========== Ночь волка ==========
Ночной Шербург пугающе прекрасен. Громадная луна нависает над остроконечными башнями, над треугольными крышами домов. Ее серебряные лучи заставляют лужи на дорогах блестеть, отбрасывая мрачные блики. Город спит тревожным сном без снов, и только худшие отбросы общества, озираясь, бродят между переплетенными улочками, хмуро поглядывая на стражников. А те, демонстративно поигрывая ружьями, ведут свой ночной патруль, готовые ко всему.
Почти во всех домах погасли лампы, но в небольшом доме все еще горели оранжевым огнем окна. Это дом семьи Хейметов. Брата и сестры. Они честные труженики, портные. Даже их сущность не проявлялась никакими знаками. Никто не мог заподозрить в них неладное. Никто, кроме человека на крыше. Мрачный силуэт в небольшом цилиндре и темном плаще облокотился на дымоход и взвел мушкет, не сводя глаз с окон. Рукоять отозвалась приятным весом в ладони, идеально вычищенный спусковой механизм щелкнул. Рука в черной перчатке нежно пригладила рукоять серебряного топора, едва заметно висящего на поясе.
Этот дом манил его с самого первого дня в Шербурге. Чувства требовали расследования, подозрения нужно либо подтвердить, либо опровергнуть. Вдруг ночную тишину разорвал пронзительный мужской крик. Калеб Жибер мрачно усмехнулся.
***
- О нет, Генри, нет! Что с тобой? – Луиза быстро приложила ко лбу брата компресс. Несчастный Генри лежал на кровати, обливаясь потом, кусая губы в кровь. Бледный как смерть, он не сводил взгляда с мерцающей лампы.
- Я не могу Луиз! Я не могу!
Сердце девушки сжалось, точно в стальных тисках. Голос брата, сдавленный, страдающий, полный боли, дрожал. Взмокшие волосы налипли на лоб, точно черные змеи.
- Держись, Генри! Генри, держись!
- Не могу больше! Луиз, это невыносимо! - Генри с отчаянием посмотрел в зеленые глаза сестры. Обычно алебастровая кожа девушки-вервольфа алела от пролитых слез, длинные волосы растрепались, губы дрожали. – Я слышу зов крови! Ты слышишь его?!
- Генри, ты же не одичалый! Ты можешь это подавить! Кровь не властна над тобой! – срывая голос кричала Луиза. – Пожалуйста, борись!
Луиза сжала дрожащую руку брата. В его глазах загорелся оранжевый огонек – след волчьего глаза. Неожиданно он перестал дрожать. Медленно, точно пьяный, он впился в нее взглядом и прошептал:
- Он. Меня. Зовет.
- Генри, ты делаешь мне больно, - испуганно прошептала Луиза, чувствуя, как пальцы брата все сильнее сжимают ее ладонь.
- Я. Должен. Ответить.
- Нет, Генри! Мы в городе! Тут охотник! Умоляю…
- А-а-а-а!
Лицо Генри треснуло. Из-под разорванной кожи вырвались клочья черной шерсти. С яростным воплем вервольф отшвырнул сестру и разорвал одеяло удлиняющимися когтистыми пальцами. Луиза отшатнулась, со слезами отчаяния наблюдая трансформацию брата. Человеческие зубы вывалились из десен, уступая место клыкам. Обычно зеленые глаза увеличились, приняв пугающий оранжевый цвет. Ночная рубашка с треском лопнула, выпуская мех и лоскуты кожи.
- Он зовет меня! – взвыл оборотень.
- Генри, нет! Это неправильно! Стой!
- Он зовет!
Черный оборотень мгновенно вышиб дверь, сорвав ее с петель и вывалился на улицу, все еще претерпевая превращение. Луиза бросилась в погоню, даже не надев платья. Белая ночная рубашка прилипла к телу. Волчица не чувствовала ночного холода, ее зрение обострилось, громадная луна придала скорости ногам и четкости зрению, но она все равно легко подавляла зов крови.
«Этого не может быть! Этого не может быть! Не может быть! Господи, Генри, почему?!»
Обратившийся брат остановился на улице, разрывая когтями дорожный камень. Девушка положила дрожащую ладонь ему на холку и заметила, как из оранжевых глаз текут слезы. А затем почувствовала его.
- О боже, - прошептала волчица, поднимая взгляд. На крыше стоял охотник. Озверевший поганый убийца с мушкетом в руке. На смуглом щетинистом лице сияет злобная ухмылка. – Генри, беги! – закричала Луиза, резким движением запуская в убийцу подвернувшийся под руку камень.
