– Так что там… ням-чавк!.. с кораблем, деда? Как вас на него пустили-то?
– А чего это мы у кого разрешения стали бы спрашивать? – захекал дед. – Выбрали кораблик побольше да ночью и залезли на него.
– А команда, капитан?
– Капитан с охфицерами своими сразу за шпаги схватились, царство им небесное. А простые морячки с нами решили поплавать. И не пожалели, Федь! Они и рулили и парусами ловко управлялись, а мы им за это и из Бордо да Лиссабона, из Барселоны да Палермо, с Мальты да Афин и так до самого Царьграда, часть доли своей отдавали. Они домой, небось, совсем не бедными вернулися!
– Не понял… Вы что, грабили и пиратствовали по пути?
– Да господь с тобой, внучек! Просто заходили в город какой побольше и просили Христа ради мол, помогите сирым да убогим, – Михалыч снова захекал.
– Ну да, конечно… А серьезно?
– А сурьезно, раз ты рот раззявил, то и пихай в него ногу куриную, чего без дела сидеть? Вот, правильно… Мы, внучек, как в город попадали, так сразу в кабак шли. А ужо потом, день эдак на третий… Да пережёвывай же! Смотреть на тебя тошно!
– Да жую я, жую… И что на третий день?
– А к бургомистру ужо шли или к губернатору какому и вот его тогда и просили поделиться да подкинуть нам деньжат на хлебушек и воду.
– Ага, ну да. А стража что же?
– А ты, внучек, думаешь, они там все в Европах дурные? Стражники как увидят нас оборванных да голодных, сразу слезами от жалости обливаются да по домам расходятся. Даже топорами толком и помахать им приветственно не удавалось.
– А бургомистр вам сразу хлеб и воду вот так просто и выдавал?
– А кудыть ему деватьси? – хмыкнул дед. – Жить-то всем хочется. А то, что тут тебе рассказывать будут, как я возвернувшись пять сундуков золота в Лукошкино прокутил, не верь! У нас набрешут с три улицы, да пять переулков! И трех сундуков не набралось, после того, как я Кощею его долю отсчитал.
– Однако… – протянул я, ухвативши кружку с компотом. – А потом?
– Суп с котом, – отрезал дед. – Дела пора делать, а не байки тут баить. Вона Аристофан тебя дожидается с докладом. Я его к Машке покудова определил, чтобы завтракать не мешал.
Ох, а я про Машу и забыл совсем.
– Деда, а Маша здесь ночевала или у посла своего?
– Здеся, внучек. К полуночи заявилась, да сразу и давай подчищать пироги, что после тебя еще оставались, да вином их заливать. А потом вскочила на стол и стала ребятишек моих новомодным танцам хранцузским обучать…
– И всё вы врёте, дедушка Михалыч! – донеслось из-за стены. – И не пироги там были, а всего три бублика. И не вино, а пиво. И танцы вовсе не французские, а испанские.
– Ну, испанские, так испанские, – покладисто согласился дед. – Гони к нам чертеняку нашего.
– Это… босс, – шагнул в нашу комнату Аристофан. – Какие указания в натуре сегодня будут?
– Здорово, Аристофан. Вы как обустроились?
– Без базара, босс. Калымдай дом кожевенника уже выкупил, мы там конкретно и обосновались. Реальное место, босс. И дом большой и в сарае для чего угодно места хватит.
– А Олёна?
– С нами она. И это… босс, – Аристофан расплылся в улыбке. – Мы пару тех пришлых бесов типа отловили.
– Да ну? И что они?
– Да левые они, босс. С южных земель к нам на приработки отправились. Чмошники какие-то. Порядочному бесу и стоять рядом с ними западло. А еще один удрал. Но ничего, отловим.
– Допросили их? Что они про Олёну и участкового говорят?
– Да так и говорят, что наняла их бесовка, вручила пяток яблок отравленных и велела участкового типа извести, а меч спереть. Мы, кстати, три яблочка у них в сумке и нашли.
– Три? Одно участковому скормили, значит, четыре должно оставаться?
– Два, босс… – потупился Аристофан. – Из этих трех, мы два этим бесам и скормили, чисто поприкалываться… Одно и осталось. А еще одно – у третьего гада, он зачем-то его себе забрал.
– Во как… Померли бесы от яблочек?
– Да ну, босс, помрут они как же! Окосели, как от плохого самогона, мы их вытащили за город да в Смородину и сбросили. Пущай теперь реально на свои земли и плывут.
