Девушка сложила руки на груди и произнесла:
– Я же просила, не ночью. Не присылать никого ночью. Что за люди…
Оторопело похлопав ресницами, я сглотнула и спросила неверяще:
– А вы… что…
– Ну?
– Вы… баба…
Глаза девушки сверкнули, как аквамарины, брови сдвинулись, придавая молодому и вообще-то очень красивому, лицу суровость.
– Что-что? – грозно спросила она.
Запоздало вспомнив слова старухи, я проговорила поспешно:
– Я хочу сказать… Я не… Я вообще где?
Девушка секунду изучала меня неподвижно, словно сканировала рентгеном, затем, все так же хмурясь, выдохнула и покачала головой.
– Тебе разве не сказали? – спросила она. – Отправляют, а сами не говорят, куда и зачем. Вот она, хваленая система коммуникации Круга. И Бирнан еще со мной спорит. Нет вы посмотрите!
Она обернулась куда-то в комнату и крикнула:
– Слыхали, они опять вводят в заблуждение народ.
Из глубины донесся скрип половиц, девушка чему-то ухмыльнулась, будто у нее в ухе гарнитура и лишь ей слышно собеседника, затем повернулась ко мне.
– Итак, – сказала она. – Как звать? Кто прислал? Зачем?
Я таращилась на нее во все глаза, пытаясь понять степень вменяемости девицы, которая живет на отшибе, по всей видимости на даче. Но, выбирая между снежным лесом и теплым домом, пусть и со странной хозяйкой, выигрывает явно второе.
Решив, что собралась с духом, я проговорила:
– Я Мирослава. Не знаю, как сказать… просто все может показаться странным, не сочтите за бред. Хотя я и сама неуверена…
– Ты стоишь на пороге яги, – прервала меня девушка, – куда еще страннее. Выкладывай, Мирослава. Заходи и выкладывай. Нечего там мерзнуть. Сегодня вообще удивительно морозная ночь.
Она чуть отошла в сторону, пропуская меня в дом. С опаской я перешагнула порог. Едва сделала это, меня окутало тепло и уют, пронизывающий холод остался позади, словно невидимая черта отсекает мороз и не пускает его внутрь.
Девушка указала на коврик у входа и вешалку.
– Разуваться тут, одежду можешь оставить здесь. Расчехляйся и приходи в кухню. Чаю налью. Кухня там.
Она кивнула налево в сторону широкой арки, из которой льется желтоватый свет, доносится тихий шум и бульканье. Затем развернулась и скрылась в ней.
Я быстро скинула с себя сырую от снега и пота верхнюю одежду, освободилась от ботинок, с удивлением обнаружив, что в доме этой яги теплые полы. Когда вешала пальто, заметила справа в кованой стойке метлу помелом вверх и еще три пустые ячейки.
Первым порывом было прикоснуться, потрогать, но здравый смысл остановил. Поправив кофту и подтянув джинсы, я прошла в кухню и скромно встала возле дверного косяка.
Кухня оказалась большой и антуражной. Стены выложены камнем, с потолка свисают пучки трав, чеснока, яблок и других сушек. Слева полыхает огромных размеров очаг, в котором, ни много ни мало, висит котел на треноге. Рядом кресло качалка с пледом, прямо как в сказках. Слева деревянный стол, вокруг три табуретки, причем все разные. Впереди под широким окном во все это великолепие встроена современная кухня с индукционной плитой, мойкой и духовкой.
Видимо девушка, именующая себя ягой, заметила мой взгляд.
– Думаешь, я тут только лягух в принцев превращаю? – спросила она.
Я растерянно покачала головой.
– Да я не…
– Ладно, не бойся, – сказала она отмахиваясь и подошла к котлу. – Проходи, садись, сейчас чай будет.
Я робко пересекла комнату и опустилась на краешек стула. Выросшая на сказках и кино, дом яги, если это действительно она, представляла по-другому. Маленькая избушка, куриные ноги, частокол, на котором синим сияют глазницы черепушек. Здесь же тепло, уютно и даже электрический чайник, который вот-вот закипит.