Раздался злобный вскрик и выстрел. Пуля с диким звоном вышибла стекло ее дома. Кровь волка придала броску нечеловеческую силу. Камень врезался в дымоход, оторвав кусок обшивки. Генри взревел, но, заметив серебристый блеск, тут же лишился волчьей ярости и побежал прочь.
- Идиотка! – зло крикнул убийца, выхватывая топор.
- Нет! Он не дикий! – заорала Луиза, отчаянно пытаясь остановить убийцу. – Он не дикий!
Но охотник исчез, молнией побежав по крышам. Не помня себя, Луиза побежала за братом, не обращая внимания на кровоточащие ступни. Ночная рубашка напиталась сырой грязью от луж, а слезы мешали разглядеть бесконечный лабиринт Шербургских улиц.
Запах Генри вел в бедные кварталы, к городским воротам. Луиза бежала, не обращая внимания на испуганные крики, ругань, шум и гам разбуженного города. Ей приходилось отталкивать вырастающих на пути зевак, выкрикивающих вслед проклятия.
Запах вел через узкие улочки, сворачивал на дорогу к воротам. Луиза выскочила из переулков и заметила брата, на четвереньках мчащегося к воротам. Испуганные стражники что есть мочи крутили механизм, отделяющий каменный город от дикого леса. Луиза остановилась, судорожно вдыхая холодный воздух. Страх сменился надеждой.
- Открывайте ворота! – вопил стражник. – Оно хочет в лес!
- Да! – крикнула Луиза, скрестив пальцы. – Беги, Генри. Беги. Беги.
Ворота открылись, и в самом проходе показался знакомый черный плащ и цилиндр. Луиза побелела, ужас покрыл ее тело гусиной кожей, ледяными иглами пронзил каждый дюйм тела.
- Нет, - прошептала она.
Выстрел прогремел оглушительно, будто молот судьбы обрушился на мир, уничтожая все, что было ей дорого. Генри пробежал еще с десяток метров и рухнул у самых ног охотника. Серебряный топор вспыхнул в лунном свете, и крик волчицы заглушил хруст шейных позвонков. Большое черное тело ее брата дернулось в предсмертной конвульсии и принялось сжиматься. Мех опадал, конечности утягивались.
- Еще одной грязной тварью меньше, - с садистским наслаждением ухмыльнулся охотник, вытирая лезвие топора.
- Фуух, - судорожно вздохнул стражник. – Оно нас чуть не растерзало! Что бы мы без вас делали, месье Жибер!
- Убийца! – закричала Луиза. Надменный, довольный взгляд охотника едва не лишил ее контроля. Ярость требовала немедленной расправы, боль и ужас от вида обезглавленного брата сводила с ума. Голый, окровавленный, в дорожной грязи и испражнениях… он не мог так погибнуть. Не ее Генри. Не так! – Будь ты проклят! Он не был диким!
- Схватить оборотня! – зло скомандовал охотник, указывая на Луизу серебряным лезвием.
- Слушаюсь.
- Будь ты проклят… - голос Луизы сорвался. Она рухнула на колени и зарыдала, не в силах поднять глаза.
Жибер презрительно усмехнулся, опуская взгляд на теряющую волчий лик голову. От вида клыков, оранжевых глаз и шерсти ладонь сильнее сжимала рукоять оружия. Носком ботинка он перевернул тело, с легким чувством гордости за себя разглядев алеющую рану у самого сердца зверя. Тело уже почти потеряло волчий облик.
- Одичалый волк в городе, - хмуро сказал он себе. – Грандмастеру это не понравится.
***
Джонатан Вейдс хмуро глядел в окно, и увиденное ему очень не нравилось. К ночной стрельбе он был приучен, но вопли «Оборотень! Дикий оборотень!» не то, с чем орденский писарь привык иметь дело. Он перевелся в Шербург как раз для того, чтобы не видеть всей этой вервольфо-охотничьей хрени.
«Да что же это делается-то, а? Уже и с ликантропами живем в мире, бок о бок. И законы установили, и почти всех охотников разогнали по домам, и все равно в ночи вопят паникеры» - тяжело вздохнув, подумал писарь, приглаживая густую рыжую шевелюру. «Наверное, это все Жибер устроил, разорви его вампир! Верно мейстер Уэлс говорил: гнать надо таких маньяков в шею! Наверное, поймал на улице какого-нибудь честного вервольфа и застрелил. Он может.»
