Но как-то раз, во время съемок фрагмента выпуска, посвященного парням из Голливуда с красивыми волосами, когда мы ждали интервью с Уиллемом Дефо, Лорн спросила, можно ли будет провести ночь у меня. После разговора на лестнице возле дома порнозвезды, мы больше не затрагивали личные темы. Лорн ничего не знала ни о Белле, ни о том, какую роль она сыграла в моем появлении в «Двадцати восьми кадрах». Рассказ о том, почему опасно пускать ее домой, отнял бы слишком много сил. Поэтому я отказался, состряпав глупую легенду, что я очень замкнутый человек. Даже прогноз погоды Лорн вела с более заинтересованным лицом.
В бассейне в Малибу с одного конца была встроена джакузи. Белла, Райан, и я сидели в бурялщей воде голые с солнечными очками на глазах. Мы с Райаном наливали себе рюмки из бутылок «Южного». Я попытался закурить, но сигарета быстро становилась мокрой от всплесков воды.
Белла сидела напротив Райана, раздвинув ноги. У него уже начинал вставать.
− Джек сказал, ты подозреваешь меня в убийстве.
Райан нисколько не удивился. Мы не говорили с ним об этом, но он наверняка догадывался, что я ей расскажу. Жир его брюха колыхался вместе с клокочащей водой. Я хотел оставить беседу Белле, но сначала следовало прикрыть свою задницу. Я обманул ее, и не мог позволить старому копу уличить меня во лжи. Поэтому я сходу выпалил:
− Она не делала этого. Я рассказал ей о небольшом романе с той девушкой. Я рассказал ей, что ты подозревал меня.
− Ах да, твой короткий роман...
Райан спрятал глумливую ухмылку за стаканом. Я откинулся назад, положив голову на плитку. Синее небо, изредка попадались облака, высоко над побережьем кружил ястреб. Я закрыл глаза, мне хотелось оказаться где-нибудь в другом месте за тысячу миль отсюда. Беседу продолжила Белла.
− Я не имею отношения к ее смерти, Райан. На самом деле, я даже не знала об этом, пока Джек не рассказал.
− Сегодня хороший день. Отличная вода, милая компания, превосходная выпивка – если ты хочешь мне что-то рассказать, сейчас самое подходящее время.
− Что ты хочешь знать?
− Как вы познакомились?
− Необычно. Я имею ввиду, она не предлагала мне свою почку, она ничего об этом не знала. Карен была проституткой. Я подобрала ее ночью на Бульваре Санта-Моника. У нас был секс. Она мне понравилась, и я договорилась с ней о новой встрече. Позже у нас завязались отношения. Мы влюбились друг в друга.
− У вас, наверное, было много жарких ночей.
Я услышал раздраженный вздох Беллы и открыл глаза. Она чуть приподнялась, ее груди показались над поверхностью воды.
− Карен регулярно приходила ко мне, иногда оставалась на несколько дней. Она говорила, что живет с каким-то ужасным человеком в Венеции, но я так и не узнала, где именно. Она ничего о себе не рассказывала. Думаю, она скрывалась от него здесь.
− Она говорила, что он ужасный, да?
Я отвернулся от Райана.
− У меня сложилось такое впечатление.
− Продолжай.
− Она была не из дорогих шлюх. Работала на улице, у нее были проблемы с наркотиками. Но думаю, ты все это и так знаешь.
− Я могу слушать тебя целую вечность.
− Ей все время нужны были деньги. Я давала ей их, но при каждой встрече она просила все больше. Однажды она заявила мне, что ей нужно купить машину. Я предложила ей продать почку.
− А почему ты ей просто их не дала? У тебя их много.
− Боялась, что она умрет от передоза или ее убьют из-за денег. Я подумала, если она пройдет через операцию и продаст почку, то научится ценить деньги и станет осторожнее.
− Хе-е, как мило вы богатые заботитесь о нас бедных.
− Я заботилась о ней. Я не хотела, чтобы она погубила себя.
− Я тронут. Расскажи-ка подробнее про почки.
− Она охотно воспользовалась этой возможностью. Я щедро заплатила ей. Тридцать тысяч долларов.
− И?
− И ничего. После операции Карен провела здесь две недели, потом сказала, что ей надо заехать домой. Я не хотела ее отпускать, но она обещала вернуться. Я не могла удерживать ее силой. Больше я ее не видела.
