Майк решил, пока у него ещё у него оставалось время до полуночи, сходить сделать все свои неотложные дела. И вот когда он шёл по главному коридору, возвращаясь в офис, сквозь шум дождя он различил стук в дверь входа для посетителей и тихий знакомый голос:
– Майк! Майк! Это я, Куколка. Пожалуйста, открой дверь.
Юноша тут же бросился выполнить отчаянную просьбу, пока ещё можно было это сделать. На пороге стояла девушка, одетая в большую мешковатую темную толстовку с капюшоном, которая абсолютно скрывала все особенности её фигуры, а капюшон был одет так, что различимой оставалась только нижняя половина лица – встреть он её в таком виде на улице, не признал бы. Но Куколка не только выглядела странно, но и вела себя весьма необычно – она затравленно оглядывалась по сторонам и жалась в тень, совершенно не обращая внимания на воду, которая стекала по её лицу, даже несмотря на надетый капюшон.
– Слава Богу! Нашлась! – обрадовался Майк, с облегчением выдохнув, как только увидел пропавшую девушку. – Заходи скорее, надо ребятам позвонить, чтобы не волновались!
– Нет! – вскрикнула она с паническими нотками в голосе, подбегая к парню и цепляясь мокрыми ручками в его рубашку. – Майк, я умоляю, не звони никому! Нельзя этого делать!
На охранника смотрели с мольбой желто-зеленые глаза, полные ужаса и отчаянья. Девушка просто дрожала от страха, и парень это чувствовал по её пальчикам, вцепившимся в мгновенно промокшую рубашку.
– Хорошо, не буду, – не в состоянии отказать ей, произнёс Майк.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Куколка, разжимая руки и отстраняясь от него.
– Но Куколка, слушай, тебе нельзя оставаться здесь ночью. Это может быть… – охранник замялся на последнем слове.
– Майк, пожалуйста… сейчас это единственное место в городе, где я могу быть в безопасности, – тихо просяще произнесла девушка, обнимая себя одной рукой и опустив голову. Она тихонько всхлипнула и задрожала ещё сильнее.
– Ладно… Только давай пойдём в офис охраны, хорошо? – с беспокойством сказал молодой человек, закрывая дверь. Его собеседница лишь кивнула.
Войдя в комнату, Куколка проигнорировала стул и села прямо на пол, прислонившись к противоположной от стола стене, прижала к себе согнутые ноги, обняв их руками, и опустила голову, уткнувшись лбом в коленки. Майк, заметив это, лишь пожал плечами – конечно, ему не понравилось то, что девушка предпочла разместиться на холодном полу, но сам её вид говорил о том, что её бесполезно уговаривать переместиться. Он сам уселся на стуле лицом к ней и мельком глянул на часы. Время до полуночи ещё было, но он всё же на всякий случай взял в руки планшет, хоть даже и не посмотрел на него. Сейчас парня больше интересовало, что же случилось с его коллегой, из-за чего она теперь была совершенно на себя не похожа.
– Куколка, – осторожно позвал юноша. – Ты сказала, что пиццерия сейчас единственное место, где ты можешь быть в безопасности. Но почему ты днём не пришла, если это так?
– Днем было опасно, – глухо, не поднимая головы, ответила та.
– Почему?
– Днём они следили за рестораном. Я не знаю откуда, но они узнали, где я теперь живу и работаю… – она едва слышно всхлипнула.
– Они? – недоумевая, спросил молодой человек. – О ком ты?
– Неважно… Просто… – её голос срывался, и Куколка резко замолчала, сжавшись плотнее в комочек, и начала подрагивать, тихонько всхлипывая. Казалось, она была до смерти перепугана.
Майк даже не мог представить, что ему делать. Ему было больно смотреть на эту милую перепуганную девушку, ему хотелось обнять её и успокоить, ведь Куколка ему нравилась. Но он не знал, как она отреагирует на его действия, ему не хотелось её чем-то обидеть или, хуже того, ещё больше напугать.
«Эх, что будет, то будет», – подумал юноша, решаясь. Он сел рядом с девушкой и осторожно приобнял её одной рукой за плечи. Парень сразу почувствовал, что её толстовка насквозь мокрая, а теперь промокла и его рубашка. Но его это не беспокоило, он больше волновался о состоянии девушки.
