========== Глава 1. ==========
Шепард закончил просматривать очередной отчет, встал из-за стола и подошел к окну. Свет закатного солнца щедро украсил небосвод и песчаный ландшафт червонным золотом. Мужчина улыбнулся, наслаждаясь редкой красоты зрелищем, открывшимся его взору, и усталость от многих часов бумажной работы начала понемногу отступать. Отчеты агротехнических бригад, координация взаимодействия с главами коммун — экипажей квариан, осевших на земле и занимающихся ее обработкой, строительством и т. д. Жалобы на неподобающее поведение командированных землян. Дипломатическая переписка. Новости о состоянии дел в галактике, как публичные, так и служебные, надежно удерживали от впадения в неоправданный оптимизм. Пираты, пользуясь слабостью ВКС всех держав галактики, захватывали торговые суда и совершали набеги на колонии, уже не стесняясь покидать системы Термина. Инфраструктура и промышленность получили серьезнейший удар, что повлекло за собой кризис галактического масштаба. Цитадель, толком не успев оправиться после нападения «Цербера», пережила полномасштабное вторжение наземных сил Жнецов. И даже сейчас, спустя три года после Второй битвы за Цитадель, кое-как восстановили только Президиум и доки. Большая часть жилых районов или лежала в руинах, или просто вымерла, точной информации о том, что там творится, не было ни у кого, СБЦ была обескровлена и пока не решалась высовывать нос за пределы доков и Президиума. Шепард поморщился, представив, сколько работы сейчас у его старого друга, коммандера Бейли, и в каких выражениях он отзывается о Жнецах, бандитах, и собственном начальстве, причем неизвестно, кому из вышеперечисленных доставалось больше.
Саларианцы погрязли во внутренних разборках. Десятилетиями назревавшие противоречия между различными фракциями были только усублены исцелением кроганов от генофага и критически различными взглядами фракций на внешне-и внутриполитический курс Союза в послевоенной галактике. Радикалы умело играли на страхе перед повторением Кроганских Восстаний, зарабатывая политические очки. В сочетании с тем, что саларианцы отправили на войну со Жнецами не все свои ВКС, а лишь экспедиционный корпус, сохранив костяк своих сил в целости, это грозило еще одной галактической войной. Шепард вздохнул: «Надеюсь, здравые силы в их правительстве все же победят, а Рекс и Бакара не дадут себя спровоцировать и удержат реваншистов из числа своих соплеменников от необдуманных действий». Жаль, Рив был не единственным представителем кроганов, жаждущих возмездия за генофаг. Шепард мысленно пожелал своему старому другу удачи, вспомнив давний разговор с Гаррусом, предложившим нанять для Рекса дегустатора. Теперь эта мысль казалась весьма дельной. Улыбнувшись про себя, Шепард задумался о новостях с Земли. Выборы в парламент прошли хуже, чем можно было надеяться, но лучше, чем он опасался. Большинство кресел заняли сторонники сотрудничества и торговли. Разумеется, руководствовались они выгодой тех, чьи интересы продвигали, а вовсе не высокими чувствами и идеями галактического братства народов. Ожидаемо, оппозицию составили радикалы, человеческие супрематисты и прочие прекрасные люди. Шепард вспомнил слова Призрака: «„Цербер” — не организация, не корабли и не наемники. „Цербер” — это идея, а идею сложно убить». После смерти Призрака и уничтожения станции «Кронос» «Цербер» переживал не лучшие дни. На него охотились спецслужбы всех основных держав галактики, пользуясь содействием выходцев из его же рядов, возглавляемых Мирандой, многие ячейки были выявлены и уничтожены, многие его сторонники в самых верхах галактического общества добровольно отошли от дел, были со скандалом подвергнуты остракизму или же найдены мёртвыми в собственных домах, аэрокарах и т. д. Но идея доминирования человека над инопланетянами была жива, и позволяла радикалам набирать голоса и продвигать свои интересы. «Можно выиграть войну, но нельзя в одночасье изменить человеческую природу», — подумал Шепард. Он так глубоко задумался, что далеко не сразу обратил внимание на нежные, но сильные прикосновения чьих-то пальцев к своим плечам и шее. Пальцы умело, со знанием дела массировали напряженные мышцы, снимая стресс и даруя покой.