− У нее были швы или что-то вроде этого? Разве их не надо было убрать.
− Они рассосались бы сами собой. Конечно, за ней хорошо ухаживали, но...
− И больше ты ее не видела? Ни разу?
− Нет. Я помню тот день, когда Карен ушла. Ранее она заложила все свои драгоценности. За наркотики, я так полагаю. Я подарила ей антикварный золотой браслет. Он ей очень нравился. Не помнишь, был он на ней, когда ее нашли?
− Я помню только дыру в том месте, где должны были быть ее кишки.
− Я забрала только почку.
− Тогда кто забрал остальное?
− Мой отец.
− Вот так сюрприз. Джеки мне тоже самое впарить пытался. Где вообще этот Пауэлл? У него тут есть комната, но его самого нигде нет.
− Он неодобряет моих отношений с Джеком. У него своя квартира в центре города.
− Хочешь сказать, что он приходит к тебе потрахаться, когда меня нет рядом?
Белла резко посмотрела на меня, но Райан все прояснил, прежде чем я успел сказать хоть слово.
− Джеки показывал мне твою видеотеку. Не злись на него, он хотел помочь тебе.
− Значит, ты понимаешь, почему Пауэлл приходит в ярость, когда я завожу любовника. Ты знаешь, как он убивал собак, знаешь, что он был хирургом. Неужели ты не видишь связи? У меня были серьезные отношения с Карен. Разве тебе не кажется правдоподобным, что человек, помешавшийся на мне, мог дойти до ручки и убить того, кого считал соперником?
− Да, но точно также могла возникнуть любовная ссора и у вас с Карен, после который ты ее выпотрошила. Я не утверждаю, так это или нет, но если ты хочешь, чтобы я поверил, что это твой отец, тебе следует показать мне нечто большее, чем свою дырку в джакузи. Кстати, есть еще видео, где вы трахаетесь с Карен?
− Ты уже все посмотрел в моем шкафу с видеокассетами?
− И в том маленьком скрытом шкафчике.
− Это все, что у меня есть. Карен не любила сниматься на камеру. А единственную сцену, что я сняла, ты уже видел.
Все ненадолго замолчали, только клокотала вода. Мы с Райаном налили еще выпивки. Белла вновь заговорила:
− У меня есть к тебе вопрос, Райан.
− Только спроси.
− Почему ты не сказал, что знаешь Джека?
Этот вопрос мог означать только одно, Белла не была полностью уверена, что я сказал правду о том, как на меня вышел Райан. А может, она сомневалась и в моей легенде о связи с Карен. И раз вопрос прозвучал в моем присутствии, Белла явно хотела, чтобы я об этом знал. Райан на мгновение замолчал, словно обдумывая ответ, он специально выдерживал паузу, чтобы я вспотел от страха.
− Нас объединило это убийство. Мы оба расспрашивали всех, кто что-либо знал. Джеки плюс я равно Карен. С моей стороны было бы глупо раскрывать карты в самом начале игры.
Белла смотрела на него с подозрением. Но в сложившейся ситуации ни на что большее надеяться я не мог.
Она поцеловала меня в щеку, вылезла из джакузи, и голая зашла в дом.
− Я спас твою задницу, Джеки-бой.
Мы лежали в воде, вечерело. Делать больше было нечего, так что я просто пил «Южный комфорт», пока не опьянел.
Той ночью Райан впервые спал с Беллой. Не просто трахался, он остался в ее постели на все восемь часов, от заката до рассвета, прямо как любовник. Я к ним заглянул, но видеть, как это толстое животное подобно огромному младенцу сопит ей в подмышку, было слишком мерзким для меня. Я выпил таблетки и уснул в другой комнате.
Райан проспал все утро, поэтому мы с Беллой завтракали одни. Она выглядела раздраженной и обеспокоенной.
− Похоже, версия с Пауэллом его не заинтересовала.
− И поэтому ты с ним спала?
− Это намеренно.
− Правда?
− Я не хочу отправиться в тюрьму. А ты не хочешь потерять свое эфирное время. Нам следует разобраться со всем этим, Джек. Ты видишь всю картину целиком.
− Ладно-ладно.
− Хорошо. Ему нужно что-то более убедительное, разговоры не работают.
