Сарек же только недоуменно глянул на протянутый диплом с отличием, и велел не мешаться под ногами.
Спок вздохнул, покачав головой. Такое поведение отца не вписывалось ни в один просчитанный алгоритм, и он никак не мог понять, что он делал не так как должно. Раньше Сарек был недоволен тем, что он выказывает недостаточную рациональность. Но теперь-то подобной проблемы больше не было. Так в чём же дело? Отчего отец вёл себя так?
Маленький вулканец провёл весь вечер в размышлениях, строя и опровергая различные теории. Наконец, вспомнилось, что с момента ухода ko-mekh Сарек так ни разу и не назвал его sa-fu, только i’khaz’el. Спок задумался, снова воспроизводя в памяти все взаимодействия с отцом. И правда. Отец звал его исключительно «мальчик». Желал подчеркнуть его незрелость?
Маленький вулканец нахмурился, высчитывая вероятность подобного и только кивнул, придя к выводу, что, это было вполне вероятной причиной их семейного разлада. Через час, оставив на видном месте падд с запиской для отца, мальчик вышел из дома, направляясь в противоположную от ШиКара сторону. Если отец считал его недостаточно взрослым, чтобы принять как своего сына, то возможно он сменит мнение после того как он, Спок, пройдёт kahs’wan. Вопрос в том, хватит ли положенных семи дней, чтобы убедить отца, или всё же лучше увеличить срок до четырнадцати?
““““““
Спустя двое суток пути Спок углубился в необитаемую местность примерно на 200 километров. Наконец, он добрался до скалистой местности. В одном из пологих склонов мальчик обнаружил пещерный отнорок, в конце которого бил небольшой чистый ключ, и решил остаться там.
Стоя на камне, оглядывая свой будущий дом на ближайшие 336 часов, мальчик погрузился в созерцательный транс.
Пустыня T’khasi была прекрасна.
Море багряно-алых кипящих дюн колыхалось от дуновения ветра и волнами накатывало на огромные скалы, тут и там вздымающиеся вверх. Закатное и рассветное солнце напоминало сказочный мираж, и жёлтые облака в антрацитовом небе навивали умиротворение.
Встрепенувшись, маленький вулканец усилием воли вырвался из охвативших его переживаний и отправился обустраивать себе место будущего ночлега.
Невысокие растения тихо шелестели, когда Спок осторожно обламывал сухие ветви, чтобы развести огонь. Барханы, казалось, пели ему какую-то свою песню на непонятном диковинном языке, когда мальчик, опустился на прогретый валун, чтобы погрузиться в медитацию.
Определённо, пустыня была прекрасна. Так почему же его сородичи так неохотно остаются здесь в одиночестве?
«Пустыня не принимает тех, кто относится к ней без должного почтения», - подсказала память kholinari. - «Она может сурово покарать за безалаберность и нерасторопность».
Вдохнув полной грудью, мальчик закрыл глаза, погружаясь в свое подсознание. Перед уходом из дома он просмотрел несколько книг. Теперь настало время изучить их досконально.
Потекли дни. Днём мальчик медитировал в нише в скале, а вечером, когда Las’hark уходил за горизонт, шёл собирать съедобные коренья и листья, исследуя местность вокруг своей стоянки, двигаясь постепенно расходящимися кругами.
Вернувшись с одной из таких прогулок, Спок нерешительно замер перед входом в свою нишу. К ней вела цепочка больших следов какого-то животного. Осторожно, стараясь не шуметь, мальчик пригнулся, всматриваясь в отпечаток лапы.
- Уррр, - раздался рокочущий рык прямо у него над головой.
Медленно Спок поднял голову и встретился взглядом с ядовито-желтыми глазами на чешуйчатой кошачьей морде. Перед ним, на камне где мальчик обычно медитировал, стояла и била себя по бокам хвостом молодая ле-матья. Судя по мглистой шкуре без единого развода - самец.
Спок осторожно, стараясь не делать резких движений, сделал шаг назад, ещё и ещё один, а затем развернулся, и побежал в сторону скал, туда. Где у него был шанс спастись, протиснувшись в какую-нибудь узкую расселину.
