari. Пожав плечами, вулканец стёр запись. Мужчина нисколько не сомневался, что Жрецы укажут мальчику на дверь и тот вскоре вернётся домой.
““““““
Земной мудрец сказал: «Если не можешь изменить мир, измени свое отношение к нему». Именно этим и собрался заняться Спок, когда садился в транспорт, который довёз его до T’Karath.
Издали этот Храм казался частью природного рельефа скалы, но в близи становилась видна его рукотворная природа. Вверх устремлялись пики шпилей, увитые выщербленным лестницами и балюстрадами. Стены T’Karath были выщерблены ветрами, дождями, столетиями и внушали всякому паломнику трепет и почтение.
Здесь в дали от городов, погружённые в покой жили Служители Гол, поводящие свои дни в тишине и созерцании.
В их ряды стремились все те, кто желал пройти суровый обряд vilara и стать kholinari – достичь совершенства их вида, когда ни единая эмоция или же воспоминание не мешало идеальной логике мыслей.
Осторожно ступая, Спок медленно поднялся вверх по Лестнице Паломников, на каждой ступени которой стояла лампада, что каждый вечер загоралась мягким желтоватым огоньком с наступлением темноты. Острые кромки с выступающими краями были отполированы до блеска шагами сотен прихожан, что жаждали найти успокоение или испросить совета и мудрости служителей, чья логика была безупречной.
Дойдя до вершины Спок сложил руки ладонями в месте и почтительно поклонившись, вошел в огромный зал со сводчатыми потолками, пронизанный лучами заходящего солнца.
У дальней стены возвышалась статуя Сурака, выточенная из единого куска породы. Каменное изваяние раскинуло руки, словно стремилось обнять весь мир. У ног Учителя Учителей стояли двое вулканцев в белых одеждах: мужчина и женщина.
Услышав его приближение, служители обернулись. Их тёмные глаза с серым ободком вокруг радужки отрешенно уставились на мальчика. Изящные руки поднялись вверх, складывая та’ал. Спок повторил их жест.
Руки жрицы снова задвигались; вулканка начала стремительно складывать жесты в слова.
- Я не понимаю… - понурившись, проговорил Спок. - Мы ещё не изучали жестовую речь.
Служители на миг застыли.
- Мы приветствуем тебя в Храме T’Karath. Моё имя Т’Саз, - наконец размеренно произнесла женщина.
- Моё имя Двир, - продолжил мужчина. – Сегодня мы встречаем просителей и паломников. Что привело тебя сюда, kan?
- Я… - Спок замялся, из внезапно пересохшего горла вырвался тихий всхлип; с трудом, мальчик взял себя в руки. – Я пришел, чтобы пройти vilara и ступить на путь kholinar, - проговорил он, упрямо подняв голову.
Служители переглянулись, и мужчина повёл рукой, словно заставляя себя говорить вслух:
- Зачем тебе это?
- Я… - замялся мальчик, – полукровка. Не землянин, и не вулканец. Я не нужен своей человеческой родне и недостаточно логичен для того, чтобы именоваться t’khasi. Мои эмоции не позволяют мне следовать kahr-y-tan. Я чувствую, как постепенно становлюсь V’tosh ka’tur.
- Эмоции не находятся под запретом, - проговорила Т’Саз.
- Нет, - глухо отозвался Спок, заученно повторяя слова, которые не раз слышал от отца. – Но они порицаются. Они мешают мыслить здраво. Я хочу избавиться от этого груза и стать идеальным.
- Идеал – понятие с множеством значений, он достижим исключительно субъективно, - безучастно отозвался Двир. – Более того, бессмысленно стремиться к нему через очищение от воспоминаний и эмоций.
- Может быть, - мальчик упрямо поджал губы, дёрнув ухом. – Но, если я стану kholinari, то в моей логике не будет больше возникать сомнений.
- Твои мотивы понятны, но ты превратно понимаешь суть kholinar. – голос Т’Саз отразился от высоких сводов. - Он не принесёт тебе избавления.
- Зато, меня примут остальные сородичи!
- Будь по-твоему, - вулканка прикрыла глаза. - Выбор – личное дело каждого. Не нам оспаривать твой.
Двир поднял руку, коснулся лица Спока, и физические ощущения мальчика отодвинулись на второй план. Единственно-реальными казались ледяные пальцы служителя, соприкасающиеся с контактными точками на его лице.
«Не сопротивляйся», - раздался в голове голос мужчины. - «Твой Kholinar начался».
Спок почувствовал, что падает. Тело казалось ватным, ни единый мускул не слушался; он не мог даже моргнуть. Сильные руки мужчины подхватили его и Двир зашагал куда-то вглубь Храма. Т’Саз неспешно шествовала за ним.
Краем глаза Спок видел, как тут и там из боковых ответвлений коридора выступили другие служители, и тоже устремились вдоль по галерее. Они несли в руках белую ткань, и узкогорлые кувшины, деревянные шкатулки и маленькие курильницы.
Двир пронёс его вдоль открытой террасы, и вниз по ступеням, которые казалось были высечены прямо над пропастью где алым морем барханов кипели дюны. Пройдя по узкому каменному мостику, мужчина осторожно опустил Спока на каменную плиту.
Жрецы и Жрицы в белых одеждах встали кругом. Церемония что-то напоминала Споку, только мальчик никак не мог понять, что.
Чьи-то руки потянули с него одежду, заменяя белой робой, такой же, как и на них самих; лицо и руки обтёрли прохладной водой.
«Mem-lu til-ku!» - пришла в голову мальчика паническая мысль. - «Так провожают умерших!».
«Верно», - Двир склонился над ним, касаясь переносицы. «Сама суть vilara это самоотречение. Что это как не смерть одной личности и рождение другой?»
Тонкими, похожими на иглу кисточками священники начертали на лице Спока символы.
«Kup-fun-tor ha’kiv na’ish du stau», - шепнула Т’Саз.
Вокруг установили курильницы, и маленькие язычки пламени мерно забились на едва заметном ветру.
«Теперь мы уйдём, а ты останешься здесь, до тех пор, пока ритуал не будет завершён» - Двир склонился над ним, пристально глядя в глаза. – «Смирить свои эмоции ты должен сам».
Сосредоточившись, мальчик попытался сформулировать мысль, пока ещё чужие руки касались его:
«Что мне нужно сделать? Как…»