− Что именно? В комнате Пауэлла мы уже были.
− Вот.
Белла протянула мне брелок. На нем болтались три ключа.
− Подъезд, лифт, дверь в квартиру. Пауэлл звонил – он нашел еще одного донора. Этим вечером мы его прооперируем, в его квартире, которая в центре города, никого не будет. Возьми с собой Райана, порыскайте там.
Ближе к полудню Райан проснулся в отличном расположении духа, он едва не прыгал от радости. Похоже, старый коп уже забыл, что такое любовь, если даже на притворство Беллы купился. Райан решил пройтись по магазинам, он хотел, чтобы я составил ему компанию.
Только это оказалась не прогулка по универмагам. Мы долго ездили по автосалонам, и под конец Райан стал обладателем «Бентли Турбо Купе». Я не видел, сколько он заплатил, но на такую машину наверняка ушла львиная доля его миллиона. Я прикинул, как скоро он потребует очередной взнос.
Мы кружили по городу, вслед нашей машине оборачивались люди. Мне нравилось, что окружающие считают меня важной персоной.
Вскоре после этого мы припарковались неподалеку от средней школы на Фэрфакс Авеню. Весь тротуар заполнили идущие домой школьники. У Райана проснулся инстинкт охотника.
− Всегда хотел это сделать, а ты? Уверен, что да. А кто бы не хотел? Нужно найти парочку девок, так они будут чувствовать себя в безопасности. Ну такие, блядовитые, знаешь ведь? В каждом классе есть такие давалки. Но чтобы не больше пятнадцати.
Школьники заметили нашу машину. Молодые парни присвистывали, те, что постарше пытались лажать ее. Мимо нас прошли две девушки, одетые в футболки и лайкровые шорты. Они выглядели так, словно вышли из тренажерного зала. Обилие косметики на лице и сигареты в зубах. Наверняка лучшие подруги, такие девки постоянно ищут приключений, и они уж точно не девственницы.
Увидев машину, часы на наших руках, они сразу же стали вести себя по-другому, их походка стала развязнее, сквозь футболки проглядывались торчащие сиськи. Райан аккуратно выехал на дорогу и медленно двинулся вслед за ними.
− Девчонки, вас подвезти?
Они хихикнули и продолжили идти дальше.
− Не, давайте, я серьезно. Гляньте на тачку. Думаете, мы маньяки или что-то вроде того?
Говоря с ними, Райан навис надо мной, я никогда не слышал, чтобы он говорил таким милым дружелюбным голосом. Девушки немного пошептались на ходу и остановились. Райан толкнул меня локтем в бок.
− Мы прямо из города. У нас полно денег. И мы не прочь немного потратиться на пару девчонок, особенно таких красивых как вы. Вы ведь умеете отрываться?
− И сколько у вас денег?
− Сколько хотите.
Они еще немного пошептались. Сесть в машину к двум мужикам для них проблемой не было, главное не продешевить.
− Пятьсот, − сказала одна из них, с таким видом, словно запросила слишком много.
− Каждой? Идет. Но что мы за это получим?
− Что захотите, но нам нужно быть дома к шести часам.
Мы остановились в мотеле на окраине Голливуда, где всем насрать на разницу в возрасте и все прочее. Кокс, выпивка – девки разогрелись и разделись. Их тела были гладкими и скользкими, волосы на лобках шелковые. Райан оказался прав, любой хотел бы испытать такое.
Я трахал одну, Райан другую. У моей были длинные белые волосы и несколько черных точек на щеке. Но все равно она выглядела хорошо. Наверное, проводила много времени на пляже. Я поверить не мог, что у нее такое крепкое тело.
После Райану захотелось поразвлечься. Девчонки отнекивались, но старый коп увеличивал их вознаграждение, пока они не согласились испражниться на пол в ванной. Девчонки напрягались, а мы дрочили на них. На этот раз моя сперма была особенно густой, она прилипла к спине одной из них, чуть выше задницы.
− Боже, давно я не чувствовал такой свободы.
Вскоре девчонки уже сидели в такси и считали деньги, а мы с Райаном мчались в центр города в квартиру Пауэлла.
− И тебя не напрягает? Я хочу сказать они же совсем молодые.
