— О, не успели мы переехать, а ты уже хозяйку в дом принес! — послышался насмешливый мужской голос, и я вижу за барной стойкой мужчину среднего роста, довольно похожего на парня, который меня нес. Причем не только внешне, ощущение, теперь понятно, что чакры, было таким же. Только вот у мужчины оно уже обрело силу и какую-то остроту. Широкая улыбка не скрыла от меня бритвенной остроты взгляда и ощущения опасности. Интуиция настойчиво посоветовала не держать этого человека во врагах, слишком опасно. Впрочем, было еще кое-что, что меня насторожило, взгляд, который он на меня бросил… в нем были отголоски страха, не за себя, за парнишку, который меня держал.
— То-сан! — возмущенный вопль парня подтвердил мои предположения.
— Прошу прощения, просто я подвернула ногу, и ваш сын решил меня сюда притащить, смею надеяться, что для оказания первой помощи, — стараюсь выглядеть как можно более безобидно, но хитрая улыбка появляется сама собой, и я насмешливо добавляю. — Кстати, герой, может уже, сейчас, когда на руках занес в свой дом, представишься?
— Такеши, его зовут Ямамото Такеши, — Расхохотался мужчина, с откровенным удовольствием разглядывая красного как рак сына, который не находил в себе силы не просто ответить, но даже посадить меня на один из высоких стульчиков перед стойкой. — А меня Ямамото Тсуеши, я то-сан этого оболтуса, как ты понимаешь.
— Мое имя Тсунаеши, — открыто улыбнулась я, представляясь, правда, отводить глаз от отца семейства не торопилась, решив представиться полным именем, — Савада Тсунаеши.
— Такеши, усади нашу гостью на стул, я сейчас принесу аптечку, — улыбка не исчезла с лица Тсуеши, но вот то, что он вздрогнул, когда я назвала свою фамилию… это сильно мне не понравилось.
— Не сравнивайте меня с то-саном, мы совсем разные. К тому же он искренне считает, что запечатал меня, — эти слова сорвались с моих губ сами собой, и только по резко повернувшемуся в мою сторону мужчине я поняла, что сделала это не зря. Взгляд, что на пару мгновений был острее бритвы, смягчился, да и в целом, он как-то расслабился, что ли?
— Хм… — Тсуеши качает головой и вновь обращается к недоумевающему сыну, — Такеши, усади ты уже нашу химе на стул.
— Да, конечно, — и вновь у парня на губах расцветает улыбка, которая практически не касается глаз, и он, подойдя к ближайшему стулу, водружает меня туда. — Ну как, удобно?
— Да, вполне, — киваю и, немного поерзав, наконец-таки усаживаюсь достаточно удобно, чтобы и пострадавшая в неравном бою с асфальтом пятая точка не ныла. — Кстати, у меня к тебе небольшая просьба, выполнишь?
— Какая? — опять улыбка, и я, заметив, что его отец уже возвращается с небольшим белым с красным крестом чемоданчиком, устало вздыхаю. Я вспомнила этот взгляд, именно таким он был у меня после смерти деда в том мире. Пустота там, где раньше кипели эмоции, боль, которую я затолкала глубоко-глубоко, не позволяя пролиться слезам, считая их слабостью. Только пройдя темноту, я начала понимать, в чем ошиблась, слезы это не слабость, это просто вода. Вода, которая очищает и смывает боль, она облегчает страдания.
— Никогда не улыбайся, если хочешь кричать. Никогда не смейся, когда хочешь плакать, — слова идут из глубины моей души, и на них, почему-то, откликается моя чакра, которая странно подрагивает глубоко внутри.
— С чего ты это взяла? — улыбка не исчезла с лица парня, наоборот стала шире.
— Я не беру, я просто знаю, — уголок моих губ дернулся. — Тебя выдают глаза, я уже видела такой взгляд, полный боли и невыплаканных слез, — качаю головой, видя, как глаза моего собеседника в ужасе расширяются, только вот у меня нет желания его задеть, я просто хочу помочь и ведомая интуицией легко нахожу те слова, которые западут ему в душу. — Впрочем, это не важно, просто хочу, чтобы ты знал, что даже небеса плачут, чтобы смыть с себя все горести мира, что они видели. Именно после дождя небо начинает играть новыми красками, сможешь ли ты сделать так же?
