А потом, мы с мамой ушли, и случилось это…
– Все равно я тебе не доверяю!
Я встала и решительным движением направилась к двери:
– Знаешь, пусть ты мне не веришь, но чего бы мне не стоило, я защищу тебя от Манарского. И никто не помешает мне это сделать.
* * *
Две недели я жила в этом доме и была на стороже. Манарский и отец так и не объявились, но предчувствие не давало мне покоя. Я обрела еще некоторые способности.
Так как я уже говорила, две недели мы жили спокойно – без происшествий. Но сегодня, в среду, с утра пришел человек в помятом старом сюртуке и спрашивал меня. Правда, мы так и не встретились и слуги не запомнили его лица. Но кто мог меня спрашивать? Мне казалось, что фамилия, под которой я представилась и сам факт того, что я здесь проживаю, мог быть известен только в Канторе и обитателям этого дома. Откуда он мог это знать, только если его не послал Кренклоуди?
Сестра и остальные не очень тепло ко мне относятся, но мне главное выполнить поставленную передо мной задачу.
Я как обычно сидела с сестрой в библиотеке. Кристина относилась ко мне с явной настороженностью, что мне было понятно и печально одновременно. Посреди этой натянутой обстановки мы услышали доносившиеся снизу крики:
– Я же говорила – девочка может жить сама! Вы нас бросили и какое вы теперь имеете право приходить в этот дом?!
– Мое поместье – когда хочу тогда и появляюсь и слуги мне не в праве указывать!
Послышался шлепок. Удар. Звон битого стекла, может хрустальная ваза?
Кристина вскочила и бросилась к двери.
– Сестра остановись, не надо! Вспомни, что произошло, когда ты вмешалась в прошлый раз!
– Именно в прошлый раз!!! Тогда я была совсем ребенком! Не понимала, что могу навлечь беду…
– А что изменилось сейчас? Годы прошли, а ты так и осталась ребенком, держащимся за Манину юбку по ночам! Нет, сестра иду я. Этот человек мне задолжал.
* * *
– Кира! Какой сюрприз. Лиз, ты только взгляни! – воскликнула девушка, тыкая в бок Лиз.
Элиза Маргарет Маккой подняла взгляд и тут же ее лицо озарила улыбка. Она подбежала к подошедшему Кире:
– Привет! Мне сегодня дадут напарника и тебе, похоже, тоже, – она заискивающе подмигнула, надеясь, что их поставят работать вместе.
– Прекрати, Лиз, меня вызвали не для этого!
– Ты так считаешь? Что ж, посмотрим: ты, в Посланниках уже почти две тысячи лет и ни один напарник не продержался с тобой больше года. На данный момент, у тебя, Кира Ван – Браун, нет партнера, – тут Элиза сделала грустное лицо и продолжила. – Но и я уже три года работаю одна. Так что, делай выводы сам…
Кира нахмурился и постучал в дверь кабинета Судьи Кренклоуди.
* * *
Я бросилась по лестнице вниз, где увидела полнейший разгром. Хрустальная ваза с алыми, точно кровь розами, разлетелась в дребезги, о розах и говорить нечего. Два стеллажа и круглый столик валялись на паркетном полу.
Среди всего этого хаоса, я заметила нянюшку и стоявшего над ней отца.
– Что здесь происходит? Отец, что заставило тебя вернуться снова? – проговорила я сдавленным голосом.
Елена перевела на меня взгляд:
– Отец? Неужели… Да, нет сомнений, теперь я вижу. Но как госпожа Элеонора?
– Не беспокойся об этом. Но, прошу, зови меня просто Эл, – я улыбнулась ей. У нас всегда было большее понимание, чем с кем-либо.
Отец отступил на шаг. Бенжемин Пьер Логрен в шоке не мог отвести от меня взгляда. А я… Я не могла простить его за предательство. Я смотрела на него взглядом, от которого у отца сжалось сердце. В моих глазах искрились молнии…
– Как ты смогла вернуться с Того света?!
– Это неважно. Зачем ты здесь?
Из-за спины Бенжемина вышел мой злейший враг – Антон Манарский:
– Видишь ли, Элеонора, твоя сестрица слишком много сует свой маленький носик в чужие дела! А как ты вернулась, меня мало интересует, только прошу, без этих твоих «сражайтесь».