− Черт, Джеки, тебе надо больше бывать в реальном мире. Еще один-два дня рождения, и они будут продаваться на улице на каждом углу. Бляди неблагодарные.
− Что?
− Забудь.
Я посмотрел на Райана. У него был жесткий взгляд, который означал только одно, его не смущало то, что мы вытворяли в мотеле. Некоторое время он молчал, сосредоточившись на дороге. Налево на Фэрфакс, потом до конца Бульвара Уилшира. Где-то в районе Парка Ле-Фейетт Райан принял таблетку от сердца и снова заговорил:
− Дети думают, что все знают. Они считают, что все должно пройти именно так, как они думают, и не простят тебе, если не сделаешь именно так. Рассказывать про жизнь не так просто, как показывать по телевизору, подростки не станут слушать. Эти две суки сейчас, наверное, счастливы, как никогда раньше – две тысячи на двоих, да еще можно поржать, как жалкий старикан пялился на то, как они срали. Но пройдет несколько лет, и они станут жаловаться работнику из социальной службы, будут ныть, что стали шлюхами по вине папочки, и если бы он их любил, то работали бы нянечками или еще кем-то.
− И когда выходит твоя диссертация по детской психологии?
− У меня был ребенок.
− Врешь.
Райан смотрел на поток машин через ветровое стекло, но мыслями был где-то далеко.
− Как скажешь, Джеки.
Только такой отморозок как Райан повел бы автомобиль с откидным верхом в центр города с наступлением темноты. Но припарковаться он все же решил в подвале, а не на улице. Я протянул Райану ключи, которые мне дала Белла. Одним из них он открыл лифт. Мы стояли в центре кабины и смотрели, как на табло менялись цифры.
− Красотка прямо хочет, чтобы ее отец оказался убийцей.
− Ну а чего ты ожидал, что она будет рада все потерять?
− Только если не она убийца. Обычно между членами семьи ненависть не настолько сильна.
− Если они любят друг друга. А Белла с Пауэллом нет. Ему нужна только ее дырка, а она его вообще не выносит. Это отнюдь не похоже на счастливую семейку. К тому же она винит его в смерти матери.
− Здесь должно быть нечто большее, чем просто желание отомстить за склеившую ласты мамашу.
В квартире было пусто и тихо. Пауэлл обставил ее так же, как и свою комнату в Малибу. Я не отходил от Райана, он метался по квартире в поисках чего-нибудь интересного.
В кабинете Пауэлла в шкафу мы нашли фотографию, сделанную на «Полароид» − выпотрошенная собака, в развороченное брюхо вставлен член, с его головки стекало семя. Собаку держала рука пожилого человека, как раз возраста Пауэлла.
− Видишь? Тоже самое случилось и с Карен. И выпотрошили, и кто-то...
− Не нужно мне ничего объяснять, Джеки.
Райан посмотрел на фотографию, затем отдал ее мне.
− Тебе же нравится такое. Не хочешь? Нет?
Он ухмыльнулся и положил ее в карман.
Нам удалось найти зацепку в комнате с большим телевизором – видеотека, копии которой мы уже крутили в комнатах Беллы и Пауэлла в Малибу. Но там оказалась еще одна видеокассета, ее мы еще не видели. Голую Карен снимали со спины, она лежала на боку и долбила сама себя пластиковым дилдо, задрав одну ногу вверх. Перед ней стояло зеркало, в нем иногда мелькали черты ее тела. Камеру закрепили на одном месте, но на заднем фоне виднелись деревянные панели и оливковый ковер. Снимали несомненно в той самой квартире, где мы сейчас находились. Пластмассовый член скользил легко, Карен быстро орудовала рукой. Иногда ее ягодицы раздвигались, и нашему взору открывался ее анус. Девушка была полностью поглощена процессом. Она явно старалась кого-то возбудить. Вид дрочащей бывшей жены вообще не возбудил. Для меня Карен из живого человека превратилась в обезличенную фишку в игре, в кусочек пазла, от решения которого зависело мое будущее. Ее образ на экране вызывал у меня не больше эмоций, чем документальный фильм о животных в Африке. Но вдруг ее рука попала на свет, и что-то сверкнуло. Я чуть не закричал.
− У нее браслет.
− И что?
− Именно тот, что был на ней, когда я ее видел в последний раз. Наверное, тот самый, о котором говорила Белла.