Аристофан заржал, а я махнул рукой:
– Да и фиг с ними. А твои парни, чем занимаются?
– Дык сидим, ждем приказа, – пожал плечами Аристофан. – Несколько пацанов по городу бродят, присматриваются, а трое у пришлых бесов бизнес переняли – квасника кошмарить дальше думают, забор ему сносить и заново строить. Чего в натуре хорошему делу пропадать?
– Ясно. Ладно, развлекайтесь пока, но будьте начеку. Да и третьего беса отловите все-таки.
– Без базара, босс.
Аристофан откланялся и исчез очень довольный. Явно в Лукошкино ему нравилось.
А тут и Калымдай с нами связался по булавочной связи.
– А, Калымдай! Тут Аристофан говорил, что ты дом кожевенника в аренду взял. Без проблем обошлось?
– Всё в порядке, Федор Васильевич, он только рад был. А у нас тут на милицейском подворье развлечение сплошное. Народ туда-сюда бегает, кто на мента покойничка поглазеть, кто к поминкам готовится, а Шмулинсон, помните такого? Он гроб доставил.
– Ох, ты ж… – у меня нехорошо заныло внутри. – Так умер всё-таки участковый, получается?
– Да куда там! – засмеялся Калымдай. – Живёхонек, только шатает его еще. Но все равно погрузили уже его в телегу, забросали соломой и вроде бы к Гороху отправились всем отделением.
– Ха! Конспираторы!
– Точно.
– Хорошо, майор, продолжай следить за бабкиным теремом.
– Так точно, господин генерал!
И Калымдай завершил связь.
Но не успел я начать отполировывать завтрак чаем с булочками, как Михалыч вдруг дернулся, сделал страшные глаза и, выудив из-под подушки зеркальце для связи с Кощеем, протянул его мне.
– Здравствуйте, Ваше Величество!
– Здоровей видали, – хмыкнул Кощей и нацелил на меня костлявый палец. – Быстро Федя собирай команду, подымай бесов и бегом в подвалы Гороховские!
– А что случилось, Ваше Величество?
– Случилось, что пьянь эта царская совместно с ментом Никиткой, надумали турнир устроить для женихов Марьянкиных.
– Да и пусть развлекаются, нам-то что?
– А то, что они хотят меч-кладенец в турнире использовать! – Кощей развел руками. – Как специально, прям.
– Так нам надо…
– Очень быстро меч тот спереть. Времени у вас часа два есть, не больше. Бесам кражу поручи, они ловкие паразиты, куда угодно без мыла пролезут. Всё, давай работай.
И царь-батюшка отключился.
– Слышал, Михалыч?
– Охти ж мне… – засуетился дед. – Зови срочно взад Аристофана, внучек.
Верно. По булавочной связи я велел командиру бесов как можно быстрее снова явиться к нам, а сам спросил Михалыча:
– Деда, а что там с отмычками?
– Обижаешь, внучек, – дед порылся в кошеле и достал замысловатую железку. – Во! Красавица. Мне-то и гвоздя хватит, а чертям нашим бестолковым, я вот такую вот соорудил.
– Это… босс, – вломился к нам Аристофан, перепуганный и взволнованный.
Сделав ему жест обождать, я заорал:
– Маша! Машуля, зайди срочно ко мне!
Наша вегетарианистая вампирша тут же проскользнула в комнату и я быстро ввел коллег в курс дела:
– Коротко говоря – прямо сейчас надо меч-кладенец спереть. Планы резко изменились. Кощей-батюшка говорит, что если за пару часов не успеем его умыкнуть…
– То что? – хрипло спросил Аристофан.
– То плохо нам будет. А особенно – тебе, как главному исполнителю. Так что бери у Михалыча отмычку, а у Маши перстни с алмазами и быстро-быстро отправляйся на дело.
Маша с неохотой потянула с пальчиков колечки и, протянув их бесу, многозначительно улыбнулась, выпустив клыки.
– Да, ты чё в натуре?! – завопил Аристофан. – Даже и не переживай, верну колечки в целости!
– Хороший мальчик, – кивнула ему Маша.
– Иди сюда, чертяка, – позвал Аристофана Михалыч. – Расскажу, как дверь открывать будешь.
– Машуль, давай быстро переодевайся в местную одежду. С нами пойдешь, мало ли что.
