22.04.20??
Леха, это было феерично и ужасно, но я вернулся. Сейчас пойду поем и напишу тебе, где я побывал.
Леха, сегодня не смогу писать, в голове сумбур, сажусь, пишу и стираю, пишу и стираю. Никак не могу мысли в порядок привести. Лиля спрашивает, что случилось. Нужно пробежку сделать, пойду до Днепра пробегусь, вернусь, тогда начну…
Я вернулся, пробежал почти 12 километров, чуть не сдох, все-таки нужно почаще физическими упражнениями заниматься. А то я как крыса в ящике Шредингера тут сижу, наполовину мертв, наполовину жив. Пойду все-таки с ребенком позанимаюсь, надеюсь, до завтра картинка никуда не пропадет.
23.04.20??
Решил бегать по утрам. Сейчас встал, на улице дождик, прохладно. Я пробежался, так хорошо. Жизнь прекрасна просто.
В общем, рассказываю. Я подготовил препарат, рассчитал дозу, чтобы 20 минут провести там. Элронд дал мне дополнительных реактивов, при помощи которых можно управлять временем в зависании практически до 30 секунд. Он же мне посоветовал использовать интервал в 20 минут, так как за это время я смогу понять точно, куда попал, и прочувствовать то место, но еще не забыть, откуда я пришел. Говорил, больше часа не обходится без последствий, максимально 45 минут, по его предыдущим опытам. По мне бы я и 5 минутами ограничился, но все-таки решил его послушать и сделать дозу на 20 минут. Да еще, одна минута тут – это один день там. То есть, я там пробыл 20 дней, ну если учесть, что там нет дня и ночи, то по сути больше месяца. Очутился я в той самой комнате, одна из дверей была открыта. Я прошел в дверь, за дверью оказался огромный зал, потолок которого был на высоте метров 15, а то и больше. Материал точно такого же серого цвета. Как и в первой комнате, в этом зале было ни темно и ни светло, а так серо и к тому же прохладно. Я сразу обратил внимание на то, что тут не хватает воздуха. Я и в комнате с четырьмя дверьми на это обращал внимание, но тут на открытом пространстве это было очень заметно. Тут было ощущение, что мы были высоко в горах, в разряженной атмосфере. Из зала также шло 4 выхода в середине каждой стены. Все двери сейчас были открыты, я пошел через зал насквозь и вышел с другой стороны. Там был переход с подъемом наверх, я по нему прошёл и вышел в другой зал.
В этом зале были люди, самые настоящие люди. Они подходили к столу, который стоял в центре зала, что-то брали с него и отходили. Я подошел к этому столу посмотрел, что там лежит. И мне показалось, что это реально какой-то очень комфортный сон. Леха, на столе ровными рядами лежали косяки, самые настоящие косяки. А те, кто был в этом зале, брали по одному, кто по два и закуривали.
Лех, я не выдержал и тоже закурил, и меня там реально вштырило, я приторчал. Я помнил, что времени у меня тут очень много, и я провел в этой комнате не меньше двух дней, часто подходя к столу, на котором все также было очень много косяков. Я подходил, брал, никто не обращал на меня внимания, и я тихонько садился в свободном углу и курил, курил, курил. Мне не хватало только общения, именно желание поболтать побудило меня пойти дальше. Сначала я пытался поболтать в этой комнате, но те, кто был рядом, не хотели разговаривать со мной, они были странные. Я подходил и говорил что-то вроде:
– Здорово, братан!
Но в ответ в лучшем случае мне отвечали:
– Отвали,– а то и просто игнорировали. И я пошел в другую комнату, искать, где повеселей. Пройдя по-черному, как ночь, коридору, я оказался в огромном зале, где было множество столов и очень много народу. Но суть происходящего в этом зале была точно такой же, как и в предыдущем, только видов дури на столах тут было гораздо больше. Я ходил между столами и смотрел на людей. Все они были мрачными и грустными, и никто не хотел разговаривать. Это было странно, так как вроде поводов для разговора было много. Ведь это был рай, я точно знал – это был рай. Тут можно было очень весело и хорошо проводить время. Не совсем понимал, почему все-таки унылые и безрадостные.
