— Знаете, что я больше всего ненавижу? Больше орков, бессмысленных смертей и нерадивых учеников. Больше всего я ненавижу трусов. Вот он, — и палец наставника уперся в грудь Талиена. — Самый настоящий трус. По вине таких гибли могучие воины и погибали достойные эльфы. Все потому, что кто-то в неподходящий момент испугался и обрек своих товарищей на смерть. Именно трусы, на мой взгляд, являются основной причиной, почему этот мир так щедро наполнен несправедливостью. — Обойдя еще раз по кругу, наставник помрачнел, но продолжил. — К сожалению, за этого ученика нам уже заплатили за все годы учебы, и выгнать просто так я его не могу. Но и выпускать из стен нашей Академии некачественных бойцов я не собираюсь. — И повернувшись уже персонально к столичному юнцу, высказал ему прямо в лицо. — Поэтому я лично займусь тобой, и поверь, под конец учебы ты либо навсегда распрощаешься со страхом, либо познакомишься с нашим кладбищем. Убивать тебя я, конечно, не буду, но учти, что от ряда неприятностей даже я не смогу тебя спасти.
— Что я должен сделать? — чуть ли не завыл Талиен.
— Хороший вопрос. Ты должен побороть свой страх и научиться грудью встречать опасности. Но начнем мы с простого. Для начала залезь вон на ту скалу, что у тебя за спиной.
Кориэл присвистнул, задирая голову, даже Грэйлон удивленно поднял бровь. Остальные недоверчиво зашептались. Скала, на которую указал наставник, конечно, не превышала размеров Кортаиланского замка, но отличалась изрядной отвесностью и крутостью. Правда, в ней было полно трещин и выемок, где можно было поставить руку или ногу, но требовалась недюжинная храбрость, что бы попытаться залезть на нее. Самое интересное, что туда наверх вела дорога с третьего уровня. Наверху находились какие-то хозяйственные постройки и по слухам вроде даже спуск вниз. Впрочем, для Талиена это являлось бесполезной информацией.
— Но я же упаду! — взвизгнул он, инстинктивно делая шаг назад.
— Если постараешься, то не упадешь, — флегматично протянул Трай.
— Нет, я не смогу! Я боюсь высоты!
— Ты меня неправильно понял, я не прошу, что бы ты лез на нее, я приказываю тебе. Впрочем, если ты не понимаешь по-хорошему… — Трай выдернул из рук ближайшего стражника небольшой, но очень мощный арбалет. — Тогда вот тебе альтернатива. Либо ты лезешь вверх, либо получаешь стрелу в ногу. Что выбираешь?
Талиен не ответил. Вместо этого, с ужасом поглядывая на наставника, он подбежал к скале. Посмотрел наверх, прошелся вдоль, подыскивая удобное место для подъема. Еще несколько раз оглянулся, снова и снова натыкаясь на непреклонный взор, после чего начал восхождение.
Хватило его ненадолго. Он залез на высоту примерно трех своих ростов, когда, глянув вниз, отчаянно взвизгнул и фактически скатился к ногам наставника. Трай удивленно поднял брови.
— Я не смогу! — зарыдал Талиен. — Отпустите меня домой.
— К сожалению, твой дом сейчас находится здесь, — покачал головой наставник. — Жаль только, что ты ему не соответствуешь. — С последними словами он, как и обещал, тут же всадил обещанную стрелу прямо в голень. Дикий крик заполнил собой всю округу. Юный эльф инстинктивно потянулся к стреле, пытаясь ее вырвать, но Трай и один из стражников наступили ему на руки, не давая пошевелиться. Грэйлон потрясенно сглотнул. Он сам, конечно, не отличался особой щепетильностью в решении определенных задач, но подобное все равно заставляло трепетать душу.
В таком виде Талиена продержали примерно с четверть часа, после чего наставник сменил гнев на милость и отпустил его. И затем сам лично вытащил стрелу и, наложив руки на рану, приступил к лечению.
— Сегодня ты ходить не сможешь, — заметил он. — Но завтра тебя ждет новая попытка. Готовься.
После этих слов для Талиена наступил настоящий ад. Каждый день Трай заставлял его под сочувствующими взглядами однокашников, которых он пригонял смотреть на экзекуцию, лезть наверх. Первые несколько раз юный эльф продолжал спрыгивать, и тут же без разговоров получал болт или два по ногам.
