— Прекрасно. У меня есть предложение для вас. Вы преклоните передо мной колено и признаете меня законной королевой Семи Королевств, а я взамен позволю вам жить.
— Я уже говорил вам, что не могу служить двум королевам одновременно, и что я уже присягнул Дейенерис Таргариен. — Да Серсея отлично помнила эти слова, едва не сорвавшие её игру в руинах, которые когда-то были драконьим логовом. Она тогда предложила мальчишке остаться королём, в обмен на то, что он лишь будет держаться в стороне. Нет, потом, победив заморскую девчонку она, конечно, вернула бы себе Север, но ведь Сноу этого не знал.
— Вы уверены в этом? Сир Григор. — Искреннее наслаждение, которое она испытала, когда в лице мальчишки что-то дрогнуло, не посещало её с тех пор, как она казнила ту дорнийку. Может, стоило забыть про присягу и дать сиру Григору убить самозваного короля. Посмотреть на лицо Таргариен, когда она узнает, как умер мальчишка, будет очень приятно.
— Я не думаю, что пытать кого-то самый лучший способ добиться верности. Как правило, они от этого только начинают больше тебя ненавидеть. — Серсея повернулась, чтобы посмотреть на как всегда ухмыляющегося Эурона Грейджоя. Да, он был прав, пожалуй. Убить мальчишку она сможет когда угодно, а возможностью заставить его преклонить колено пренебрегать не стоило.
— Сир Григор. — Не сомневаясь, что её зловещий рыцарь остановится, Серсея продолжила изучать ухмылку Эурона. Тот слишком уж вежливо относился к мальчишке. Дорниек и свою племянницу он провел через всю столицу, наслаждаясь вниманием толпы, и бросил к подножию трона, а тут даже ни намёка на что-то подобное. Тихо без огласки, в сумерках, да ещё и дал мальчишке лошадь, а теперь вот остановил её — королеву. Может он сговорился с мальчишкой? Нет, не может быть, Эурон хотел жениться на ней, на королеве, он не мог её бросить. А может… может он просто захотел забрать мальчишку себе. Что ж, Серсея была совсем не против, но сперва Сноу должен был присягнуть ей. — Попробуем по-другому. Вы преклоните передо мной колено и признаете меня законной королевой Семи Королевств, а я взамен не стану уничтожать ваш Север.
— У вас не хватит сил на это. — Он покачал головой, упрямый, как и его отец, не умеет признавать своего поражения, но Серсея одолела Неда Старка, справится и с его сыном.
— Уверены? — Серсея шагнула поближе к мальчишке. — У меня Золотые мечи, армия моего дома и флот.
— Ваша армия потрёпана боями, а флот не сможет навредить нам на суше. — Серсея вновь почувствовала почти непреодолимое желание ударить мальчишку, но взглянула в его глаза и вдруг поняла, что он убеждает самого себя.
— Я докажу вам, что мои слова вовсе не пустышка. — Серсея с усмешкой развернулась. — Соберите Золотых мечей рядом со стеной, выходящей на море, оттуда самый лучший вид на море и на мой флот.
***
— Убедились? — Сегодня замечательный день, который ничто не способно было омрачить, Серсея была в этом уверена, когда глядела на выстроившихся под стенами Золотых мечей и на флот в заливе. — Теперь понимаете, что выхода у вас нет?
Мальчишка ей ничего не ответил, но достаточно было взглянуть на то, как потерянно он изучал корабли в заливе. — Как вы узнали о том, что я поплыву в Долину на корабле? — Видимо, он пытался потянуть время, но Серсею даже это не расстроило. Рассказать эту историю было приятно.
— Мне сообщил мой братец. Тирион надеется выпросить себе место десницы после войны. — Наблюдать за тем как на лице мальчишки друг друга сменяют недоверие и злость было забавно. — Только просил не убивать команду. У него слишком нежная натура для предателя и убийцы.
— Тирион. — Чужое неверие в подлость её братца было почти очаровательно, Серсея даже задумалась, что не стоит отдавать мальчишку Эурону. — Я… Я сделаю то что вы требуете, но с одним условием.
— Условием? — Да как он смеет выставлять ей условия, она и так уже пообещала достаточно. — Вы не в том положении чтобы ставить условия.
— Если не согласитесь, то ничего не получите никогда. Для меня это важнее жизни. — Его отец когда-то смотрел также, что же придется его выслушать, иначе этот упрямец действительно может пойти под пытки.
— И что же столь важно для вас?
