«Забрали камень? Надо встретиться. Р.». Наверное, разговор о том Нексусе. Получается, этот «Р.» в курсе.
«Куда делся Б.? Что вы там натворили? Р.»
«Ну вот, я ещё с той буквой не разобралась, а тут вторая присоединилась! Хотя… Брэм! Да, наверное, речь о том парне. Кстати, действительно, где он?», – при этой мысли девушка огляделась по сторонам, словно рассчитывала увидеть напарника где-то поблизости.
Добросовестно прочитав все «пропущенные» сообщения, она только ещё больше запуталась. Похоже, сообщения специально шифруются на случай, если попадут не в те руки, так что искать здесь точный адрес и координаты бессмысленно.
– Ладно, сдаюсь, твои условия? – вздохнула она, снова открыв медальон. – Только без сокращения срока жизни.
– Ты отдашь мне чью-то душу? – кровожадно поинтересовался Уголёк.
– Слушай, просто скажи кто такой «Р» и как его найти, – подкатила глаза девушка.
– Я не понимаю, о чём ты, – хихикнул Уголёк.
И как Руна умудрялась его использовать в своих целях?
– Хорошо, давай сыграем в игру, – решила зайти с другой стороны она. – Я буду говорить свои предположения, а ты только «да» или «нет», идёт?
– Игру? Да, игры я люблю, давай, – внезапно легко согласился он, подлетев ближе. – Но что я получу взамен?
– Нельзя быть таким корыстным, – раздражённо укорила его она.
– Так говорят только те, кому нечего предложить, – довольно хихикнул Уголёк. – Но мне нравится твоё упорство. Спрашивай, может, я даже что-то отвечу.
– Что значит «Р»?
– Хм… Нет?
– Ах да, точно, только два варианта. Ладно… Это мужчина?
– Да.
– Он… Это мой союзник?
– Да.
– Я могу обратиться к нему за помощью?
– Нет.
– Но почему, всё ведь так хорошо начиналось? – возмутилась Руна. – Ладно, а вообще есть тут хоть кто-то, к кому я могу обратиться за помощью?
– Нет, – описал дугу в воздухе Уголёк.
– Издеваешься? – сузила глаза она.
– Да, – весело хихикнул он.
– Раз от тебя никакого толка, то лучше я продам тебя кому-то ещё, хоть денег выручу, – разозлилась девушка, начиная терять терпение. – Зачем ты мне сдался, если даже не можешь ответить на простой вопрос?
– Равѐн, – немного помолчав, нехотя отозвался Уголёк.
– Что?
– «Р» – это Равен, он… Он главный среди всех воров Города. Он ваша «крыша», служит посредником между ворами и заказчиками, а также местной властью.
– Местной властью? Хочешь сказать, что воровство здесь официально разрешено? Или он прикрывает воров от стражей закона?
– Вот уж что он точно делать не будет, – ехидно фыркнул Уголёк, снова обретя присутствие духа. – Воровство не то чтобы разрешено, но право на его существование признаётся и надо платить налог.
– Налог на воровство?
– «Теневой налог» платит Равен, – принялся объяснять Уголёк, раскачиваясь в воздухе, словно маятник.
– Но как власти могут закрывать глаза на воровство прямо у них под носом? – не поняла она.
– Потому что им это выгодно, – в свою очередь удивился её непонятливости он. – Всех воров не переловишь, да и к тому же «верхушка» Города и сама порой не прочь решить свои дела с помощью подручных Равена.
– Но тогда почему я должна опасаться стражи, если воровство тут едва ли не на официальном уровне?
– Нет, ты совсем ничего не понимаешь! Ты хоть слушаешь? Я не сказал, что это почётная профессия. Городок маленький и о делишках Равена знают и позволяют ему дальше покрывать своих воришек, но в обмен на эту милость он должен исправно платить. Но если кто-то из его подручных попадётся, начинается игра «мы тебя не знаем, ты нас не знаешь». По крайней мере, так было до недавнего времени.
Внезапно запнувшись, он плавно подлетел к распахнутому окну, зависнув на месте и сосредоточенно уставившись своими горящими глазами-угольками на размытые из-за тумана очертания островерхих и покатых крыш. Руна молча стала рядом, напряжённо вглядываясь в горизонт, но не находя ничего, что могло навести на столь длительные раздумья.