Я ходил между столами, и пытался найти компанию, но никто не хотел со мной разговаривать, я даже стал сомневаться, а слышат ли они вообще меня, и умеют ли они разговаривать. Но какая-то реакция на мои вопросы все-таки была. Когда я задавал им вопрос, они кто с мычанием, кто, что-то буркнув, отходили в сторону, и я опять оказывался один.
– Что, скучно тебе, турист? – вдруг раздался голос из-за моей спины. Я вздрогнул от неожиданности и повернулся. За мной стоял крайне неприятного вида молодой парень. У него были странно вывернутые конечности и очень смуглая кожа. Он смотрел на меня с усмешкой и высокомерием, но он говорил, а это было то, что мне нужно.
– Привет. А почему турист?
– Ты же тут не постоянный житель? Я же вижу, что ты тут временно. Был бы постоянным, был бы вот как они, не сейчас, так через первые сто лет.
– Сто лет?! А они тут все так давно?
– Кто-то тут очень давно, некоторые с начала времен, некоторые попозже перешли. Время тут течет иначе, чем там, откуда ты сейчас пришел.
– Это я уже знаю.
– Ты-то тут долго будешь?
– Надеюсь, что нет, а почему спрашиваешь?
– Да мало ли, вдруг останешься навсегда? Ну что, у тебя есть вопросы? Давай главный вопрос, обычно все туристы его задают первым.
– Что это за место?
– Это «ад», – с ухмылкой ответил он мне. – Ну а теперь давай второй вопрос.
– А ты кто?
– Я черт собственной персоной, – сказал он мне, поклонившись.
– Как это черт?
– Что, не похож? По-другому себе чертей представлял?
– Ну да, рога копыта, все дела.
– Можно и так, – он вдруг изменился и стал реально чертом, как из старого фильма «Вечера на хуторе близ Диканьки». Меня покрыло испариной от ужаса и осознания того, что я в аду. Но что-то тут не вязалось в картину моего представления об аде, совсем не вязалось. Я бы сказал, что тут рай, если бы не исполненные тоской лица и вот этот самый настоящий черт.
– Что замолчал? Давай следующий вопрос, хочешь я сам его за тебя задам? А где котлы, масло кипящее и прочие атрибуты ада? А нет. По крайней мере, на этом уровне точно нет, на других, насколько мне известно, тоже. Есть только там, куда совсем уж явные фарисеи себя сами загоняют и сами себе дрова под котел подкладывают.
– Как это сами?
– А ты думаешь, кто человека в аду больше всего наказывает?
– Ну, наверное, вы и дьявол?
– Нет, человека наказывает сам человек.
– Как это?
– А вот так, ты вот сам-то ушел бы отсюда?
– Не знаю.
– Ты как турист, просто попал сюда с черного входа. А если бы ты тут к этой вот наркоте еще и компанию вновь прибывших получил бы, то завис бы тут на первые сто лет, и не задумался даже. А потом, даже если бы знал, что есть выход и можно отсюда выбраться, выбрался бы? Нет, перешел бы в другую комнату, где взял бы наркоты покрепче и завис бы еще на 100 лет. И так много, много циклов, целую вечность. Так вот он, ад, устроен, никто никого не держит, никто не варит в котлах, кроме себя самих.
Пока черт говорил, он вернул свой облик человека с вывернутыми конечностями, и теперь стоял рядом со мной и мило поддерживал беседу. Он продолжал с насмешкой смотреть на меня, видимо, ждал моих следующих вопросов.
– А ты тут что делаешь?
– Я вроде как работаю, но, поверь, не дрова я тут таскаю. Даже вот наркотики по столам и то не черти разносят. Они тут вроде как сами по себе появляются.
– А много тут таких залов с наркотой?
– Очень много, там вот подальше алкогольные еще залы начинаются, там вино рекой и водка, и самогон, хочешь, провожу?
– Пойдем, посмотрим.
– Но сразу предупреждаю, там погрязней, чем тут, все-таки наркоманы – они более чистоплотные, курнули там или дорожку взяли и вон лежат, кто в отключке, а кто в ломках, у алкоголиков погрязнее будет.
Несмотря на предупреждение Черта, мне очень захотелось побывать в этом царстве Диониса и посмотреть, как мучаются те, кого я ненавижу. Еще слова черта для меня звучали как оправдание, что у наркоманов вот почище, чем у алкоголиков.
Мы прошли через два зала, и дикая вонь ударила в нос. Смесь мочи и блевотины сменил запах марихуаны.
