========== Глава 13 ==========
Баки открыл глаза и в первый момент подумал, что заснул в лесу, на берегу пруда или речки. Перед глазами были ивовые листья, зеленые и коричневые. Но в лесу было бы сыро, в ребра впивались корни, и пахло бы прелью и немного розами. Для него опавшие ивовые листья отчего-то всегда пахли перестоявшими розами.
Баста потянулась и потрогала Баки лапой. Никакой это не лес. И листья просто нарисованы на наволочке и на простыне. У Стива на постельном белье другой рисунок — галактики и туманности, вот Баки сразу и не понял.
Он перевернулся на спину и тоже потянулся. Прижмурился, вспоминая сон. Какие-то странные существа, белые и пухлые, как облачкá. Сидели на выгнутом мостике над узкой речкой. Прятались в пещере. Ели торт. Интересно, какие сейчас торты? Еще немного полежав, Баки вспомнил, что на дне рождения Дениса торты были — розовый йогуртовый с фруктами в желе, его готовила Туу-Тикки, и шоколадный, который притащил Лерой. Еще Лерой принес куклу и хвастался ею. В красной шапочке и красном платье. Кардинал Ришелье. Баки еще удивился, что взрослый мужик выше Стива на полголовы играет в куклы. Но все остальные приняли это как должное, и Баки не стал ничего спрашивать.
Белые существа так и застряли в голове. У одной был полосатый фартук, а у другого цилиндр на голове. Баки мылся, брился, чистил зубы и думал, что надо взять у Стива скетчбук и нарисовать их, а то не отстанут. Правда, рисовать он не умел, но вдруг получится?
В гостиной пахло вкусно и знакомо. В кухне у плиты стояла Туу-Тикки. Бран сидел за столом и задумчиво обрывал ягоды с виноградной грозди, а Грен готовил кофе.
— Доброе утро, Джеймс, — сказал Грен. — Стив отправился на пробежку, должен скоро вернуться.
— На завтрак сырники, — сообщила Туу-Тикки.
— Что такое сырники?
— Оладьи из творога.
Баки задумался. Вспомнил: сырники подавали в столовой в том здании, где его в пятидесятых годах держали русские. Куратор и техник обсуждали их и сравнивали с домашними, домашними угощали друг друга. Сам Зимний Солдат сырников не пробовал — его кормили по ГОСТу, какой-то безвкусной жидкой бурдой.
— Ты русская? — спросил он.
— Середка наполовинку. Мама русская.
— А я долго жил на русской луне, на Каллисто, — добавил Грен. — Тоже привык к русской кухне.
— Все это просто зима, — объяснила Туу-Тикки. — Как потеплеет, я снова ударюсь в средиземноморскую кухню.
— Грен, после завтрака — на пару слов? — спросил Барнс.
— Конечно, — кивнул Грен.
Стив вернулся как раз к началу завтрака, пахнущий пóтом, соснами и океаном.
— Мог бы меня разбудить, — сказал Баки. — Пробежались бы вместе.
— Тебе надо было выспаться, — возразил Роджерс и осторожно попробовал сырник. Застонал от блаженства и полил его медом.
Туу-Тикки готовила с учетом метаболизма двух суперсолдат и двух киборгов, и все равно к концу завтрака ни на одной тарелке ничего не осталось. Во фруктовой корзинке сиротливо ютились половинка помéло, завернутая в пленку, и зеленоватый банан. Денис и Бран убрали со стола.
Баки допил кофе и поднялся. Кажется, в предыдущие дни он маловато ел. И очень странно себя чувствовал. Сейчас было даже непонятно, отчего.
В кабинете Грена Баки еще не был. Он с любопытством оглядел висящие на стенах луки, малую арфу, полупрозрачный рояль, стойку, где на плечиках висели странные наряды, фотографии на стенах — Грен в этих самых нарядах, зачастую в гриме.
— Но ты ведь не актер, — заметил Баки, усаживаясь в кресло.
Грен пододвинул к нему пепельницу.
— Не актер, — согласился он. — Ролевые игры. Люди собираются, придумывают общий сценарий и отыгрывают разных персонажей и их взаимодействия. Цель — не шоу, а процесс.
— Нравится?
— За почти сорок лет не надоело, — улыбнулся Грен.
— Люди все время разные? Никого не удивляет, что ты не меняешься?