– Я видел Город до нашего отъезда в тот особняк, – наконец заговорил Уголёк и ей вдруг показалось, что в его голосе мелькнуло волнение, прежде ему не свойственное. – Не назвал бы это место райским островом, но ничего этого не было. Трупы повсюду, болезнь в воздухе, стража, готовая повязать кого угодно… Откуда всё это взялось?
– Похоже, мне повезло, – кисло отозвалась девушка, усевшись на подоконник.
Бельё, развешенное на верёвках между некоторыми домами, мерно раскачивалось на ветру. Такое же серое, как и весь этот Город. Казалось, она глядела на чёрно-белую картину и только жёлтые огоньки в некоторых окнах напоминали, что это не так. В этом мире есть краски. Просто они не достались этому Городу.
– Ещё больше меня удивляет только то, что уже давно должно было рассвести, но вместо этого не только не посветлело, но ещё и этот туман появился…
– Подожди-ка!
Встав с подоконника, Руна прошла к столу, боясь вспугнуть зародившуюся догадку. Вытащив из стопки чистый лист бумаги и макнув перьевую ручку в баночку с чернилами, она провела посередине линию:
– Я, кажется, начинаю что-то понимать. Итак, существуют два совершенно разных мира. Как минимум. Мой, – она ткнула ручкой в верхнюю часть листка, затем, опустив ручку к нижнему краю, дополнила: – и этот мир. Они никогда не пересекались, жили автономно, как и их обитатели. Но тут на сцену выходит Нексус, – девушка нарисовала ромб, находящий сразу на обе части листа: – мои сны начались с момента, как Руна и Брэм проникли в особняк. Этот камень словно образовал червоточину, портал между двумя мирами, – девушка нарисовала вокруг него несколько стрелочек, – из-за этого равновесие сместилось и произошла «утечка», то есть обмен телами. Не могу только понять, почему именно я и она? Что это за мир? Может, это прошлое, а Руна моя дальняя родственница? Хотя на прошлое слабо похоже. Или я избранная? Ладно, пока не будем об этом думать. Возможно, всё это лишь случайность. Дело в другом. Когда камень активировали, с ним что-то пошло не так. То ли они накосячили с заклинанием, то ли ещё что, но камень самоуничтожился или исчез, – она крест-накрест зачеркнула ромб. – Вместе с ним закрылась червоточина и мы остались на тех местах, на которых были в момент ритуала. Я – здесь, а Руна… Руна, скорее всего, в моём теле. Получается, сколько я теперь не дрыхни, без этого проклятого Нексуса я не смогу вернуться!
– Но как ты вернёшь камень обратно, если даже не помнишь, где это было? – ехидно фыркнул Уголёк, с интересом взглянув на её творчество.
– Помню, упоминалось что-то о заказчике, так что он точно должен быть в курсе, – продолжила размышлять Руна, теперь заметно приободрившись. Впервые за это время. – Уверена, без Равена здесь не обошлось, так что мне надо всё у него выяснить и снова вернуться в тот особняк.
– С чего ты взяла, что Нексус всё ещё там? – охладил её пыл Уголёк.
– А где ещё ему быть? – неуверенно протянула она, нетерпеливо выстукивая ручкой по листку и не обращая внимания на летящие из-за этого в разные стороны капли чернил.
– Что ты помнишь про тот ритуал?
– Ну… Там была та вампирская парочка, какой-то неизвестный в капюшоне и… Барон. Как-то его так звали… Чёрт, не помню. Что-то на «Б» или «Л». Клиффорд!
– Ну и?
– Что «и»? Они читали заклинание и говорили что-то про новую эру, потом я… То есть Руна, она подралась с Брэмом. Он упал, она следом… Нет, подожди! Её какая-то скотина столкнула!
– И дальше?
– Потом темнота. Затем я очнулась в телеге, когда меня ввозили в Город.
– И у тебя не возникает вопросов?
– Возникают ли у меня вопросы? Да только ими у меня и забита голова!
– Тогда спроси себя: как ты выжила после падения с крыши? Или ещё лучше: кто тебя нашёл и привёз сюда?
– И что стало с Брэмом, – дополнила она, устало потерев глаза и наконец отложив ручку в сторону. – Нет, так мы только ещё больше запутаемся. Пока первоочередная задача – это встретиться с Равеном. Уверена, он окажется ценным информатором. Кстати, где мне его искать?
