Терехов еще больше помрачнел и стиснул зубы – желваки на щеках вздулись четкими жгутами. Берс, обернувшись, окинул подошедших оценивающим взглядом.
– Ну, чего уставился? – буркнул местный.
Мрачный бритоголовый тип с трехдневной щетиной на щеках. Рожа квадратная, с тяжелой нижней челюстью. Типичный солдафон. Впрочем, как и большинство местных. Для меня они пока все на одно лицо. Особенно в этом их камуфляже.
– Давайте, валите отсюда!
– Я что-то даже пайков у вас не вижу, – отозвался Берс, равнодушно отворачиваясь и принимаясь за еду. – Вы либо уже поужинали, либо даже не брали свою долю. А мы сюда первые пришли. Ищите другое место.
– А может, пайков у нас нет, потому что их не хватило? – угрожающе прогудел бритоголовый, подступая еще ближе. – Потому что кое-кто заграбастал себе чужое.
Трое его дружков стояли чуть поодаль, но тоже внимательно следили за нами. Что характерно, все они, как назло, «забыли» снять пластиковые щитки после тренировки.
– Ты кто такой вообще, обсос рыжий? Какого хрена вы здесь делаете?
Берс, аккуратно положив вилку, вдруг резко выпрямился и развернулся, оказываясь с обидчиком лицом к лицу. Тот невольно попятился, но потом снова начал напирать. Телосложения он был могучего, да и ростом выше сантиметров на двадцать. Берс по сравнению с ним смотрелся комично – чтобы глядеть противнику в глаза, ему приходилось запрокидывать голову.
– Костя!
Окрик Терехова подействовал на Берса, как на хорошо выдрессированного пса. Он замер, по-прежнему буравя верзилу взглядом.
– Вы прекрасно знаете, кто мы, – не оборачиваясь, произнес безопасник. – Я давно знаком с Чингизом и не верю, что он привел подкрепление, предварительно не проинструктировав личный состав. А значит, весь этот спектакль – по его приказу.
– Не было никакого приказа! – фыркнул громила. – Просто рожи ваши мне не нравятся!
– Не смеши меня, – спокойно продолжил Терехов. – Да ты в сортир лишний раз не сходишь без разрешения Чингиза. Как и все остальные тут. И на кого ты тут нарываешься-то, герой? На девчонок и гражданских?
– Это точно, бойцов среди вас нет. Так что непонятно, на кой вы нам сдались.
– Встретимся в Артаре, тупица, – процедила Ката. – Вот там и посмотрим, кто чего стоит!
– А ты бы вообще помалкивала, толстозадая! Вон, бери пример со своей подружки.
– Она мне не подружка!
– А мне насрать! Уж не знаю, чего вы там о себе возомнили и насколько вы крутые в игре. Но здесь реальный мир. И чтобы здесь комфортно жить, вам всем придется как-то договариваться с нами.
Он паскудно улыбнулся, оглядывая девчонок.
– Ну, девчонкам-то договориться будет проще. Соскучились мы тут уже по слабому полу. Будете обслуживать личный состав в свободное от игры время.
Ката стиснула кулаки и рванулась со своего места, но я ее удержал. Обстановка и так накалена, не хватает только искры. И Терехов прав – силы очень уж неравны. Не то, чтобы я боялся, но…
Хотя, кого я обманываю. Страшновато. Сроду не попадал в серьезные драки. И как-то не хочется начинать.
– Ну, так что, вы уберетесь отсюда по-хорошему, или нам помочь? – продолжил громила, пихнув Берса в грудь.
Я толком и не разглядел удара – рыжий рванулся резко, будто тугая пружина. Двинул снизу, под подбородок, так что противник, вскинув лицо к потолку, рухнул на спину. Следом, не успел никто и опомниться, взревел Данила и, оттолкнувшись от стены, бросился на дружков бритоголового. В реале он, конечно, был не так могуч, как в Артаре, да и без доспехов. Но в нем килограмм двести живого веса, так что протаранил он их неслабо, оттесняя к стене. Одного и вовсе сшиб с ног и завалился сверху, придавливая к полу.
Берс с диким воплем бросился в образовавшуюся кучу малу. Терехов тоже был уже на ногах – каким-то шальным приемом дзюдо перебросил через бедро сунувшегося было к нам бойца и припечатал лежащего ударом в живот. Со всех сторон в нашу сторону бросились новые противники…
– Отставить!!