— Либо ты разучишься бояться, либо привыкнешь к боли, — хмыкал каждый раз наставник, слушая отчаянные крики.
Такая методика, впрочем, принесла некоторый результат, и на восьмой день Талиен весьма шустро полез наверх. Его хватило ровно до середины, после чего он посмотрел вниз и вдруг сорвался. Прежде чем крики ужаса вырвались из глоток учеников, Трай уже сидел рядом с окровавленным телом и оказывал первую помощь. Изувеченного юношу тут же унесли в лазарет. После перерыва в несколько дней экзекуции возобновились с новой силой. Наказанный еще пару раз срывался, но на этот раз с меньшей высоты.
Подобно Оргонэлу, Трай тут же решил усилить тренировку и в следующий заход Талиена открыл по нему стрельбу из арбалета. Стрелял он, конечно, мимо, но многочисленные удары болтов о камень изрядно нервировали юношу.
— Я медленно стреляю, — орал снизу наставник. — Чем быстрее ты полезешь наверх, тем меньше мимо тебя пролетит стрел.
Как ни странно, но такая методика принесла результаты. Талиен, отвлекаясь на обстрел, перестал обращать внимания на высоту и очень быстро забрался на самый верх. Среди остальных учеников пронеслись восторженные вопли, а Мирилон сказал, что горд иметь такого товарища. Грэйлон, правда, промолчал, догадываясь, что для столичного гостя все только начинается. Как ни странно, он оказался прав.
Трай еще несколько раз заставил своего подопечного залезть наверх и, убедившись в том, что материал закреплен, приступил к новой фазе пыток. Талиен изрядно удивился, когда ему вернули доспехи и личное оружие.
— Это значит, я могу продолжить обучение? — с надеждой спросил он.
— Скорее это значит, что теперь тебе снова придется пройти через настоящий бой. Щадить тебя я не намерен. Поэтому постарайся биться в полную силу.
В течении часа наставник доказывал, что является одновременно хорошим бойцом и целителем. Тело юноши покрылось десятками царапин, но ни одна из них не мешала продолжать бой. Несколько раз Талиен пытался сбежать, но пара арбалетчиков, настойчиво следившая за каждым его шагом, заставили его сменить мнение. По истечении часа юный эльф уже не стоял на ногах, и его вновь пришлось вести в лазарет, но на этот раз наставник выглядел весьма довольным.
Следующие битвы прошли в столь же диком темпе. По вечерам Грэй несколько раз оказывался возле каморки, где ютился столичный гость, и слышал его рыдание, перемежающееся проклятиями. Но так долго продолжаться не могло, и уже через десяток боев Талиен внезапно зарычал и изо всех сил атаковал своего наставника. Его удары не отличались изяществом, и наставник с легкостью отражал их, впрочем, не переходя в наступление. С губ юноши слетали всевозможные ругательства и богохульства, в глазах пылала ненависть, и каждый его удар был направлен в голову учителя.
Такой темп он выдержал недолго. Очень скоро он упал на колени, будучи не в силах поднять клинок, но Трай не спешил с наказанием. С интересом и любопытством он взирал сверху на своего ученика. После чего он задал вопрос:
— Ты запомнил это состояние?
— Что? — удивленно поднял голову Талиен.
— Ты понял, как гневом побеждать страх или нет? Сможешь еще раз вызвать его против меня?
— Смогу! — это больше напоминало дикий рык.
— Вот и отлично, — кивнул головой учитель, на глазах у всех превращаясь в того самого робкого заику, который встречал их у ворот Академии. — Постарайся теперь в каждом бою вспоминать меня и ненавидеть от всей души. Должно помочь. А пока что можешь вернуться к своим товарищам.
— Так значит, я прощен? — обрадовался юноша.
— Прощен, но все еще под наблюдением, — грустно поведал ему Трай. — Одна ошибка, и ты вновь попадешь в мои руки. И поверь, у меня найдется немало других, не менее жестоких тренировок.
Талиена передернуло, но уже через мгновение его окружила обрадованная толпа однокашников. Каждый стремился поздравить эльфа с прохождением испытания. Даже Грэйлон, пораженный тем, через что пришлось пройти Талиену, простил ему все прошлые грехи. С этого дня обучающаяся команда обрела целостность.