– Не бойся, сейчас ты в безопасности, сама же так говорила, — попытался её успокоить Майк. – Может, расскажешь, в чём всё дело? Возможно, я смогу чем-нибудь помочь.
– Майк, я не могу, – слабо возразила она, не попытавшись отстраниться и даже не пошевелившись. – Я боюсь…
– Ты боишься, что я как-то связан с теми, кто тебя ищет?
– Нет, – Куколка покачала головой, всё так же уткнувшись себе в колени. – Я точно знаю, что никто из работников ресторана с ними не связан. В этом я могу быть уверена.
– Значит, просто не доверяешь? – стараясь скрыть обиду в голосе, спросил Майк. – Никто из нас даже имени твоего не знает.
– Не в этом дело. Имя никто не знает только потому, что по нему меня слишком легко найти. В остальном мне совершенно нечего скрывать от вас.
– Тогда почему ты не хочешь рассказывать, что случилось? – молодой человек совершенно не собирался отступать.
– Я просто боюсь, что если ты узнаешь обо мне правду, то твоё отношение ко мне изменится, – немного замявшись, ответила Куколка.
– Куколка, успокойся. Я уверен в том, что ты – замечательная девушка, и вряд ли есть то, что это изменит, – ласково пытался убедить свою собеседницу парень. – Тем более, может, ты сначала мне расскажешь, а я уже решу менять ли мне своё мнение. Я думаю, ты точно скрываешься не от федералов. Не так ли? – попытался пошутить он.
– Нет, – грустно усмехнулась девушка. – Майк, слушай, а что ты про меня знаешь вообще? Ну… что тебе Элис рассказывала?
– Ну, почти ничего, – начал припоминать тот. – Рассказала про имя, точнее псевдоним, про случай с Винсентом… И вроде ещё только про изменения в пиццерии после твоего появления. Больше ничего.
– Значит, она не говорила, что у меня амнезия? – с подозрением спросила Куколка и, наконец подняв голову, посмотрела на охранника.
– Нет, – удивленно ответил он. – То есть, ты даже не помнишь, почему тебя кто-то преследует?
– Нет, ты не так понял, – помотала головой его собеседница. – Я просто удивлена, что Элис тебе не сказала, что я пять лет назад потеряла полностью память о событиях моей жизни после автокатастрофы. Мне известно только моё имя, я его помнила, и то, что в той аварии погибли мои отец и младший брат, это было известно моему опекуну. Больше ничего он обо мне не знал, ну, кроме того, что у меня не осталось никаких родственников.
– Звучит как-то жутко и невесело, – нахмурился юноша.
– Ну, это смотря как на это посмотреть, – улыбнулась уголками губ девушка, казалось, она немного успокоилась. – Возможно, в прошлом было что-то настолько жуткое, что этого лучше не помнить, не просто же так я оказалась седой в семнадцать лет. А пять лет назад у меня появилась любящая семья, так что мне не о чем сожалеть. Благодаря всему произошедшему я та, кто я есть.
– Стоп, подожди, – перебил поражённый Майк. – Седая?!
Куколка тихонько хихикнула, глядя на растерянное лицо парня.
– Ну да, седая, – чуть погодя подтвердила она. – Помнишь, вчера у меня на празднике были белые волосы? Это мой натуральный цвет волос уже пять лет.
– Я думал, это парик, – озадаченно произнес охранник.
– Нет, это настоящие волосы! Смотри, – девушка откинула капюшон, демонстрируя свои белоснежные локоны. – А русые волосы – то был парик!
Молодой человек почувствовал, как его ночная гостья наконец перестала дрожать и немного расслабилась. Она теперь не так сильно сжимала руки, обнимая себя. Юноша улыбнулся, заметив изменения.
– Ты немного успокоилась? – спросил он и, дождавшись согласного кивка, продолжил. – Может, всё-таки расскажешь, что тебя так напугало?
Куколка внимательно посмотрела на Майка, видимо решая, что ему ответить. Через пару минут девушка вздохнула и нерешительно начала:
– Хорошо. Надеюсь, ты всё-таки не будешь думать обо мне плохо. Да и тем более, Винсент всё равно знает об этом, хоть я ему не говорила.