С яростным рёвом, скребнув когтями по камню, ле-матья рванула за ним, сливаясь с кустарником и почти не задевая траву и песок. Скачок, и хищник вспорол землю рядом с ногами мальчика. Запнувшись, вулканец полетел на землю, кубарем покатившись по каменистой насыпи. Чешуйчатый кот прыгнул следом, скользя и перебирая лапами, разъярённо завывая.
Приземлившись на спину Спок попытался отползти; лапа с острыми как бритва когтями полоснула воздух в миллиметре от его лица. Не вполне осознавая, что делает, мальчик вскинул руку и, хлопнув ле-матью по морде, мысленно закричал:
«Kroykah!»
С невнятным мявом кот приземлился на задницу, мотая головой. Судорожно втянув носом воздух, Спок не мигая уставился в желтые глаза.
- Мя? – прозвучало как-то жалобно.
Лежащий на спине вулканец моргнул, приподнялся и, теперь уже намеренно, осторожно потянулся рукой к морде зверя. Ле-матья мотнула головой, но не отстранилась, и в голове мальчика замелькали образы:
Мать… Котята… Взрослый… Свобода… Ночь…Охота… Рана… Лапа… Боль… Пустыня… Опасность… Окраина территорий… Вода… Запах… Чужак… Опасность… Добыча…
Погоня… Боль… Непонимание…
Осторожно скосив глаза, Спок уставился направо вниз. На передней лапе и впрямь был длинный глубокий порез. Сосредоточившись, мальчик подумал:
Рана… Страх…?
Рана… Слабость… Изгнанник…– пришёл незамедлительный ответ.
Изгнанник…?
Не боец… Нападение… Слабость… Враг… Проигрыш… Обезопасить…
Открыв глаза, мальчик задумчиво уставился на пустынного кота. Только что утверждение, что лематьи являются не более чем хищниками, движимыми основными инстинктами, потерпело сокрушительное фиаско. Зверь был так же разумен, как и сехлаты, и более того, мыслил пусть и примитивно, но вполне связно. Вулканец нахмурился, и прикусил губу.
Рана… Боль?
Чужак… Враг… Добыча! – оскалился кот.
Вода… Коренья и листья… Отсутствие боли… - предложил мальчик.
Чужак…
Союзник… - продолжил уговаривать Спок.
Союзник…? Прайд…?
Прайд… Помощь… Лечение…
Утробно заворчав, кот мотнул головой, сбрасывая руку вулканца, и потянулся усатой мордой вперёд. Спок застыл, стараясь даже не дышать, когда ле-матья, приблизившись вплотную, нависнув над ним, принялся обнюхивать его, а затем боднул его усатой мордой в плечо.
Потерявший равновесие мальчик снова упал спиной на каменную крошку.
- Урм? – не понял кот.
- Не так сильно, - вздохнул вулканец, осторожно отодвигая от себя огромную морду, и поднимаясь. Спину, пораненную падением, саднило, и мальчик, поморщившись, усилием воли заставил нервные окончания отключиться.
Кот подступил ближе и принялся потираться о Спока боками. Голова снова задела руку и вулканец услышал удовлетворённое:
Запах… Свой… Безопасно…
- Идём, - позвал вулканец, осторожно касаясь чешуйчатой холки, и начиная двигаться в сторону стоянки. Ле-матья послушно потрусил следом.
Приведя одежду в относительный порядок, мальчик принялся обрабатывать рану зверя.
- Врррр, - с шумом выдохнул кот, когда вулканец потянулся к лапе. Спок мгновенно отдёрнул руку.
- Не рычи, - отозвался он. – Знаю. Что больно, но потерпи. Через несколько дней даже следа не останется.
Промыв порез, и вынув попавшую туда каменную крошку, Спок разжевал несколько листьев, обладавших лёгким заживляющим и обезболивающим эффектом, и приложив получившуюся кашицу к ране, осторожно перемотал куском ткани, который оторвал от подола робы.
Ле-матья недоверчиво обнюхал новшество, но срывать повязку не стал, и на том спасибо.
- Сниму через день. И дальше заживать будет само, - настороженно пояснил Спок, в ответ на недовольный взгляд желтых глаз. – Снова будешь охотиться в глубине пустыни.
Вот только, уходить спустя пару суток, освобождённый от повязок кот не пожелал. Оставшиеся девять дней, из опущенного на kahs’wan срока ле-матья не отходил от вулканца ни на шаг, то следуя за ним попятам, то обгоняя мальчика и возвращаясь, если Спок отправлялся исследовать территорию. Даже во время ночёвок кот устраивался неподалёку.
