- Да лан тебе, дед. – как ни в чем не бывало усмехнулся Нацу, закидывая руки за голову. Старичок так мрачно покосился на Драгнила, что тот тут же шарахнулся в сторону и спрятался за Эрзу. – Понял. Не лезу.
- Мастер, простите. Мы подвели вас! – громко проговорила Титания, вставая на колени перед шокированным таким событием Макаровым. – Я подвела вас. Ударьте меня!
- Так... Пожалуй мы обойдемся без этого... – над головой у старичка появилась капля.
- Ребята, что у вас тут... – спросила быстро вошедшая в комнату Люи и замерла. Карие глаза переходили с Нацу на подавленного Грея. С него на стоящую на коленях Скарлетт. С аловолосой на замершего мастера. С него на начинающую злиться Миру. С беловолосой на Лисанну, которая пыталась успокоить старшую сестру. С каждым переводом взгляда с одного человека на другого, брови поднимались все выше, пока наконец не спрятались в челке. – Так. Я кажется чего-то не поняла... Мальчики?.. Мастер?!
- Ну... Люсичка, понимаешь...
- Люсь, ты все не так поняла!
- Ну! Я жду объяснений. И в ваших интересах, что бы они меня устроили.
- Венди, ты хоть понимаешь как тебе повезло?! – громко ругалась Полюшка, не обращая никакого внимания на двух лишних зрителей. Марвелл покорно сидела на кровати и периодически кивала головой, что бы ее учительница знала, что ее внимательно слушают (а не спят). Розоволосая ругалась не потому, что была зла. А скорее... по привычке. А еще она очень испугалась за свою маленькую ученицу. Земная Грандина до сих пор помнит, как к ней в кабинет буквально шесть минут назад ворвалась Момои и испуганным срывающимся голосом объяснила цель визита.
Небесная молчала. Если честно, ей было очень стыдно. И пусть, в произошедшем она не была виновата. Но заставила волноваться! Вот теперь и стыдно. Еще более мерзкой ситуацию делали мрачный как туча Аомине, который по какому-то недоразумению оказался ее племянником, и испуганная Сацуки, которая ничего не понимала. Вот кого-кого, а их в это синевласка втягивать совсем не хотела. Они ведь всего-навсего обычные люди. В случае чего, они не смогут себя защитить.
- Полюшка-сан, не здесь. – наконец вставила девочка свои пять копеек и мотнула головой в сторону друзей. Зря... Виски прошило резкой болью, заставив болезненно скривиться. Из ушной раковины снова тонкой струйкой закапала кровь, пачкая в бурые потеки простыню и ее одежду. Женщина замолчала, словно впервые увидев, что кроме них тут еще двое сидят.
- Да. Ты права. Пойдем. – кивнула она, помогая Венди подняться. Синевласка с трудом держалась на ногах, то и дело пошатываясь. Похоже, что чувствовала она себя совсем не важно. Этого хватило. До этого молча сидевший и слушавший весь этот цирк Дайки не выдержал и одним движением подхватил тетушку одной рукой за шиворот и снова усадил рядом с собой на кровать.
- Нет. Она никуда не пойдет. Я хочу знать, какого хрена тут происходит! – зло рявкнул синеволосый, увидев недоумение в наивных карих глазах. У парня до сих пор не укладывалось в голове, как эта малышка может быть его тетей, но, определенно, уже принял для себя решение взять на себя над ней шефство. Пусть и весьма своеобразное.
- С-согласна. – решительно кивнула головой Момои, крепко обняв удивленно пискнувшую Марвелл. Девушка мало что понимала в этой ситуации, но определенно чувствовала, что ничего хорошего. А значит, ее миленькой Венди нужна будет помощь. А бросить в беде подругу Сацуки точно не может.
Полюшка молчит, внимательно рассматривая обоих. Потом хмыкает, словно признавая свое поражение. Небесная растерянно смотрит на нее, вопросительно приподняв брови. Земная Грандина кивает. Венди прикрывает глаза и покорно обмякает.
- Хм. Впервые вижу, что бы люди так радостно лезли в петлю, которая вот-вот затянется. Говорю сразу один раз и больше повторять не буду. Если вы будете продолжать находиться рядом с ней, вам будет грозить смертельная опасность. Поэтому я даю вам выбор: либо вы решаете остаться с ней навсегда. Тогда я рассказываю вам все, но знайте. Вы можете однажды умереть. Либо... вы навсегда покидаете ее и больше никогда к ней не приближаетесь.
