И побежал к поляне. Нисса догнала его, врезала кулаком по широкой спине, а затем ладонью по трясшейся щеке. Она с удовольствием избила бы саму себя. Как можно было оставить детей, не осмотрев всё вокруг?
– Запрягай коня в телегу! – приказала она.
Работник подчинился. Нисса взяла коня под узды и зашагала к дороге.
– Стой! – закричал работник. – Там же Тлен!
– По лесу с телегой никак не проехать, – ответила Нисса, помолчала и мягко проговорила: – Ты свободен, Аскут… Прощай.
Она постаралась не смотреть на близкую смерть, села на телегу, взяла вожжи, хлестнула коня.
Вскоре смрадный душок исчез. Видно, Тлен прошёл стороной. Похоже, что его наносил ветер. Нисса понадеялась, что работнику повезло и он избежал смерти.
Утром, едва блёклое небо окрасилось синевой солнечных лучей, Нисса решила отдохнуть. Сакт, к её удивлению, был жив. Увы, брат не смог выпить ни капли воды. Она стекла по его обмётанным коркой губам. У раненого поднялся жар. Нисса намочила платок, приложила к его лбу. Не успела напиться сама, как ткань высохла. Едва Нисса насыпала в торбу овса, размышляя, где же взять воды для коня, со стороны леса послышался шум. Рука сама нашла топорик. Но из-за деревьев выехал на коне работник. Нисса никогда не верила в мягкосердечие, поэтому спросила человека, который проработал на неё несколько лет, как встречного незнакомца:
– С добром ли ты? Если у тебя злой умысел – выходи на бой.
– С добром, Нисса, с добром, – смущённо забормотал Аскут, пряча глаза. – Жив ли твой брат?
– Хвала богам, пока жив. Что тебе нужно? – сухо спросила Нисса.
– В Лиланде… Когда я помогу тебе добраться до Лиланда… Нисса, даже если Сакт выживет, он ведь не сможет быть хозяином на своей земле?
– Не сможет, – уже загораясь гневом, ответила Нисса. – Какое тебе дело?
– Я могу жениться на тебе! – выпалил Аскут. – Тогда мы…
– Тогда ты сразу из наймита превратишься в хозяина? – перешла на крик Нисса.
– Да, я стану хозяином, – спокойно и зло сказал Аскут.
По его взгляду, брошенному на безжизненную руку Сакта, Нисса поняла замысел бывшего работника. Убьёт её и брата, предъявит родовое кольцо Вершителям – и вот он уже владелец их земель. Свидетелей нет. А из всего рода – только она и Сакт. Аскут пристально посмотрел на Ниссу. Её мысли тоже ясны ему. И как только все раньше не разглядели мародёра в честном наймите?
– Послушай, Аскут, – начала переговоры Нисса, – погоди со своими намерениями до Лиланда. Хочешь – езжай со мной, хочешь – в одиночку. Сначала нужно убедиться, что Лиланд на месте. Что он не покрыт Тленом, что Вершители по-прежнему правят, что законы действуют. Что мир стоит на месте, понимаешь?
– Понимаю, – сказал Аскут и положил руку на меч.
– Очень хорошо, – тихо промолвила Нисса, вставая с телеги. Ярость туманила голову, и всё вокруг представлялось ей не призрачно-синеватым от лучей солнца, а алым. Как кровь, которая сейчас прольётся.
Аскут поднял коня на дыбы, его меч взвился над головой.
Нисса приготовилась дорого продать свою жизнь.
И тут со стороны леса метнулась тень.
На круп коня прыгнул давр.
Через миг Аскут со свёртнутой шеей полетел с коня вместе с давром, бездыханно растянулся на дороге. Тварь легко поднялась, шагнула за конём, который, вскидывая голову в отчаянном ржании, помчался вперёд.
Нисса хотела прикрыть своим телом брата, но ей стало страшно, как никогда. Она замерла, лихорадочно размышляя. Убьёт её чудище или нет? Первое растерзало овцу, угробило наймитов, но не тронуло дитя… Может, давры не похожи друг на друга?
Нежить хрипло сказала: «Пи-и-ить».
В мгновенном озарении Нисса швырнула ему фляжку.
И тварь будто знала, что это за вещь. Сколупнула крышку, припала к горлышку. Отбросила пустую фляжку, прохрипела: «Ещё».
Боги, видно, отвернулись от Ниссы, и она вдруг проявила хозяйский характер, заявила: «Больше нет».