В этом резком каркающем крике, кажется, была заключена какая-то магия. Потому что все вдруг замерли. Будто к полу примерзли.
Чингиз стоял у входа в столовую. Выражение лица его было трудно прочитать. Холодная безразличная маска. Но, сдается мне, он с этим выражением не расстается. Без разницы – загоняет ли кому-нибудь клинок под ребра или детишек на ночь целует. Хотя, сомневаюсь, что у него есть дети.
Берс помог Дане подняться и, как ни в чем не бывало, уселся обратно за стол – продолжить прерванную трапезу. Терехов, Данила и невесть откуда появившийся Стинг присоединились к нему.
– Никаких драк! – нарушая воцарившуюся тишину, рявкнул глава Псов и, напоследок окинув взглядом зал, ушел.
Кряхтя и постанывая от боли, наши обидчики убрались восвояси. Остальные тоже расселись по местам. Даже очередь к микроволновкам рассосалась, чем я и воспользовался. Разогрел основные блюда себе и девчонкам и притащил на всех кофе.
Пока я ходил, остальные, похоже, и словом не перекинулись – мрачно двигая челюстями, поглощали нехитрый паек, искоса поглядывая на остальных обитателей лагеря. Садясь, я поймал на себе тяжелый взгляд Терехова.
А вот остальные ведут себя со мной, как обычно. Он не рассказал им про историю с глазом? Скорее всего, так. Иначе бы они хоть как-то отреагировали. Но почему не рассказал? Не успел? Или в принципе не собирается, чтобы не разжигать конфликт внутри отряда? Вряд ли. Правда все равно выплывает, рано или поздно. И уж лучше бы ребята узнали обо всем от него, а не от Чингиза, например.
А может, самому признаться?
– Ну, по крайней мере, этот хмырь не отдал нас на растерзание, – тихонько, почти шепотом, сказала Эдж. – Хоть что-то хорошее.
Её, похоже, стычка здорово напугала – от ее обычной игривости и самоуверенности не осталось и следа.
Берс лишь снисходительно хмыкнул.
– Ты не поняла, – так же тихо, едва разжимая губы, возразил Терехов. – Вот теперь уж он точно настроил против нас весь лагерь.
– Никому не нравятся любимчики начальства, – кивнул Берс.
– Это мы-то любимчики?
– Он хочет разобщить нас с основным отрядом. Например, специально разместил нас в отдельном корпусе, еще и в одиночных комнатах. Остальные живут в казарме, – пояснил Терехов. – Показывает, что мы тут на особом положении.
– А это правда, что вы с ним знакомы? – спросила Ката.
–Доводилось пересекаться. Давно, еще в моё армейское время.
– Командиром твоим был, что ли?
– А я разве сказал, что мы были на одной стороне? – все так же шепотом, но с явным раздражением отозвался безопасник.
Мы притихли.
– Чингиз – профи, – продолжил Терехов, когда мы уже почти покончили с ужином. – Довольно известный в определенных кругах. Последние лет пятнадцать занимался подготовкой боевиков в Средней Азии, в Южной Америке, в Африке. Он очень опасен. Поэтому не советую перечить ему, да и вообще высовываться без особой нужды.
– Что вообще происходит, Лео? – шепнул Берс. – Явно что-то хреновое. Понимаю, не дурак. Но ты хоть обрисуй общие масштабы беды.
– Это касается нас с Чингизом. От вас я постараюсь отвести удар. Но будьте готовы к тому, что через пару недель нашего отряда, возможно, просто не станет.
– А ты сам?
– А я, видимо, окончательно потеряю доверие шефа. И лишусь его защиты. Но это мои проблемы.
– Как это твои проблемы? – возмущенно зашипел Берс. – Мы тебя в обиду не дадим!
– Брось, Костя! Если я пойду ко дну – не хочу никого тянуть за собой.
Во взгляде его читалась отрешенная упрямая решимость. Как у человека, который вот-вот поднесет дуло пистолета к виску. По-моему, все куда серьезнее, чем мы можем себе представить. Для него провал будет означать не просто потерю работы.
– А что это за история с крысой? – спросил Данила. – Ты правда думаешь, что среди нас предатель?