– Вот тут зал текилы. Смотри, сколько тут мексиканцев, и других личностей, – сказал мне черт. – Больше всего люблю алкогольные залы, тут народ веселый, много времени проводят, так и не поняв, куда они попали. Иногда по 10-15 циклов сообразить не могут.
– А что за циклы такие?
– Двери вот видишь?
– Да.
– Вот они 100 лет закрыты и месяц где-то открыты. Хотя неправильно место, в котором нет дня и ночи, называть месяцами и годами. Но суть в том, что всего за 1 месяц ты волен перейти туда, куда посчитаешь нужным. Тут много выходов, даже есть возможность вернуться в жизнь или перебраться наверх, но крайне мало кто из людей так поступает. Двери открываются. Алкоголики ищут залы, где могут пить что-то другое, нежели они пили 100 лет, а наркоманы ищут траву покрепче или иглу потолще. И так цикл за циклом и проходят.
– А почему лица у всех такие грустные? И почему общаться никто не хочет?
– Да они уже не умеют общаться, большинство уже человеческую речь забыло, да и радость от приема наркотиков и алкоголя они получают только в первые года. А потом все – тоска и мученье. Когда ты попадешь сюда уже на ПМЖ, сам поймешь, что я тебе сейчас рассказывать буду.
– Ты уже почти все рассказал, вроде.
– Не все, тут много можно рассказывать, как и кто сюда попадает. Тут такие души порой интересные встречаются, а когда двери открыты, сюда кто только не приходит. Бывают одинокие, бывают с проводниками, многие остаются тут сразу. Некоторые больше не возвращаются.
Тут произошло крайне неприятное событие. Рядом со мной стоял какой-то бухарик, который неожиданно блеванул на меня, запачкал половину моего тела. Меня перекосило от ненависти и мерзости. Ты же знаешь, Лех, как я отношусь к алкоголикам. Меня накрыло такой яростью, что я чуть не задохнулся. А Черт этот, увидев мои эмоции, даже посочувствовал мне, говорит:
– Что, ненавидишь их?
– Больше жизни, из-за таких, как они, мои родители погибли.
– Я вот тоже ненавижу и мщу им тут, вот уже не знаю сколько веков. Знаешь, я если в зале остаюсь с ними, то время от времени их без пойла оставляю, на десятки лет. Как они воют и страдают. Правда, скажу тебе, брат, удовольствия от этого я уже не получаю. Первые 1000 лет я буквально наслаждался местью, но сейчас сам страдаю не меньше этих уродов. Переиграть бы все, простить их да уйти отсюда, но уже не могу, нет сил. Вот и продолжаю свою работу.
Ты прикинь, Лех, черт назвал меня братом. Меня как молнией пробило, даже на секунду показалось, что он – это я. Вид и обличие свое он мог менять, хотя само понятие «внешний вид», мне кажется, там было чем-то виртуальным.
Я с этим чертом еще походил немного, потом этот гад меня напугал, извини за тавтологию, до чертиков, он задал мне вопрос:
– А ты запомнил место, откуда пришел?
Я потерялся в этих переходах, а он такой с улыбкой:
– Ищи комнату, где сначала появился, а то тут останешься, двери закроются – и все, поминай как звали. Как ты тут вообще один, без проводника?
И вот тут мне стало действительно страшно, Леха. Ужас накрыл меня с головой, я знал точно, что ту комнату, из которой я пришел, уже не смогу найти. Я потерялся в этом лабиринте буквально через один зал после того, как вышел. И как мне найти мою комнату, я не представлял. Поэтому почти все время, которое я провел потом в этом месте, действительно ставшим для меня адом, я ходил из зала в зал и искал ту комнату, из которой появился.
И знаешь, что я в итоге нашел? Я нашел выход из ада! Оказывается, из него можно выйти, но лучше все по-порядку…
Слушай, я побегу, пойду погуляю с Лилей и Асей. Погода хорошая, так не охота в этом склепе сидеть.
24.04.20??
Погода – просто супер! Вчера не смог себя заставить войти в лабораторию. Да и сегодня половину дня гуляли с Лилей. Так хорошо на улице, весна, птички поют. Тепло уже. Просто замечательно в этом году. Мы гуляем по 10 километров, до Днепра и обратно.