– Для тебя – госпожа Элеонора Анна Кристофер Логрен! Не знаю, что ты задумал, но я не позволю тебе, Антон, осуществить свои замыслы.
* * *
– Кира, ты отличный Посланник, но по правилам одному работать никак нельзя!
Судья Кренклоуди бросил свой монокль в ящик стола, куда минуту назад отправил толстую самопишущуюся папку с недавно заведенным личным делом Элеоноры Логрен. Ван – Браун глянул на начальника своим обычным тяжелым взглядом, который сводил с ума не только многих девушек:
– Что вы этим хотите сказать? Неужели в напарники мне дадут Маккой?! Нет уж, тогда я уйду в Пустошь!
Судья поднялся со своего места и в этот момент в кабинет ворвался граф Вальмонт:
– Я не могу так работать! Направьте уже куда-нибудь эту Элизу Маккой! она же мне сердечный приступ устроит!
– Успокойтесь, Вальмонт! У вас не может быть сердечного приступа, – Судья поморщился. – Я как раз решаю вопрос с этой троицей. Маккой, Ван – Брауном и Логрен!
Вальмонт кивнул:
– Да, я и о Логрен хотел поговорить тоже…
«Вот бы меня поставили с этим Логрен! Наверняка он отличный парень. Новичок, но хоть не Элиза!» – думал Кира, которому ясно дали понять, что лучше ему сейчас удалиться.
* * *
Обстановка накалялась. Я понимала, что один раз не справилась с Антоном, так и второй в одиночку не справлюсь.
В ходе борьбы мы вышли во двор дома. Как же я любила наш сад! Я пыталась использовать свои способности и умения в фехтовании. Несколько ран я все же получила, но и Манарскому досталось.
– Нет! Я не позволю!!! – в ход сражения опять вмешалась моя сестра. Когда она научится делать то, что ей велели?
– О, смотрите, кто почтил нас своим визитом! Кристиночка, давно не виделись! Бен, займись своей дочерью!
Отец двинулся в сторону сестры. Он снял с крыльца веревку и постукивая себя по ноге грозил вздернуть собственную дочь!
Я не могла отвлечься от поединка, а наш отец уже закинул петлю Кристине на шею. Резким выпадом, я обезоружила Манарского и кинулась на помощь сестре:
– Убери свои руки от нее! – крикнула я и интуитивно вскинула руку. Послышалось шипение, и веревка начала таять, обжигая руки отцу. Кристина в ужасе закричала и, опомнившись, вынырнула из смертельной петли. На ее шее начала проявляться тонкая красная полоска.
Антон хитро прищурился:
– Ох, маленькая Элеонора, не так уж ты и проста, как кажешься на первый взгляд, – мой враг перевел взгляд на своего помощника. – Бен, я думаю, нам стоит зайти позднее.
Я посмотрела на своего отца, желая найти признаки проявления его собственной воли, но это было тщетно. Зато я увидела, что я с ним сделала. Правая кисть моего отца была разъедена до костей и совершенно не подлежала восстановлению.
Сила моей ненависти оказалась испепеляющей, но сердце подсказывало, что сейчас я наступила на неправильную ступень.
Антон свистнул и к нему подбежали два коня, и уже через мгновение я видела только пыль дороги из-под их копыт. Ни моего отца, ни Манарчского уже не было видндно.
Внезапно земля под моими ногами задрожала и рядом вырос граф Вальмонт:
– Что ж, дорогая, надеюсь, ты осознала на что способна и сделала правильный выбор. Нам пора возвращаться.
* * *
Кира ждал в зале, а вокруг него вертелась Лиз, когда перед ними появились граф Вальмонт и светловолосая девушка.
Они зашли в соседний кабинет. Долго о чем-то беседовали, спорили, ругались, а затем, Вальмонт, покрасневший от перенапряжения, позвал в кабинет и Киру. Элиза стояла в ошеломлении.
* * *
– Кира, знакомься – Элеонора Анна Кристофер Логрен. Элеонора – это Кира Ван – Браун. Теперь вы будете напарниками.
Я подалась вперед. Кира отпрянул. Вальмонт приподнял одну бровь, наблюдая за нашей реакцией. Послышался стук – в кабинет вошел Судья Кренклоуди.