— Здравствуй, дорогая. Как прошел твой день? — спросил Шепард у своей жены.
— Прекрасно, любовь моя. Как ты знаешь, квариане любят поговорить и принять живейшее участие в жизни друг друга. Пока мы жили на кораблях, это было залогом нашего выживания. Сейчас же… — сделала Тали неопределенный жест рукой. — За этот день я всего лишь трижды пожалела, что мы не инсценировали нашу смерть и не залегли на дно где-нибудь на Илосе, — прозвучал ее мелодичный, очаровательно звонкий голос.
— Я боюсь, и это бы не помогло. Бывшие коллеги Лиары рано или поздно откопали бы нас, как какой-нибудь артефакт иннусанон. А если бы не они, так спецслужбы всей галактики, — с улыбкой ответил Шепард, развернувшись к жене и нежно обнимая ее за талию. Даже сейчас, спустя годы после возвращения Ранноха, открывшееся взору Шепарда зрелище лишило его дара речи. Длинные вьющиеся волосы цвета воронова крыла обрамляли лицо с бледной кожей и тонкими чертами. Глаза, более не скрытые матовым стеклом визора, сияли янтарным светом, губы были изогнуты в легкой улыбке, заставившей Шепарда вспомнить репродукцию древней картины родом из темных веков Земли.
— Ты прекрасна, дорогая. И я счастлив, что и ты, и твой народ могут более не прятать свои лица под масками, — с любовью промолвил Шепард, любуясь красотой Тали.
— Спасибо. Многие кварианки, впервые за триста лет, начали делать прически и наносить макияж. Земные журналы и видео служат им большим подспорьем. Как-никак, наши народы так сильно похожи, — задорно ответила та, обнимая мужа. Затем взяла его за руку, мягко, но настойчиво ведя к выходу из дома. — Пойдемте, господин посол. Остаток дня мы с вами свободны как пыль на солнечном ветру, — процитировала Тали «Флот и Флотилию».
Господин посол…Шепард подумал, что они с Андерсоном зачинают определенную традицию. Уже второй оперативник N7 и командир «Нормандии» ушел в дипломатию. Впрочем, в отличие от своего старого друга и наставника, Шепард с юности испытывал тягу к этому искусству. Но увы, ребенку флотских, рожденному на палубе боевого корабля путь в дипломатический корпус Земли был заказан: там прочно обосновались выходцы из семей, принадлежащих к правящему классу. Тот хоть и пережил вынужденную встряску и расширение рядов в результате процессов глобализации, но отнюдь не утратил тяги приберегать теплые местечки для своих детей. А ведь Шепард, будучи офицером космопехоты, как никто другой понимал, что за ошибки и просчеты дипломатии расплачивается именно армия. Он не слишком удивился, когда квариане персонально затребовали именно его в качестве посла Альянса на Раннохе. Как-никак, это ведь он убедил адмирала Геррела прекратить огонь по гетам.
Покинув кабинет, Шепард кивнул своему секретарю и направился к выходу из здания посольства. Сейчас оно представляло собой стандартную двухэтажную быстросборную конструкцию для колоний, лишь слегка модифицированную на месте. Учитывая истощенность земных ресурсов и то, что Раннох отстоял от пространства Альянса почти на пол-галактики, следовало быть благодарным и за это. Флаг Альянса Систем гордо реял на пустынном ветру у фасада посольства. Неподалеку располагались здания дипломатических миссий Республики Азари и Турианской Иерархии. Саларианцы пока не захотели, или не смогли открыть свое представительство, а гетам оно было попросту не нужно. Консенсус тесно сплелся с обществом квариан. Его платформы помогали возводить жилые и хозяйственные постройки, прокладывать коммуникации. Помощь же гетов в адаптации квариан к экосистеме родного мира была поистине неоценима. Но подобное взаимопроникновение не могло не вызывать негативной реакции у многих квариан. Шепард был лишь поверхностно знаком с адмиралом Даро’Зен, однако эта эксцентричная дама произвела на него сильнейшее впечатление. Посол сомневался, что та отступится от идеи возвращения контроля над гетами так легко. Хуже было то, что ее идеи имели своих сторонников. Партия войны, обезглавленная в ходе Второй битвы за Цитадель, по большей части влилась в ряды «партии контроля» Зен, объединяя под своим знаменем в том числе и просто консерваторов, тоскующих по жизни на кораблях, когда слово капитана было законом, лица — спрятаны под масками, а близость возможна лишь на палубах чистых кораблей.
