Обвинитель посовещался со своими помощниками. — Что задумал Пул? — спросил один из них. — Если он зашел так далеко, почему бы не заставить его признать все факты, составляющие случай «первого лица»: злобу, намерение убить и все такое?
Глаза обвинителя заблестели. — Кажется, я знаю, что он задумал, — возликовал он. — По-моему, он забыл элементарную теорему уголовного права. Сейчас он все признает, а потом потребует предъявить труп Блогшака. Он должен знать, что его украли у телохранителей, когда их корабль приземлился в порту. «Нет трупа – нет и убийства», — скажет он. Но вам не нужен труп, чтобы доказать убийство. Мы повесим его на его собственной веревке! Он встал и обратился к судье.
— Уважаемый суд, обвинение хотело бы спросить, признает ли защита некоторые другие факты, которые я готов доказать.
Судья нахмурился. — Подсудимый не признал себя виновным. Поэтому суд не допустит никакого признания защиты в том, что подсудимый действительно убил покойного, если только он не захочет изменить свое заявление. Он вопросительно посмотрел на Пула.
— Я понимаю, Ваша Честь, — сказал Пул. — Могу ли я узнать, какие другие факты желает огласить информированный обвинитель, с которыми бы я согласился?
На мгновение обвинитель изучал своего загадочного противника, как искусный фехтовальщик. — Во-первых, заключенный со злым умыслом и с намерением убить ввел покойному смертельную дозу скона. Вы согласны с этим?
— Да.
— И что умерший человек рухнул в течение нескольких секунд и был вынесен из комнаты обвиняемым и его женой?
— Мы согласны с этим.
— И что обвиняемый отвез тело на окраину города и там обезглавил его?
— Я уже согласился с этим.
Двенадцать специалистов, отобранная группа опытных экспертов по оценке вероятностей, молча, следовали этой необычной процедуре.
— Тогда, Ваша Честь, обвинение сформулировано. У обвинителя закружилась голова. Он чувствовал, что сделал все необходимое, чтобы осудить заключенного. И все же Пул казался абсолютно уверенным, почти скучающим.
— У вас есть какие-либо свидетели, г-н Пул? — спросил судья.
— Я попрошу позаимствовать в качестве свидетеля доктора Уоркона, если обвинитель будет так добр, — ответил маленький человек.
— Я согласен. Обвинитель начал выглядеть обеспокоенным. Доктор Уоркон был приведен к присяге.
— Доктор Уоркон, разве психометр не показал, что обвиняемый намеревался убить Блогшака в таверне и обезглавить его на окраине города?
— Да, сэр.
— Действительно ли покойный был мертв, когда его вынесли из отеля?
— В нем было достаточно скона, чтобы убить сорок человек.
— Пожалуйста, ответьте на вопрос.
— Ну, я не знаю. Полагаю, он был мертв. Как эксперт, глядя на все улики, я бы сказал, что он мертв. Если он не умер в комнате, то через несколько секунд он точно был мертв.
— Вы щупали его пульс в это время или делали какие-нибудь обследования, чтобы определить время смерти?
— Ну, нет.
— «Теперь», — подумал обвинитель, — «последует, что «нет трупа, то нет и убийства». Если он попытается так выразиться, я его поймаю».
Но Пула невозможно было столкнуть с его линии поведения.
— Вы хотите сказать, что покойный был мертв, когда корабль обвиняемого достиг границы города?
— Абсолютно!
— Когда вы, как следователь полиции, осматривали место обезглавливания, что вы обнаружили?
— Место, где лежал труп, было легко опознано. Впадины в песке отмечали спину, голову, руки и ноги. Нож лежал там, где его уронил обвиняемый. В сорока футах от него виднелись следы посадочных механизмов корабля обвиняемого. Было много крови, конечно.
— Где была кровь?
— Примерно в четырех футах от головы, по направлению прямо от нее.
— Доктор Уоркон, как доктор медицины, понимаете ли вы значение того, что вы только что сказали?
Свидетель смотрел на сурового спрашивающего старичка как загипнотизированный. — Четыре фута... яремная струя... — пробормотал он, ни к кому не обращаясь. Он смотрел в изумлении, сначала на сухое, похожее на маску лицо перед ним, затем на обвинителя, потом на судью. — Ваша Честь, сердце покойного все еще билось, когда подсудимый впервые нанес удар ножом. Яд не убил его!
