— Ну, так и что ты там думал? — прервал поток мыслей Старка Том и сел за стол напротив него, хватаясь за вилку. — Какой же я голодный, и как же всё восхитительно пахнет, — простонал он. Тони от этого стона дёрнулся и ударился коленом о столешницу.
— Ты не захватил с собой из Лондона никакой одежды? Если что, у меня в спальне целый гардероб, вполне можем тебе что-нибудь подобрать, — куда-то себе под нос сказал Старк, уставившись в окно, потому что смотреть на парня было выше его сил.
— Родной, ты, кажется, тоже оголодал, да только не по части еды, неужели настолько отвлекаю? — смеясь, спросил Том.
Ему было смешно, а вот Тони плакать хотелось. Мужчина положил ногу на ногу и потёр пальцами виски. Ещё бы коврик достал и стал медитировать, вот же наивный.
— Ты себе даже представить не можешь, карапуз, — Старк голодно осмотрел пацана.
— Ну, а если по десятибалльной шкале, то насколько? — Холланд не переставал забавляться и наслаждаться реакцией любимого.
— Если по десятибалльной, то на одиннадцать!!! — ответил Старк и посмотрел парню в глаза. Тони не знал, что тот увидел такого в его взгляде, но Том встал из-за стола, ушёл и вернулся через минуту в белой футболке.
— Теперь давай есть, — с улыбкой сказал Холланд и начал орудовать вилкой. А Тони с облегчением выдохнул, тоже принявшись за еду.
Питер никогда так заливисто не смеялся рядом с Тони, а вот Том смеялся над каждой его шуткой. Смеялся открыто, искренне, не сдерживая себя. Питер же контролировал себя даже в этом. Но почему он был так скован и зажат рядом с Тони?
Старка съедали эти мысли, пока он продолжал смотреть на смеющегося Тома и сравнивать его со своим Питером. Они говорили ни о чём и обо всём сразу, парень хоть и не был гением, как малыш Паркер, но беседу поддержать умел любую. Тони много шутил, а Том много смеялся, и Старк задал себе новую установку, что когда-нибудь, если вернётся в свою реальность, он заставит так же открыто смеяться своего Питера.
— Может быть, вечером сходим на пляж и искупаемся? — предложение Тони стало для юноши неожиданностью, и он перестал хохотать.
— Ты вот это сейчас серьёзно?
— Ну, а почему, собственно, нет? Не будем же мы целый день сидеть тут, это ни хрена не романтично, — пожал плечами Тони, не понимая, чем так удивил мальца. Неужели «этот актёр» привозит парня сюда на выходные только для того, чтобы трахать, не выпуская из дома?!
— И ты не боишься, что нас кто-нибудь тут заметит? — всё так же с сомнением спросил Том.
— Да кто нас тут найдёт?! Тем более я же сказал, что вечером. Я не думаю, что людям настолько заняться нечем, что они будут вглядываться в лица прохожих. Да ты глянь за окно, тут же ни души. Так что ответ на твой вопрос — нет, я не боюсь, — улыбнулся мужчина, отпивая из своего бокала вино.
— Да, и это очень странный ответ, потому что из нас двоих огласки боишься только ты. Мы ведь и не попались прессе и фанатам на глаза только благодаря тщательной конспирации, — голос Тома стал напряжённым, весёлость вся пропала, словно это и не он тут хохотал на весь дом минуту назад.
Это напряжение передалось и Старку, он сжал ножку бокала и не отводил от Тома взгляд, подмечая, что, когда тот злится, между бровей на лбу появляется милая складочка. Но каким бы милым парень ни выглядел в этот момент, Тони не хотел, чтобы он чувствовал себя некомфортно.
— Это ведь я так тебе сказал, да? — немного поразмыслив, спросил Старк.
— Что?
— Ну, про то, что мы не попались никому благодаря тщательной конспирации, это ведь мои слова, верно?! — уточнил свой вопрос Старк.
Хотя прекрасно знал на него ответ и снова начал мысленно злиться на «этого актёра», который втянул Тома в эти нездоровые отношения, заставляя скрываться, так ведь и до паранойи можно пацана довести.
— Я уже и не помню, возможно, это твои слова, — нехотя отозвался Холланд. — Но даже если это и так, то что с того? Ведь ты прав!
— Я люблю свою жену, как ты думаешь? В смысле, нет, постой, как ты чувствуешь моё отношение к супруге? — Тони очень пытался правильно сформулировать свой вопрос, но получалось не очень.