– Не знаю. Возможно, это просто очередная уловка со стороны Чингиза, чтобы заставить нас грызться между собой. А может, и нет…
Он обвел всех взглядом, чуть задержавшись на мне.
– Это не я, – процедил я.
– А я ничего и не говорил, – мрачно отозвался Терехов.
Остальные тоже обернулись ко мне, и я, чтобы не встречаться ни с кем взглядом, сделал вид, что последние несколько ложек каши с тушенкой оказались уж особенно вкусными.
– Я знаю, я виноват перед вами, Леонид… – тихо произнес я. – И перед остальными тоже. Я…
– Заткнись! – прервал меня он.
– Да я просто…
– Заткнись, я сказал! Не испытывай мое терпение!
Я замолчал, остальные в недоумении переглянулись.
– Вы чего, ребят? – осторожно спросил Данила.
Терехов молча дожевывал остатки пайка, глядя в стол. Вид у него был такой, что пару минут никто не решался лезть к нему с расспросами.
– Что мы можем сделать-то, Лео? Как помочь? – спросил Берс, когда все уже закончили с ужином и готовились вставать из-за стола.
К этому времени в столовой почти никого не осталось, так что говорить можно было в полный голос. Но мы по-прежнему перешептывались.
– Да никак! – огрызнулся Терехов. – Говорю же – не высовывайтесь, не перечьте никому и не ведитесь на провокации. Особенно в реале. Здесь мы фактически в заложниках у Чингиза, он сможет сделать с нами все, что угодно.
– Ну, а в Артаре? У него ведь какое-то важное задание там? Может, сделать так, чтобы он с ним не справился?
– Саботировать миссию тоже нельзя – Молчун будет в бешенстве. Официально мы – подкрепление отряда Чингиза. И должны выполнять его приказы.
– А что за задание-то вообще?
– Не знаю! – почти прорычал Терехов.
– Вот ведь засада! – Берс со злостью переломил в пальцах пластиковую вилку. – И как нам выпутываться?
– Не. Знаю! – повторил Терехов. – Главное сейчас – успокоиться и не наломать дров.
– Но как так получилось? – спросил Данила. – Откуда этот Чингиз вообще взялся?
– Он был с самого начала. Помимо нашего отряда, есть еще несколько. Со временем все они должны будут слиться в одну гильдию, и во главе ее встанет командир одного из отрядов. Тот, кто лучше всего показал себя до этого. И, похоже, сейчас шеф возлагает основные надежды на Чингиза.
– Если так, то дело труба, – покачал головой Берс. – Мы связаны по рукам и ногам. Что мы вообще можем сделать?
– Доказать Молчуну, что он не на того поставил, – сказал я.
– Да, пожалуй, – покивал Данила.
Мы выбрались из пустой столовой и, немного постояв на крыльце, двинулись по дорожке к жилому корпусу. Но Терехов чуть задержал меня, молча положив руку на плечо.
– Идите-идите, мы вас догоним! – сказал он обернувшемуся на нас Берсу.
Сам же на развилке потянул меня на другую дорожку, так что остальные быстро скрылись из виду за густыми кустами.
– Леонид, я…
–Что «я»? – неожиданно взорвался безопасник, напирая на меня. – Ты хоть понимаешь, как ты меня подставил, щенок?
– Я не хотел! Я все исправлю! Разве ж я думал, что…
– А о чем ты думал? Давай, рассказывай, что ты еще скрысятничал от ребят? А может, и инфу сливал за деньги?
– Я не крыса, Леонид! Вы можете мне верить!
В животе у меня вдруг будто что-то взорвалось. Это Терехов коротким, но точным ударом двинул меня под дых. Я согнулся, судорожно хватая воздух, но толком вдохнуть не получалось – легкие будто бы стиснуло мертвой хваткой. От боли в глазах потемнело.
– Очень надеюсь, что ты не врешь. Иначе – молись, сопляк!
Он двинул мне еще раз в бок – вроде бы не сильно, но мне показалось, что ребра затрещали. Колени сами собой подогнулись, и я чуть не упал, но Терехов придержал меня, ухватив за шкирку. Наклонился ко мне с перекошенным от злости лицом, прошипев последние фразы мне в самое ухо.
Правда, слова были неожиданные, и совсем не вязались с этой его вспышкой ярости. И смысл их до меня дошел далеко не сразу – из-за боли я соображал туго.
