— Ого, да вы, похоже, мечник?
— Мастер клинка, — поправил я, пригубив слегка прохладной жидкости, — а вы, вижу, трактирщица.
— Ну… — она мотнула головой на моё справедливое замечание, — раньше я тоже хотела овладеть оружием. Не получилось. Теперь я работаю здесь.
— Согласись… — я поднял лицо к тёмному потолку таверны, — если бы тебе платили деньги за тренировки, ты бы никогда не устроилась здесь работать?
Девушка нахмурилась и скрылась в служебном помещении. Не видя причин возвращаться за столик, я облокотился боком о деревянный выступ и стал рассматривать коллекцию выпивки, висящей на стене. В основном дешевый алкоголь, но иногда глаза натыкались на что-то более редкое, пусть и то же настоявшееся более недели вино. Довольно зевнув, я уже собрался вырубиться, как меня мельком коснулась знакомая аура пустоты. Каждый новый посетитель, раскрывавший дверь, приносил немного холода с собой. Но в этот раз мороз был таким неестественным, будто кто-то вбросил тающий ледник в здание. Мои глаза лишились сонливости, мозг протрезвел и заработал в полную силу. Однако со стороны казалось, что я очнулся, чтобы допить вторую кружку.
— Только безумец в одежде Ордена Дракона Тьмы зайдёт в столь людное место. Впрочем, разве эти понятия не неразрывны?
Несколько секунд молчания. Даже музыка исчезла, и лишь назойливый холод выбивал дрожь на зубах некоторых посетителей. До моего правого уха дошло тихое:
— Смешно, Виён.
Я замер. Подобные голоса не забываются и спустя века, и дело даже не в звучности или магическом тембре. Мне оставалось лишь побороть дрожь и вытереть выступивший на лбу пот.
— Почему.
Нгует молчала. Но, в свою очередь, не проявляла агрессии, свойственной фанатикам её культа. Будто она пришла сюда по личной цели. Мне всё ещё не хотелось разворачиваться. Я не был готов встретить её лицом к лицу.
— Обряд посвящения требует, чтобы я отреклась от всего, что связывает меня с материальным миром.
Пытаясь не подавать виду, я протянул ладонь к кружке, продлевая паузу. Она молчаливо ждала, пока я закончу, но мне не хотелось продолжать диалог с ней. Вскоре весь алкоголь оказался в желудке, оставив после себя лишь чувство горечи. Я прокашлялся.
— Всё-таки, ты нашла тех, кто способен научить тебя колдовству?
— Они сами меня нашли, — ответ поступил незамедлительно, будто она только и ждала, как сообщить об этом. — Орден собирает новых последователей, способных манипулировать магией крови. Даже самый могущественный заклинатель не сможет предотвратить сегодняшнее вторжение.
В её словах я не слышал человечности. Сухая констатация фактов. И вновь никто не мешал мне протянуть руку к оружию и закончить всё одним взмахом. Но… Разве смерть пешки что-то изменит? Или я просто пытаюсь так себя оправдать?
— Что насчёт отречения… А как же родители? Они уже… — я щелкнул пальцами, — готовы?
— Не по моей вине. Во время отъезда, ночью, на нас напали бандиты.
На мне чувствовались взгляды многих посетителей. Для культиста не составит труда забрать их жизни в одно мгновение. Они понимали, что в этой ситуации им никто не поможет. Что же, так и есть.
— Тогда покончим с этим.
Резким взмахом с разворота я планировал перерубить Нгует пополам, но перед моими глазами лишь мелькнуло золотое пятно. У меня бы и не получилось. В руках чувствовалась нечеловеческая слабость, и это не следы проклятья или заклинания. Организм прогнулся под весом собственных грехов.
В следующую секунду мои руки окутали сапфировые цепи, нашедшие основание у пола. Несмотря на судорожные попытки вырваться, магический металл не поддавался никакой силе. Краем зрения я заметил, как девушка проводит острым айкути по своему запястью. Её лица не видно, а потому не могу сказать, испытывает ли она что-то при этом. Алые капли стекают по кожаной перчатке, скапливаясь на досках. Из пролитой жидкости быстро закрутился ураган, в считанные мгновения образуя хлюпающую и чавкающую однородную массу. Получившееся отродье быстро росло в размерах, тело оформлялось в непропорциональный кошмар, являющийся ничем иным, как демоном прямиком из Ада.
— Он… Неплох, да? — в её голосе была задумчивость. Она говорила с таким спокойствием, будто ни потеря крови, ни лицезрение отвратительного инфернала её совершенно не волновали. — По крайней мере, он верный.
Я не пытался вырваться более, хватка ослабла. Демон взмахнул когтистыми лапами, мои ноги потеряли опору . Магия крови запустила меня в болезненный полёт. Я пробил своим телом потолок, твёрдое дерево с хрустом пало под напором. Холодный ветер обхватил меня и принёс в лёгкие слабый запах хвои. Секунды растянулись на вечность, гравитация не планировала возвращать меня вниз. Где-то там слышались крики, но меня уже мало что волновало. Остекленевшие глаза уперлись в серебристый лик луны. Испещренное кратерами, небесное тело напоминало мою жизнь. Взлеты и падения, наверное, невозможно подсчитать… Но ведь были и ровные участки. На что же… На что я их променял?