Дни летели незаметно. Грэйлон весьма удивился, осознав, что пришла зима. Несмотря на то, что долина Кортаилана считалась одной из самых теплых, в горах все же пришлось надеть теплую одежду. Темпы тренировок не снижались ни на секунду. Трай суровыми методами выковывал из юных эльфов универсальные машины для убийств. При этом немалый упор делался и на развитие индивидуальных характеристик. Так Грэйлон весьма успешно осваивал грязные трюки, преподаваемые ему Элафом. Причем, уже на первом занятии умудрился шокировать наставника.
— У каждого есть свой любимый прием, — начал свою лекцию наставник. — У меня, например, это метательные ножи. Брошенный клинок не обязательно убьет противника, но может заставить его прервать атаку, отвлечь внимание или ранить. А что бы выбрал ты?
— У меня есть одна вещь! — внезапно удивил его Грэй.
— Да? — поднял бровь Элаф. — Ну, тогда продемонстрируй ее.
Грэй тут же подхватил учебный клинок и обрушился на своего учителя. Тот осторожно отбивался, видимо, пытаясь угадать, с какой стороны прилетит обещанный сюрприз. Но юный полукровка не собирался в первом же бою осрамиться и тщательно выжидал момент, и тот, наконец, настал. В какое-то мгновение Элаф, блокируя удар Грэя, оказался чересчур близко от него, и тут же их обоих окутало небольшое облако, моментально развеянное ветром. Правда, самому наставнику это не помогло. Он резко закашлялся и зачихал, упав на колени и выронив меч, пытаясь протереть глаза. Полукровка так же опустил свое оружие, с интересом наблюдая, чем все закончится.
— Что это было? — прохрипел наставник через несколько минут.
— Споры грибов Фаелльо.
— Никогда не слышал о таких.
— Редкая штука, в природе почти не встречаются. Им требуется особый уход, поэтому в Кортаилане их выращивают только в специальных теплицах при замке. Их споры являются очень вкусной, но чрезвычайно жгучей приправой.
— Понятно, редкая штука. Но ты же вроде тоже оказался в этом облаке.
— Верно! — ухмыльнулся Грэй. — Вот только я не дышал и закрыл глаза. А так штука очень удобная. Я еще несколько месяцев назад позаимствовал с кухни пару десятков грибочков. Если их крепко сжать, то они лопаются и сразу выбрасывают все споры в виде облака.
— Что могу сказать, ты молодец. Да ты и сам это понял. А теперь запомни еще одну вещь.
— Какую же? — Грэй тут же весь обратился в слух.
— Можешь сделать это своим любимым подспорьем в атаке или обороне. Но знай, ты должен приготовить как минимум еще одну вещь, не уступающую этой по эффективности. И самое главное, ты должен быть готов применить ее сразу же после этой атаки.
— Но зачем? — удивился полукровка.
— Жизнь эльфов длинная и кто знает, возможно, однажды ты сойдешься в бою с тем, кто будет знать об этом приеме. А раз он будет о нем знать, значит попытается обратить его против тебя. Теперь ты понимаешь, о чем я говорю?
— Кажется, да, — Грэйлон призадумался. — Но я смогу придумать еще. У меня немало трюков в рукаве.
— И это правильно, можешь возвращаться к своим, завтра продолжим, — и только Грэй развернулся, он задал последний вопрос. — Скажи, а почему ты не применил эту штуку в том поединке? Ты мог с легкостью вывести из строя, наверное, трех противников из пяти.
— Мне показалось это нечестным, — полукровка замер и задумчиво посмотрел на небо. — Я хотел одолеть их по-честному, своими собственными силами. Сейчас убеждаюсь, что зря, конечно… Но я все равно не жалею, что так поступил.
— Гордый, значит, — хмыкнул наставник. — Возможно, это хорошо, гордость является одним из ключей к достижению совершенства. Но она же может служить сильной помехой. Но этому тебе придется учиться самому.
Озадачив Грэйлона последним рассуждением, Элаф так же развернулся и ушел. Впрочем, полукровка особо не стал раздумывать над этими словами. Дальнейшая учеба не давала много времени для раздумий. Кроме стрельбы и фехтования приходилось постигать множество других наук. Многочисленные преподаватели передавали ученикам знания рукопашного боя, умение метать различные предметы для поражения врагов, знания медицины, умения выживать, вести наблюдение, оценивать противника с первого взгляда… в какой-то момент им даже пришлось изучать магию, что вызвало очередной шок у учеников.