Дверь с грохотом открылась, и в кабинет ворвался охотник в черном. Да так быстро и бесцеремонно, что Вейдс лишился дара речи. Цилиндр Жибера с гулким стуком лег на стол, спутав бумаги. В свете лампы лицо тридцатитрехлетнего охотника казалось не по возрасту старым и морщинистым. Обрамленные сединой каштановые волосы, стянутые в хвост, дополняли образ молодого старика. В мутно-зеленых глазах горел больной, возбужденный огонь. Правая рука что-то прятала за спиной.
- Господи боже, Жибер! – вспыхнул писарь. – Нельзя так вламываться!
- В штаны наложила, Мэри? – хохотнул охотник. – Папочка Калеб не хотел тебя напугать.
- Очень смешно! В городе черт знает что творится. Это твоих рук дело?
- Ну а чьих еще?
- Что ты наделал? – Вейдс нервно сглотнул.
- Это.
Охотник вытащил из-за спины мешок, и нечто гулко бахнулось перед писарем. Джонатан пригляделся и побелел.
- Это… это что, голова? – спросил он, дрожащими руками поправляя очки.
- Нет, твою мать, это тыква, Мэри! С днем всех святых тебя поздравить решил раньше времени! Конечно это голова, дебил!
- Н-но… н-но…
- И не просто голова, а голова вервольфа. Что еще двадцать минут назад клацала клыками размером с палец.
- Одичалый?! Боже праведный! Ты уверен?
- Да, - серьезно ответил Жибер, извлекая из нагрудного кармана курительную трубку, заранее забитую дешевым капитанским табаком. Облако едкого дыма ударило по легким, но Вейдс не отводил взгляда от окровавленного лица вервольфа.
- Я знал его, - сказал он. – Парень портной. Держал магазин вместе с сестрой. Они легальные вервольфы.
- Ну, девка может и да, хотя и сомнительно. Она в тюрьме, ждет допроса. По-хорошему, ей бы тоже голову отрезать, на всякий случай, - Жибер с наслаждением вдохнул крепчайший дым и выдохнул, устремляя взгляд за окно, на ночной город. – Все эти игры в законных оборотней – чушь собачья. Они животные, бешеные, тупые и злобные. А мы сюсюкаемся с ними как с людьми.
- Ты не прав!
- Заткнись, Мэри, - зло прошипел охотник. – Хренов писарь, ты не видел того, что видел я. И я лучше вампирше дам отсосать, чем поручкаюсь с вервольфом. Доставай свои бумажки и пиши письмо грандмастеру. Он должен знать, что здесь произошло. И передай, что мне нужны охотники и полномочия для следствия.
- Но…
Жибер выдохнул густое облако и широким шагом двинулся к выходу.
- Эй! А голова?!
- На стену повесь, - хохотнул охотник, оставляя Джонатана наедине с фактами.
***
Шербург определенно нравился охотнику. Глубоко вдыхая терпкий табак, чувствуя ласки ночной прохлады, он медленно шел по улицам, поглощенный мыслями. Мутные фигуры преступников мелькали в переулках, луна блестела на черепице крыш, а в кабинете орденского писчего лежала голова оборотня, что он убил. Первая жертва за два года насквозь лживого мира. Да, оборотней слишком много, да, не все они безумны, да, они помогли одолеть князя вампиров Люцеса Ди’Рахта и спасти императора, но разве это повод мириться с ними? Жибер знал ответ. Он видел его в глазах той странной девушки у ворот.
- Странная девка, - голос охотника казался чересчур громким.
Она была оборотнем, и он ненавидел ее за это. Чудовище в человеческой обертке, готовое в любой момент броситься на «союзников», впиться когтями в глаза, прогрызть дыру в груди, чтобы добраться до нежного сердца доверчивых идиотов, поверивших в «мир». Жибер не верил в мир. Он видел слишком многое, слишком многое познал на себе, чтобы не сомневаться.
«Вервольфы должны умереть. Никакой жалости.»
Комментарий к Ночь волка
Пока задел на миди, а там посмотрим.
========== Луиза. Убийца и Видения. ==========
Луиза не смогла уснуть. Холод, сырость камеры и картины жуткой расправы над братом не давали и шанса на отдых. Так что рассвет волчица встретила, сидя на жесткой тюремной койке, не сводя глаз с разрисованной стены. Взгляд сверлил пошлые надписи и недвусмысленные рисунки, но разум ее был далеко. Луиза тихо всхлипнула, убирая упавшую на глаза прядь. Ступни тупо пульсировали от множества порезов и ушибов, ночная сорочка чернела от засохшей грязи.