— Маска, — объяснил Грен. — Магическая маска.
Он ненадолго спрятал лицо в ладонях, а когда опустил руки, стал выглядеть как человек лет шестидесяти. Подтянутый, моложавый, даже спортивный, но с грузом лет на лице и на плечах. Баки внимательно рассмотрел его.
— Вот, значит, как, — сказал он. — А я-то не мог понять. Вы ходите в одни и те же места, покупаете в одних и тех же магазинах, живете здесь сорок лет и не стареете. И никто не удивляется. Вот почему.
— Еще потому, что только в одном или двух местах продолжают работать те же самые люди. Кто-то закрывает свое дело, кто-то переезжает, кто-то меняет работу, у кого-то нет памяти на лица. В этом преимущество большого города.
Баки кивнул. Размял в пальцах сигариллу, закурил, внимательно глядя на огонек. И наконец начал разговор, который планировал несколько дней.
— Стив сказал мне, что его деньги переведут из Мидгарда сюда. Кстати, сюда — это куда?
— Земля Новем. Хотя, конечно, почти все здешние называют ее просто Земля.
— Это понятно. Я… ты же знаешь, чем я занимался после Второй мировой войны?
— Знаю.
— Я убил кучу людей.
— Тобой убили кучу людей.
— Неважно. Я был последним, что они видели. И это не всегда были политики или знаменитости. Зачастую обычные люди. Просто они стояли поперек всего Советам или ГИДРе. Неважно.
Грен внимательно смотрел на Баки, не ужасаясь и не осуждая.
— Я не помню всех, но помню многих. И я подумал — может, можно хоть организовать им компенсацию? И я бы написал письма.
— Тебе важно извиниться? За то, что было сделано ГИДРой?
— Да, — твердо сказал Баки. — Важно. Я тоже несу ответственность. Я оказался слишком труслив, чтобы умереть. Были возможности. Многие семьи так и не узнали, что это была не автокатастрофа и не несчастный случай, не передозировка, не самоубийство. Я… мне важно им сказать.
Грен задумался.
— Да, — сказал он. — Я понимаю. Составь список всех, кого ты помнишь. Почтовая бумага и конверты лежат у Туу-Тикки.
— А как отправить? Кому ты дашь список?
— Список я дам Эндрю и Катце, это их сфера деятельности. Отправить — через камин.
— У меня нет магического таланта.
— Сам камин зачарован. Надо положить письмо в огонь, четко представляя, кому и зачем ты его отправляешь. Адресат получит конверт.
— Ты уже так делал?
— Денис лет пять переписывался так со своей бывшей командой.
Баки облегченно выдохнул.
— Скажу Стиву. У него там остались друзья. Наверняка будут искать. Сэм точно будет.
Сигарилла в его пальцах дотлела до фильтра. Баки раздавил его в пепельнице и сказал:
— Было бы лучше, если бы я пришел к этим людям сам, но я слабак. Слишком не хочу ни в тюрьму, ни в лабораторию.
— Ты сильный, Джеймс, — покачала головой Грен. — Я видел людей, которые после более слабых потрясений так и не смогли вернуться к жизни.
— Даже с помощью Первого Дома?
— Даже с ней. У меня есть старший брат с Земли-Прим. Он тоже хозяин дома-у-дороги. Леди Наари восстановила его, некоторое время он жил с Домом Детей, и все же едва не сгинул. Им пришлось искать его истинного партнера, чтобы дать ему стимул к жизни. Со мной они были аккуратнее. Более тонкая работа. И все равно мне понадобилось несколько лет, чтобы понять, что я жив и жизнь имеет смысл. Ты очень сильный. Просто и у тебя есть предел прочности. Хватило бы двух лет войны — а твоя война продолжалась так долго, и была мучительной и грязной. У тебя отобрали так много…
Баки пожал плечами.
— Что теперь жалеть о пролитом молоке. Я получил шанс на нормальную жизнь и не собираюсь его упускать.
— И нашу помощь, — добавил Грен. — Ты всегда может на нее рассчитывать, на любую.
— Вот этого я не понимаю, — признался Барнс. — Принимать гостей — ваша работа. На месяц, полтора. Но мы же застрянем у вас надолго. И я вижу — вы не просто работаете за деньги. Вам и правда не наплевать. Почему?