Том в очередной раз напрягся, а ведь так всё здорово складывалось, и вот опять.
— Малыш, просто ответь, это всего лишь вопрос, я не собираюсь подвести тебя к расставанию, если ты об этом сейчас думаешь.
— Ну, я чувствую, что ты любишь её, но не так, как меня, — немного поколебавшись, всё же ответил Холланд. — Мы с тобой никогда так об этом откровенно не говорили, я не…
— Но надо когда-то начинать, просто расскажи мне всё, как ты чувствуешь, мне это важно, — мягко продолжил дожимать Старк парня, потому что понимал, что тот ему открылся, наверное, так, как даже не открывался этому Роберту.
И, если честно, для Тони эта странная беседа была единственным вариантом узнать суть отношений Дауни и Холланда. Они не предавались огласке, «этот актёр» вряд ли вёл дневник, начиная каждый день словами: «Дорогой дневник…» Поэтому оставалось только пытать Тома вопросами и надеяться, что тот не выплеснет бокал вина ему в лицо.
— Ты любишь её, потому что безмерно благодарен ей, она изменила твою жизнь, была с тобой в нелёгкий период, подарила тебе детей, снова сделала тебя успешным актёром, ты чувствуешь, что… благодарен ей, — с запинкой повторился Холланд, нервно сминая салфетку в своих руках.
Слова давались ему с трудом, вернее, ему было сложно правильно сформировать и озвучить свои мысли на этот счёт. Да кто вообще так вопросы ставит? Как ты чувствуешь, люблю ли я и бла-бла-бла.
— Мне кажется, ты хотел сказать «обязан» вместо «благодарен», — поправил его Тони, и парень в один миг ощетинился, закрылся и словно весь покрылся колючками.
О, Господи Боже, ну прямо-таки второй Питер Паркер. Такие эмоции Тони были очень знакомы. И, возможно, это будет не к месту подмечено, но Старку такое нравилось.
— Да нет же, ничего такого я не хотел сказать! И вообще, что это за сеанс психотерапии?! Я не за этим летел через половину земного шара! — Том был на эмоциях и потому стал говорить на повышенных тонах.
— Малыш, успокойся, ты всё сказал правильно, ты чувствуешь меня так, как никто другой не чувствует и не понимает, потому что да, я действительно ощущаю себя благодарным и обязанным ей. Но нет и доли той страсти, вожделения, нежности и любви, которые я испытываю по отношению к тебе, — Тони говорил за Роберта и свято верил, что он прав.
Он встал из-за стола, подошёл к Холланду и сел перед ним на колени, Старк видел, что парень смягчился от этого признания и снова был готов идти на контакт.
— Как часто мы виделись за этот год?
— Опять вопросы, на которые ты знаешь ответы сам, — устало вздохнул Том, но, кажется, уже смирился со странным поведением своего горе-любовника. — За этот год это четвёртые выходные, которые мы проводим вместе, — он всё-таки ответил на вопрос и снова поник.
Да уж, красавчик этот Роберт Дауни младший, всего лишь четвёртые выходные за год, Тони снова отчаянно его ненавидел.
— Я всё-таки хреновый бойфренд.
— Да нет же, ты самый замечательный, я ведь уже говорил, ты заботишься обо мне, ты ведь не о своей репутации печёшься, а о моей. Люди с удовольствием променяют любовь ко мне на презрение, назовут твоей подстилкой, мол, понятно, как он получил роль Человека-Паука: через постель Железного Человека, — звучал Том при этом более чем обречённо, а Тони подавился воздухом.
— Постой-постой, это ты сам себе такое надумал или я тебе так сказал?
— Ты сказал, что не хочешь, чтобы отношения с тобой повредили как-то моей репутации, ну, а про подстилку я это уже и сам понял, хотя, если честно, мне на это наплевать. Наплевать, кто и что будет обо мне говорить, мне достаточно просто быть с тобой, чтобы чувствовать себя самым счастливым человеком в этом мире, — это признание было сказано на одном дыхании, а у Тони сердце болезненно сжалось.
Это слепое обожание, безусловная любовь, готовность идти хоть на край света (или полететь в космос), рискуя всем, лишь бы быть рядом. Тони уже всё это видел, но словно добровольно не замечал. Не замечал чувств Питера Паркера к себе. Старк не вынес нахлынувших эмоций от осознания и, приподнявшись, накрыл губы юноши своими, нежно проведя языком между ними, словно спрашивая разрешения. И ответом ему было, конечно же, да. Том отвечал с нежностью, не напирая, позволяя мужчине вести в этом поцелуе. Тони едва смог оторваться от этих губ, вспомнив о своём обещании самому себе.