Уголёк снова оглядел её рисунок, словно надеясь заметить там какие-то новые детали, а затем поднял на неё глаза с каким-то нехорошим хитрым прищуром.
Глава 10
– Это было опасно, – задыхаясь, проговорила Руна, обессиленно припав к холодной кирпичной стене. Едва ей показалось, что она начала приспосабливаться к местному странному миру и лазанью по крышам, как пришлось спускаться на землю. В прямом смысле. Разумеется, едва она это сделала, как немедленно попалась на глаза стражнику, так что последний квартал Руна не просто пробежала, а пролетела под свист ветра в ушах и крики стражи. Только забежав в какую-то грязную подворотню, ей наконец-то удалось оторваться от преследования.
– О, мы как раз на месте, – как ни в чём не бывало заявил Уголёк, штопором взвившись ввысь, к едва читаемой вывеске «Меднолобый Арни».
– Настоящая таверна со странным названием, – скептически прокомментировала увиденное она, стараясь выровнять дыхание после своего олимпийского забега на дальние дистанции. – Тут мне просто обязаны выдать квест.
– Квест? – непонимающе переспросил Уголёк.
– Насчёт Арни вопросов нет, но что значит «меднолобый»? – перевела тему она, решив не пускаться в долгие объяснения.
– О, это самый «тёмный» район Города, – охотно пустился в объяснения он. – Здесь собирается всё жульё и бандиты, уж прости за выражение. Здесь раньше был трактир, но местному дельцу Арни захотелось открыть свою собственную таверну и именно на этом месте. И открыл. А в память о собственном непрошибаемом упрямстве, он дал название «меднолобый».
– И что, бывший владелец так легко сдался?
– Нет, конечно, потом Арни прирезали, но таверна всё равно не перешла старому владельцу, потому что его вскоре тоже грохнули…
– Ладно, хватит экскурса в историю, а то ещё минута таких познавательных фактов и я ни за что не зайду туда, – поспешно перебила его Руна, чувствуя, что теперь ей ещё больше прежнего не хочется туда заходить. С другой стороны, не зря же она сейчас убегала от стражи.
Решившись наконец отслониться от кирпичной стены, она неспешно побрела к деревянной двери, малодушно пытаясь выиграть время и оттянуть момент, когда надо будет переступить порог места, где «собирается всё жульё и бандиты». Как ей вести себя с этим самым Равеном? Что ему говорить? И самый идиотский, но от этого не менее актуальный вопрос: как он выглядит?
– Уголёк, как выглядит Равен? – застыв у самой двери, обернулась она к Чёрному Облаку.
– О, ты не спутаешь его ни с кем, – как всегда в своей раздражающей манере отозвался он, явно забавляясь её беспомощностью.
– Раз не хочешь подсказывать – посидишь немного в медальоне, – мстительно отозвалась Руна, с щелчком распахнув крышку.
Затем, приободрённая маленькой местью, зашла внутрь.
Перед ней развернулся достаточно просторный зал, с несколькими круглыми столами и подобием барной стойки у противоположной стены. Сейчас людей здесь было совсем немного, да и на её появление они лишь лениво повернули головы, после чего, казалось, мгновенно забыли о ней. В нос ударил запах пота, каких-то острых специй и чего-то явно подгоревшего. Вопреки далеко не аппетитному аромату, она вдруг явственно осознала, как успела проголодаться за это время. Лампа, висящая под потолком ровно по центру, заливала ярким светом несколько столиков, едва захватывая барную стойку, в то время как углы зала терялись в загадочном полумраке, в котором она даже не сразу заметила несколько человек, беззвучно о чём-то совещавшихся. Её мгновенно охватило то же чувство, какое захлёстывает в незнакомых местах. Сковывающий, парализующий страх, сразу делающий движения неловкими и угловатыми. «Нет, я совсем не такая, как Руна! Но сейчас у меня нет выбора и если я продолжу истуканом торчать у двери, то рано или поздно привлеку к себе нежелательное внимание».
Собрав небогатые остатки решимости, девушка на негнущихся ногах направилась к барной стойке, борясь с желанием скрестить руки на груди, чтобы выставить хоть какой-то барьер между собой и этим недружелюбным внешним миром. Стрелка её внутреннего барометра отчаянно металась у отметки «опасность!».
– Здравствуйте, что у вас есть? – нечеловеческим усилием преодолев собственную робость, обратилась она к человеку за стойкой. Голос как всегда прозвучал тихо, больше напоминая шелестение засохшей листвы по асфальту, чем внятную человеческую речь.