- Слышь, старуха. Мелкая – моя тетка! – зло шипит Дайки, поморщившись на том моменте, когда ему приходится признать сей факт. Сацуки же радостно вздыхает. Возможно, баскетболист и сам этого еще не понял, но он неосознанно уже взял волшебницу под свое “крылошко”.
- Эм... Аомине-сан. – робко произносит Венди, с трудом поднявшись на ноги и оперевшись о тумбу. – Я... это... Не надо обо мне заботиться! То, что мы родственники, не играет никакой роли! Мы ведь не знали о существование друг друга до этого момента. Сацуки-сан, Аомине-сан, я правда не хочу, что бы вы пострадали. Поэтому, если вы мной хоть чуть-чуть дорожите, пожалуйста... выберети второй вариант. Так будет для вас лучше. Чес...
- Ну вот... – тяжело вздыхает Полюшка, подхватывая упавшую в обморок малышку. Укоризенно качает головой. – Я же просила не напрягаться.
- ЭЙ! – возмущенно рявкает Дайки, когда женщина собралась уходить. Та остановилась, но не обернулась.
- Я прошу хорошенько подумать над моими словами. Времени у вас много, так что не волнуйтесь. Но выбирать вам все же придеться. А пока, пожалуйста, не приближайтесь к ней. Это для вашей же безопасности. И это, остальным передайте. В первую очередь тому слишком активному блондину. Как его там? Кисе?
- Полюшка-сан? – тихо спрашивает Марвелл, когда пришла в себя в одной из палат, и начиная растерянно оглядываться по сторонам. Белый цвет. Везде только белый цвет. Девчушка морщится. Только противного писка приборов и не хватает.
- Да. У них будет выбор. Но...
- Сразу же понятно, что они выберут. Аомине-сан и Сацуки-сан знают обо мне максимум четыре дня. Они едва ли решат из-за нашего знакомства втравливать себя в неприятности, только ради того, что бы поговорить со мной. А вот Рета-сан может... – расстроенно протянула синевласка. Полюшка хмыкает и треплет ее по волосам.
- Ну... Ты понимашь же, в чем тут дело. Скоро у нас разразится война. – прикрывает глаза женщина. Марвелл кивает. – И по другому никак.
- Н-наверное... – не очень уверенно протянула Венди. – Н-но... а как же соревнования? Они жу очень скоро.
- Ну привет, котастрофа. – раздается от двери знакомый хмыкающий голос. Венди резко садится на кровати, чувствуя, как губы предательски расплываются в счастливой улыбке.
- Здраствуйте, Макото-сан. А почему именно “котастрофа”? Разве правильно не “катастрофа”? – говорит, стараясь казаться менее радостной. У нее не получается, но это совсем не расстраивает Хвостатую.
- Потому что. – спокойно отвечает брюнет и садится около кровати. – Ну и во что ты там опять влипла?
Комментарий к Глава 21. https://vk.com/photo201443060_456239273 – Венди, когда очнулась.
====== Глава 22. Экстра? (часть 1) ======
Не волнуйтесь. Со мной все хорошо. Просто я неожиданно поняла, что в фанфике не может быть все хорошо. Да и в жанрах у меня “флафф” совсем не значится. Вот теперь и ловите немного грустную главку. Всем добра и счастья. Помните, что самоубийтсво – грех.
Но в первую очередь – это просто идиотский поступок.
Ночь. На небе светит полумесяц, пытаясь хоть как-то выбраться из-за косматых темных туч. Света от него почти нет. А внизу... Внизу город. Светятся маленькие окошки, словно приглашая окунуться в их веселую и беззаботную жизнь. Девушка, что смотрит на них из окна пятого этажа больницы, тихо вздыхает и прислоняется лбом к стеклу.
Серость... Однообразие... Скука... Депрессия... Как же надоело. Все это надоело. Надоело дышать. Надоело жить. Надоело фальшиво улыбаться. Надоело... притворяться, что у тебя все хорошо. Хочется умереть. Кривая улыбка обезображивает лицо. Истеричный смех не стихает еще около получаса. Странно, что не пришли медсестры. Они же должны следить за ней. Или... нет?