— Мне кажется, что пора что-то менять, — прошептал Старк, поглаживая скулу парня большим пальцем правой руки.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что сегодня мы идем гулять с тобой на пляж, для начала я хочу начать с этого, — уклончиво ответил он, а на лице Тома снова расцвела счастливая улыбка.
— Что? И этот фильм ты смотреть не желаешь? — с ноткой отчаяния спросил Тони, а Том лишь отрицательно замотал головой, развалившись на диване в комнате отдыха.
До прогулки на пляже у них ещё оставалось время, и Старк, дабы исключить какие-либо сексуальные поползновения со стороны парня, решил всячески занять их совместный досуг. Сошлись они на том, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм, а вот сойтись в выборе фильма до сих пор не смогли.
— Так, меня это уже задолбало, давай смотреть то, что первым придёт тебе на ум, — сдался Старк.
С Питером они наверняка уже смотрели бы Звёздные Войны или Стартрек, а вот Том оказался любителем какой-то романтической новогодней фигни с Райаном Рейнольдсом, и Тони в который раз подметил, что каким бы притягательным ни был Холланд, Паркер для него всё равно милее и роднее.
— Ой, — хихикнул Том, видимо, над тем, какой фильм пришёл ему первым на ум.
— Так, я надеюсь, это не какая-нибудь порнушка! — Старк с деланным возмущением упёр руки в бока.
— Нет, это не порнушка, в каком-то смысле, потому что за кадром этого фильма, как раз таки было много порнушки с твоим и моим участием, — весело засмеялся Том и поймал пульт, которым в него кинул Тони.
Старк подошёл к дивану и, подняв ноги парня, сел, а потом, собственно, положил их к себе на колени. Вот так просто и легко, словно они знакомы всю жизнь, словно они женаты уже полжизни. Холланд тем временем, ткнув пару кнопок на пульте, включил фильм «Человек-Паук. Возвращение домой».
— Что же, будет интересно посмотреть на себя со стороны, — пробормотал Старк.
— Ага, и ведь мне не надоедает, — беззаботно отозвался Том, уставившись в экран.
Это было невероятно и одновременно странно — смотреть на себя в кино, когда в его съёмках ты участия не принимал; было чувство, что кто-то просто снял всё на скрытую камеру, в то время как Тони и Питер, вообще-то, проживали свою жизнь. Зато Старк смог увидеть Паркера с другой стороны, каким бывает его мальчик, когда Тони нет с ним рядом. Сам по себе он намного увереннее. Мужчина смотрел фильм во все глаза, изредка моргая, а эмоции на его лице сменяли одна другую. Старк искренне боялся и переживал, когда на экране показывали очередную стычку Питера с плохишами, искренне ревновал, когда в кадре показывали его мальчика и Лиз, очень гордился, когда мальчишка выбрался из-под завала и самолично победил Стервятника. Тони не замечал, с каким любопытством за ним сейчас наблюдал лежащий на диване Том.
— Ты не перестаешь меня удивлять сегодня, — услышал краем уха Старк, но даже голову не повернул к говорившему, боясь хоть что-то в фильме пропустить.
— Ты о чём? Сижу, смотрю, дурацких вопросов тебе не задаю, — ответил Тони, лишь бы от него отвязались и дали досмотреть. Он почувствовал, что парень сел и сверлил его взглядом.
— Это мой любимый момент, — вдруг сказал Холланд, на экране Питер отказался вступать в ряды Мстителей и уходил от Тони.
— Почему любимый? Потому что Питер посмел отказать Тони Старку? — мужчина усмехнулся, вспоминая, как он тогда опешил от ответа Питера.
Ему никто и никогда не отказывал, а тут мальчишка, который всегда заглядывал Тони в рот, взял и сказал: «Спасибо, но нет». Может, этот момент и стал точкой отсчёта иных чувств Железного Человека по отношению к Паучку? Старк никогда себя об этом не спрашивал, и вот куда завела эта беспечность.