– Позвольте узнать, сколько ей лет? – нахмурился Кира.
Я повернулась к нему:
– Сколько надо! Шестнадцать.
– Шестнадцать? Ах, шестнадцать! Я не собираюсь работать с девчонкой, да еще и с малолеткой!
– Перестань, Кира, – возразил Кренклоуди. – Ты не на много старше! Тебе всего восемнадцать…
– Да если не считать того, что я работаю в Посланниках уже больше двух тысяч лет!
– Все равно! правила касаются всех… Вас распределяют по уровням. По количеству сил…
– Не выпендривайся, или ты боишься, что я окажусь сильнее? Не хочешь – не надо, наверняка есть и другие варианты.
– А девчонка дело говорит, – съязвил молодой человек. – То есть, вы хотите сказать? что у нас с ней одинаковые силы? А быть может вам припомнить правило, гласящее о том, что силы должны быть разными?
– Не умничайте. Степень может быть одинаковой, запрет накладывается на идентичность. Уже все решено. Ван-Браун, Логрен, с этого момента вы напарники и на этом разговор закончен. Возможно, вам уже скоро придется отправиться к живым.
Глава 3. Когда понимаешь, в чем смысл
Никакие отношения не смогут
продержаться долго без доверия и понимания.
Если ты любишь – ты есть продолжение
своего возлюбленного, а не отдельное тело,
если тебе дорог твой друг, ты не поступишься
вашей дружбой ни при каких обстоятельствах.
Ничто не может быть сделано наполовину.
«Вот меня угораздило! Что хотел – то и получил. Хотел работать с Логрен – стал. Надо было сначала разобраться кто это!» – с досадой думал Кира, идя по улицам этого странного мира. Он думал, пожалуй, лишь о том, как бы быстрее освободиться от этой тягостной службы.
– Кира! Кира! Подожди!
Молодой человек обернулся:
– Элеонора! Какими судьбами?
Я замерла в двух шагах от него. Неужели я так с ним и не полажу? Как мы будем вместе работать?
– Я просто хотела… как мы собираемся работать, если не можем найти общий язык?
Кира дернул бровью:
– Ничего не знаю насчет «мы», лично я считаю, что все покажет время.
И я осталась в одиночестве. Куда он исчез – я не знаю. Я только видела, как полыхнул его черный плащ, и небо озарилось, словно закатом. Миллионы, жителей этого безмолвного мира вскинули бледные лица к небу.
Я побрела вперед. И, только, дойдя до ближайшей развилки, я поняла, что совершенно не знаю дороги.
– Ты чего грустишь?
Я обернулась: передо мной стояла девушка где-то моего возраста. На ее лице красовался длинный шрам, рассекающий глаз. Ее милое лицо шрам не испортил, даже наоборот сделал ее еще более таинственной и красивой. Девушка мне улыбалась, так открыто и весело, что в ответ, мне тоже захотелось подарить ей свою улыбку:
– Я здесь новенькая. Заблудилась. С напарником не могу найти общий язык… – разоткровенничалась я. Но ее звонкий голос прервал меня.
– Ясно! Твой напарник – Кира?! – не дав мне ответить она продолжила: – Да, так я и знала, – словно говоря сама с собой, щебетала она. – Дело в том, что Кира – это бомба, сводящая с ума всех девушек, даже грубым словом. Кира – это человек, привыкший делать все сам, никого не пуская в свой внутренний мир. Он такой, будто его сердце не билось никогда. Каждый его шаг, каждый взгляд и слово, говорят лишь о том, что он не любит ни чье общество, особенно женское…
– Может, у него что-то случилось? Когда он был жив… нечто очень важное, что сильно ранило его изнутри? Надо дать ему шанс… Да, кстати, как тебя зовут?.. – в чувствах проговорила я, так что даже не заметила, как эта девочка взяла меня за руку и повела меня в нужном направлении.
– А? Конечно, я не представилась… мое имя… Ну, все зовут меня по-разному, – она пожала плечами, не отпуская мою руку. – Но мое настоящее имя – Настасья – я русская. Мой отец был купцом, один раз, я ездила с ним в Византию, на нас напали разбойники. Стал выбор, чья жизнь важней. Отец настаивал, что бы я спаслась, а я – что бы он. У меня две сестренки и братишка, брат – Ванюшка, постарше, но он еще мал, чтобы заботиться о матери и сестрах. При таком раскладе, моя жизнь не на столько важна. Отцовская, как кормильца, гораздо важнее. Я сделала выбор, и теперь я здесь.
