Дамблдор посмотрел на текст вышеназванного договора, в очередной раз восхищаясь предусмотрительностью предыдущих поколений Волшебников.
– «Если бы не договор, то оба мира находились бы сейчас в гораздо худших условиях: у маглов не произошла бы научно-техническая революция, а у магов так и остался бы клочок земель, рядом с родовыми мэнорами самых известных родов, да и численность волшебников была бы намного ниже. Что поделать: магический мир довольно суров и выжить в его глубине очень не просто. В начале министерство казалось отличным выходом: объединить совместные усилия. Вместе мы сможем открыть новые земли, отбить больше территорий у магических аномалий… Столько лозунгов, а толку ноль. Наоборот – один вред. Ведь в министерство идут в основном бесталанные маги, которые не имеют особых перспектив в магическом мире и пытаются их добиться с помощью административного ресурса. Древние рода, занятые противостоянием с Томом и друг с другом, благополучно пропустили усиление позиций министерства и их карманной армии – авроров и мракоборцев и сейчас пожинают плоды своей недальновидности. Сначала была запрещена некромантия (демонология, по ряду причин, была запрещена еще раньше), потом некоторые особо мощные заклинания, а скоро, похоже и вовсе начнут запрещать всё подряд…. К сожалению, я сам поддался на подобную глупость: как же, я же Великий Светлый Маг! Мне положено ненавидеть всё тёмное… Да, в некромантии очень много по настоящему жутких обрядов, которые способны нагнать ужаса на обычных волшебников, только вот ведь незадача, избавляться без потерь от некроэнергии на кладбищах, окончательно упокаивать призраков и личей, могут только представители этой профессии. Слишком поздно я это понял, сейчас большинство магов подобной направленности эмигрировали из Великобритании, или просто ушли в подполье. И сейчас, увы, уже трудно что-то исправить, ведь министерство крепко стоит на ногах и вполне способно силой устанавливать свои законы.»
Дамблдор убрал все карты и секретные документы в особый, зачарованный ящик, доставая оттуда мантию невидимку.
– «Мерлин, Джеймс, если бы я знал, что Том сумеет пробраться под фиделиус, я бы ни за что не попросил у тебя эту мантию на исследования. Впрочем, я всё равно собирался вернуть её Гарри, ведь как бы смешно это не звучало: он одна из немногих надежд Магической Англии. Он может повести за собой многих, и моя задача, как наставника, чтобы Гарри выбрал правильную дорогу. Впрочем, у него уже подбирается неплохая команда: его кузен хоть и слизеринец и заботится в первую очередь о своей выгоде, не бросил в беде своего софакультетника и слабую маглорождёную девочку. Да, он не рыцарь в сияющих доспехах, но он достаточно одарённый и способен в будущем, если не забросит развитие, конечно же, достигнуть моего уровня или способностей Тома… Неплохой задаток при добром сердце, ведь судя по тому, что я про него знаю, он очень предан своей семье и уважает своего кузена, стараясь во многом ему подражать. К тому же, по словам Северуса, из него может получиться отличный зельевар…».
Дамблдор аккуратно положил досье на Дадли Дурсля к себе на стол и достал следующее.
– «Драко Малфой: типичный представитель золотой молодёжи. Однако при всём при этом он умеет неплохо соображать (увы, иногда гонор Малфоя перевешивает здравый смысл), к тому же он не бросил в беде девочку из враждебного факультета. Он вышел против заведомо более сильного противника, и пусть он проиграл, но сумел задержать тролля до тех пор, пока Гарри и Дадли сумели придумать, как им его одолеть.» – Дамблдор слегка поморщился, когда вспомнил возмущение Малфоя старшего по поводу свободного разгуливания по школе такого опасного существа. – «Да, задатки у Малфоя хорошие, главное чуть-чуть поправить его мировоззрение, чтобы он и дальше помогал Гарри, а не шёл на поводу своей семьи. Впрочем, у меня достаточно много идей как сделать так, чтобы Драко забыл про Воландеморта и его сторону, как страшный сон».
Старый волшебник с довольным видом откинулся в своём кресле. Новый план, с учётом изменений в компании «героя», почти сформирован. Остались незначительные детали.