– Ну вот… – Маша опечалилась. Наверняка собиралась к своему Кнутику улизнуть. – А у меня столько дел на сегодня запланировано было…
– Это, каких же интересно?
– Ой, ну мсье Теодор, мало ли у девушки проблем может быть? Волосы помыть, постирать кое-что, покушать опять же…
– Потом, Машуль. Дело есть дело.
– Это… босс, – вмешался Аристофан. – Я пошел в натуре?
– Всё тебе Михалыч рассказал? Давай тогда, удачи, а мы тебя в новом доме ждать будем, в кожевенной лавке.
Аристофан исчез, а мы собрались и вышли на улицу.
Солнышко припекало, но как-то ласково, народу поблизости не было, грязь на улицах подсохла – благодать. Если бы отдыхать, а не работать. А мы быстрым шагом направлялись на Колокольную площадь рядом с базаром, где и находился арендованный нами дом. Чем ближе мы подходили к базару, тем больше народу попадалось нам по пути, а уж на самом базаре, как всегда была толпа, крики, хохот и ругань продавцов и всегда желанных, но капризных покупателей. Пробившись через толпу, мы вышли на Колокольную площадь, уж и не знаю, почему ее так назвали – ни одного колокола я тут не заметил.
– Смотри, внучек, вона наш дом, – указал Михалыч на высокий забор, состоящий сплошь из подогнанных друг к другу бревен.
Ну а как же. Тут если дом хоть чуть солидный, то высоченный забор, запертые накрепко ворота и маленькая калитка, в которую протискиваться надо наклонившись. Штурмом легко такой забор не одолеть, а если и найдется умелец, что перелезет через трехметровую высоту, то с той стороны его уже будут ждать радостные собачки с теленка размером и клыками как у Маши. Приём только по предварительной записи, короче. Но сейчас нам такое было только на руку. Зачем нам любопытные глаза, которых в Лукошкино насчитывалось тридцать-сорок тысяч пар?
На наш стук калитку отворил один из бесов Аристофана и мы по одному прошмыгнули в большой двор, заставленный бочками, какими-то ящиками и прочим хламом. Сарай, предназначаемый нами в качестве ангара для летучего корабля и правда, был очень большой, а из дверей дома нам уже махал рукой Калымдай.
В доме было тихо, чисто и вполне уютно и просторно. Калымдай пожал нам с Михалычем руки, а стоящая рядом с ним Олёна, поклонилась.
– От Аристофана ничего не слышно? – сразу же спросил я майора.
– Никак нет, Федор Васильевич. Но думаю, уже скоро должен явиться. Да вы не переживайте, для бесов это плёвое дело.
– Хорошо бы, – с сомнением протянул я. – Как у тебя дела, Олёна?
– Всё в порядке, батюшка Секретарь, – заулыбалась Олёна. – Чертежи корабля у Гороха в личной горенке хранятся.
– Уже разведала? Молодец.
– Только добраться до них пока никак не могу, – она разочарованно вздохнула. – Они в сундучке с другими бумагами хранятся, я подглядела, а вот тайное место, куда Горох этот сундучок прячет, никак не подсмотрю. Да и ключик от ларца он постоянно на шее носит.
– Взглянуть бы на тот ларец, – протянул Михалыч. – Я бы тебе живо ключ изготовил.
– Да не надо, дедушка, – улыбнулась Олёна. – Я все равно подберусь к чертежам, время же у нас еще есть. А вы, дедушка, лучше шапочку мою верните, а то не всегда удаётся открыто во дворец проникнуть.
Михалыч, покопавшись в своём кошеле, с видимым сожалением отдал бесовке шапку-невидимку:
– Эх, хорошая вещица! В нашем деле ить очень даже способствует.
В горницу ввалился, тяжело дыша, Аристофан с двумя бесами:
– Это… босс! Сделали дело в натуре!
– Ух, молодцы! – обрадовался я. – Без проблем? Как прошло? Где меч?
– Тут эта… – смутился Аристофан, кивком отправляя своих подручных за дверь. – Оставили типа мы меч там.
– Как?! Почему?
– Лоханулись, паразиты, – проворчал Михалыч, ухватив Аристофана за ухо. – А гонору-то сколько было!
– А мне вот интересно, мсье Теодор, – лениво протянула Маша, – Кощей всех бесов убьёт или только исполнителей?
– Да вы чё в натуре?! – заверещал Аристофан, с трудом высвобождая ухо из цепких пальцев деда. – Спёрли мы меч, как и договаривались! Только там шухер был, никак с собой вынести его не могли, так там реально и припрятали. А ночью сходим и без базара притараним меч.