— Потому что добро двигается дальше, Джеймс. Потому что мы можем. Потому что вы со Стивом — хорошие люди и можете сделать лучше мир, в котором мы все живем.
— Неужели за сорок лет к вам ни разу не приходили никакие говнюки? Вы предлагаете гостям хоть автомобиль — неужели никто ни разу не пытался выкачать из вас денег? Ограбить?
— По-настоящему злые существа избегают таких домов, как этот, — серьезно сказал Грен. — Они не умеют принимать помощь. И я имею право убить любого, кого посчитаю нужным убить. На Дороге это знают. Гостевые деньги все равно не наши — с хапугами разберется сам Первый Дом. Кроме того, на Дорогу не выходят те, кому важно что-то копить. Дорожники мыслят иначе. С собой много не унесешь.
— И многих убил? — поинтересовался Баки.
— После того как перестал воевать — никого, — покачал головой Грен. — Провожал в смерть тоже не так чтобы многих. Так, пару десятков.
— А твои дети? Они знают?
— Дети знают. Их супруги и внуки — нет.
— Я заметил — вы были в масках, когда все собрались. И Денис.
— Ему тридцать семь по документам. Даже при современном развитии медицины и мужской косметики люди в тридцать семь так не выглядят.
— О, — только и сказал Баки. — И что, он живет здесь уже — сколько лет?
— Тринадцать.
— И все время один? С этим своим контролем тестостерона?
Грен вздохнул.
— Он боевой киборг. Это не только сила, скорость и ловкость.
— Это именно сила и скорость, — покачал головой Баки. — Те же проблемы, что у меня и Стива. Сложно не покалечить партнера, я думаю.
— Ну да. Случается, что и обычные мужчины серьезно травмируют партнерш, что уж говорить о киборге? Я думал, он найдет кого-то среди коллег, там в основном киборги, но вот… — Грен развел руками. — Может, дело еще и в том, что он не только киборг, но и фейри.
— А по меркам фейри он еще ребенок, так? Но все равно, если он так и будет продолжать тормозить выработку гормонов, он же просто не распознает влюбленности. Ты должен понимать — это не только высокие чувства, это еще и банальное влечение. Я начал влюбляться лет в тринадцать.
Грен в задумчивости смотрел на Баки. Тот поежился:
— Извини, если лезу не в свое дело.
— Нет-нет, ты прав. Некоторые вещи видны только со стороны. Нас расслабил Лерой. Он асексуален, и женился только в сорок на таком же, как он. Но он влюблялся со старшей школы, а Денис обошел этот этап. Может, как фейри, а может, действительно из-за тотального контроля тестостерона. Я поговорю с ним.
Бревна привезли на следующий день. Две машины с манипуляторами разгрузили их у забора и уехали, оставив здоровенную, выше Стива, груду ароматных стволов в белой коре. Туу-Тикки, посмеиваясь, показала практически пустую поленницу и место в гараже, где лежали электрическая пила и топор. Стив понял, что возни ему хватит на несколько дней, и с энтузиазмом принялся за дело. Он пилил длинные толстенные березовые бревна на несколько частей и оттаскивал во двор.
— Точно никто не желает ко мне присоединиться? — прищурившись, уточнил он у Баки и Дениса, сидящих в саду с кружками, полными горячего травяного чая. Барнсу успокоительный сбор заваривала Туу-Тикки, а Денис пил его просто за компанию.
— Не-не, у нас и тут прекрасный вид, — отшутился Баки. — К тому же ты сам напросился.
— А вот Старк не поленился помочь. Мы тогда с ним у Хоукая все дрова перекололи, пока прятались от Альтрона.
То, что эта так необходимая им всем передышка была, по сути, паническим бегством, Стив прекрасно осознавал. И стыдно ему не было. Перегруппируйся и ударь снова — такая тактика прекрасно себя оправдывает, когда выбор между победой и жизнями солдат.
— У нас не свербит, — объяснил Баки.
Стив закатил глаза и махнул на них рукой.
— Ну как хотите, думаю, если что, лишний топор Туу-Тикки найдет. Даже два.
В спину ему дружно фыркнули на два голоса. Стив разулыбался.