Время от времени ле-матья отлучался на охоту, пытаясь приносить тушки убитых зверьков мальчику.
- Не нужно, – отпихивал Спок от себя усатую морду, сжимающую добычу. – Ешь сам!
Двуногий… Слабый… Голод… Забота… - неизменно следовал возмущённый кошачий ответ.
Когда пришло время возвращаться, ле-матья явно вознамерился потрусить следом за мальчиком в город. Представив себе реакцию добропорядочных граждан и, более того, недовольство отца, Спок резко затормозил, отпихивая зверя, который снова принялся тереться о него боками, оставляя на одежде свой запах.
- Нет, - поджал губы вулканец. – Дикие животные должны жить в дикой природе! Ле-матье не место в доме вулканца, слышишь?
- Мрм, - отозвался чешуйчатый кот, и попытался сделать вид, что не слышит сказанного в свой адрес. Вздохнув, Спок опустил руку на лобастую голову.
- Мне не хочется этого делать, - проговорил он. – Но ты не оставил мне выбора.
Сосредоточившись, мальчик отправил животному краткий мысленный импульс:
«Страх! Бежать! Прочь! Как можно скорее!»
Прижав уши к голове, ле-матья присел, тихо жалобно рявкнул, и, напружинившись, сорвался с места, стремительным росчерком уносясь в алые дюны.
““““““
А дома выяснилось, что Сарек даже не узнал о четырнадцатидневном отсутствии сына. Падд с сообщением, остался лежать нетронутым на столе в гостиной. Все эти четырнадцать дней старший вулканец провёл в ШиКаре, в здании посольства, служа буфером между андоррианцами и орионцами.
Спок сжал падд в руке; тонкий экран покрылся мелкой сетью трещин и жалобно пиликнул, оповещая о нарушении целостности корпуса.
Вздохнув, мальчик заставил себя разжать хватку. Отец не был виноват в том, что он, Спок, стремился кому-то что-то доказать, в вялой попытке борьбы с собственными комплексами.
Мальчик был решительно не доволен собой. Его поведение, было нелогично, скорее свойственно человеку, но не вулканцу. Нахмурившись, Спок принялся анализировать свои ощущения, которых, по идее, не должно было быть. Любовь, чужое уважение, внимание не должны были иметь значение для kholinari, но всё же волновали его.
На периферии сознания, за стенками прочной прозрачной сферы чёрные щупальца подняли голову и с новой силой принялись скрестись в монолитную преграду.
Хлопнула дверь, вырвав маленького вулканца из размышлений.
- Собирайся, мы уезжаем, - бросил Сарек, входя в комнату. – Дипломатическая миссия на Землю.
Спок повёл плечами, молча кивнув, и отправился складывать вещи в сумку.
““““““
На верфи Центрального Космопорта Сан-Франциско (SFSA), где Спока и Сарека ожидал шаттл, чтобы доставить их в Вашингтон, произошла небольшая заминка. ИХ транспортному средству неожиданно потребовался мелкий ремонт, который грозил затянуться на несколько часов. Вот только присутствие посла Сарека на подписании договора с представителями Теллуса требовалось срочно, и не терпело отлагательств. Хваткие хапуги теллариты непременно вытрясли бы из Федерации дополнительные блага за каждый час простоя.
Услышав о сроке задержки, Сарек развернулся и отправился искать кого-нибудь из представителей начальства, бросив мальчику короткое:
- Жди здесь.
Спок кивнул и, не проронив ни слова, отошёл в сторону, устраиваясь на скамье в зале ожидания, неподалёку от пёстрой стайки регистрирующихся для перелёта туристов.
- Она похожа на маленького ангела, - орионец склонился над маленьким свёртком, который прижимала к себе женщина землянка.
- Спасибо. Это только пока она молчит… - смущённо раскрасневшись, отозвалась та, и мужчина обнажил зубы в улыбке.
Моргнув, вулканец отвёл взгляд.
В SFSA было многолюдно. Тут и там сновали погрузчики, стояли в очередях, чтобы приобрести расходные материалы и товары, служащие и частные лица. В центр зала настойчиво продвигалась группа из двадцати людей с внушительного размера чемоданами. Добравшись, они опустили свою поклажу и начали о чём-то тихо переговариваться.