Пришлось подождать с минуту, чтобы осознать, что меня перекинуло в очередное воспоминание. Ночной Сад Грёз. Рукотворное чудо из сотен прудов и мостов, где, казалось, каждый житель смог бы найти местечко по вкусу. Гигантская луна горела на небе, всё так же боясь оголить свою тёмную сторону, но продолжала светить каждому, будь то очередной оборванец, авантюрист или богач. Одинокие лодки пестрили на кристально чистой воде, то и дело складывая богатый улов в корзины — гигантские рыбы, несмотря на постоянную деятельность людей, были настолько непуганые, что иногда выпрыгивали прямо к ногам очередного рыбака. Пожалуй, маги искусственно поддерживали популяцию речной фауны. Ни одна деталь не могла нарушить ни зрительное, ни осязательное, ни звуковое удовлетворение от пребывания на каменистом берегу. Мягкие кувшинки разбавляли лазоревую атмосферу спокойствия, своей желтизной привлекая квакающих лягушек. Приятная прохлада сладко огибала тело, оставляя после себя пьянящий аромат свежести.
— Ваша семья… Уезжает? Но почему?
Нгует старалась не смотреть мне в глаза. Её лицо скрывали отросшие локоны, которые она нервно накручивала на пальцы. Мне приходилось ждать не менее минуты ради ответа, чтобы девушка смогла проглотить ком в горле.
— Мы… То есть… Я… Я не оправдала ожиданий…
— Ожиданий?..
И снова затишье. Нгует выпустила ладони из волос и согнулась в три погибели, словно выдавливая из себя слова:
— У меня… Нет способностей к магии…
Я застыл, не зная, что ответить. Для родителей Нгует, членов знатного рода, считалось кощунственным иметь в наследниках человека, не способного проявить чистоту своей крови незаурядными способностями к магии. Без каких либо исключений, это налагало позор на всю семью.
— Мы поедем… Не знаю… Постараемся найти нового учителя… — всхлипы прорвались в её слова, то и дело прерывая дрожащую речь, — наверное…
— Я думаю, что у тебя всё получится, — мне ничего не оставалось, как потрепать её по голове. Плач Нгует лишь усилился. — Уверен, вне столицы есть много достойных боевых школ. Ты обязательно найдёшь наставника.
Ещё одна пауза, прерываемая лишь звуком падение слезинок на каменный мост.
— Ты ведь… Не понимаешь?
Её фраза зависла в воздухе, будто являясь риторическим вопросом. Скорее всего… Потому что на него невозможно было ответить, как ты не старайся. И почему… Почему в тот час я ничего не осознал?.. Не получив ответа, ей оставалось лишь продолжить:
— Я буду… Ск…
Её слова прервались новым всхлипом, рискующим перейти в рыдание. Тогда я был, пожалуй, уродом похуже нынешнего, но понял, что нужно действовать. Мои руки окутали девушку в объятья, она замерла. Свет луны упал на нас, выйдя из-за туч. Своим искренним излучением небесный диск накладывал неописуемое спокойствие. Нгует пришлось несколько раз заглотнуть ртом воздух, чтобы продолжить.
— Ты можешь… Попрощаться со мной завтра, перед отъездом? У меня есть кое-что для тебя…
На следующий день… Я должен был отправиться в боевую школу для обучения. Пройти сотни километров, попасть на отборочный турнир и приблизиться к совершенству на крохотный шаг… Это дало бы мне шанс выйти в люди. Получить достойное образование, раскрыть свой талант. Стать мастером клинка, моё единственное желание, цель, идея. Моя единственная возможность исполнить заветную мечту.
— Я постараюсь…
Мне не оставалось ничего, кроме как соврать. Я никогда не врал до этого.
— Значит… Мы видимся не в последний раз? — на лице Нгует сверкнула тень знакомой улыбки. — Пожалуйста, пообещай прийти. Я постараюсь оттянуть отъезд, как смогу. Может, даже до ночи. Правда… Не знаю, насколько это безопасно…
— Да, конечно… — мой голос потерял твёрдую хватку, но девушка, казалось, потеряла голову от самого факта нашей возможной встречи. Ей было плевать на интонацию. — Я приду.
Нгует укутала лицо в моей груди, вытирая слезы. Я прижал её голову, поглаживая угольные волосы. Не знаю, сколько прошло времени в столь мирном уединении. Всё же, она заёрзала, в конце концов, вырвавшись из объятий.
— Пожалуй, сделаю это сейчас…
Девушка отвернулась и распахнула небольшую сумочку. Её пальцы дрожали, когда она извлекла небольшую игрушечную панду. Зверек смотрел на меня, как живой, милые пятна на его мордочке, казалось, сияли ярче солнца.
— Мой подарок тебе… Чтобы ты помнил всегда, что бы не произошло.