— Я… — на мгновение у парня в глазах появилась растерянность.
— А вот и я! — рядом со мной, на барную стойку, приземляется чемоданчик, что нес Тсуеши. — Сейчас мы посмотрим, что там с твоими ранами.
— Я буду вам благодарна, Тсуеши-сан, — тут же отвлекаюсь, ощущая, что продолжать разговор не стоит.
— Сейчас-сейчас! — усмехается мужчина и, достав бутылочку воды и бинт, осторожно начинает обмывать мои исцарапанные руки, а после и коленки. Убрав лишнюю грязь, он достает перекись и заливает ранки, после чего накладывает плотную повязку на голень. — Вот и все.
— Спасибо! — улыбаюсь и благодарно киваю, а после прошу: — Если вам не сложно, позвоните моей маме, а то я мобильный дома забыла, домашний номер я скажу.
— Да, конечно, — кивает он и, повернувшись в сторону Такеши, просит. — Принеси трубку, Такеши, а я пока угощу нашу гостью чаем.
— Хорошо, то-сан, — соглашается парень и уходит куда-то вглубь бара, а я замечаю, что Тсуеши хочет мне что-то сказать.
— Скажите, а сколько Такеши лет? — я начинаю говорить первой, явно сбив с мысли мужчину, слишком тот удивлен, а я торопливо добавляю. — Он же ходит в школу?
— Ему восемь и он ходит, вернее ходил, во второй класс младшей школы, — прозвучал ответ, тяжелый вздох, и он добавляет. — Хотя я еще не успел отдать его документы, мы же недавно переехали. Хотя сейчас даже не знаю, есть ли смысл переходить в другую школу в середине триместра?
— Ну, это вы погорячились, еще и первый месяц после начала триместра не прошел! К тому же, если хотите, я могу вам помочь, — весело улыбаюсь, ощущая, что все идет так, как надо, и поясняю. — Я президент школьного совета младшей Намимори. Школа недалеко от вас располагается, и учителя хорошие. Дайте бумажку, я вам запишу телефоны.
— Держи, — передо мной ложится блокнот и карандаш, а я на память записываю три номера, поясняя. — Это директора, это завуча, а это школьного совета. Звоните с девяти до пяти, позже уже никого не будет.
— Спасибо, — поблагодарил меня мужчина и в этот момент вернулся запыхавшийся Такеши с трубкой от домашнего телефона.
— Вот, — парень протянул мне принесенное из глубин дома.
— Хорошо, — кивком благодарю Такеши и начинаю набирать зазубренный наизусть номер. Правда, мысли при этом у меня бродили далеко не радужные, уж очень хорошо я знала, насколько Нана трясется надо мной. Да еще и про танцы придется на время забыть. Эхх, тяжела жизнь обычной школьницы!
Продолжение следует…
========== Глава 8. Я чувствую его, так же, как вас ==========
Мысленно сетуя на судьбу, я заканчиваю набор цифр, но на последней цифре моя рука замирает. Воображение живо рисует картину того, как поведет себя Нана, узнай она, что я довольно сильно повредила ногу. Нет, перелома или, не дай Боже, разрыва связок у меня нет, уж в этом я уверена, причем, далеко не из-за своих ощущений, просто Тсуеши уж очень профессионально заматывал мою конечность. Возможно, медицинского образования у него и нет, но опыт в таких травмах определенно присутствовал и, судя по всему, немалый. Отсюда выходит, что будь у меня что-то серьезное, медика мне бы вызвали прямо сюда, не зря же он меня химе обозвал, да и понимание в его глазах мне не нравится, мужик явно знает гораздо больше, чем я, но делиться этими знаниями не торопится. Интуиция упорно утверждает, что ему можно верить, да и его сына я ощущаю как друга, если не сказать больше — близкого родственника. В общем, думаю, можно рискнуть.
