К ангелу подошли исполнители и сорвали с него одежду. Аргалион почувствовал себя неловко и прикрылся – дань людской жизни, он не чувствовал себя достаточно уверенным, чтобы сверкать своим телом перед всеми. Говорили, что те, кто становятся архангелами, постепенно теряют человеческое обличие и превращаются в чистую энергию, имеющую некую форму или принимающую облик любой, на какой может хватить фантазии. Это и был финальный этап духовной трансформации. Однако, в дань людским традициям, большинство архангелов выглядели именно как люди, хотя их тела уже были частично стерты. Исполнители накинули на юношу робу, а на запястья надели металлические браслеты, которые не позволяли падшим ангелам использовать свои силы ни в каком проявлении, а затем вывели юношу из зала и выкинули на ближайшей поляне.
Вот и все. Так началось его бессмысленное существование. Теперь Аргалион уже ни на что не мог повлиять. И никто не станет говорить с ним или слушать его, разве что, такие же изгои, как и он сам. Но были ли такие еще, и где они находились?
– Попался! – кто-то обхватил юношу рукой за горло и начал душить. Аргалион попытался сопротивляться, но хватка была крепкой.
– Оставь его, Крис! – послышался женский голос.
– Не так легко, пусть сначала пройдет испытание, чтобы стать одним из нас!
– Он же задохнется!
– Что за глупости, тут никто не может умереть.
– Ему и так не по себе, а ты еще и издеваешься!
– Ну ладно, ладно, – нападающий освободил ангела.
Юноша отдышался и обернулся: перед ним были мужчина и женщина, в таких же одеждах, как и он. Другие падшие ангелы.
– Вы. Вы тоже изгои?– поинтересовался юноша
– Изгои не слишком приятное слово, – заметила женщина. На вид ей было около 30 лет. У нее были средней длины волосы бледно-рыжего цвета, миндалевидные уставшие серые глаза, подчеркнутые скулы и круглое лицо. Длинный тонкий нос придавал ему некоторое изящество, хотя ее нельзя было назвать красавицей. Щеки ее были усыпаны веснушками, а уголки тонкого рта печально смотрели вниз, – мы, скорее, невинно осужденные.
– Мне кажется, невинно осужденные не становятся падшими ангелами, – подметил Аргалион.
– Наша вина, по сравнению с твоей, ничтожна, – рассердился мужчина. Он был среднего роста, коренастый, поджарый, с черными кудрявыми волосами и такими же черными маленькими глазами. Черты лица были отталкивающими: мужественные, но какие-то неуклюжие. Большой нос и рот придавали грубости, как и неопрятная щетина.
– Вот как? Может, тогда расскажите, в чем она заключается, ваша вина? Чтобы мы вместе оценили! – ангел тоже начинал злиться.
– Ладно, давайте не будем вступать в перепалку. Мы сейчас наравне. Каждый по-своему прав и по-своему виноват. Нас и так мало, – женщина постаралась мирно решить вопрос.
– Хорошо, Лиса, ты права. Нам нужно успокоиться. Я начну. Я считаю, что мы с Лисой попали сюда не справедливо. Каюсь, я полез туда, куда не стоило влезать. Но я считаю, что мой поступок не попадает под столь жестокое наказание. А что до Лисы…
– Я сама расскажу. После тебя. Твой рассказ ему важнее, думаю. Ведь Аргалион хотел это узнать.
– Постойте, откуда вы знаете мое имя? – удивился падший.
– Мы были на суде, если можно так выразиться. Единственное событие из жизни нормальных ангелов, в котором мы можем поучаствовать, – объяснила женщина.
– Что значит, единственное событие? – слегка запутался юноша.