— Наш с тобой союз создал прецедент, родная, повлекший за собой не только позитивные последствия. Взаимопроникновение культур не всегда проходит гладко. Мне искренне стыдно за поведение некоторых моих соплеменников, — озвучил свои мысли Шепард, вспомнив о всех тех случаях, когда ему приходилось выслушивать оправдания подвыпивших землян, задержанных за неподобающее поведение в отношении местных женщин.
— Не кори себя, родной. Я понимаю, что невоспитанные грубияны есть у всех народов, а мои соплеменники — крайне эмоциональные и страстные люди. Однако ревнители древнего благочестия из Конклава на все лады обвиняют землян в падении морали и нравственности. Многие, особенно капитаны Тяжелого Флота, вообще утверждают, что лучше было бы нам вообще не возвращаться на Раннох, — ответила Тали, прогуливаясь с мужем и любуясь закатом.
— В чем-то они могут быть правы. Как я понимаю, у вас всегда были исключительно крепкие семьи, а супружеские измены и добрачные отношения были практически невозможны.
— Да, все так. Конечно, всегда были те, кто пытался подкупить капитанов чистых кораблей, или провернуть что-то иное, но сделать это, не подвергая свое имя или здоровье опасности, было невозможно. Однако Раннох — не корабль. Да, коммуны тех, чьи суда были списаны и разобраны на запчасти, по-прежнему живут очень тесно и дружно, но они получили то, чего у нас не было с Утренней Войны — приватность, — ответила Тали, в ее голосе была озабоченность судьбой ее народа.
— Да, кварианам предстоит пережить непростые времена. Сложно вообразить более резкие перемены в привычном укладе жизни. Но, в частности, именно поэтому я здесь. Я всегда испытывал глубокую симпатию к твоему народу, — тепло откликнулся Шепард.
— Некоторые земляне тоже ничего, — с привычным лукавством ответила Тали.
========== Глава 2. ==========
— Что пишет наш посол с Цитадели? — спросила Бакара своего мужа, больше чтобы начать диалог, ибо уже догадывалась, каким будет ответ, видя, в каком состоянии сейчас Рекс.
Вместо ответа боевой мастер разразился тирадой, в которой творчески, в красках описал сходство новых Советников от азари, саларианцев и турианцев с потомками случайной связи пыжачьей самки и стаи шелудивых ворка, напоследок сравнив их в упрямстве и нежелании принимать неприятную правду с прежним составом Совета Цитадели, да будут Богиня, Духи и Сансара к ним милосердны.
— Раз уж ты сам упомянул о Совете, есть ли новости о разрешении на колонизацию. Дадут ли они нам хотя бы одну планету? — спросила Бакара.
— Не говорят ничего определенного, продолжают ссылаться на разруху и неразбериху. Они будут тянуть с этим вечно, в лучшем случае милостиво отдав нам одну из разоренных каменюк, на которые и ворка бы не позарились, — невесело пророкотал Рекс.
— Я могу их понять. Они боятся, что наша плодовитость, более не сдерживаемая скудными ресурсами Тучанки, вызовет взрыв рождаемости и приведет к новым Восстаниям. Не говори, что в этих страхах нет вообще никакого смысла, Рекс. Вспомни своего покойного брата, вспомни Увенка. Единый лидер, с которым можно вести дела и заключать соглашения, у нас появился практически вчера, и у Совета нет уверенности, что и он продержится достаточно долго.
— По счастью, не все в Совете так думают. Мне поступило весьма интересное предложение от Андерсона, — заговорщически ухмыльнулся кроган. Затем изложил жене содержание беседы посла с Советником от Альянса.