— Скажите, а сколько времени? — решительно сбрасываю почти набранный номер и поднимаю глаза на стоящих рядышком отца и сына Ямамото.
— Без двадцати пять, а что? — первым отвечает Такеши, и я благодарно киваю ему, но вместо ответа быстро набираю на телефоне совсем другой номер, чем раньше и прикладываю палец, к губам прося помолчать.
— Секретарь школьного совета младшей Намимори слушает, — спустя два гудка, раздается довольно громкий голос Киоко из трубки. Хм… я же громкую связь не включала! Хотя… так даже лучше, недосказанностей не будет.
— Киоко… — осторожно начала я и в следующее мгновение едва успела отставить трубку и вовремя.
— ТСУНАЕШИ САВАДА, КАК ПОНИМАТЬ ТВОЕ СООБЩЕНИЕ: «МЕНЯ ДОСТАЛИ БУМАЖКИ, УШЛА, ИСКАТЬ НЕ НАДО»?! — разъяренный голос моей подруги меня буквально оглушил, и мне оставалось только порадоваться, что трубку от своих ушей я убрать успела. — ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, НАСКОЛЬКО БЕЗОТВЕТСТВЕННО ПОСТУПИЛА? ДА ТЫ ЗНАЕШЬ, КАК ОТРЕАГИРОВАЛ НА ЭТО НИ-САН? Я ЕГО С ТРУДОМ УСПОКОИЛА! ДА И ВООБЩЕ, ПОЧЕМУ ТЫ НА ЗВОНКИ НЕ ОТВЕЧАЕШЬ? ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я УСПЕЛА ЗА ЭТО ВРЕМЯ ОБО ВСЕМ ЭТОМ ПОДУМАТЬ?
— Киоко, — старательно придаю своему голосу жалобные нотки и для достоверности даже всхлипываю, воспользовавшись небольшой паузой в чужом монологе и надеясь, что моя уловка сработает.
— Еши?! — яростный ор, мгновенно сменяют тревожные нотки. — Что случилось?
— Я ногу подвернула, идти не могу, — честно отзываюсь на ее вопрос.
— Ты где? — единственный вопрос, что она после этого мне задала.
— Помнишь суши-бар, в который ты хотела на выходных зайти? — осторожно отвечаю на поставленный вопрос, начиная жалеть, что позвонила не маме, но с другой стороны, заставлять ту нервничать не охота.
— Через десять минут будем, — короткий ответ и в телефоне раздаются протяжные гудки.
— Какая у тебя эмоциональная ка-чан, — раздалось насмешливое со стороны Такеши.
— Это моя подруга, а не ка-чан, — тяжело вздыхаю и добавляю. — Наверняка с ни-саном примчится, чтобы транспортировать меня домой. Впрочем, оно и к лучшему, позвони я домой, ка-чан пока добежит, себя накрутит, а так реакция будет уже постфактум.
— Интересный подход, — невозмутимо кивнул Тсуеши и, повернувшись ко мне спиной, наклонился и откуда-то вытащил небольшой заварочный чайник с двумя высокими чашками, правда, поставив это богатство передо мной, он опять нырнул под барную стойку и вскоре рядом с прошлым малюсеньким подносом опустилось блюдо с суши, пакетики с одноразовыми палочками и еще одна чашка. — Угощайся.
— Ну, я вообще стараюсь ее лишний раз не волновать, ей то-сана хватает, — нейтрально замечаю я и, взяв один из пакетиков вытащила орудие труда. Отказываться поесть нахаляву, пусть и не так уж и много, я не собиралась. — Итадакимас!
— А ты уверена, что они за десять минут успеют? — смотря, как я, игнорируя соевый соус (ну, не понимаю я его!) поедаю угощение, запивая довольно неплохим зеленым чаем, уточнил Такеши. Что показательно, отбирать тарелочку с суши он у меня не собирался, зато вновь ненадолго отлучившись в дом, притащил небольшие сладкие печеньки, которые, как я выяснила на пару минут позже, обладали вкусовыми качествами овсяных.