В работе ему становилось легче. Можно было думать только о тех действиях, что совершались в данный момент. Взять пилу, завести ее, распилить бревно, утащить колоды во двор одну за другой, выстроить рядком. Потом возвести второй ряд и третий. К обеду Стив чувствовал себя человеком-муравьем, и это сравнение смешило его. Гора бревен у забора словно и не уменьшилась, и это почему-то воодушевляло. Он накрыл напиленные дрова и бревна за забором кусками пластика, чтобы их не намочил дождь, и ушел в дом — принимать душ и есть. Из кухни соблазнительно пахло жареным мясом.
Денис играл на альте, как каждый день. Алька быстро тыкал пальцами в планшет. Бран проводил Стива недобрым взглядом. Стив пожал плечами и поднялся к себе. Странности обитателей дома — это их личное дело, а если Брану что-то не нравится, то пусть скажет сам.
Перед обедом Стив заглянул к Баки.
— Бак, идем обедать? Чем ты тут занят? Оу…
Баки отложил ручку и размял руку. Туу-Тикки нашла для него целых три перьевых — чудо в этом-то времени.
— Пишу письма семьям тех, кого убил Зимний Солдат. Попросил Грена, чтобы он через своих, кто бы они ни были, организовал компенсацию из денег Гидры. Раз уж они могут перевести твое накопившееся жалованье из мира в мир, трансакции в пределах Мидгарда для них как два пальца оплевать.
Роджерс окинул взглядом две стопки желтоватых конвертов, пачку почтовой бумаги, разбросанные по столу пустые капсулы из-под чернил.
— Ох, Баки… — Стив с силой потер лицо, посмотрел на хмуро смотрящего на него друга. — Идем вниз. Сделай перерыв. Продолжишь позже, на отдохнувшую голову.
Стив сам писал подобные вещи, похоронки, во время войны. Немного, но писал: он отвоевал это право у полковника Филлипса, сказав, что должен это делать в память тех, кто шел в бой с «Ревущими коммандос». И если Баки нужно облегчить душу таким образом, он не станет ему мешать.
========== Глава 14 ==========
— Стив, Джеймс, — Туу-Тикки выглянула с крыльца. — Вас ждут.
Роджерс расколол последнее полено, вогнал топор в колоду и выпрямился. Баки щелкнул смартфоном в последний раз.
— Кто? — спросил он.
— Кадзутака Райтхен, маг-аналитик под покровительством Первого Дома, — ответила она.
— Я хоть вымыться успею? — спросил Стив.
— Это лишнее, — улыбнулась Туу-Тикки. — Идемте.
В гостиной у длинного низкого столика сидел темно-рыжий мужчина в дорогом костюме. Он курил тонкую сигару. На столике были разложены какие-то бумаги. Мужчина бросил на Баки и Стива быстрый взгляд и поднялся. Барнс окинул его взглядом. Высоченный, длинноногий, раскосые светло-карие глаза смотрят недобро. Фенотип не определить — такого смешения кровей не встречали ни Баки, ни Зимний Солдат. Одет дорого, прическа дизайнерская, из украшений — только кольцо со светло-зеленым прозрачным камнем. Баки пожал протянутую руку и опустился на диван. Стив, смущающийся своей пропотевшей футболки и подранных на колене джинсов, тоже пожал руку и сел рядом.
— Катце, кофе? — спросила Туу-Тикки.
— Да, пожалуйста.
На английском Катце говорил с незнакомым акцентом, рычащим и мурлычащим одновременно.
— Меня зовут Кадзутака Райтхен, — сообщил Катце. — Вас я знаю. Я готовил для вас документы.
Барнс подобрался. Катце не вызывал у него доверия.
— Вот паспорта, — Катце протянул Стиву голубую карту размером с банковскую, с фотографией и микрочипом. — Стивен Грант Роджерс, две тысячи тридцатого года рождения, четвертое июля. Поскольку ты не захотел менять имя, объясняться, почему тебя зовут как героя из коллекционного комикса, будешь сам.
— Из комикса? — не понял Стив, рассматривая карточку.
— Да. На Земле Новем есть комиксы про персонажа с таким именем.
— Ну, с учетом даты рождения, это просто объяснить, — Туу-Тикки поставила перед Катце чашку с черным кофе, села на подлокотник дивана рядом с Баки и закурила. — Родители-гики, только и всего.
— Ты лучше меня разбираешься в этой субкультуре, — согласился Катце. — Кофе великолепен. Далее. Джеймс Барнс, две тысячи тридцать первого года рождения, десятое марта.