– То и значит, – нервно ответил Крис, – все остальное нам не доступно. Мы не можем создавать себе чудес и всего остального, как могут другие ангелы. И мы не можем слышать ни их разговоры, ни разговоры обычных душ. Все это недоступно для нас. Мы теперь чужие на этом празднике жизни. На первый взгляд кажется, ну что такого, такая же жизнь, только без привилегий. Но потом начинаешь понимать… Ладно, я отвлекся. Расскажу тебе свою историю. Я был обычным ангелом. Но, весьма любопытным. И это излишнее любопытство сыграло со мной злую шутку. Ты уже знаешь про королеву Брию. И слышал имя Герн. Он был первым ангелом-хранителем королевы. И всех привело в замешательство то, что королева обладала необычайной способностью видеть ангелов. Какая тут была паника. Совет не знал, что делать, но решил оставить Герна присматривать за ней. А меня приставили следить за Герном. В итоге, я узнал, что Герн и Брия полюбили друг друга, что совсем запрещено райскими законами. И более того, со временем выяснилось, что Брия беременна, – Аргалиона словно окатили холодной водой, он не мог поверить, что все это было правдой, – причем, она была беременна от Герна, а не от короля. Так как король или кто-либо еще не могли видеть ангелов, то королеве легко было обмануть Шайрога, и убедить его в том, что Анжелис – его дочь.
Но потом начали происходить какие-то странные вещи. Видимо, это все были последствия запретной любви. Каким-то образом придворный маг короля, Калисто, смог увидеть Герна. А потом еще и изловить его. Я до сих пор не знаю, что случилось с этим ангелом. Но он таинственно исчез и более не появлялся. Мне кажется, он уже мертв. Иначе бы нашел способ вернуться. Я доложил обо всем совету и предложил не приставлять никого более в качестве охраны к Брие. Точнее, на тот момент я еще не знал всех подробностей, но уже высказал здравую мысль по этому поводу. Но советники отказались меня послушать, более того, сказали, чтобы я прекратил свои изыскания и не лез больше в это дело. Но я полез, мне было интересно докопаться до истины, и поэтому я продолжал как можно более незаметно свою слежку. Последующие ангелы лишь сами влюблялись в королеву – видимо, она обладала каким-то неземным очарованием – но она никому не отвечала взаимностью. Тогда же я узнал все подробности до конца, совершенно случайно.
Именно это не понравилось совету. Они не судили меня прилюдно и не давали второго шанса. Просто скинули в эту пустоту. Был и пропал. Мои друзья меня больше не замечали, никто не замечал. Они избавились от единственного человека, который знал правду. Так им было проще. Я долго, очень долго искал таких же, как я, но никого не нашел. Я был один. И эта тоска, что я один так нарушил закон, разъедала меня изнутри. А потом появилась Лиса. Она сама хотела рассказать тебе, за что попала сюда.
– Да, это так. Позволь мне теперь продолжить рассказ, – взяла на себя инициативу женщина, – ты, наверное, удивлен тому, что я женщина. Среди ангелов очень мало женщин. И никто не догадывается, что они также несут свою службу, как и ангелы – мужчины. Однако, речь сейчас не об этом. А о моем преступлении. Если его можно таковым назвать. Дело в том, что Калисто совсем извратил разум Шайрога. И, по моим догадкам, открыл ему, чьим ребенком на самом деле была Анжелис. Я в то время охраняла эту девочку. С самого ее рождения. Шайрог попытался убить ее. А я наложила на него заклинание, которое никогда не позволит прикоснуться к ней хоть пальцем и он не сможет заставить кого-либо убить ее. За то, что я применила свою силу против человека, так грубо вмешалась в человеческие судьбы, меня осудили. И я попала сюда, в эту душевную пустыню. Каким-то образом связь с Анжелис осталась, и мне иногда видятся значимые события в ее жизни. Думаю, Шайрог никак не мог избавиться от нее иным способом, поэтому отправил ее в эту ссылку. Теперь ты знаешь, что случилось с нами. А вот нам незачем слушать о том, что было с тобой.
– Ты еще один любимчик Брии, – съехидничал Крис, – видимо, напомнил ей Герна, вот она и проявила к тебе чувства.
Аргалиона словно взорвало изнутри от таких откровенных издевательств. Он стремительно подлетел к мужчине и со всей силы ударил его кулаком по лицу. Крис не удержался и повалился на землю. Из его носа пошла кровь.
– Не потерплю таких откровенных издевательств. Мне кажется, это мое дело, кого я там ей напомнил, и что между нами было. Спасибо, что вы рассказали мне подробности этой истории, но я вынужден откланяться, – ангел развернулся и пошел, куда глаза глядят. Крис, было, попытался догнать его и продолжить драку, но Лиса остановила его.