— Ну, до школы отсюда тридцать минут неторопливым шагом, — отставляю опустевшую тарелку из-под суши и начинаю рассуждать вслух. — Созвониться с Рёхеем дело пары секунд, если он не на тренировке. Если на тренировке, пара минут, чтобы спуститься в его клубную комнату, еще минута — обрисовать ситуацию, две на душ и переодевание, — смотрю, как по мере перечисления, а главное поставленных нормативов, глаза обоих мужчин семьи Ямамото округляются и тороплюсь заключить. — Конечно, успеют.
— Ха-ха, твои друзья супермены? — изумился Такеши и, отставив чашку с почти не тронутым чаем, почесал затылок. Получилось довольно забавная пантомима, но главное, пустота во взгляде парня стала исчезать, а безразличие стало вытесняться другими эмоциями, пока едва заметно, но уже прогресс.
— Нет, они только учатся, — ухмыляюсь и начинаю хрумкать печенюшки, мысленно отсчитывая прошедшее с начала моего звонка время, выходило, что половина уже прошла.
— Учатся? — внезапный вопрос со стороны Тсуеши, едва не застал меня врасплох, но посмотрев в его сторону, я ощутила, что сейчас у меня два пути: сказать правду, показав свое доверие и получить непонятные перспективы; или же я могла уклониться от прямого ответа, что позволило мне все сохранить как есть. Сразу вспомнилась летучая фраза: «тот, кто не рискует, тот не пьет шампанского».
— Ну, хорошего наставника днем с огнем не сыщешь, да еще и то-сан озаботился о моей охране, — недовольно поджимаю губы и жалуюсь. — Иногда мне кажется, что и ванну без присмотра мне никто принять не даст, а знали бы вы, какие у него приступы паранойи разыгрываются, каждый раз после приезда!
— О, значит, это за тобой приглядывали? — хохотнул Тсуеши, а я с трудом сдержалась от улыбки, посмотрев в сторону Такеши, который переводил взгляд с меня на своего отца и все равно ничего не понимал.
— Ну, гуляя, я чувствовала, как минимум троих, жаль понять, где они находятся, мне не удалось, — вот теперь мое огорчение не наигранно, я и правда расстроилась, все же я дилетант и не достанься мне при слиянии такая интуиция, вообще бы слежку не заметила. Угу, спалившись в первый же момент, не то, что сейчас, Иемицу, судя по всему, до сих пор ничего про наши эксперименты с чакрой не знает и слава тебе, как тут говорят, Ками-сама! Я хочу стать сильнее, прежде чем заявлять что-нибудь о себе.
— Вы вообще о чем? — наконец-таки прорвало Такеши.
— То-сан ко мне охранников приставил, — тяжело вздыхаю.
— А почему они тогда тебе не помогли? — задал он, в общем-то, вполне логичный вопрос, на который у меня точного ответа все же не было. Ну, откуда мне знать инструкции, что им дал Иемицу?
— Угрозы моей жизни не было, а при остальном они не вмешиваются, — пожимаю плечами, высказывая свои предположения. — Я, по правде-то говоря, вообще об их существовании знать не должна.
— А… — открыл было рот для следующего вопроса паренек, но задать его не успел, в комнату ворвалось два урагана: рыжий и белый.
— Тсуна, с тобой все хорошо?! — первой задала вопрос подлетевшая ко мне Киоко, впрочем, названный брат не надолго от нее отстал.
— Что, во имя ЭКСТРИМА, тут случилось? — я, привычная к таким крикам, даже не поморщилась, что нельзя сказать про моих новых знакомых.
— Жива, относительно здорова, но нога не слушается, — короткими рубленными фразами я ответила своим друзьям, прекрасно видя, что Рёхей непроизвольно встал так, чтобы загородить нас обоих от Такеши, при этом не потеряв из вида Тсуеши.
— Опять во что-то вляпалась? — скорее утвердительно, чем вопросительно протянула Киоко. — Ни дня покоя, да?
— Нет, это была чистая случайность, — тут же начала отнекиваться я, стараясь придать себе вид оскорбленной невинности.