— Нет, не поэтому. Вот смотри, сейчас. Питер уходит, Тони смотрит вроде как с отеческой гордостью и восхищением, как планировалось по сценарию. А тут БАЦ! — Том высказался так громко, что Старк аж подпрыгнул от неожиданности. — Он облизал губы! В смысле ты облизал губы, смотря мне вслед. Да так плотоядно, вряд ли родители так хищно облизываются, когда гордятся своими детишками, — Холланд подёргал бровями, а Тони приоткрыл рот: сам бы он и не заметил этого момента, если бы не парень, точнее, даже внимания бы не обратил. — Я-то, конечно, понимаю, что это всё последствия наших с тобой отношений и ты сделал это не нарочно, но почему другие не заметили? И не вырезали этот момент из фильма? Такая мелкая деталь, которая получилась случайно, но если подумать, то эта мелочь меняет многое в отношениях Тони и Питера.
— То есть ты думаешь, что в этот момент Тони посмотрел на Питера с другой стороны? В сексуальном плане? — Старку было странно говорить о себе в третьем лице, но ему было интересно мнение и теория Тома.
Этот мальчишка видит намного больше, даже то, чего сам Старк упорно не замечал. Вот он парадокс — мы углядим соринку в чужом глазу, но бревна не почувствуем в собственном. Или как-то так говорила когда-то Романова.
— Ну, я не думаю, что он прямо в тот момент захотел пойти и поиметь подростка, я думаю, в этот момент он посмотрел на Питера как на взрослого и появилась заинтересованность. Паркер его однозначно зацепил, хотя в этот момент даже не пытался ему понравиться, — парень пересел поудобнее и прижался к Тони, закутавшись в его объятия самостоятельно.
Старк, настолько увлечённый его словами, даже не обратил внимания, что теперь они были слишком близко, пространства между ними не осталось, АЛЛО, Старк, вы уже вовсю обнимаетесь.
— Значит, это вы… в смысле мы! Мы нарушили порядок их мира? Я случайно облизнулся в процессе съёмок, а для Старка это стало пусковым механизмом и он стал предаваться грязным мыслишкам о шестнадцатилетнем парне? — Тони был то ли шокирован, то ли возмущён подобной теорией, а Том рассмеялся, немного отрезвив этим мужчину.
— О пятнадцатилетнем парне, — не задумываясь поправил он так же, как и Питер поправил когда-то Старка на крыше по поводу своего возраста. Как же они похожи!
— Ты мыслишь прямо как Тони Старк — слишком масштабно и глобально! Это ведь всего лишь фильм. А ты так говоришь, словно Железный Человек и Человек-Паук реально существуют в другом мире, а мы своими действиями на съёмках вершим их судьбу, — Холланд сказал об этом так просто, ну, конечно же, он не верил и для него это было бредом, а вот для мужчины всё было иначе. — Хотя если так, то я думаю, что ты оказал этим большую услугу Питеру.
— В каком смысле я оказал услугу Питеру? — Тони ещё больше растерялся от полёта мысли Тома. Кажется, Старк поторопился, когда подумал, что Том менее гениален, чем Питер.
— Ну, это ведь очевидно — то, что Питер влюблён в Тони, я это отыграл на сто процентов. И если, как ты считаешь, мы вершим их судьбу, то ты оказал Паркеру услугу, заставив Тони облизнуться и посмотреть на него под другим углом. Теперь Человек-Паук может надеяться на взаимность, я так думаю, — Том покрепче сжал Старка в своих объятиях, а тот в ответ запустил свою руку под футболку и положил ладонь на поясницу мальчишки.
— Это не я, а ты глобально мыслишь, малыш, — с улыбкой сказал Тони, переплетая пальцы второй руки с пальцами Холланда. — И как ты думаешь? У Питера и этого говнюка Старка может что-то получиться?
— Конечно, если Тони не будет так цепляться за общепринятые нормы возраста и бла-бла-бла, прямо как ты. А ведь мне было двадцать, а Питеру шестнадцать, но ты мне всё равно мозг вынес, что чувства между нами неправильны и я сам не понимаю, что творю, — проворчал парень, удобнее устроив свою голову на плече Старка.
— Думаешь, Старк такой же моралист, как и я? — Тони до сих пор кривился от того, что ему приходилось говорить о себе в третьем лице. Попахивало каким-то безумием, хотя вся жизнь Тони — одно сплошное безумие.
— Думаю! Он ведь вовсе не говнюк, как ты говоришь! За это Питер его и любит, как бы Тони ни прятался за маской пафоса и безразличия, внутри он такой же человек, как и все мы, которому нужна и любовь, и нежность, и забота. Тем более на его долю выпало столько всего, что и врагу не пожелаешь.