Даже столетия жизненного опыта и выдержка шамана не смогли полностью избавить Бакару от удивления. Поистине, люди — совершенно необычные существа, а их непредсказуемость и любовь к нетривиальным ходам не зря стала притчей во языцех по всей галактике. Понимая, что Совет вряд ли отдаст кроганам хотя бы одну нормальную планету под колонизацию, Андерсон предложил помочь привести Тучанку в более пригодное для жизни состояние. Дезактивация почв и атмосферы, наладка инфраструктуры, на первых порах — поставки продовольствия. Конечно, люди не обладали продвинутыми технологиями азари или саларианцев, но у них было неоспоримое преимущество перед ними — когда турианцы, с благословения азари, применили разработанный саларианцами генофаг, человечество было еще далеко от выхода в космос. Это разом лишало реваншистов их основного аргумента против соглашений с чужаками. А взамен люди просили помощи кроганов в деле, где тем не было равных, деле, которое сыны Тучанки любили больше всего — в войне. Люди понесли огромные потери в живой силе, а пираты и работорговцы набросились на их колонии у границ Терминуса словно стая голодных варренов. Людям нужны были крепкие, неприхотливые солдаты, в частности, неудержимые в абордажных боях. Рекс мысленно улыбнулся. Катастрофические потери в кораблях и гибель немалой части судостроительных верфей и сухих доков сделали космические корабли величайшей ценностью в галактике. Как следствие, тактика боев в пустоте сместилась к схождению на пистолетную дистанцию и обмену абордажными командами, ибо какой дурак будет взрывать корабль, который пригодится самому? Мысль о кораблях напомнила Рексу об очередном невеселом факте: Тучанка не обладала ни флотом, ни средствами и технологиями для его создания, а нынешние игроки на галактической арене без сомнения приложат все усилия к тому, чтобы так и оставалось впредь. Без собственного флота Рекс не мог вести сколько-нибудь существенную внешнюю политику, о чем он и сказал жене.
— Не все сразу, муж. Еще недавно наш народ был на грани исчезновения. Шепард подарил нам надежду. А теперь люди, единственные из всех, предлагают нам выгодную сделку. В конце концов, чем еще богата Тучанка, помимо хороших воинов. И потом, будет куда отправить кучу кроганов. А то с тех пор, как кроганки стали вновь фертильны, на Тучанке проходу не стало от доблестных героев, столетиями не бывавших на родине, — ехидно откликнулась Бакара.
— Да, это и впрямь изящный ход со стороны Андерсона. Человеческим радикалам в парламенте будет нечем крыть — союз с нами в обход азари, саларианцев и турианцев определенно поспособствует возвышению человеческой расы. Люди, заручившись нашей поддержкой, смогут первыми защитить свои колонии и торговые пути в Траверсе. Саларианцы не доверяют людям и боятся нас? Теперь пусть трепещут, глядя на наш союз! — радостно ударил кулаком об кулак Рекс.
Столько всего еще предстоит сделать. Подумать над тем, как подвинуть «Кровавую Стаю» с рынка охраны колоний от нападений пиратов и работорговцев, тем самым пополнив казну. Сформулировать предложение Андерсона таким образом, чтобы минимизировать отторжение его идеи на следующем совете вождей. Поговорить с шаманом Урднот на тему продвижения в массы идеи сотрудничества с людьми и возрождения Тучанки, некогда бывшей зеленой и цветущей, как Сур’Кеш. Узнать от начальника разведки, что можно сделать для повышения уровня защищенности от возможных диверсий и провокаций со стороны СТГ. Ужасающее технологическое отставание Тучанки серьезно уменьшало шансы кроганов противостоять подобного рода действиям со стороны технически более продвинутого неприятеля. И как назло, наиболее совершенными технологиями обладала именно СТГ. Одно хорошо — при всех своих талантах саларианцы не могли сойти за кроганов и внедриться в их ряды сами, а найти крогана, готового пойти на сотрудничество с СТГ против собственных сородичей, было очень тяжело. Да и технологическое отставание иной раз оборачивалось добром, ведь тяжело взломать информационную сеть удаленно, если она представляет собой набор архаичных проводных телефонов и коммутаторов, никак не соединенных ни с одним радиоприемником. Словом, Рекс не собирался унывать.
«Ты дал нам шанс, Шепард. И я приложу все усилия, чтобы он не пропал даром».
========== Глава 3. ==========
— Фрегат противника обездвижен, его системы ПОИСК взломаны моим очаровательным вторым пилотом и не будут стрелять по наших десантным челнокам, рискуя оставить вас вдовой, коммандер Уильямс. Не то, чтобы я не доверял навыкам Стива, но….