Девушка тем временем достала откуда-то внушительный черпак и помешала им в котле. Послышалось бульканье, девушка сосредоточенно заглянула внутрь, что-то пробормотала. С поверхности взвился дымок и рассыпался зеленоватым облачком. На губах яги появилась удовлетворенная улыбка.
– Так-то лучше, – проговорила она. – А то говорят, не работает, не работает… Они просто не умеют этим ямайским перцем пользоваться.
Затем обернулась ко мне. В этот же момент кресло скрипнуло и закачалось, словно в нем кто-то сидит. От неожиданности я вздрогнула, даже думать себе не позволяя, отчего оно пришло в движение, а девушка произнесла строго:
– Герман, прекратить пугать клиента. Иначе отправишься на чердак цепями греметь.
Кресло качаться моментально перестало, плед свалился на пол.
– Вот только не надо сцен, – проговорила девушка и, подойдя к креслу, вернула плед на место. – Ты вообще живешь у меня задаром. И, если не забыл, я тебе жизнь, то есть смерть, спасла. Можно и поприличней себя вести. Все, не канючь. И не мешай.
Под моим в конец ошалевшим взглядом она прошла к чайнику и налила кипяток в большую чашку. Затем поковырялась в шкафу и, достав оттуда банку, сыпанула щепотку травы в воду.
– Подожди немного, – наказала она, поставив чашку передо мной. – Кипяток не пей. Это Лукерья любит, чтоб пузырилось.
Я встрепенулась, услышав знакомое имя во всей этой неразберихе.
– Лукерья! – вырвалось у меня.
– Знакома с ней? – почему-то не удивившись, спросила девушка-яга.
Едва сдерживая волнение, которое почему-то всколыхнуло все тело, я проговорила, кивая:
– Да! Да! Это она меня сюда забросила! Сказала, сообщить, что я от нее. От Лукерьи!
Девушка-яга что-то невнятно промычала и шевельнула бровями, мол, ага, понятно. Затем села на другой стул и, растопырив ноги, уперлась ладонями в его край.
– Так, – проговорила она, спустя несколько мгновений. – Лукерья, значит. И чего она тебя сюда загнала? Мой дом находится не просто за городом, а как бы совсем за. Просто гуляя по лесу на ту тропинку не попасть. Понимаешь?
Она испытующе посмотрела на меня, я поспешно закивала, хотя эта девушка наверняка знает, когда ей говорят неправду.
– Понимаю, кажется…
– Это хорошо, – произнесла она. – Не люблю праздных зевак. А Лукерья может шутку выкинуть. Шутница она, в общем. Ты, надеюсь, не поглазеть пришла, а то мигом напою, забудешь, где была.
Забывать ни о чем я вообще не любила, тем более о таком. Замотав головой, сказала:
– Нет, я не из этих. Если честно, я все еще с трудом понимаю, что происходит, но, похоже, других вариантов нет.
– Не сталкивалась с потусторонним, – скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла девушка-яга.
Я вновь кивнула.
– Даже представить себе не могла, что оно есть… Какое потустороннее?.. У меня в кармане смартфон последней модели, голосовые помощники, и еду доставляют прямо домой. Хоть и не отовсюду.
Девушка хмыкнула и произнесла понимающе:
– Могу представить твое смятение. Но мир таков, что места в нем найдется многому. Впрочем, это все лирика. Говори, что такого стряслось, если бабка Лукерья тебя зашвырнула к дому охранительницы границ.
Чай перестал дымиться, и я отхлебнула для храбрости. По телу мигом прокатилась теплая волна, остатки холода испарились, показалось даже, одежда высохла. Логика говорила, что это все какая-то несусветная дичь, так не бывает и нужно просто разложить все по полочкам, чтобы найти рациональное объяснение. Вся загвоздка заключалась в том, что сложно раскладывать на полочки, когда они вдруг обратились в зайцев и разбежались. Примерно так и выглядел сейчас мир, стремительно теряющий материальные постулаты, границы и всякое нормальное определение.
