Это заявление сбавило пыл малышек. Вернуться в город желали почти все, но никто не желал добираться самостоятельно. Путь сюда на автобусе отнял целый час, а что говорить о пешем ходе. Путь домой займет целую вечность и большая удача, если на шоссе попадется попутный автомобиль. За окнами уже смеркалось, а многие малышки боялись темноты. К тому же было довольно прохладно снаружи. Огонек дала минуту на размышление, во время которой можно было принять решение. Выбор был непростым. Только пять малышек решились на уход, в том числе и Вишенка с Черничкой, возглавившие движение против Огонька. Путь домой был долог и опасен, но они предпочли его стрижке. Одна из малышек, уходя показала язык и воскликнула:
- Огонек! Вы ведьма!
- Не спорю, – с сарказмом ответила Огонек, которую это заявление казалось позабавило. – Но вот дразнится некрасиво. Желаю удачно добраться.
- Мы сюда больше не вернемся!
- Мы и не будем вас ждать, ведь обойтись мы можем и без вас. Верно я говорю, курсантки? Я не слышу!
- Так точно, мастер Огонек! – с великой неохотой ответили малышки, не отличавшиеся той решительностью, что Вишенка и Черничка.
Пятерка саботажников удалилась, и Огонек велела Маковке постричь ее, зная о том, что курсантка в прошлой жизни была парикмахером. Маковка была весьма удивленна тому, что Огонек тоже решила стричься, и поинтересовалась, правда ли это. Оказалось, что Огонек на полном серьезе собирается первой расстаться со своими роскошными волосами.
- Вы как думали? – спросила Огонек строгим голосом. – Вы стрижетесь, я стригусь. Вы моетесь, я моюсь. Вы в огонь, я в огонь, вы в воду, я в воду. Запомните одно правило. Я не буду вам приказывать делать то, что не по силу мне самой.
Маковка и остальные малышки переглянулись, наблюдая за столь серьезным настроем Огонька. Огонек объяснила, что пока стригут ее, остальные имеют право подумать, готовы ли они расстаться со своими волосами, подобно ей или нет? Еще не поздно было дать задний ход. Маковка выполнила указание и взяла в руки ножницы. Вскоре на пол начали падать черные локоны. Стрижка коротышек, для нее было привычным ремеслом, однако она никогда не стригла коротко малышек. Они, обращаясь к ее услугам, никогда не просили, чтобы их стригли под малышей. Зажужжала машинка для стрижки и вскоре Огонек была гладко острижена. Малышка с любопытством рассматривала себя в зеркало, сообщив, что все будут выглядеть, как и она. Разве им будет позволено оставить волосы несколько длиннее, в качестве снисхождения к их слабости.
Семь малышек после увиденного покинули пределы центра подготовки, нагнав в пути уже ушедших ранее малышек во главе с Вишенкой и Черничкой. Осталось всего 28 курсанток. Все они разделились на пары, приступив к процедуре. Стрижка отняла достаточно много время: только Маковка была профессионалом в парикмахерском ремесле. Тем не менее, машинки жужжали и пол вскоре покрылся мягким ковром волос. Малышки не скрывали слез, расставаясь со своими волосами.
- Не ревите! – подбадривала присутствующих Огонек. – Понимаю: обидно. Однако волосы не конечности: вырастут новые, даже лучше прежних.
После стрижки Огонек велела всем снять все имеющиеся украшения. Кулоны, кольца, сережки. Все это в ближайшие полгода не понадобится. Маковка сняла свои серьги и кулон, который ей очень нравились. Остриженные волосы попали под воротник и кололись. Огонек объявила, что далее будет баня и велела раздеться всем, подавая пример.
- За нами никто не будет подглядывать, мастер Огонек? – задала вопрос Маковка, видя наготу мастера. – Здесь ведь два малыша. Палкин и Пряжкин.
- Дорогуша, ты хочешь, чтобы за тобой подглядывали малыши? – с усмешкой спросила Огонек, невольно рассмешив присутствующих. – Хитренькая какая! Нет, никто за вами не станет подглядывать.
Баня представляла собой небольшое помещение вымощено кафелем с маленькими окошечками под самым потолком. Было очень холодно. Маковка, стоя без одежды, подняла голову вверх. На потолке было множество душевых сеток. Должно быть, оттуда на них польется вода. Малышка невольно вспомнила свою ванную комнатку дома. Удобная ванная. Куски мыла в виде зверей и птиц, яркие мягкие полотенца и мягкий банный халат.