Определенно. Как же она могла позволить так себя обманывать? Наивная дурочка... Она ведь никому не нужна. Совсем никому! Пора бы уже привыкнуть. Или... просто надо смириться... Она погружается в воды безысходности. Ее никто не спасет – пора бы уже привыкнуть. Хочется одновременно засмеяться и заплакать. Она может расчитывать только на себя. Но что делать, когда собственных сил уже не хватает? К кому обратиться за помощью? К кому? Кто протянет ей руку помощи, позволяя выбраться из этого застывшего для нее времени?
Неожиданно в голову само собой приходит самое простое решение. И почему же она раньше о нем не догадалась? С тихим скрипом дрожащими руками отворить окно. Занавески всколыхнулись из-за легкого ночного ветерка. Лежащие на ближайшей тумбочки листы бумаги и фотографии разлетелись от второго, более сильного порыва. Они причудливым узором разлетелись по комнате. Потухший взгляд прошелся по ним, словно пытаясь что-то вспомнить. Видеть ее счастливое улыбающееся лицо в кругу таких же друзей оказалось неожиданно больно. Фотографии и пустые белые листы перемешались между собой, создавая из них нить полупустых воспоминаний. Девушка снова отворачивается к окну, подставляя горящее лицо с наворачивающимися слезами ветру.
Ночь... теплая. Она делает глубокий вдох и замирает. Почему-то ей сейчас хочется плакать. Встать на подоконник и замереть, наблюдая за темной пустотой под тобой. Ночь темная, ничего не видно дальше одного метра. И еще... тихо. Слишком тихо. От этого хочется громко закричать, срывая связки. Лишь бы не слышать этой угнетающей тишины. В ней проявляются твои самые худшие кошмары.
Стоять на подоконнике, глядя вниз, оказалось неожиданно... приятно. Оголенные ноги щекотал ветер, играл с волосами и ночнушкой. Пустой взгляд устремился сквозь тьму вниз. Один шаг, короткий полет, резкая боль и тьма. Решение всех проблем так близко. Один только шаг... Даже если кто и увидит, то все равно не успеет. Не успеет остановить. Не сможет помочь. И от этого... весело. Один только шаг... и решение всех проблем. Один только шаг... Впрочем, все равно это не поможет избавиться от позора. Позора на всю жизнь. Или все же получится? Но... стоит ли это того? Стоит ли расставание с сожалениями жизни? Или... лучше все же жить, даже не смотря на позор?
Руки дрожат, судорожно сжимая на груди рубашку. Тяжелое дыхание сотрясает воздух. Вдох. Выдох. Девушка борется. Она не знает, чего же хочет на самом деле. Она запуталась. Шагнуть или продолжить жить? Она не знает. Она не понимает. Она ужедавно забыла про радость жизнь, но расстаться с нею пока еще не готова. Верно. Если она не может решить, пусть это сделает за нее кто-то другой.
Еще раз глубоко вздохнуть и спрыгнуть с подоконника на пол. Прикрыть окно и, не обращая внимания на раскиданные листы, подойти к телефону. Короткий номер, вызубренный на зубок и состоящий буквально из шести цифр. Короткие гудки и очень длинные паузы. Руки, судорожно сжимающие телефон, дрожат. Если она не ответит. Если не возьмет трубку. Пускай на часах полночь, но все же... Девушка испуганно зажмурилась, отсчитывая последние секунды жизни. Почему-то все эти ее переживания на мгновение показались безумно глупыми. Словно у маленького ребенка. “Значит, все?” – пронеслась в голове испуганная мысль ровно за секунду до того, как трубку взяли и в ней раздался немного заспанный голос Венди:
- Лаки-сан, что-то случилось?
Олиетта впервые улыбнулась. Пусть, эта улыбка и не походила на прежнюю, но все же... Но страх и пустота еще никуда не ушли:
- Венди, не могла бы ты ко мне прийти?
====== Глава 23. Экстра? (часть 2) ======
Лаки жалели. Девушка это знала абсолютно точно. Может не прямо, а за глаза, но жалели. И это бесило больше всего. Она терпеть не могла, когда ее жалели. От
этого хотелось взять нож и... Впрочем, это всего лишь фантазии. Она в любом случае не сможет ранить никого из друзей. У нее просто не поднимется рука. Но все же, иногда, этого очень хотелось.