— Ну, и чего вы нервничаете? — буркнул наставник по магии. — Я же не заставляю вас стремиться к званию магистра. Будете учиться находить магические ловушки, чувствовать неприятельских колдунов, изучите несколько полезных заклинаний, которые могут помочь в определенных условиях. В общем, станете хоть на что-то годны.
С магией у Грэйлона не заладилось сразу. Хоть убей, у него не получалось чувствовать силовые потоки, в отличии от остальных. Зато зануда Хасилен моментально стал звездой, с легкостью впитывая все знания по волшебству. Вообще с товарищами по учебе складывались странные отношения. После резни учиненной им, разговаривать с Грэем мог только Кориэл. Остальные старательно поддерживали дистанцию. Правда, со временем лед немного растаял, но, увы, в друзья к полукровке никто особо не набивался. Мирилон относился к нему подчеркнуто вежливо, признавая как сильного. Хасилен напротив, старался не замечать. Грэйлона, впрочем, это устраивало. Он не собирался быть ничьей нянькой, несмотря на то, что слабаком здесь никто не был.
Ближе к зиме начало сбываться пророчество Элафа по поводу менестреля. Набитые синяки и шишки, наконец, принесли свои плоды. А быть может, Кориэл напрягался изо всех сил, осознав, что замазывать раны больше нечем. В любом случае, результат был налицо. В поединках на мечах певец внезапно и очень быстро сравнялся по силам с Грэйлоном. Причем, внешне казалось, это не составляет для него особых усилий. Просто напросто лицо менестреля становилось отрешенным от мира, и он моментально превращался в мастера клинка.
Разгадка пришла неожиданно, точнее Кориэл сам раскрыл свою тайну. Однажды перед закатом он чуть ли не насильно притащил Грэйлона на тренировочную площадку и всучил ему учебный меч.
— Чего тебе? — не понял полукровка.
— Можешь пофехтовать со мной примерно… — менестрель задумался. — Четверти часа будет достаточно.
— С чего это ты стал таким фанатиком боя? — удивился Грэйлон, принимая боевую стойку.
— Понимаешь, — мечтательно отозвался Кориэл. — Это состояние… Когда ты словно паришь над миром, а руки и тело делают все за тебя. Я и не знал, что оно может быть настолько прекрасным. Вдохновение само приходит ко мне и его не надо больше искать.
— Ты сочиняешь стихи и песни прямо во время боя? — от шока Грэйлон на мгновение потерял концентрацию и чуть не пропустил удар певца.
— Именно! Например, сегодня за день я написал три баллады и один сонет. А еще одну балладу я не успел закончить, поэтому и привел тебя сюда, — и печально вздохнув, продолжил. — Жаль, лютню мою забрали. Наставник сказал, что когда перейдем на третий уровень, он мне ее вернет. Тогда заодно и музыку подберу. А теперь, пожалуйста, стань серьезней и дерись в полную силу!
Грэй был вынужден подчиниться. За всю свою бурную жизнь он даже представить себе не мог, что благородное искусство боя может стать столь щедрым источником вдохновения. Это в очередной раз доказывало истину, что боги создавали этот мир, будучи явно навеселе…
Время продолжало нестись вперед. Вновь вернулись летние деньки и ученики, наконец, достигли нужного настроя, что бы приводить преподавателей в шок. По крайней мере, Талиену удалось на полдня шокировать Оргонэла, с невероятной скоростью поразив в яблочко восемь из десяти мишеней. Оставшиеся две получили по смертельной ране, что свидетельствовало о том, что будь на их месте живые противники, им бы так же не поздоровилось.
Для Грэйлона отныне не являлось проблемой провести бой с полудюжиной противников. Речь, конечно, не шла о мастерах уровня Элафа или Трая. Но, доведись ему вновь пройти через ставшую уже памятной резню, противникам пришлось бы на порядок сложнее. Хотя лично для него большим успехом являлось то, что на занятиях по магии ему, наконец, удалось заживить небольшую царапину. И даже то, что на это ушло два часа, не могло испортить триумфа.