Настасья жизнерадостно улыбнулась. В ответ, я лишь, смогла состроить печальную гримасу:
– Мое имя – Элеонора Логрен.
– Ты не против, если я буду называть тебя Эл?
Я пожала плечами. Настасья продолжила меня вести, параллельно проводя краткую экскурсию по нашему новому дому.
Слушая дочь русского купца, я не переставала думать о поведении Киры. Неприятно иметь вынужденное дело с человеком, который тебя терпеть не может.
Когда мы, наконец, дошли до главного здания посланников, Настасья пригласила меня к себе. Оказалось, что «ее» дом как раз рядом с «моим». Мы направились к дому под номером четырнадцать.
Я снова погрузилась в свои мысли. Ах, как было бы прекрасно, если б моя сестра, там, наверху, была счастлива. А что будет после моей карьеры Посланника? Поладим ли мы с Кирой? Какие задания мне предстоит пережить?..
– А вот и мы! – я так задумалась, что даже и не заметила, как мы дошли. Но Настасья уже понеслась к группе русских ребят, казалось, она уже и забыла обо мне, но тут же обернулась на полпути:
– Эл, пойдем со мной, я тебя познакомлю еще с другими…
Я покачала головой:
– Спасибо, что проводила меня… дальше, я сама найду дорогу к…Кренклоуди.
– Судье? но зачем? – девушка осеклась, а я уже повернулась к ней спиной и зашагала к корпусу. Почему именно имя Судьи мне пришло в голову?
Я шла и тихонько содрогалась от ужаса.
* * *
– А в чем все-таки смысл службы Посланников?
– Непосредственно, помощь, защита…
– Чего?
– …отбор душ…
Я поразилась словам Кренклоуди. Как можно отбирать души?
– Души, дорогая Элеонора, отбирают… ну, скажем, ты когда-нибудь перебирала ягоды? нет? ну, хотя бы видела, как это делают? – Судья дождался моего утвердительного кивка. – Вот, точно так же отбирают души. Черные от злости и ненависти попадают прямиком в недра Ада. Души чуть лучше, что недостаточно хороши для Рая, Эдема, попадают в Тень. Собственно, что это объяснять не надо, ты там и сама была в самый первый день. Далее, если они достойны и проходят «лабиринт», где ты уже успела побывать, то их принимают на службу к нам…
– То есть, я и другие отбросы? мусор, который никому не нужен, и который заставляют выполнять грязную работу, обещая взамен избавление от Тени? – бесплатный билет в Рай? – я прервала начальника. Вот в чем смысл всего этого! Мы работаем на других, лишь потому, что нам некуда идти, кроме Тени и Пустоши, а там жизнь – самая страшная мука, какая может только представиться. Еще бы чуть-чуть и слезы брызнули бы у меня из глаз. Удивительно, но я никогда не сдерживала свои чувства, а сейчас, руководствуясь тем, что меня используют, стала будто сильнее.
– Успокойся, Эл, – Судья поморщился. – Ты сама не знаешь, что это такое, – уже более спокойным голосом, он добавил: – И ты меня прервала. Никто не говорил, что Посланники – это никчемный мусор. Посланник – это высшее существо, что служит душе. Что-то вроде темных ангелов, стоящих на вратах отбора в Загробный мир. Они сортируют, чтобы Адские Дети не заполонили Мир и не изничтожили все прекрасное, что есть в нем. Посланники существуют для поддержки равновесия, иначе Жизнь пустится в крайности. Человек не может жить вечно, но после выполненного предназначения он отпускается на отдых, лишь тот, кто умер случайно или напрасно, получает новое предназначение, начинает новый путь, Новое Начало, понимаешь? Посланник – это Дите Тени. Особое существо и, я надеюсь, ты поймешь, ведь в конце есть начало, а в жизни есть смерть. Прости, но у меня еще много дел, аудиенция закончена, Всего доброго, поговори с Кирой на эту тему, – Кренклоуди закончил свою убедительную речь, да, теперь, я поняла, в чем смысл, но остается еще уточнить…