– «Жаль, что Хагрид показал себя с не самой лучшей своей стороны и на встречу с лесником они не пойдут. Хотя… Кажется и Гарри и его кузен очень увлекаются зельеварением. А ведь в Запретном лесу водится столько различной магической живности… Что ж, теперь ребята никуда не денутся от созданного им испытания: всё же несмотря на всё нежелание Гарри влезать в неприятности, близнецы и что важнее его кузен, к которому тот очень привязан, очень хотят узнать: что же такого ценного охраняет цербер. Так что мне остаётся их немного подтолкнуть…»
Довольный Дамблдор с улыбкой поднялся из своего кресла. Самое время отправиться к Хагриду и просветить того относительно будущего задания.
Комментарий к Интерлюдия 2
Вот такая вот интерлюдия получилась.
========== Глава 19 ==========
Драко Малфоя выпустили из больничного крыла только через неделю, и, по правде сказать, это была самая тяжёлая неделя за всю жизнь блондина. Вначале его накачали успокоительным, зельем улучшающим регенерацию и костеростом. Затем в школу, в срочном порядке явился его отец, который был очень недоволен как безалаберностью преподавательского состава Хогвартса, допустившего появления тролля в школе, так и безрассудностью собственного наследника, который полез спасать мало того, что гриффиндорку: маглорождённую. В общем, Люциус Малфой был настоящим талантом в деле вынесения мозга окружающим, причём он отточил это искусство до такой степени, что сумел довести накачанного успокоительным сына до истерики, а директора он так заговорил, что тот, сославшись на важные дела, сбежал из школы в международную конфедерацию магов, где провёл три дня, решая накопившиеся за время его отсутствия проблемы. Когда отец ушёл, Драко малодушно подумал, что на этом все его проблемы закончились… Что ж, он никогда ещё так не ошибался.
На следующее утро, выносить ему мозг пришли его софакультетники, которым очень не понравился поступок Малфоя младшего. Ему выговаривали и старосты, и особо влиятельные ученики старших курсов, и собственные однокурсники. В общем, Малфоя чуть было не занесли в изгои факультета, однако в разговор вмешались Дадли и Поттер (которого собственно и привёл на эту встречу Дурсль младший). Совместными усилиями, кузенам удалось убедить окружающих, что это был хитрый ход Малфоя, который решил показать остальным ученикам, что Слизерин также как и Гриффиндор, факультет благородных, и что они не сборище хитрецов какими их представляют остальные. Подобное, по мнению Малфоя (который сам офигел от подобных выводов Дадли и Поттера), должно было способствовать потеплению отношений между Слизерином и другими факультетами, в частности с Гриффиндором: ведь умный должен первым протянуть руку мира… В общем с грехом пополам, слизеринцы решили закрыть глаза на подобный поступок Малфоя, и вынесли ему последнее предупреждение. Обрадованный, что не стал изгоем Драко, поблагодарил кузенов за помощь, после чего выслушал о себе много не слишком хорошего и согласился предоставить Дадли и Поттеру новые ингредиенты, взамен «потраченных на спасение одного не слишком умного, но очень храброго блондина».
Однако самой большой проблемой для Малфоя стала спасённая гриффиндорка. Она, пришла к нему сразу после уроков и поблагодарила за помощь. Малфой отговорился тем, что на его месте так поступил бы каждый… А потом начался персональный ад для наследника древнего чистокровного рода: сначала ему передали все домашние задания, затем проследили за тем, как он их выполняет, потом проверили пьёт ли он выписанные мадам Помфри лечебные зелья, вынесли выговор и заставили принять всё как нужно. Когда, ближе к отбою, гриффиндорка наконец свалила из его палаты, Малфой очень сильно сожалел, что тролль не прибил её до того, как он явился в туалет. Да что там, к концу дня Драко и сам был готов прибить привязчивую гриффиндорку, вот только после полученных травм и выпитых зелий, ему не хватало сил даже руку поднять, не говоря уже об убийстве.