Олиетта прекрасно слышала разговор друзей с ее лечащим доктором. Кажется тот старикашка говорил про то, что она двинулась на нервной почве. Хм... Ну кто так маскируется, скажите мне? Могли бы и получше проверить: слышит она их разговор или нет. Или... они это специально? Лаки не знает. Она не понимает. В последнее время волшебница стала чересчур мнительной. Ей то и дело кажется, что друзья ведут себя как-то странно. И от этого ей становится страшно.
Да, может у Лаки действительно поехала крыша. А может и нет. Но девушка уже давно ни в чем не могла быть до конца уверенной. Ей то и дело чудятся чудовища, которые пытаются убить ее. Девушка истерично смеется, пытаясь уже в который раз перерезать вены, чтобы не дать им добраться до себя. К сожалению, в ее палате неотлучно находится Мишель. Она не дает фиолетоволосой избавиться от монстров окончательно.
Ей уже в который раз колют успокоительное. Судя по озадаченному и обеспокоенному лицу медсестры – безрезультатно. Девушка опять хохочет, чем до икоты пугает нянечку. Та быстро вскочила и как можно скорее вылетела за дверь. Лаки улыбается. Она рада, что ей удалось избавиться от надоедливой женщины. Монстры прячутся и не высовываются. Олиетта не знает почему. Да ей и не интересно.
Девушка опять стоит на подоконнике перед раскрытым окном. На этот раз ранним утром. Удивительно, но ее монстры очень боятся солнечных лучей. Лаки снова хихикает. Все еще спят. Очень тихо. Только где-то далеко, на грани слышимости шумят автомобили. Еще два часа и к больнице потянутся первые посетители. А пока она может постоять, наслаждаясь тишиной и мнимым спокойствием. Девушка хихикает и склоняет голову к плечу, наблюдая за пустым двором и облетающими с деревьев листьями.
В ближайшие три часа ее никто не побеспокоит. Девушка знает это точно. Нянечки и медсестры предпочитают обходить ее палату стороной. А старикашка придет только к девяти. Лаки переводит взгляд на сидящую под деревом кошку. Белая, с черными пятнами и длинным пушистым хвостом. Умывается или дремлет. С этого расстояния девушка не может рассмотреть. Но кошку хочется погладить. Или спугнуть. Она до конца еще не решила.
Новый день не приносит облегчения. Монстры прячутся, чтобы вечером снова выйти на охоту. Именно поэтому Лаки снова стоит на окне и задумчиво смотрит вниз. Может... будет проще, если все закончится сейчас? Врачи говорят ее друзьям, что ее состояние ухудшается. Но им все равно. Никто кроме Венди к ней не приходит. И это... радует. Даже странно. Словно... наконец-то они сняли свои насквозь фальшивые маски.
Венди – маленькая. Не зря же ее называют “малышкой” или “мелочью”. Но девочка не по годам взросла. Она понимает многое, но никак не может до конца понять странное состояние Лаки. Расспрашивая и получая очередной странный ответ, Марвелл хмурится, пытаясь понять о чем это говорит Лаки-сан. Олиетт не обижается. Все же Небесная такой еще ребенок... Ее нужно защищать.
- Двинулась на нервной почве. – слышит девушка тихое перешептывание медсестер. Они словно специально делают все, чтобы она услышала. Девушка кривит губы в нехорошей ухмылке. Как же они бесят. Как же бесят. Фиолетоволосая явственно представляет нож в своей руке и ярко алые брызги по стенам. К ее удивлению, от этого наступает облегчение. Ей и вправду хочется убивать. Лаки истерично хихикает и в упор глядит на окружающих людей. Те пугаются, отводят взгляд и как можно скорее пытаются сбежать.
- И вправду крыша поехала... – широко улыбается волшебница, задумчиво наблюдая за всеобщим бегством больных. От этого еще больше хотелось взять в руки нож и... Но взгляд цепляется за знакомую синюю макушку и испуганные карие глаза. Лаки нежно улыбается. Она никогда не сможет тронуть Венди. Никогда.
- Стой! – слышит испуганное под собой, когда в очередной раз стоит на окне ранним утром и задумчиво смотри на кошку. Девушка безразлично переводит взгляд на стоящего внизу парня и замирает. А он красивый. Высокий парень с красными волосами, одетый в спортивную форму. Может пришел на обследование? Впрочем, ее это не интересует. – Только не прыгай.