Взволнованный шум наполнил зал суда.
Пул повернулся к судье. — Ваша Честь, я ходатайствую о вынесении оправдательного приговора.
Обвинитель вскочил на ноги, ни говоря, ни слова.
— Мистер Пул, — возразил судья, — ваше поведение сегодня, мягко говоря, является экстраординарным. На пустом факте, что заключенного убили ножом, а не ядом, как показывали сначала улики, вы просите полного оправдания. Суд требует объяснений.
— Ваша честь, — тень улыбки промелькнула на его чопорных, усталых губах, — чтобы быть виновным в преступлении, человек должен иметь намерение совершить преступление. Должно быть «виноват ум», как гласит классическое выражение. Действие и намерение должны совпадать. Здесь их не было. Джон Трой намеревался убить Провинарха в баре Шон. Он дал ему яд, но Блогшак не умер от него. Конечно, до того момента, как нож вонзился в горло Блогшака, Трой мог быть виновен в нападении и похищении, но не в убийстве. Если и было убийство, то, должно быть, только в тот момент, когда он обезглавил покойного. Но что он задумал на окраине города? Он хотел изуродовать труп. Его целью было не убийство, а увечье. У нас есть действие, но нет намерения – нет - «виноват ум». Следовательно, это было не убийство, а просто расчленение трупа - преступление, караемое штрафом или тюремным заключением, но не смертью.
Ум Троя закружился. Этот невероятный, пыльный человечек освободил его.
— Но Трой - убийца! — закричал обвинитель, побледнев. — Софизмы не могут восстановить жизнь!
— Суд не признает обвинителя! — резко сказал судья. — Вырежьте эти замечания из протокола, — приказал он ведущему протокол клерку. — Суд руководствуется принципами общего права, восходящими к древней Англии. Эрудированный защитник правильно сформулировал эти принципы. Убийство не является убийством, если нет намерения - убивать. А простое намерение убить - это не убийство, если яд не действует. Это странный, необычный случай, и мне противно делать то, что я должен сделать. Я оправдываю подсудимого.
— Ваша Честь! — воскликнул обвинитель. Получив право голоса, он продолжил: — Этот... этот преступник не должен уйти полностью. Ему нельзя позволять издеваться над законом. Его собственный защитник признает, что он нарушил закон о похищении, нападении и нанесении увечий. Эксперты могут, по крайней мере, вынести обвинительный приговор по этим пунктам.
— Я так же сожалею, как и вы, — ответил судья, — но я не нахожу этих пунктов в обвинительном акте. Вы должны были включать их.
— Если вы отпустите его, Ваша Честь, я снова арестую его и составлю новое обвинение.
— Этот суд не будет действовать по нему. Это противоречит конституции этой провинции для человека, чтобы его дважды привлекали к ответственности по одному и тому же обвинению или по обвинению, которое должно было быть включено в первоначальное обвинительное заключение. Обвинитель отстранен от принятия дальнейших мер по этому делу. Это окончательное решение суда. Он сделал глоток воды, завернулся в мантию и прошел через зал суда в свои палаты.
Трой и Пул, спасенный и спаситель, посмотрели друг на друга с тем же задумчивым видом, что и при первой встрече.
Пул открыл дверь вертолета, припаркованного у здания суда, и жестом пригласил Троя войти. Трой, однако, замешкался при посадке в вертолет.
Человек в кабине с лицом, похожим на клешню, целился ему в грудь из бластера.
Это был Блогшак!
Двое мужчин, которых они признали, как телохранителей Провинарха, вдруг материализовались позади Троя.
— Не доставляйте нам хлопот, майор, — непринужденно пробормотал Пул. — Лучше залезайте.
* * *
В тот момент, когда Троя втолкнули в подземное помещение, он почувствовал, что Энн жива - все еще одурманенная наркотиками, но живая и близкая. Это знание мгновенно подавило невероятное существование Блогшака и предательство Пула. Скрывая свой восторг, он повернулся к Пулу.
— Я хотел бы увидеть свою жену.