Счастливый Малфой с радостью погрузился в мир грёз, когда прилипала наконец свалила от него: ему хотелось только одного - спать. Следующий день обещал быть вполне неплохим: всё же он стал чувствовать себя гораздо лучше, отец сменил гнев на милость и прислал ему целую гору сладостей с пожеланиями скорейшего выздоровления, да и однокурсники, пришедшие с утра его навестить, были к нему более благосклонными. Как ни странно безумные выводы Дадли и Поттера подтвердились, и отношения между змеями и остальными факультетами немного потеплели: по крайней мере, нормально разговаривающие, а не орущие друг на друга старосты Гриффиндора и Слизерина, уже были значимым показателем.
А вот после обеда снова пришло оно: каштановолосое чудовище и принесло новую порцию домашки. Малфой негодовал. Малфой злился. Да он даже трижды в порыве гнева обозвал девчонку «грязнокровкой», за что, если быть честным с самим собой, Драко глубоко в душе было стыдно. Однако даже подобное «крайнее средство» не помогло и «упрямый бобёр» (как прозвали девочку на Гриффиндоре), не только не ушёл, а продолжил терроризировать сиятельного наследника Малфоев.
На следующий день, ситуация повторилась, и ещё на следующий тоже. Малфой стал объектом насмешек почти всех слизеринцев, которые быстро узнали, что спасённая гриффиндорка «опекает» своего раненого героя. Впрочем, заставшие посещение Грейнджер однокурсники со Слизерина, быстро сменили насмешки на сочувствие: всё же вынести подобное «чудовище», которое постоянно пилит мозг учебниками очень не просто. Избавиться же от гриффиндорки физическими методами Драко не мог: палочку у него отобрали, а бить девчонку прекрасно воспитанному матерью Малфою было позорно, вот и приходилось ему терпеть «занозу всего Гриффиндора», которая уже давно стала изгоем на своём факультете из-за очень неуживчивого характера.
Когда Малфоя наконец выписали из больничного крыла, он уже смирился с тем, что за ним постоянно таскается хвост из гриффиндорской заучки, и только смеющиеся взгляды, провожающие группу из тощего блондина, двух крупных парней (Крэбба и Гойла), и каштановолосую девочку, вызывали у него раздражение.
Впрочем, сиятельный наследник древнего и благородного рода, не был бы Малфоем, если бы не смог извлечь из подобной ситуации определённые дивиденды. Так, сейчас гриффиндорка, с которой после того как она начала таскаться за Драко, совсем перестали разговаривать на родном факультете, терроризировала Крэбба и Гойла в вопросах учёбы. Это был большой плюс, ведь ленивые и тупые вассалы Малфою не нужны, а заставить их учиться у Драко не получалось, вот и нашёлся удачный выход из ситуации. И сейчас, несчастных Винсента и Грегори можно было часто увидеть в библиотеке, ведь посидеть за скучными книгами, для ребят было намного проще, чем выслушивать многочасовые лекции гриффиндорки о пользе учёбы.
Так же, оказалось, что, несмотря на жуткую репутацию, «упрямый бобёр» умеет прекрасно запоминать и анализировать информацию и сейчас вместо того, чтобы вчитываться в очень нудный и расплывчатый учебник по теории магии или другому подобному скучному предмету, Малфою нужно было всего лишь дать эту книгу Грэйнджер и через неделю у него был краткий и понятный конспект на руках. Кроме того, «упрямый бобёр», хоть и со скрипом, но поддавалась дрессировке, и теперь, хитроумный слизеринец постепенно подсовывал охочей до чтения девочке книги, нужные для её развития в «правильную» для Малфоя сторону.
Прочитав книги по традициям магического мира, более полной истории магии и войн с магглами, девочка постепенно поменяла своё мнение насчёт отсталости магов, а прочитанные книги по этикету и косметическим чарам, позволили привести в относительный порядок манеры и внешний вид и теперь с ней, по крайней мере, можно было относительно нормально поговорить, а не выслушивать тонны знаний гриффиндорки вместе с хвастовством. Относившиеся к ней до этого как к ручной собачке Малфоя слизеринцы, постепенно начали общаться с девчонкой (а почему бы не пообщаться, если тебе дадут списать эссе), ну а так как гриффиндорцы по прежнему продолжали игнорировать «заучку», девочка стала появляться в гостиной только по дороге в спальню и обратно, всё своё свободное время проводя со змеями, которые, хотя и не пропускали её в свою гостиную (традиции), относились к ней вполне по человечески (всё же она приносила определённую пользу).