— Вы не тронете Дени. — Он глубоко вдохнул, перед тем как сказать это. — Не причините ей вреда, дадите вернуться домой.
Так вот оно что. Значит, ей не показалось, что на встрече эти двое слишком много и слишком подолгу смотрели друг на друга. Серсея с удовольствием бы убила девку сотней различных способов, но теперь она видела и другой путь, гораздо более интересный. Таргариен сможет сесть на корабль и уплыть к своим дикарям, но только после того, как посмотрит, как Серсея убьёт её любовничка. — Любовь это так прекрасно. — Она почти пропела это. — Если вы преклоните колено, то после победы я позволю вашей девчонке убраться из моего королевства живой и невредимой.
Несколько мгновений мальчишка смотрел на неё, наверное, не верил, что в этот раз она сдержит своё обещание, но потом тяжело вздохнул, склонил голову и опустился на одно колено.
Понял, наконец, что бежать некуда. Серсея ликовала, всё было просто прекрасно, идеально, лучше, чем она могла себе представить. Можно было остаться рядом с сиром Григором, но Серсея была опьянена успехом, всё складывалось так хорошо, что она уже ничего не боясь, подошла к мальчишке, опустившемуся на колени у самой внешней стены. — Вот ты и попался, Джон Сноу. Совсем как твой отец.
Он поднял голову, и Серсея вновь увидела в его глазах столь невозможную насмешку. — Нет, это вы попались. И моего отца вы не ловили. — А следом небо разорвал жуткий крик, и огромная туша влетела из-за стены, ветер ударил Серсею в грудь и швырнул на землю. — Дракарис. — Голос мальчишки, казалось, как-то изменился, а потом у неё над головой пронеслось пламя, золотисто-рыжее и такое горячее, что кажется, загорелась кожа на лице и едва отросшие волосы. На месте где стояли Квиберн, сир Григор и несколько её солдат теперь пылал огромный костёр. Её рыцарь вырвался из него, пылая будто факел, и не чувствуя боли. На секунду Серсея даже поверила, что он сейчас убьёт самозваного короля и его дракона, но потом огромный хвост пронёсся мимо неё и прихлопнул сира Григора к стене, оставив всё ещё слабо дёргающееся, но уже не способное драться и по-прежнему горящее тело.
Серсея резко повернула голову, только чтобы увидеть, что её враг уже встал и теперь смотрит сверху вниз с холодной усмешкой, и что Эурон, проклятый предатель, тоже притаился у стены и даже не пытается что-то сделать.
— В этом городе множество моих людей, даже вашей ящерице с ними не сладить. — Серсея попыталась так подняться, но ноги так дрожали, что это удалось далеко не сразу.
— Они не успеют добежать сюда. Рейегаль может уничтожить их задолго до того, как они подойдут. — Самозванец пожал плечами, а затем повернул голову и посмотрел на Эурона. Тот в ответ мгновенно изобразил свою извечную отвратительную усмешку, опустил свой топор на землю, толкнул к самозванцу и изобразил поклон, который, Серсея была уверена, предназначался только ей. — Вы теперь довольны своим положением?
— Но это невозможно. — В сознании всё плывёт. Как он смеет повторять её слова? Угрожать королеве Вестероса. — Где эта девка с драконами?
— Дени здесь нет, я никогда бы не пустил мою жену и мать моего будущего ребёнка в это место. Рейегаль мой дракон. — Что же происходит? Почему ей кажется, что мир перевернулся? Как бастард с севера смог получить дракона? Вопросы носятся в голове и их никак не поймать. — Эддард Старк воспитал и вырастил меня, но отцом мне он не был. Моё настоящее имя Эйгон Таргариен. Я сын Рейегара Таргариена и Лианны Старк.
Серсее показалось, что сердце её на секунду остановилось. Как сын Рейегара? Не могло такого быть. Неужели она… А ведь можно было… А теперь он защищает эту девку, которая родит ему деток. Как же Серсея сейчас её ненавидела.
— И смею вас расстроить, Тириону вовсе не грозит казнь, как вы возможно надеялись. Он прекрасно сыграл свою роль предателя и смог уберечь команду корабля, Дени научила меня управлять драконом, а ваш брат близнец рассказал, как с вами разговаривать, чтобы не лишиться головы, до того как появится Рейегаль. Хотя я, кажется, что-то неверно понял. — Он покосился в сторону, Серсея точно знала, что на Эурона, но это было неважно. Всё рушилось вокруг неё. Тирион лишь играл с ней, Джейме рассказал о её слабостях врагам, а проклятая девчонка Таргариен забрала всё, что ещё оставалось.