Вместе с рассветом пришли и звуки темницы. В соседних камерах заорали на непереводимом сленге бандиты, послышались тяжелые удары дубинок о решетки, громкий лязг засовов.
- А ну отошли, ублюдки недоношенные! Ноги переломаю! – зло заорал караульный Фаринц Фаральбу.
- Эй, за что меня в казематы бросили, демоны?! – возмутился кто-то хриплый. – Я ничего не сделал!
Через миг послышался тупой стук, и этот кто-то закричал.
– Теперь понял? Назад! Я с вами, уродами погаными, нянчиться не собираюсь!
Луиза закрыла глаза, мысленно обдумывая свое положение. Даже один факт ее ареста был вершиной несправедливости. Чем больше она думала о произошедшем, тем сильнее убеждалась: превращение Генри – дело рук того самого охотника. Он как-то заставил его обратиться, а сам сидел в засаде и ждал. Луиза сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
Он убил его. Хладнокровно, намеренно и подло, и бросил ее в тюрьму.
Волчица вздрогнула, услышав приближающийся топот кованных подошв. Кто-то приближался к камере. Девушка резко поднялась на ноги, тихо взвизгнув от боли в ступнях. Переутомление взяло свое, в глазах потемнело, но она сумела удержать равновесие. Луиза почуяла приближающийся запах волка, и через несколько мгновений к решетке подошел встревоженный мужчина.
- Луиза! – вскрикнул он, подбегая к решетке.
- Мистер Корри, - вскрикнула она, узнав морщинистое лицо, серый фрак, очки и зачесанные назад волосы.
Старый оборотень Велиен Корри был вторым лицом в волчьей общине, фактически исполняя обязанности посла. Именно его стараниями сохранялся мир между людьми и ликантропами Шербурга. Обычно спокойное, скудное на эмоции и мимику лицо казалось бледным и встревоженным.
- Стража! Немедленно откройте камеру! – зло крикнул он.
Стражник в зеленой униформе со стальным нагрудником нехотя повиновался и лениво отворил дверь камеры. Бесцеремонно толкнув служителя закона, Велиен бросился к девушке и заключил в крепкие объятия.
Запах сородича, тепло его тела и рвущая сердце боль заставили ее на миг обмякнуть в руках старшего волка. Корри легонько отстранил ее от себя и пристально поглядел в изумрудные глаза.
- Святые угодники, девочка моя. Как жаль, что я узнал о твоем пленении так поздно! – простонал он. С тобой хорошо обращались? Стражники не обижали?
Сил говорить не было. Луиза медленно покачала головой.
- Хорошо. То есть возмутительно! Кто посмел! На каком основании ее задержали?! – зло крикнул он стражнику.
- Все вопросы к капитану и охотнику, - безразлично протянул тот.
- О, я задам ему вопрос и не один! Он у меня в темнице сгниет, мерзавец!
- Мистер Корри… Генри, он… его убили.
- Я знаю, девочка моя. Я знаю. И черт возьми, ему это с рук не сойдет! – яростно крикнул вервольф.
- А мне-то зачем это говорить? - вяло спросил стражник. – Капитан с охотником ждет вас и задержанную в своем кабинете. Идите туда, а здесь нечего устраивать комедию.
- Прикусите язык, юноша!
- Пф, - стражник звякнул ключами и жестом указал в сторону коридора. – Идите. Вас ждут.
Одежда, что принес Корри, оказалась на размер больше и явно принадлежала одной из его дочерей. Луиза переодевалась нехотя, чувствуя легкий стыд. Было совестно пачкать дорогие платья. Все-таки грязь почти полностью облепила ее и, по понятным причинам, принять душ она не могла. Благо, Корри заставил стражника принести таз для умывания.
После необходимой гигиены Велиен, возмущенно качая головой, обработал ей ступни и повел туда, где их ждало чудовище в шкуре человека. Чем дольше они шли, тем менее отчетливо девушка распознавала вопли и улюлюканье преступников. Кабинет капитана стражи приближался, и сердце начинало биться все сильней и сильней. Она сжимала кулаки, губы дрожали, и она не заметила, как один из преступников просунул руку через решетку и едва не схватил ее за волосы. Не заметила и то, как разъяренный стражник ворвался в камеру, осыпая несчастного ублюдка ударами дубины. Не обратила внимания на крики, хруст и вылетевший из-за решетки зуб.