Пул, молча, кивнул одному из охранников, который открыл раздвижную дверь. За стеклянной панелью, которая на самом деле была прозрачной стеной, лежала Энн на высокой белой металлической кровати. У дальней стороны кровати стояла медсестра, бросая взгляды на Пула. По какому-то его невидимому сигналу медсестра протерла левую руку Энн и воткнула в нее шприц.
По лицу Троя пробежала тень. — Что делает медсестра?
— Через минутку миссис Трой проснется. Проснется ли она, зависит от вас.
— От меня? Что вы имеете в виду?
— Майор, то, что вы сейчас узнаете, лучше всего продемонстрировать, чем описать. Шарг, кролика!
Человек с густыми бровями открыл большую эмалированную кастрюлю, стоящую на столе. Из нее выбрался наружу белый кролик, осторожно сморщив нос. Шарг взял со стола тесак. Сверкнул металл, брызнула кровь, и голова кролика упала на пол. Шарг поднял ее за уши и некоторое время ожидал. Глаза кролика остекленели и были почти закрыты. Тело кролика безвольно лежало в кастрюле. По приказу Пула Шарг осторожно вернул на место отрубленную голову и осторожно прижал ее к окровавленному обрубку шеи. Через несколько секунд нос дернулся, глаза моргнули, а уши насторожились. Животное энергично встряхнулось, пару раз почесало окровавленное кольцо на шее и принялось грызть кочан салата, лежащего в кастрюле.
Разум Троя мчался по происшедшим событиям. Факты выстраивались в линию. Внезапно все обрело смысл. Со знанием дела пришла крайняя осторожность. Следующий шаг был за Пулом, который внимательно изучал эффект своей демонстрации, произведенной на Троя.
— Майор, я не знаю, как много вы предположили, но, по крайней мере, вы не можете не понимать, что жизнь, даже высокоорганизованных позвоночных, устойчива к смерти в вашем присутствии.
Трой сложил руки на груди, но ничего не сказал. Наконец-то он увидел огромную и тайную власть, поддерживающую тиранию Провинарха, о которой Лига давно подозревала, но так и не нашла этому подтверждения.
— От вас нельзя было ожидать, что вы откроете в себе это удивительное свойство, разве что по чистой случайности, — продолжал Пул. — На самом деле, наши сотрудники обнаружили это только после того, как Блогшак и его истеричные охранники доложили нам о происшедшем после вашей маленькой эскапады. Но мы годами искали таких людей, как вы. Несколько мутантов с такой характеристикой были предсказаны нашими вероятностными генетиками для этого столетия, но вы первый известный нам, на самом деле, возможно, единственный - существующий. Один - это все, что нам нужно.
— Как второе и окончательное испытание вашей силы, мы решили попробовать действие вашей ауры на человеке в девитализирующей камере, где из живого существа выкачивают жизненные силы. По этой причине мы позволили осудить миссис Трой, хотя могли бы легко предотвратить это. Как вы теперь знаете, ваша сила поддерживала жизнь вашей жены против сильного истощающего потенциала. По моему указанию она приняла наркотики в своей камере, чтобы удовлетворить доктора, который проверил ее пульс и рефлексы. Когда персонал - мои работодатели, осмотрели ее здесь, они были убеждены, что у вас есть мутация, которую они искали, и мы внесли последние штрихи в наши планы, чтобы спасти вас из камеры.
— «Допустим, у меня есть какое-то странное биотическое влияние», — подумал Трой, — «но, все равно, что-то не так. Он говорит, что его группа заинтересовалась мной после моего покушения на Блогшака. Но Пул был на собрании убийц! В чем его независимый интерес»?