Тот взглянул на неё со смесью удивления, отвращения и пренебрежения.
– Что, хочешь горло промочить? – поинтересовался он, протирая стакан тряпкой, при виде которой девушка мгновенно отказалась от соблазна заказать что-то выпить.
Оторвав взгляд от стакана, она опасливо взглянула на человека за стойкой. Коренастый, бритоголовый, с несколькими внушительными шрамами на левой руке. «Вдруг, если я откажусь, он меня прирежет? Чёрт возьми, как тут принято себя вести? Зачем вообще я всё это затеяла? Не настолько я и есть хочу», – запаниковала Руна, но в ответ на последнюю фразу её живот возмущённо заурчал.
– Мне что-нибудь из еды, – решив, что отступать уже некуда, проблеяла она, вопреки попыткам изобразить решительность и независимость. Получилось плохо и неубедительно, но она постаралась об этом не думать.
– Мясо, – коротко отозвался бритоголовый тип, выставив перед ней тарелку с внушительным ломтем и тут же снова её убрал: – но деньги вперёд. Ты и так мне уже должна.
С предательской дрожью в руках отсчитав из прихваченного с собой мешочка несколько золотых монет, она уселась за одним из столиков, ближе к стене. Взглянув на мясо более пристально, девушка сразу поняла, откуда шёл мерзкий запах гари. Но голод всё же был сильнее брезгливости. С усилием вонзив вилку в подгоревший ломоть, Руна попыталась поделить его на кусочки. От её усилий вилка немного погнулась вправо, но вот на мясе не осталось даже следа. Отчаявшись, она вгрызлась зубами в кусок, с остервенением пытаясь откусить хоть что-то. На вкус мясо оказалось не только подгорелым, но ещё и сильно пересоленным, да к тому же давно засохшим. Руна честно попыталась прожевать с боем откушенный ломоть, но вместо этого у неё только заболела челюсть. Из принципа проглотив так и не прожёванный кусок, она с тоской отодвинула тарелку в сторону. Похоже, на этом скромный завтрак можно считать оконченным. Впрочем, стоит отметить в этом небольшой плюс: это добавило ей немного злости, необходимой для входа в образ.
Завернув в закуток по правую руку, Руна в сомнении застыла у одной из распахнутых дверей. Развернувшись к ней спиной, у картины в массивной раме стоял высокий мужчина, закутанный в чёрный плащ. Может, он и есть Равен? Она тихо сделала шаг вперёд, неслышно переступив порог комнаты. Здесь царил настоящий бардак: грязные тюки в углу, нагромождение коробок, шкаф у стены, забитый всевозможными газетами. Несколько картин в тяжёлых рамах смотрелись здесь глупо и несуразно. Но главной странностью этой комнаты были три подвешенные на разном уровне клетки с воронами. Стоявший мужчина не обращал на вошедшую совершенно никакого внимания, полностью поглощённый картиной. Она сделала ещё несколько робких шагов вперёд, застыв при внезапном вороньем карканье, прозвучавшем стройным трио. Мужчина дёрнулся, но даже не обернулся. «Чёрт возьми, он это или не он?», – сейчас её мысли занимал только один единственный вопрос. Спросить его напрямик – значит выдать себя самым идиотским образом.
– Ну, что застыла, как сосватанная? – внезапно обратился он к ней, отвернувшись, наконец, от картины.
Ему оказалось в районе сорока: высокий, подтянутый, в его облике было что-то, неуловимо напоминающее птицу. То ли чёрные глаза, то ли нос с характерной горбинкой, делающей его похожим на клюв. Чёрные волосы уныло свисали до плеч, делая его и без того вытянутое лицо, ещё более продолговатым.
– Руна, я уже не думал, что вообще тебя увижу, – всплеснул руками он, тут же шикнув на оживившихся ворон в клетках. Но те явно не спешили его слушаться. Почему-то она ожидала увидеть совсем другого главаря воров: грозного, наводящего ужас, вызывающего дрожь в коленях и немедленный порыв спрятаться да хоть вон за теми коробками в углу. Но сейчас, при виде его суетливых движений и звуке низкого, немного хриплого, словно прокуренного, голоса, её охватило чувство чего-то знакомого и привычного. Словно встретила старого друга, с которым не виделась много лет.