Давр пошёл прямо на неё, встал рядом, в упор глядя ей в глаза. Потом двинулся к коню. Нисса увидела, как задрожало животное. Тварь впилась ему в шею, когтистыми пальцами разрывая шкуру. Конь забился, взбрыкнул, едва не опрокинув телегу. Но тварь мощным ударом сломала ему хребет.
Можно было удрать в лес, но скроешься ли от нежити? И Сакт…
Нисса подняла взгляд: давр снова стоял перед ней. Из неподвижных губ раздалось:
– Куда?
Сначала Нисса опешила, а потом поняла: чудовище хочет помочь. Она не смогла сказать ни слова, только махнула рукой вдоль дороги. Давр оборвал вожжи, как нитки, схватил оглобли и потащил телегу.
Так они и шли в спасительный Лиланд. Нисса поняла, что чем-то привязала к себе давра, который слушался её, как ребёнок свою мать. Но избавиться от ненависти не смогла.
3
Нисса сняла кольцо с почившего брата, положила его в кошель на поясе, сунула в мешок фигурки богов. Поднялась с колен и сказала: «Идём». Давр не сразу откликнулся, а потом возразил:
– Нужно закопать.
– Не всё ли равно, кто пожрёт тело: черви или дикие звери. Сакт уже не здесь, он с богами.
Давр упрямо сидел возле трупа. Нисса зашагала прочь. Оглянулась и зло прокричала:
– Ну и оставайся! А я иду в Лиланд. Ты мне больше не нужен! Тварям не место среди людей!
Давр принялся когтистыми пальцами разрывать дёрн. Нисса не смогла этого вынести, подбежала к нежити и стала колотить по чему ни попадя, вскрикивая:
– Погань! Чудовище! Нежить, проклятый давр!
Давр легонько толкнул её, отчего Нисса отлетела на десять шагов, и сказал:
– Я человек. Вспомнил. Тоже закапывал. А ты иди. Догоню.
Нисса встала и тихонько поплелась к тому месту, откуда начался пал. Потом зашагала резвее, злясь на давра. Надо же, он – человек! Пропастина… Ходьба успокоила, и в голове закрутились мысли о брате, о жизни в Лиланде, и ещё одна – она забыла что-то важное… Только почуяв знакомый, выворачивающий нутро запах, Нисса обмерла: ветер! Тлен всегда приходит с ветром! И точно: между стволами колыхалась прозрачная белая дымка. Вытягивались искристые язычки, поднимались вверх, сорили белёсой пылью на траву, а потом изгибались, будто высматривая, вынюхивая добычу.
Сколько же раз она будет бежать в гору, спасая жизнь? Устала… может, лучше лечь и остаться здесь навсегда? Нисса оглянулась. Дымка обернулась плотными белыми тяжами, которые стремительно догоняли её. Из последних сил она, оскальзываясь и отчаянно крича, стала подниматься вверх. Упала, уткнувшись лицом в мокрую хвою. Всё…
Мощная лапища схватила её за шиворот. Ремни мешка больно сдавили грудь, но Нисса улыбнулась и прошептала:
– Прощай, давр. Не успеть…
Давр вскинул её на плечо, стремительно заковылял в гору. Последнее, что она увидела – яму, в которую свалилась вниз лицом. Сверху словно рухнул ствол дерева – это давр закрыл её своим телом.
Нисса очнулась в сумерках. Она лежала рядом с зарытой могилой. Тело налилось недвижной тяжестью, даже взгляд давался с трудом. Нисса скосила глаза на свою накидку. Она словно светилась в близкой ночи. Всё же зацепило Тленом. Не до смерти… Раздались чавкающие звуки – это шёл давр, выдёргивая культи из грязи. Он присел возле Ниссы, провёл чудовищно грязной рукой по её лицу. Нисса содрогнулась и еле смогла отвернуть голову: хлынула рвота. Давр сказал:
– Идти не сможешь. Понесу.
– Возьми… там, в мешке… – прошептала Нисса, с трудом шевеля губами. – Но воды нет…
– Еда – тебе, – проговорил давр. – Потом, когда станет лучше.
– Я умру, – вымолвила Нисса. Сказала это, наверное, самой себе.
– Нет, – откликнулся давр.
Нисса закрыла глаза и стала перебирать отрывочные мысли. Тварь всегда говорит о том, что есть на самом деле. Не лукавит, не обманывает. Не замышляет… Если давр уверен, что она оправится, значит, так и будет. Откуда ему знать?.. Может, его тоже однажды задело Тленом? Неужто она станет такой же? Никогда…
– Убей, – попросила Нисса, потом вложила все силы в голос и почти крикнула: – Убей!