Пул с любопытством посмотрел на него. — Я сомневаюсь, что вы понимаете, какие огромные усилия были приложены, чтобы обеспечить ваше присутствие здесь. За последние две недели наш штаб нанял несколько тысяч человек, чтобы подорвать критические способности четырех возможных судей и девятисот экспертов, которые могли бы слушать ваше дело. Судья Галлон, например, сегодня утром был не в настроении заниматься аналитикой, потому что мы позаботились о том, чтобы он выиграл чемпионат провинции по шахматам своим внутренним гамбитом. Это приз, которого он добивался тридцать лет. Но если бы он обманул нас и передал бы ваше дело экспертам, мы были уверены в благоприятном решении. Вы заметили, что они не сосредоточились на вступительном заявлении обвинителя? Они были слишком переполнены невероятной удачей, с которой столкнулись на прошлой неделе. Саммерса повысили до профессора в провинциальном университете. Совершенно ошибочная диссертация Ганнарда о космических напряжениях была принята в ежеквартальном издании «Стерик» после того, как мы купили журнал. Но зачем продолжать? Тем не менее, если бы произошло невероятное, и вы были бы признаны экспертами виновным, мы бы просто увели вас из зала суда. За некоторым неизбежным исключением, каждый зритель в комнате был обученным агентом, готовым использовать свое оружие. Хотя, в присутствии вашей ауры, я сомневаюсь, что они могли бы нанести кому-нибудь вред.
— Трой, штаб должен был доставить вас сюда, но мы предпочли сделать это тихо. Итак, почему вы здесь? Я вам скажу. Ваша аура, мы думаем, сохранит... Пул заколебался. — Ваша аура сохранит... Это... от смерти во время приближающегося кризиса в его жизненном потоке.
— Это? Что такое «это»? И что заставляет вас быть настолько уверенным, что я останусь?
— Штаб не уполномочил меня рассказать вам больше о природе существа, которое вы должны защищать. Достаточно сказать, что «Это» - живое, чувствующее существо. И я думаю, вы останетесь, потому что укол, который только что сделали миссис Трой, был чистым сконом.
Трой уже догадывался об этом. Ход был идеальным. Если он останется рядом с ней, Энн, хоть и пропитанная самым смертоносным из известных ядов, не умрет. Но почему они были так уверены, что он не останется добровольно, без Энн в качестве заложницы? Он передал эту мысль Пулу, который наотрез отказался отвечать.
— А теперь, майор, я собираюсь сосредоточить вас на этом крыле здания. К вашему сведению, ваша аура действует на определенное расстояние внутри здания, но как далеко, я вам не скажу. Однако вам вообще не разрешается покидать вашу квартиру. Штаб понизил Провинарха в должности, и теперь он капрал вашей охраны. Он будет крайне смущен, если вам удастся уйти. Вам будут регулярно приносить еду. Кинотека и микро-библиотека хорошо снабжена вашими любимыми вещами. Особые уступки могут быть сделаны даже в отношении того, что вы хотите в городе. Но вы больше никогда не сможете прикоснуться к своей жене. Знайте, что между вами всегда будет стекло. В комнате миссис Трой установлен психический рецептор, настроенный на вашу индивидуальную интеграцию. Если вы разобьете стеклянную панель или любым другим способом попытаетесь войти в комнату, рецептор автоматически активирует механизм бомбы, заложенный под мозжечком миссис Трой. Его разнесет на мелкие кусочки, и все они будут живы, пока вы рядом. Нас огорчает наша грубость, но ситуация требует такой защиты.
— Когда моя жена придет в себя?
— В течение часа или около этого. Но зачем вам спешка? Вы будете здесь гораздо дольше, чем вы думаете.
Маленький адвокат на мгновение задумался. Затем он подал знак Блогшаку и охранникам, и все четверо ушли. Блогшак одарил Троя ядовитым взглядом, закрывая и запирая дверь.
Наступила полная и абсолютная тишина. Даже кролик спокойно сидел на столе, моргая и глядя на Троя. Оставшись один, человек осмотрел комнату, его восприятие ощупывало каждый квадратный фут быстро, но тщательно.
Он не нашел ничего необычного, и раздумывал, исследовать ли крыло дальше или подождать, пока Энн проснется. Он выбрал последнее. Медсестра ушла. Они были вместе, и между ними был только лист стекла. Он мысленно исследовал комнату Энн, но ничего не нашел.
Потом он подошел к центральному столу и взял кролика. На шее виднелся едва заметный рубец.
— «Чудесно, но ужасно», — подумал Трой. — «Кто, что я»?
Он посадил кролика обратно на его место, придвинул удобное кресло к стене напротив стеклянной панели, откуда открывался отчетливый вид на комнату Энн, и начал методично обдумывать события дня.