“Под что же я подписалась? – размышляла Маковка, наблюдая, как Огонек крутит вентили. Сверху донесся хрюкающий звук. – Сидела бы сейчас дом, пила чай с баранками и смотрела телевизор”.
Сверху полилась вода, и малышки поначалу завизжали: вода была достаточно холодная.
- Так, кажется надо добавить горячей, – задумчиво произнесла Огонек, слыша визг подчиненных, и принялась крутить вентиль с красной ручкой. Однако это мало на что повлияло. Вода оставалась быть прохладной, а иной не было. – Придется поработать над системой подачи воды. Впрочем, выше нос! Не кипяток на нас льется.
Малышки не разделяли оптимизма Огонька. Сначала их обкорнали, теперь вот поливают холодной водой… Правда это было только начало ужаса. Когда Маковка и остальные вышли из бани, закутавшись в банные халаты выяснилось, что вся их одежда и обувь исчезли.
- Где мое платьице? Где мои туфельки? – звучали перепуганные крики купальщиц.
Вместо одежды и обуви, в которой они прибыли, была совершенно иная. Кожаные сапоги, брюки, тужурки, ремни, головные уборы, нижнее белье… Все одежда была совершенно единообразная и весьма неказистая. На одежде были бирки с именами. На вопросы о том, куда это делась вся одежда и обувь, Огонек ответила, что ее увезли в город, т. к. более она здесь не пригодится. Малышки были озадаченны. Как теперь они будут обходиться без своей одежды и обуви? Впрочем, как оказалось, все это было специально продуманно Огоньком заранее.
- Вы можете покинуть это место в любой момент, – ответила на это Огонек, которая уже полностью оделась и обулась. – Только вот возвращаться вы будите босыми и голыми.
- Почему?! – хором обратились курсантки.
- Потому что на вас сейчас нет ни одной своей нитки. Вся одежда и обувь выдана. Желаете уйти отсюда, пожалуйста! Но тогда верните, что вам предоставили.
Оставшиеся малышка оказались в западне, словно мухи в паутине, а пауком была Огонек. Маковка понять не могла, как Огонек, точно такая же малышка, как и они, способна на такую вот жестокость. Теперь ей пришлось одеться и обуться в новое. Маковка осмотрела своих подруг по несчастью. Теперь подстриженных, переодетых и переобутых трудно было отличить друг от друга. Огонек была точно в такой же форме, как остальные. Теперь их обучение началось по-настоящему и назад пути не было
После бани последовал ужин. В столовой, за длинным столом ровно в ряд стояло два десятка мисок с некой похлебкой, кружки с жидкостью, тарелки с нарезанным ржаным хлебом и солонки с солью и перцем.
- Садитесь кушать, курсантки! – произнесла Огонек, усевшись во главе стола, и пододвинув к себе миску с кушаньем. – Если что, можете посолить и поперчить похлебку по вкусу. Всем приятного аппетита.
Маковка почерпнула содержимое миски ложкой, и поднеся ко рту, попробовала. Есть можно. Однако не всем по нраву пришлось угощение. Одна из малышек запротестовала, требуя, чтобы ей подали зефирки.
- Я всегда кушаю зефирки с чаем на ужин!
- Прости, дорогуша, но зефирок здесь нет, – ровным тоном ответила Огонек. – Кушай то, что подали. Похлебка вкусная и питательная. Я ее ем, и вы ее ешьте.
- Но я не хочу ее есть! – заявила упрямая малышка.
- Мало ли что ты хочешь, а что нет, – спокойным тоном ответила Огонек. – Я вас предупреждала о том, что здесь будет не просто? Предупреждала! Так что, не сетуйте. Видите ли, у вас всего два варианта. Либо кушать, что подают и быть сытыми, либо не есть и голодать. Третьего варианта просто не дано.
- Вот вам третий вариант! – ответила малышка, и движением руки, опрокинула миску, разлив похлебку по столу. Присутствующие малышки замерли, будучи свидетельницами подобной дерзости. Огонек нахмурила брови и произнесла:
- Та-а-а-к! По-хорошему мы не хотим? Значит будем по-плохому! Палкин, Пряжкин! Отведите эту негодницу и заприте ее в изолятор!