Один из них резко взмахнул рукой.
На пол, сверкнув металлическим боком, упала электромагнитная граната.
Проследив глазами её полёт, Спок нырнул под стойку регистрации, зажав уши руками.
Последовала вспышка света, сопровождаемая оглушительным хлопком и электрическими пучками. Часть людей с криками попадали на пол. Россыпью осколков разлетелось стекло вывески над столом администратора.
«Перелёт откладывается», - отметил мальчик. – «Sa-mekh будет недоволен».
На руках у истошно закричавшей землянки зашёлся криком ребёнок, и женщина прижала девочку к себе, стараясь заглушить её плач.
По просторному помещению разнеся надсадный вой сирены; опускались решетки, перекрывая выход во внутренние коридоры.
Мужчины, бросив ещё несколько гранат и выхватив оружие, начали рассыпаться по залу, раня и убивая служащих порта.
- Эй, солдатики!- хохотнул один из мужчин, подняв вверх руку с каким-то пультом.
– У нас тут в сумках 50 кило тротила! Хватит, чтобы снести к хренам всю эту верфь!
Охранники по ту сторону решёток на минуту застыли, а потом, осторожно отступили назад, подняв руки.
- Все на пол! На видном месте! – заорал один из экстремистов, паля в воздух. – Живо!
Рядом упал орионец с простреленной грудью; он попытался отбежать подальше, воспользовавшись суматохой.
«Глупо», - равнодушно подумал Спок, выбираясь из-под стола и послушно выполняя требование. – «Любой зверь атакует в первую очередь убегающую добычу».
Убедившись, что никто из заложников не пытается двинуться с места, а по ту сторону «баррикад» не настроены делать глупости, террористы, оказавшиеся представителями земной организации «Революционные ячейки» выдвинули требование: освободить более 50 боевиков, которые находились в тюрьмах.
Бледный до синевы, один из служащих, поднялся и на негнущихся ногах стремительно умчался прочь, следуя приказу экстремистов, объявить их условия по громкой связи порта.
Один из лежащих на полу людей попытался вытащить коммуникатор, и получив импульс фазера в голову, затих. Подняв устройство, один из нападающих размахнувшись, со всей силы швырнул его об пол. Прибор, с громким стуком грянув о мраморные плиты, разлетелся на винтики и микросхемы.
Малышка на руках у землянки снова разразилась рыданиями. Спок недовольно дёрнул ухом. В их сторону тут же развернулось несколько экстремистов. Один из них, угрожающе вскинув винтовку, рявкнул:
- Заткни ребёнка, сука!
Женщина сжалась на полу, прижимая дочь к себе, заворковала. Младенец продолжал громко, надрывно плакать.
Мужчина с оружием приблизился.
- Простите, - залепетала землянка, испуганно глядя на него; в глазах женщины плескалось отчаяние. -Её пугают громкие звуки… простите…
- Да мне плевать! – оскалился тот, сплюнув на пол. - Заткни, кому сказал, или я отстрелю ей голову! Поняла, дрянь?
- Д-да… - женщина принялась безуспешно успокаивать ребенка.
Вздохнув, Спок поднялся и осторожно шагнул ближе. Осложнять ситуацию было не логично, правильнее было поспособствовать её скорейшему разрешению. Тем более, что, зная людей, это не продлится долго.
Мужчина вскинул винтовку, и мальчик поднял руки, показывая, что безоружен.
Шаг. Ещё один, и вулканец под внимательным взглядом террориста коснулся лба надрывающего горло ребёнка.
«Спи», - проговорил он, касаясь разума девочки, и та, к удивлению матери, мгновенно затихла, сладко засопев.
Скривившись, боевик бросил:
- И чтоб без глупостей мне тут! Бесит!
Спок согласно склонил голову, и тот, удовлетворившись подобным ответом, развернулся, отходя к своим товарищам.
- Спасибо, - дрожащими губами шепнула женщина, по её щекам текли слёзы.
- Принято, - равнодушно отозвался маленький вулканец, снова опускаясь на пол. Сложив руки на коленях, он принялся ждать развития событий.
““““““
Как и думал Спок, никто не стал вступать ни в какие переговоры с террористами. Служащие тянули время, чтобы уже через три часа начать операцию по спасению заложников.