Юноша шел и шел вперед, как будто в пустоте. Как будто ничего вокруг не было. Ноги подкашивались, он не мог поверить, что то, что ему рассказали о Брие, было правдой. Однако, им не было смысла ему врать. Он чувствовал себя морально убитым, раздавленным, преданным. Он не понимал, в чем причина такого состояния. Может, она действительно увидела в нем кого-то, кого давно любила и просто использовала его. И ничего к нему не чувствовала на самом деле. Был ли он настоящим или он был лишь заменой прошлого? Он не мог ответить на этот вопрос. Да и не особо хотел размышлять над ним. Обиднее всего было то, что он не первый, с кем она так играла. Да, да, сейчас все ее поведение казалось ему какой-то нелепой игрой. Может, она использовала его в каких-то целях. Возможно, чтобы защитить Анжелис. А он так хотел верить, что она его действительно любила…
Юноша шел, не разбирая дороги, пока не начал ощущать холод. Холод? Как здесь могло быть холодно? И как здесь вообще можно было ощущать холод? Когда Аргалион был нормальным ангелом, он не ощущал ничего подобного. Он очнулся от своих мыслей и поднял голову: сверху падали крупные хлопья снега, они кружились, попадали на лицо и обжигали своими морозными иголками. Откуда бы снегу быть в раю. Юноша никогда раньше не видел здесь снега. Да, некоторые души развлекались, представляя себе снег, но этот был какой-то другой, болезненно-настоящий. Аргалион огляделся по сторонам: везде быль виден лишь снег да снег, огромные сугробы, скалы, бесконечная белая пустыня. Он не понимал, как он только сейчас заметил, где оказался. И то, что он пробирается через все эти сугробы. Словно бы он из одного мира попал в другой – холодный, чужой и недружелюбный.
Откуда-то поднялся ветер. Он начал беспорядочно забрасывать снегом юношу, но Аргалион пошел вперед. Вокруг уже ничего было не разобрать – все завесило снежной пеленой. Как-то резко стемнело, путь спереди и сзади был одинаковым, и слева, и справа – все было одно. Юноша шел вперед, сильнее укутываясь в свою накидку, но мороз легко проскальзывал под нее. Аргалион явственно ощущал холод, пронизывающий ветер. Он медленно переставал чувствовать руки и ноги. Но, вместе с тем, юноша понимал, что он не сможет замерзнуть насмерть. Были лишь физические ощущения разъедающего мороза, заставлявшее тело страдать. Ангелу на миг показалось, словно он очутился где-то в глубине своей души, и там происходила эта метель, падал этот снег, дул этот пронизывающий ветер. Уже не было сил идти, ноги подкашивались, тело коченело. Еще шаг, и Аргалион упал в сугроб, потеряв сознание.
Глава 7. Первые признаки
Ангел медленно открыл глаза. Вокруг него все также была снежная пустыня с ледяными скалами. Он не знал, сколько времени прошло, пока он был без сознания, но метель уже полностью стихла. Аргалион огляделся по сторонам. Он не мог сориентироваться в этом месте, ничего не останавливало на себе взгляд, кроме небольшой фигуры, виднеющейся где-то в стороне. Ангел поднялся без особого труда, не смотря на то, что после того, как он попал в эту страшную метель, у него совсем не оставалось сил.
Юноша осторожно пошел в сторону силуэта. Чем ближе он был, тем четче видел, что это была девушка, сидевшая на замерзшем озере. Она обхватила руками колени и смотрела невидящим взглядом на лед. В этой местности уже была небольшая растительность. Несколько маленьких деревьев пробивалось на свет сквозь снег. Ангел подошел почти вплотную к девушке, но она не обратила на него ни малейшего внимания.
– Здравствуй, – попробовал он завести разговор, но девушка молчала. Только смотрела в одну точку и все, никак не реагируя, – ты живая?
Он попробовал пошутить, а потом коснуться ее плеча, чтобы проверить, действительно ли с ней все в порядке. Но как только он почти поднес к ней свою руку, девушка резко отбила ее своей рукой и посмотрела на ангела. Он отшатнулся в ужасе: шея девушки была как-то неестественно вывернута. Пугали и ее глаза: стеклянные глаза, которые смотрели на него и пронизывали насквозь, как будто этот ледяной взгляд проникал в самую глубину его души и выворачивал ее наизнанку.