– Что за шухер? – допытывался я. Мне же потом отчет писать если что. Надо быть в курсе деталей.
– Горох с ментом да бойцами своими тоже в подвалы кинулись, – почесал ухо Аристофан, опасливо поглядывая на Михалыча, – мы еле разминулись с ними. А они как увидели, что меча в натуре уже и нет, так такое палево началось, что шагу не сделать. Мы меч в холстину завернули да над дверьми на выходе, на притолоку и запихнули, фиг его там искать будут. А ночью мы конкретно за ним и сходим, не переживай, босс.
– Охохошеньки… – вздохнул я. – А может в шапке-невидимке сейчас сходить за ним, а, Олёна?
– Сложно сейчас, батюшка раз там тревогу подняли, – покачала головой бесовка. – Там стрельцы на каждом шагу теперь стоять будут, да и меч тайно уносить – дедушкин кошель нужен будет.
– Зачем?
– Ну, так если вещь большая, то шапка ее не скроет, только владелец невидимый будет.
Я представил, как по Гороховому двору плывет в воздухе меч мимо стрельцов и челяди и согласился, что идея так себе.
– Деда, а может, ты в шапке сходишь и в кошель меч запихнёшь?
– Да не гони ты волну, внучек, – отмахнулся дед. – Ить загорелось тебе… Ночью Аристофан заберет, а мы ему поможем, а сейчас не гоже туда соваться, девка верно говорит.
Вдруг тихо засмеялся Калымдай.
– Ты чего?
– А Горох-то еще с час назад через глашатаев на площади объявил турнир. Мол, кто с мечом волшебным справится, тому Марьяну в жены. А меча-то и нет уже!
Все заухмылялись – мелочь, а приятно.
– Машуль, у нас сейчас свободное время появилось, так что если хочешь, можешь к Кнуту Гамсуновичу наведаться. Только к ночи подходи в гостиницу.
– Мерси, мсье, Теодор! – обрадовалась Маша и тут же улизнула.
– Аристофан, ты хоть расскажи, как вы дело-то обстряпали? Чего нам там сегодня ожидать, чего опасаться?
– Да там легко, босс, – самодовольно хмыкнул Аристофан. – Мы своими ходами под землей пошли и реально в подвалах царских выскочили. А там тишина, никого кроме бойцов Гороховых, да и те спят через одного конкретно. Мы мимо них прошмыгнули и дверь нужную быстро нашли. Правда, с замком пришлось типа повозиться.
– Как так? – удивился Михалыч. – Я же вам отмычку хорошую сделал да тебе всё подробно обсказал!
– Не-не, Михалыч, – выставил перед собой руки Аристофан. – К тебе без базара претензий нет. Это боец мой лоханулся, сначала не той стороной отмычку запихнуть пытался…
– Ить бестолочь криволапая! – сплюнул дед.
– В натуре, Михалыч, – кивнул Аристофан, обтирая плевок на сапоге о штанину. – Так и запихнул конкретно не той стороной в замок. Пока вытащили, пока правильно воткнули, слышим – шухер начался. Короб тот хрустальный быстро взрезали, спасибо вампирше нашей за алмазики, хвать меч и дёру, а спереди на нас уже конкретно бойцы Гороховские прут. Мы типа назад, а там тупик. И под землю никак не уйти – не дошли еще до нужного места там, где земля реально поддаётся. Ну, меч в холстину завернули и мимо стрельцов по одному просочились к выходу. Уже типа к нужному месту подобрались, а там, в натуре на входе в землю пятеро бойцов топчутся. А велено же реально тихо, без убийств типа, вот мы меч на самом выходе из подвалов на притолоку и засунули, а сами уже через двор и сюда.
– И никто вас не заметил? – удивился я.
– Не, босс! – довольно заулыбался Аристофан, – Мы же конкретно бесы!
– «Конкретно», – передразнил его дед. – Вот и сообщай сам Кощею-батюшке о своем провале конкретно.
– Михалыч… – жалобно заскулил Аристофан, – а давай ты ему типа сам скажешь? А еще лучше – потом, реально после ночной операции, а? А я не забуду доброту, блин буду, а?
– Стол пустой, батюшка Секретарь – голодный, – проворчал Михалыч. – О какой доброте говорим, милай?
– Так это мы в момент! – засуетился Аристофан. – Ща сделаем без базара!