– А он-то откуда? – удивлению парня не было предела, и он во все глаза смотрел на свою собеседницу.
– Винсент всегда всё знает… – грустно усмехнулась беловолосая красавица.
Немного поёрзав и собравшись с духом, Куколка начала свой рассказ, а Майк принялся внимательно её слушать, всё так же обнимая девушку за плечо. Но они не знали, что их всё это время подслушивали несколько пар механических и призрачных ушей…
Конец марта 1992 г.
Весна уже давно началась, но всё ещё было холодно, и деревья стояли голыми, хотя трава кое-где начала зеленеть. Был солнечный день, птички радостно щебетали, летая туда-сюда. Но для небольшой группы людей в черных одеждах этот день был совсем не радостным.
Они находились на большом городском кладбище, в той его части, где располагались свежие могилы. Как раз одну из таких могил, только что зарытую, окружали эти люди. Сегодня они провожали в последний путь человека, который стал им всем родным. Особенно молодой беловолосой девушке.
Это были похороны приемного отца Куколки, Альфреда Стивенсона.
Но для всех здесь присутствующих он всегда был просто дядюшка Альфред. За свою долгую жизнь этот человек совершил множество добрых дел, великих поступков, стал знаменитостью и всеобщим любимцем, но на его похоронах, как он и завещал, присутствовали только его самые близкие люди. Люди, с которыми он проработал практически всю свою жизнь и ставшие для него второй семьёй – сотрудники его знаменитого на всю страну кафе «В гостях у дядюшки Альфреда». И, конечно же, его любимая воспитанница.
Альфред стал опекуном Куколки, когда девушка в семнадцать лет после автокатастрофы осталась одна. И все пять лет, что она с ним жила, до самого последнего момента своей жизни, он относился к ней как к собственной дочери (родных детей у него никогда не было). Девушка все эти пять лет проработала в его кафе в качестве аниматора и была любимицей детей, конечно же, второй после самого дядюшки Альфреда. Кроме него самого семью Куколки в эти долгие счастливые пять лет составляли и остальные сотрудники кафе, но особенно стоило выделить одного – родного племянника Стивенсона. Он стал для девушки наставником, который обучил её всему, что она знала об аниматрониках. Ведь он был тем, кто создал самого первого с высокоразвитым ИИ. Его звали Джек Фазбер.
Когда-то давно у мистера Фазбера был свой собственный ресторан с тем самым первым аниматроником, но после несчастного случая ему пришлось его закрыть, а робота и права на него продать другой компании. С тех пор он работал на своего дядю и всячески помогал ему.
Альфред Стивенсон был очень состоятельным человеком при жизни, его небольшой бизнес приносил большие деньги. Все считали, что всё своё состояние после смерти он оставит своему племяннику и приемной дочери. Но это было не так. По его завещанию, лишь Куколка наследовала небольшую сумму денег по сравнению с остальным наследством, Фазбер же не получал ничего (собственно, ему и не требовалось), а остальные деньги шли в детские благотворительные фонды. Ни племянник Альфреда, ни его воспитанница никогда не были против такого решения и полностью его поддерживали, они прекрасно знали, что Стивенсон всегда всё делал для детей. Тем более, лично для Джека Фазбера решение его дяди теперь не имело никакого значения. Он умер за несколько месяцев до дядюшки Альфреда.
И сейчас всех, находящихся на кладбище, интересовала судьба девушки, вновь оставшейся одной, ведь по завещанию кафе должно было быть закрыто после смерти его хозяина. И Куколке предстояло решить, что делать дальше. Конечно, благодаря её приемному отцу и наставнику, у неё было хорошее образование и достаточно денег для начала новой жизни, но теперь ей впервые предстояло принимать самостоятельное решение.
Постепенно люди начали расходиться, бросая печальные взгляды на последнее пристанище для замечательного человека и говоря слова соболезнования его юной наследнице. Куколка отстраненно отвечала им, смотря в пустоту. Для неё это был очень тяжелый день.