– Не прикасайся ко мне, – прохрипела она. Голос девушки был под стать ее глазам: холодный, хриплый, низкий.
– Что ты такое? – испуганно спросил Аргалион, схватившись за руку – ее словно обожгло холодом от прикосновения этой девушки.
– Я – вестник смерти, если тебе так угодно знать. Скоро вам всем придет конец. И ваш рай превратится в ад. Потому что вы сломали гармонию, вы все стали слишком людьми, а люди стали слишком животными. В раю скоро не будет места, поэтому всем придется потесниться там, среди людей, – девушка засмеялась каким-то жутким, нечеловеческим смехом, от которого у ангела захолодело внутри. Ему трудно было пошевелиться. Неужели перед ним действительно был вестник смерти. Так близко. Он слышал, что все, кто видел его, после встречи с ним умирали мучительно и довольно быстро. Это существо считалось, скорее, каким-то мифическим созданием, нежели кем-то реально существующим. Кем он являлся на самом деле и откуда приходил, никто точно не знал. В древних книгах ангелов в раю были лишь смутные упоминания о том, что вестник смерти – это какая-то могущественная сущность, путешествующая по вселенной, которая своим появлением предвещает гибель другим ее обитателям. Это может быть конкретный человек, какой-то вид животных, народ или же все население планеты. Хотя, обычно вестник смерти приходил именно за определенными людьми.
– Но почему ты пришел за мной? И почему в раю? Я не понимаю…
– Не понимаешь? Я существую вне пространства и времени, вне миров. Я везде и нигде одновременно, лишь твое сознание определяет, как я буду выглядеть, и ты представил меня так. Этим холодным монстром, с виду казавшимся обычной девушкой, – вестник поднялся, его кости захрустели, а голова словно болталась на шее. Ангел заметил, что длинный подол платья скрывал босые, изуродованные ноги этого существа. Впервые в жизни ему было так страшно. Это был какой-то необъяснимый страх, который сковывал все его тело. Он не мог пошевелиться, а только смотрел на это существо и молился про себя, чтобы оно скорее исчезло, – ты спрашиваешь, почему я пришел за тобой? Я не приходил. Ты сам нашел меня здесь. И знаешь, ты мне нравишься, ты не похож на других. И есть что-то, что так мучает тебя внутри. Я подумал, что оставлю тебя в живых! Пощажу. Все умрут, а ты будешь жить! Поверь, это так прекрасно, у тебя будет вторая жизнь. И никто больше не получит такого шанса!
Вестник смерти вновь засмеялся, а потом картина перед глазами ангела поплыла и смешалась в какой-то вихрь красок…
– Аргалион! Аргалион! – кто-то тряс его за плечи. Ангел начал приходить в себя, и калейдоскоп внезапно превратился в поляну, заросшую густой сочной травой. Никакой больше снежной пустыни. Он стоял на том месте, где попытался оставить Криса и Лису. После тряски последовала пощечина, по всей видимости, от Криса, и юноша окончательно пришел в себя.
– Что со мной было? – ангел взялся за голову.
– Ты куда-то пошел, а потом внезапно остановился, – пояснила Лиса.
– Остановился? А потом?
– Потом ты так и простоял. Мы сначала подумали, что ты решил никуда не идти, но потом поняли, что что-то здесь не так и попытались тебя растормошить. Что с тобой было?
– Я видел вестника смерти! О, боже! Он говорил страшные вещи, мне нужно увидеть старейшин, это очень важно!
– У тебя что, помутнение рассудка? – поинтересовался Крис, – какой еще вестник смерти? Причем еще и здесь. И, кроме того, ты забыл, что падшие ангелы не могут общаться ни с кем из совета.
– Нет, это не помутнение. Я видел его так же отчетливо, как и тебя. И он говорил, что всему скоро придет конец. И раю тоже. Нужно найти способ, чтобы поговорить с кем-нибудь из ангелов.
– Даже если то, что ты сказал – правда, то не получится сказать об этом кому-либо. Ведь мы не слышим разговоры остальных и остальные не могут слышать нас. Мы для них как тени. Презренные тени. Мы даже близко не подходим, потому что ничего хорошего из этого не выйдет. Обычные ангелы ненавидят нас, – печально сообщила Лиса.