— Вам разумнее сменить сторону. — Сперва она не поняла, но потом заметила, что он смотрит ей за спину и, обернувшись, заметила нескольких командиров Золотой роты.
— Золотая рота не предаёт нанимателей. — Голос самого главного, как же его звали, был неуверенным. — Только окончание контракта или смерть нанимателя — уважительная причина.
— Разорвите контракт, Серсея. Я приехал сюда, чтобы не дать вам ударить в спину, и я получу Золотых мечей, так или иначе.
— А ты милосерден. Она бы тебя убила. — Эурон проклятый предатель, стоит ухмыляется, уверенный в своей безопасности.
— Предатель. Я тебя уничтожу. Я… — Серсея закричала так, что стало больно горлу. — Ты.
— Ничего ты мне не сделаешь, тварь. У тебя теперь ничего нет.
— Я знаю, но её брат взял с меня обещание, что я не убью её. — Его будто и не коснулись ни крик Серсеи ни злость Эурона. — Серсея, разорвите контракт, подумайте о своём ребёнке.
Да, её ребёнок. Последнее, что у неё осталось. Её продолжение. Она сейчас слаба, но она вырастит своего ребенка, и он отомстит, за всё отомстит, всем. — Проклятье на ваши головы. Контракт больше не действителен. Слышите, предатели! Я его разрываю!
— Прекрасно. Вас сопроводят в замок. — Он говорил ещё что-то, но Серсея уже не услышала. В животе вдруг резанула страшная боль, из-за которой она вновь упала, теперь на колени.
— Мой ребёнок, ребёнок. — Шептала она или кричала Серсея уже не знала. — Мой малыш. — Она вскинула голову, но в животе вновь вспыхнула боль, в глазах потемнело и последним, что она видела, был глаз дракона на фоне изумрудной чешуи и безупречно голубого неба.
========== Откровение ==========
За окнами свистел ветер. Свистел, завывал, качал голые ветви деревьев. В замке топили, но недостаточно, постоянно приходится дышать на замерзающие руки. Сэм бы надел перчатки, но в них, теплых, подбитых мехом, было очень неудобно орудовать крохотными мерными ложечками, раскладывая порошки и готовя очередную порцию лечебных микстур.
— Мейстер Сэмвел. — Он не мейстер, строго говоря, но дети, помогающие ему, обращались только так. Вот и сейчас одна из них стояла на пороге, с трудом удерживая тяжёлую дверь и внимательно глядя в глаза. — Я из-за королевы…
— Королевы? Что с ней? — Королева Дейенерис получила ранение неделю назад при битве у Королевской Гавани. Город удалось отбить, а Джону удалось уничтожить самого Короля Ночи, предводителя иных, выбив обсидиан из его сердца. Вот только мёртвая армия почему-то не рассыпалась, а лишь начала стремительно отступать на север. Джону пришлось вести живых туда в надежде уничтожить Иных, которые должны были стать менее опасны без своего предводителя. Всех раненных в той битве, в том числе и Дейенерис, оставили на попечение Сэма. С тех пор несчастная королева так и не пришла в себя, а её состояние с каждым днём, казалось, становилось только хуже.
— У неё руки совсем холодные. И мне кажется… — девочка замялась. — Что она не дышит.
— Как не дышит? Не может быть. — Протолкнуть слова удалось с трудом, горло будто сдавила невидимая рука. Дейенерис не могла умереть, он же обещал Джону, что спасёт его жену. Он обещал. Девочка наверняка просто ошиблась. — Пошли скорее, я должен посмотреть.
Но стоило Сэму пересечь порог комнаты, в которой спала королева, как его надежда взмахнула крыльями и упорхнула, улетела к кому-то другому. Может к Джону, который сейчас сражался за жизни всех людей, ещё не зная, что друг подвёл его. И без того светлая кожа королевы стала снежно-белой и холодной как лёд, волосы побелели, а дыхания, даже слабого, не было. Это был конец, огненная драконья королева умерла от раны, нанесённой холодным клинком Иного. Сэм опустился рядом с ней, ноги не держали. Дурак, ни на что не способный дурак. Джон спас его, спас Лили, помог попасть в Цитадель, а он даже любимую своего друга спасти не смог.