- Что такое изолятор? – испуганно спросила провинившаяся.
- Это темная и страшная кладовка, где живут огромные мохнатые пауки, – сообщила Огонек. – Там ты проведешь эту ночь и подумаешь над своим поведением.
- Нет, нет! – кричала малышка, когда ее под руки уволакивали два помощника инспектора Огонек. – Я не хочу в кладовку к паукам! Спасите меня! Я хочу домой...
Крики еще долго доносились издалека, пока не стихли. Огонек поинтересовалась насчет того, есть ли еще такие, кому не нравится пища? Если таковые есть, они могут высказать свое мнение, после чего отправятся в изолятор к паукам. Остальные малышки покорились воле суровой начальницы, не терпящей пререканий. После ужина был отбой. Спать пришлось в прохладном, темном и пыльном помещении, на жестких койках.
- Я сплю в соседней комнате. Если что серьезное, будите и обращайтесь. Завтра подъем в 6:00. Доброй ночи…
От увиденного Маковка невольно проснулась. Да, в тот вечер они настрадались! Даже не верится, что она все это тогда выдержала. Маковка почувствовала, что рядом с ней лежит что-то мягкое и теплое.
- О, нет! – потянула с досадой Маковка, понимая, что к ней под одеяло забралась и, свернувшись в калачик, уснула Лисичка. – Лисичка, что ты себе позволяешь? Давай немедленно дуй к себе!
- Лисичке стало страшно, и Лисичка перебралась к Маковке, – оправдывалась напарница, понимая, что Маковке сердится.
- Лисичка! Нечего тебе боятся, – объясняла Маковка. – Ты младший инспектор милиции, а не какая-то трусиха. Вот расскажу подружкам о тебе, они будут смеяться над тобой. Ты хочешь, чтобы над тобой смеялись и называли трусишкой?
В скором времени Лисичка перебралась к себе и уснула. За окном была глубокая ночь. Маковка в скором времени вновь уснула, и вновь ей снился сон.
====== Глава 06 Поехали! ======
- Подъем!!! – слышался властный голос Огонька. – Одевайтесь и стройтесь!
Огонек была уже одета, обута и готова к дню грядущему. Построение выявило, что за ночь численность учебного отряда изрядно сократилась. Отсутствовало сразу три малышки, а кроме того исчезла та малышка, которую накануне заключили в изолятор. Побег отличался дерзким характером. Трое малышек не только освободили узницу, но и угнали автобус, уехав на нем прочь. В центре подготовки в итоге остались 24 курсантки. Впрочем, Огонек особо и не расстроилась убыли, хотя угон транспорта ей был не по нраву. Маковка удивлялась, как Огонек спокойно реагирует на уходы и побеги малышек. При такой тенденции она может оказаться одна. Маковка осторожно поинтересовалась, не боится ли Огонек, что в итоге здесь не останется ни одной малышки?
- Совершенно не боюсь! – гордо ответила наставница. – Не боюсь, потому что знаю, что покину это место последней.
Время на размышления не было. После подъема и построения последовала утренняя разминка. Маковка любила занятия гимнастикой по утрам перед отправлением на работу. Как правило, она совершала зарядку под радио. Диктор отдавал команды под бодрый ритм на фортепьяно, и малышка повторяла движения, приседая, делая выпады, крутя обруч и тому подобное. Иногда Маковка брала в руки легкие гантели. Однако это ни шло в сравнение с тем, что ожидало ее и остальных в первое утро. Первым делом курсанткам пришлось пробежать в среднем темпе целых три километра. Для большинства это была весьма серьезная нагрузка. К финишу большинство малышек были еле живы, а инструктор Огонек, которая бежала рядом, совершенно не уставая, всячески подгоняла их ударами ремня и словами:
- Скорее! Скорее! Вы должны порхать как бабочки, а не плестись как улитки!
Не успела закончиться утренняя пробежка, как началась полоса препятствия с турниками и стенами. Маковка, сильно утомившись во время пробежки, с большим трудом прошла ее, и под конец, как и остальные, рухнула на сырую и холодную траву, переводя дыхание и ощущая биение сердца, которое готово было выскочить из грудной клетки.