Время быстро летело вперёд, и незаметно подошло время игр по квиддичу. Матч Слизерина с Гриффиндором был ярким и интересным. Оливер Вуд подобрал прекрасную команду, впрочем, их оппоненты отличались отличной дисциплиной и первоклассными лётными умениями (большинство слизеринцев играли в квиддич и до Хогварста, друг с другом). Впрочем, несмотря на интересную игру матч, можно сказать, был предрешён, так как ловец Слизерина был намного лучше своего Гриффиндорского оппонента и, несмотря на все усилия Вуда и его команды, красно-золотые проиграли со счётом 240:130.
Белым пятном на трибуне болельщиков Слизерина, была Гермиона Грейнджер, которая хоть и не поддерживала зелёно-серебристых (по крайней мере, на ней была вполне повседневная одежда, без шарфов болельщиков и другой атрибутики), но всё же сесть к Гриффиндорцам не решилась, предпочитая остаться со своим «спасителем» и его свитой.
Во всём остальном матч прошёл спокойно. Обычно непримиримые соперники в этот раз показали довольно чистую для встречи этих команд игру. Нет, нарушения, конечно были, но их было не так много и они относились скорее к случайному фолу, а не к преднамеренному причинению вреда. Матч же Пуффендуя и Когтеврана прошёл не так гладко…
========== Глава 20 ==========
После получения заслуженного выговора от директора и начисления баллов за героизм, ребята приступили к разделке туши тролля, который всё же не выдержал падения с лестницы и погиб. Как ни странно, они даже смогли спасти своё зелье: обменяли часть трофеев на необходимую слизь у профессора Снейпа. Тот, конечно же, раскусил первокурсников и даже прошёлся с ними до секретного кабинета, посмотрел на их готовящийся состав, на расчёты, задумчиво похмыкал, дал пару советов и пошёл к себе в кабинет, попросив рассказать о результатах эксперимента. Подобное поведение профессора лишь подтвердило его славу экспериментатора (в последние годы появилось множество зелий, которые Снейп доработал), поэтому ребята лишь обрадовались, что слухи, распускаемые нерадивыми учениками (в основном с Гриффиндора), что профессор ненавидит всех студентов, кроме своих подопечных, не подтвердились.
Через два дня после происшествия с троллем, Поттеру, Дадли и близнецам, пришли очень интересные письма, содержимое которых было схожим:
Гарри, здраствуй. Пишит тебе твой знокомый Хагрыд.
Я хотэл извынится за разрушеныя которые я нанёс в вашым доме. Я слышал, что вы с кузэном и братьйами Уизли увликаетесь зельиварением. У нас в Запрэтном лэсу водится много разлычных жывотных, из которых получайут ингрэдиэнты. Я хотэл пригласыть вас на чай сегодня после уроков. Я часто хожу по лэсу и собыраю разные травы и ингрэдиэнты для професора Снейпа, мне они бэз надобносты, а вам прыгодытся.
С уважэнием Хагрыд.
– Что скажешь, Дадли? – Спросил Поттер, прочитав письмо.
– Я конечно терпеть не могу этого гиганта, но ради ингредиентов думаю смогу его вынести…
– Хорошо, тогда после уроков сходим к нему, – резюмировал Поттер. – Интересно, откуда Хагрид узнал о том, что мы сотрудничаем с близнецами?
После уроков ребята собрались и направились в избушку лесника. Сама хижина вблизи (до этого ребята к ней не подходили – их больше интересовала библиотека, а не окрестности замка) оказалась просто огромной. Ребята проигнорировали вяло тявкающего большого пса, и постучались в дверь. Им почти сразу же открыли.
– А, это вы? – показалось огромное лицо великана, – проходите, не стесняйтесь. Я тут эта, чайка заварил, кексов испёк, вот, – он указал рукой на огромные тарелки с находящимися на них не менее большими изделиями, отдалённо напоминающие магловские кексы.