Вариантов не было. Я сделала вдох и выложила девушке-яге все, как на духу, начиная с магазина с тортами.
Глава 6
Девушка-яга слушала меня очень внимательно, глядя куда-то в пол, словно детально представляет все, что говорю. Сама не заметив, я вошла во вкус и вещала, как у психолога на приеме, перейдя уже от вечернего происшествия к другим событиям. Рассказала о том, как трудно сражаться за карьеру в мужском коллективе, как приходится вечно доказывать свою состоятельность, как не даю спуску никому, а люди оскорбляются. Словесный поток лился из меня, как горная река во время половодья. Когда закончила, ощутила неожиданное облегчение, словно сняла с себя вековой груз.
Лишь тогда вспомнила, что говорю с чужим человеком и сконфужено замолкла, ожидая реакции собеседницы.
Некоторое время девушка молчала, продолжая изучать ламинат. Очаг потрескивает поленьями, на металлической пластине перед ним играют отблески огня, из котла время от времени выпрыгивают зеленоватые капельки и с шипением падают на пластину. Меня даже стало убаюкивать эта умиротворенная обстановка, я зевнула.
Яга подняла на меня взгляд, глубокий и задумчивый.
– Занятно, – произнесла она.
– Что это означает? – спросила я встрепенувшись.
Она поднялась и вышла из кухни. Наклонившись, я заглянула в арку. Девушка-яга остановилась возле огромного шкаф с книгами в зале, дверцы распахнуты, а она скользит пальцами по корешкам переплетов. Некоторое время она что-то искала, затем с удовлетворенным хмыканьем ухватила один.
Послышался шелест страниц. Развернувшись с книгой на ладонях, которая самостоятельно переворачивает страницы, она, уткнувшись в них, двинулась обратно в кухню.
– М… Угу… – вновь промычала она, остановившись у стола.
– Что? – нетерпеливо спросила я, уже не пытаясь искать рационального и логического.
Пару секунд она продолжала глазеть в страницы, затем голова поднялась, взгляд устремился на меня.
– Все ясно, – сообщила девушка. – Так и думала.
Недомолвки меня всегда раздражали, а сейчас вообще свербело, но выражать недовольство в доме этой девушки не решилась. Хотя хотелось.
– Вы можете объяснить, куда он подевался? – терпеливо спросила я.
Она кивнула.
– Могу. И объясню. Только ты сперва скажи, мне так, для проформы и дополнительных фактов, снег какой-нибудь дома был? Или лед? Или что-то, ну, снежное.
В голове тут же всплыли морозные узоры на металлопластиковом окне, я выпалила, едва не подпрыгнув:
– Было! Было! Окно заледенело. А не должно по определению. Думала бракованное.
Девушка со вздохом покачала головой и произнесла:
– Не бракованное. Удивительно, что только оно заледенело.
– Снежок еще был, – добавила я.
– Хе, – усмехнулась она, – снежок. Радуйся, что не засыпало всю квартиру. Он бы растаял, а соседей бы затопило. В общем, слушай, Лукерья тебе, полагаю, уже говорила про ледяную колдунью?
Я быстро закивала, хотя глубоко внутри все еще надеялась, что дело примет более нормальный и объяснимый оборот.
– Говорила, – сказала я со вздохом.
– Так вот, – продолжила девушка-яга, – таких, как она не одна. Но все они должны соблюдать правила Круга ведьм. И, соответственно, выполнять условия стороны, которой принадлежат. Особо не вдавайся, я так, для общего образования.
Не совсем понимая, для чего мне эти сведения, я спросила:
– И что с этим делать? Этот Круг может как-то заставить ее вернуть моего Кирилла?
Девушка подняла указательный палец и произнесла:
– Для начала надо узнать, они вообще в курсе, что у них творится?
– У них? – удивилась я. – А вы разве ну… не из них?
Конец ознакомительного фрагмента.