Тяжело, будто на плечи возложили минимум Копьё Гиганта, Сэм поднялся. Нужно было сжечь тело королевы. Наверное, стоило бы дождаться Джона, дать ему попрощаться, но Сэм не знал, когда друг вернется, и было ещё чувство… смутное, неприятное. Что-то подсказывало Сэму, что для Джона смерть жены станет очень тяжёлым ударом, настолько тяжёлым, что друг может и не оправиться. Это было понятно и очевидно, вот только королевству нужен был король. Возможно то, что Сэм собирался сделать, было слишком эгоистично, но Сэму казалось, что Джон хоть немного легче перенесёт потерю, если не увидит тела любимой.
Готовить ничего особенно и не нужно было. Костры были подготовлены по всему городу специально, чтобы быстро сжигать умерших, не дать им превратиться в оживших мертвецов. Несмотря на то, что Иные отошли от столицы, опасность этого ещё сохранялась. К погребению королевы подготовили отдельный костёр. На неё надели длинное черно-красное платье, она шутила бывало, что оно хорошо будет смотреться на коронации, зачесали волосы, водрузили на голову венец, заменивший корону, к которой она так стремилась и которую ей не довелось надеть при жизни. Дейенерис Таргариен лежала на костре такая лёгкая, красивая, казалось, что вот-вот она откроет глаза, улыбнётся своей нежной доброй улыбкой, спросит, почему все так бегают вокруг неё.
Сэм даже промедлил, слишком уж сильно было ощущение. Пришлось тряхнуть головой, чтобы напомнить, что всё кончено, что чудес не бывает.
— Сегодня мы провожаем Дейенерис из дома Таргариен, королеву Семи Королевств, защитницу государства, матерь драконов, она родилась на Драконьем Камне, но вынуждена была пройти долгий путь, чтобы вернуться домой. — Пришлось сделать паузу, говорить было трудно, а в глазах скопились слёзы. — Она была смелой, доброй и справедливой, она сражалась за свой народ и отдала жизнь за него, она стала бы великой королевой, и она навсегда останется в наших сердцах. — Дрожащей рукой Сэм поднёс факел, и дрова вспыхнули, сразу занялись ярким пламенем. Дейенерис почти всю жизнь провела в одиночестве и даже провожали её чужие люди. Здесь не было никого, кто был бы достаточно близок королеве, только девушка с Летних Островов, приехавшая с ней из Эссоса — Миссандея.
— Она и была великой королевой. — Только и сказала она сквозь слёзы, когда Сэм отошёл от костра.
— Здесь в Весторосе её не запомнят, как королеву. — Говорить было трудно, но он всё же ответил. — Но запомнят, как великую женщину, до последнего сражавшуюся за своих людей.
Девушка лишь кивнула, и больше ни она, ни Сэм не произнесли, ни слова. Они просто стояли и смотрели на огонь, огонь, который забирал ту, что хотела и могла сделать этот мир хоть немного справедливее и добрее. На ту, что была им другом, что спасла множество жизней и отдала свою.
Костёр горел долго, успел начаться слабый мелкий снег, почти все, кто был во дворе замка, разошлись, но Сэм остался, как и Миссандея, и Лилли, он не смог спасти королеву, но должен был оказать ей хотя бы посмертное уважение, собрать её прах, чтобы захоронить потом. И, когда даже последние язычки пламени осели, он двинулся к кострищу, чёрному и страшному, будто свежая рана.
Сделав несколько шагов, Сэм наклонился, собираясь собрать пепел, как тот неожиданно шевельнулся, и прямо перед ним села королева.
— Что такое? Что происходит? — Тихий её голос пробудил Сэма от остолбенения, вынудил заметить, что на ней совсем не было одежды, и стащить с плеч тёплый плащ, чтобы укрыть её. — Где я?
— Вы в Красном Замке, Дейенерис. Но как такое, возможно, я думал, вы мертвы. Как вы не сгорели?
— Огонь исцеляет меня. — Она повернула голову к Сэму и слабо улыбнулась. — Я не была мертва. Мне казалось, что меня затягивает куда-то, что вокруг всё холодное и ледяное, но потом этот холод стал казаться привычным, и только внутри что-то шептало, что я ему не принадлежу. Что-то согревало меня. А потом вокруг оказался огонь, и я вспомнила, кто я и почему я не могу уйти в холод. Спасибо тебе, Сэм.
— Моей заслуги здесь нет, ваша милость. — Руки тряслись от облегчения, и было трудно вспомнить, всегда ли в её глазах был тонкий голубой ободок. — Я думал, что вы погибли это всё мои ошибки.