- Пять минут отдыха! – велела Огонек, которая после трех километров и полосы препятствий совершенно казалось не устала. – Отвратительно, отвратительно! Столько много ленивых и неповоротливых тюленей в жизни не видела! У-у-у! Я вам покажу, я вам покажу!
Маковка только удивлялась силе и выносливости Огонька. Неудивительно, что именно она наставник, а они ученицы. Далее, после умывания, последовал завтрак. Хлеб, похлебка, компот. На этот раз никто из малышек не посмел возражать против приема этой пищи. Огонек снова сидела во главе стола, пристально наблюдая за поведением подопечных, словно орлица. Завтрак подошел к концу. Начались учения.
В первую очередь курсантки, в том числе и Маковка, усвоили основы субординации. Огонек учила их, как обращаться как старшим и как к младшим по званию, приветствовать их, отвечать на поставленные вопросы и обращаться самим с вопросами. Огонек много раз повторяла, что главное на службе дисциплина. Подчиненный должен научится отказываться от своих желаний и полностью вверять себя командиру. Это важно было хотя бы потому, что кто-нибудь из них и сам мог стать командиром.
- Прежде чем стать командиром, – говорила Огонек. – Необходимо научится быть подчиненным.
Бегать и прыгать во время лекций малышкам не приходилось, однако моральное давление Огонек оказала на их сильное. Грозная малышка требовала, чтобы подчиненные отвечали громко, четко и лаконично.
- Что!? – спрашивала Огонек, делая вид, что не слышит, что ей ответили. – Говори громче! Кто ты, мышь, или боец? Ты боец, а значит и говорить должна громко и уверенно! Одним голосом вы должны давать знать, что c вами необходимо считаться. Пока вы только нюни умеете пускать.
Разобрались с субординацией, началась [после обеда] строевая подготовка. Огонек учила курсанток шагать нога в ногу. Происходило это под задорный марш с барабанным ритмом и звуками флейты: Огонек включала магнитофон с записью.
- У кого слишком короткий и медленный шаг, должны его увеличить и ускорить, а у кого слишком длинный и быстрый – уменьшить и замедлить, чтобы все шагали равномерно и синхронно.
Таковы были наставления мастера во время занятия. Маковка не раз видела парады спортсменов, которые проходили в Солнечном городе и чеканный шаг нога в ногу сразу множества коротышек ей казался очень красивым. Однако она и понятия не имела о том, как непросто маршировать. Также Маковка не понимала, зачем им, будущим милиционерам уметь маршировать.
- Как бы вам сказать, – отвечала на этот вопрос Огонек. – Умение красиво шагать, выглядит красиво в эстетическом плане. Когда малыш или малышка красиво шагают, на это приятно смотреть. Но когда видишь, как кто-то шагает, словно наложив в брюки, вроде вас, глаза так и болят, настолько жалко это выглядит.
Короче говоря, на любой вопрос со стороны курсанток, у инструктора Огонька был всеобъемлющий ответ. Далее последовало занятие рукопашному бою. Как объяснила Огонек, когда малышки расселись на полу, скрестив ноги, рукопашный бой – очень важная часть подготовки сотрудника. Не всегда правонарушитель подчинится требованию, а значит, необходимо будет применить силу. Применение силы так же необходимо и в плане самообороны. Ведь правонарушитель может напасть, и при этом не в одиночку и к этому надо быть готовым.
- Короче говоря, вы должны уметь вести бой с противником или противниками, – рассказывала Огонек, на которой были надеты халат и брюки для занятия борьбой. – Вести бой и побеждать. Я буду вас учить вести бой, как против безоружного противника, так и вооруженного. Как против одного, так и против двух. Как в одиночку, так и в паре...
Огонек для спарринга, т. е. учебного поединка, вызвала Маковку, чтобы продемонстрировать приемы самообороны. Маковка робко вышла вперед. Огонек велела ей ударить себя. Малышка была удивленна подобной просьбе.
- Ударь же меня! – повторила приказ Огонек. – Ты что, никогда никого не ударяла? Ты изображаешь нападающего хулигана, я обороняюсь от нападения.
Маковка и вправду никогда ни с кем не дралась. Разве что с подружками шутя билась подушками. Но все же она попыталась нанести удар. Попыталась, потому что Огонек ловко перехватила ее руку и не успела Маковка опомнится, как оказалась на мягком ковре.