Спустя некоторое время у могилы остались только трое: Куколка и её две лучшие подруги, Джессика и Хелена. Тихо сказав, что будут ждать её у машины, девушки оставили свою подругу одну попрощаться с важным для неё человеком. Оставшись одна, Куколка впервые после смерти своего приемного отца расплакалась. Ей было тяжело прощаться с ещё одним близким человеком. Хоть девушка этого и не помнила, но в её непродолжительной жизни было слишком много смертей.
Немного успокоившись и прошептав дядюшке Альфреду слова благодарности за все, что он для неё сделал, Куколка побрела по дорожкам кладбища по направлению к главным воротам, за которыми располагалась парковка. Выйдя за ворота, девушка отметила, что уже все машины разъехались, кроме двух – машины её подруг и большого миниавтобуса черного цвета с тонированными стеклами. Как раз рядом с этим миниавтобусом и стояли Джессика и Хелен, разговаривая с двумя молодыми парнями. Судя по тому, что у одного из них была карта, а Хелен что-то говорила, водя пальцем по ней, они спрашивали у подружек дорогу.
Куколка направилась к ним, но не успела она подойти, как один из молодых людей кинулся на неё, хватая девушку и прижимая ей к носу какую-то сильно пахнущую тряпку. Одновременно с этим резко открылась дверь машины, откуда выскочил ещё один парень. Куколка отчаянно сопротивлялась, но было бесполезно – противник был сильнее, а её сознание уже начинало тускнеть. Погружаясь в сон, девушка видела, как её уже обмякших подруг затаскивали в машину…
Куколка пришла в себя от душераздирающего женского крика, который раздавался откуда-то издалека. Он отдавался болью в каждой клеточке её мозга. У неё безумно болела голова, и она всё никак не могла разлепить глаза. Потихоньку приходя в себя, девушка начала ощущать, что сидит на чем-то холодном, при этом её руки были заведены за спину и связаны, обнаженной кожей она чувствовала металл решётки, к которой она была прислонена спиной. Наконец у неё получилось приоткрыть глаза, сквозь пушистые ресницы, Куколка смогла разглядеть свои голые ноги.
Осознание того, что она практически голая, пришло не сразу. Ей понадобилось несколько минут, чтобы разглядеть, что на ней осталось лишь нижнее бельё. Это легко удалось сделать благодаря хоть и неяркому, но довольно широкому лучу света, который падал откуда-то сверху, разгоняя отчасти темноту, царящую в помещении.
Решив осмотреться, Куколка наконец подняла голову, и перед её глазами предстал «филиал ада на земле». Черные стены, на которых слабо светились багровые пентаграммы, которые были явно нарисованы человеческой кровью. Массивная железная дверь, залитая ею же, к которой были приделаны человеческие кости. Пол в бурых разводах, о происхождении которых было нетрудно догадаться. Пока Куколка себя осматривала, она не обратила на эту деталь внимания. А в центре комнаты находился большой черный алтарь, казалось, его матовая поверхность поглощала свет. И над ним то, что и приковало взгляд Куколки, полный ужаса. Её подруга.
Она была изуродована до неузнаваемости, и лишь по чёрным волосам Куколка смогла признать в этом истерзанном теле Джессику. Она висела вниз головой, подвешенная за жалкие огрызки бедёр – всё что осталось от стройных ног девушки – ржавыми крюками. С размозжённых краёв, оставшихся на месте отрубленных кистей, мерно капала кровь на гладкую, отполированную словно зеркало, поверхность алтаря. Лицо несчастной представляло собой ужасное зрелище: глазницы зияли пустыми провалами, залитыми кровью, нос был превращен в ужасное месиво, а нижняя челюсть отрублена так аккуратно, что язык остался на месте свисать вниз. Живот Джессики был распорот, а петли кишки вываливались наружу, закрывая собой обнаженную грудь. Свет, лившийся сверху как раз в том месте, где цепи крепились к потолку, позволял рассмотреть весь этот кошмар в мельчайших подробностях.
Куколке стало плохо и её вырвало желчью, из-за чего у неё остался неприятный горький привкус во рту. Она попыталась отплеваться, но это не помогло избавиться от противного вкуса. Хорошо было только то, что когда её рвало, на неё ничего не попало – всё-таки она сидела на коленях, наклонившись вперед.