Он отшвырнул меня так, что я упал на траву и скорчился в позе эмбриона. По-прежнему толком не мог вздохнуть, так что хрипел, разевая рот, будто выброшенная на берег рыба.
Да какого хрена? За что?!
Отпустило меня только минуты через две. Кое-как поднялся. Заодно и переварил последние слова, что Терехов прошептал мне в ухо.
«Я тебе верю. Но Чингиз не должен знать. И ребята тоже».
Вот, значит, как? Играем на публику?
Держась за ушибленный бок, я огляделся. Вокруг никого не было. Зато с ближайшего фонарного столба прямо на меня бесстрастно взирал глазок видеокамеры.
Глава 3. Белый берег
Сухой песок податливо продавливался под сапогами, шуршал, оставляя вместо следов продолговатые ямки с осыпающимися краями. Мы шли вдоль берега, в десятке шагов от той линии, до которой докатывался прибой. Шагали молча. Мои спутники сосредоточенно оглядывались по сторонам, будто опасаясь засады. Я же просто глазел на них.
Чингиз шел впереди. Многочисленные железные бляхи, которыми был укреплен его кожаный доспех, при ходьбе негромко бряцали, будто тяжелые монисто цыганской танцовщицы. Доспехи были непривычного для меня вида. Что-то азиатское – не то в японском, не то в монгольском стиле. Небольшие металлические пластины, гибко соединенные друг с другом кожаными ремешками, заходили одна под другую, как черепица. В итоге весь торс был будто в крупной чешуе. Наплечники состояли из нескольких жестких кожаных пластин, соединенных похожим образом. Ноги защищала длинная, до колен, бронированная юбка.
На спине у него были закреплены круглый железный щит и копье с массивным древком и длинным обоюдоострым наконечником. У левого бедра покачивалась тяжелая сабля с расширяющимся к острию клинком. С другой стороны на поясе был приторочен кривой, как коготь, кинжал в простых кожаных ножнах. Шлем с меховой оторочкой и пышным хохолком из черного конского волоса – пожалуй, единственное, что отличало его от рядовых бойцов отряда. У тех они были попроще, без украшений.
Воинов с нами шестеро. Ровно в такой же броне, с такими же щитами, копьями и саблями. Различаются только ростом и чертами лица. Запомнился мне среди них разве что черноглазый улыбчивый парень по прозвищу Гюрза. Да и то не внешностью, а скорее характером. Он хоть живой какой-то, что ли. Веселый. Не корчит из себя бесстрастного терминатора.
Еще двое – танки. Толстые стальные кирасы, глухие шлемы с забралами, прямоугольные ростовые щиты. Как они там не сдыхают от жары под таким слоем железа – ума не приложу. Солнышко-то припекает.
Позади меня шагали трое лучников и трое магов.
Лучники тоже жертвы стандартизации – видимо, в отряде Чингиза практикуют оптовые закупки снаряжения. Броня полегче, чем у воинов ближнего боя, луки – с короткими тугими плечами, колчаны полны стрел с черным оперением. Для ближнего боя припасены короткие мечи, что-то вроде римских гладиусов.
А вот каждый маг – индивидуальность. Особенно выделяется Карим. Как я понял, это главный целитель в отряде, да и вообще – правая рука Чингиза. Выглядит устрашающе. Кроваво-красная деревянная маска в виде оскаленной демонической рожи, обрамленная гривой черных волос. Витиеватые тяжелые наплечники, украшенные клыками и когтями какого-то крупного зверя, придают массивности силуэту. Сама фигура скрадывается за счет того, что броня сплошь увешана всякими мелкими трофеями на длинных кожаных ремешках. Перья, птичьи черепа, склянки с какими-то зельями, монеты с дыркой посередине, просто цветные лоскуты ткани. Мохнатый плащ, колышащийся в такт шагам, и вовсе больше похож на маскхалат снайпера. Сшит он из нескольких волчих шкур разного окраса, и вдобавок тоже украшен перьями и черепами.
При ходьбе Карим опирается на массивный посох, похожий на выкорчеванное сухое деревце, серое, как старая кость. Древко узловатое, неровное, а на верхушке раздваивается неровной рогаткой. Между этими рогулинами намотаны цветные нити, вдетые в крупный прозрачный кристалл с отверстием. Этот кристалл при каждом ударе посоха о землю, кажется, вспыхивает ярче. Или это просто блики от солнца?