На чем я вчера закончил? Вспомнил…Долго бродил я по залам, и, честно хочу сказать, все хуже и хуже мне становилось. Я сейчас, когда вспоминаю то чувство, которое испытывал, понимаю – это были реально муки ада. Полная безысходность. Я проклял всех и сделал всех виноватыми в моем положении. Ах, Леха, слышал бы ты, как я крыл тебя, какие красивые и изысканные слова я подбирал, чтобы описать и тебя, и Элронда. Каких только проклятий я не посылал всем и вся. Я вот сейчас даже вспоминаю, ты уж прости меня, Лех, как я тебя ругал. А потом я нашел выход, не ту комнату, в которой я появился, а выход.
Расскажу по-порядку. Я ходил из зала в зал, пытаясь отыскать ту комнату с марихуаной, в которую я попал в первый раз. Я разрабатывал стратегию перемещения, держаться одной стороны или другой. Но быстро понял, что число залов тут огромно, и в них нет какой-то структуры или лабиринта. Есть просто хаотически разбросанные залы и переходы. Когда я понял, что не смогу найти той комнаты, я начал стараться искать коридоры, которые ведут, как мне казалось наверх. Я шел так дня три или четыре, с подъёмом наверх.
Тут, кстати, есть залы не только со спокойными алкоголиками или наркоманами, тут есть залы вечеринок, с музыкой и прочими. Разнообразие очень большое, я посетил огромное множество таких вот вечеринок. Знаешь, я понял, что те, кому надоело спокойное пьянство или курение, остаётся в зале с бешеной музыкой, но проведя там 100 лет, бегут в тишину, и опять бухают, курят, нюхают. Если бы черт меня не напугал, что я не смогу выбраться отсюда, я бы даже смог тут оттянуться. Но мысль, что я тут могу зависнуть навсегда, гнала меня вперед, из комнаты в комнату, из зала в зал. Я искал выход вперед и наверх, и, возможно, именно эта тактика и сработала, так как вдруг я увидел комнату, которая была не серой, как все тут, а какого-то фиолетового свечения. Рядом с комнатой стоял мужик, который тоже светился этим же светом. Мужик был странный, но приятной наружности. На нем был какой-то балахон непонятной расцветки и на голове что-то похожее на чалму. Увидев меня, он улыбнулся мне так, как будто знает меня сто лет, и сказал:
– Привет дорогой. Ты что тут делаешь?
Я так оторопел от его вопроса, что выпалил первое, что пришло мне в голову:
– Здравствуйте, вы – черт?
Он по-доброму так засмеялся. Мне стало тепло в душе, как не было в последнее время.
– Нет, я не черт, скорей наоборот. Но все-таки, что ты тут делаешь?
– Я выход ищу, комнату, в которой я тут появился.
– Вот выход, но тебе сюда нельзя, ты как сюда попал?
Мне почему-то было стыдно рассказывать этому светлому, как я сюда попал. Мне почему-то стало стыдно, хотя стыдиться мне особенно было нечего. Потом я подумал, а чего я тут могу скрыть? В конечном итоге, я был где-то в глубинах своей собственной головы. Поэтому я решил рассказать ему все, пусть он уже решает, разрешить мне выходить или нет.
– Я вроде как ученый и тут с исследовательской миссией. Я разработал определенный препарат, который помог мне попасть сюда. Но я встретил черта, который сказал мне, что я должен найти комнату, в которой я тут появился. Иначе я не смогу вернуться.
Светлый вновь засмеялся, по-доброму так мягко:
– Ученый, значит, а чертям веришь?
– Мне тут сложно как-то кому-то верить или не верить, он так сказал уверено, что я действительно испугался, вот ищу выход. Вы меня выпустите?
– Конечно, нет, тебе сюда нельзя, ну если ты только не решил переродиться.
– Что значит переродиться?
– Эти ворота ведут в новую жизнь, чтобы человек мог родиться заново. Если пройти по этому коридору, там будут ворота, ведущие в нирвану. Но тебе ни сюда, ни сюда пока что нельзя. Ты должен вернуться тем же путем, которым попал сюда. Ты знаешь, сколько времени тут уже провел и сколько еще проведешь?
– Да, по расчету, мне тут пара дней осталось, не больше.
– Вот и славно, что ты такой осторожный. Значит, пожди еще пару дней и возвращайся. А сюда тебе нельзя.