Я принял игрушку в грубые ладони, бессмысленно уперев взгляд. Нгует утерла глаза мокрым кулаком, после чего придвинулась ко мне и поцеловала. Я не отказался.
Наваждение исчезло, опустив меня в пучины боли. Я раскрыл глаза, слезы уже не могли держаться под веками. Луна скрылась под облаками, тело медленно падало вниз. Меня пробила дрожь, и вместе с ней странная решимость. Мои зубы заскрипели. Пришло осознание того, что с тех пор, как я стал мастером клинка, у меня не было новой цели. Значит, настало время её выбрать. И достигнуть тут же, стерев былые ошибки.
Я повернул налитое свинцом тело лицом к приближающейся таверне. Нгует с интересом смотрела на моё возвращение. Я взвёл руку. Из устройства на левой ладони вылетел чёрный крюк, как пиявка вцепившийся в живот чернокнижницы. Механизм со свистом вытянул девушку на мой уровень, она лишилась превосходства. Оказавшись с ней лицом к лицу, я оскалился и точным ударом планировал поставить точку в истории. Реакция Нгует ничуть не ухудшилась с годами, и лишь холодный поток воздуха дожидался меня на её месте. Она переместилась на несколько метров назад, тут же переходя в атаку. Из её ладоней вырывались кровавые сгустки, но мне не составляло труда принимать снаряды на меч до тех пор, пока тело не встретилось с крышей таверны. Я упал на спину с осознанием того, что тонкий брусок пробил меня насквозь. Передо мной, словно перышко, опустилась Нгует. Золотистая маска слетела с её лица, но глаза, казалось, затмила тёмная плёнка. Острый кинжал нацелился прямо на моё горло. Я усмехнулся, закашлявшись кровью.
— Не сможешь.
— Почему? — вопрос, произнесенный совершенно не заинтересованным тоном.
— Не хочу.
Из моих рук вырвалось шесть клинков, одним порывом унося Нгует с пути. Она кувырком полетела по крыше, но зацепилась за выступ и вернула баланс. Я воспользовался заминкой и поднялся, вонзив острие в сухое дерево. Сторонний наблюдатель не успел бы моргнуть за то время, что мы сблизились друг с другом. Воздух заполонил лязг металла, адреналин бушевал по телу, разгоняя организм до сверхчеловеческих пределов. Мы мелькали в танце, словно кто-то из нас впервые осмелился пригласить другого на танец. Магический щит культистки то и дело мерцал перед глазами и сдерживал мой неистовый натиск. Каждое попадание в её оборону знаменовал треск рушащегося на глазах оружия. Чернокнижница парировала атаки с такой легкостью, будто готовилась к этому всю жизнь. Иногда девушка пропускала случайные удары, причём даже те, которые не могли попасть даже в самых отчаянных мечтах. Каждая пролитая капля крови, казалось, лишь усиливала её, и перспектива дальнейшей драки была не в мою пользу.
Я не мог найти какой-либо бреши в её движениях. Но нужна была хоть одна лазейка, переломить ход сражения, шансы утекали с каждым взмахом. Нгует выставила защитный талисман передо мной, с насмешкой наблюдая за обрубком моего клинка, рисковавшего рассыпаться от попадания в разрушительное поле. Я тяжело дышал, пот ручьем заливал глаза. Исчезли ночные запахи, будто в этом мире были только мы вдвоём. Перед глазами лишь маячила её ненавистная улыбка.
Моя рука потянулась к её горлу. Магический щит крепко держался, но его жалкие попытки оттолкнуть чуждый элемент были бесполезны. Пульсирующая кисть пробила барьер и выхватила жалкую девчонку из её обороны, со скрежетом обрушивая её вниз.
Рухнув, Нгует растворилась во тьме ночи. Я сплюнул скопившуюся под языком кровь и, царапая клинком крышу, побрёл вперёд в поисках исчезнувшего противника. Мороз сковывал неточные движения, слышался лишь хруст дерева под ногами. Левая рука безжизненно висела в воздухе, кажется, сломалась во время преодоления барьера. Вряд ли бы у меня получилось отбиться от нападения, я должен атаковать первым. В незримом тумане блеснуло два красных глаза, сигнал к действию. Я налетел на противника, совершенно не ожидая напороться на кровавого демона. Он встретил меня ударом заостренных когтей, на груди засияла рваная рана. Прохрипев, я отлетел на метр назад, попытался подняться, оказался вновь сбит проклятьем, направленным из-за спины. Тело онемело и отказалось двигаться, не хватило сил даже поднять меч над головой. Но… Разве так должна была закончиться моя жизнь? Где же неутомимая воля, позволявшая тренироваться сутки напролёт? Жертва всем, ради одной силы… И где же она, эта сила? Неужели именно так и приходит конец, с полным пониманием своей ничтожности? С осознанием, что ты мог повернуть исход, если бы не глупая идея, отчаянное желание? И теперь… Уже поздно?
Нгует появилась перед расплывшимся взором. Её походка стала менее твердой, она покачивалась с каждой поступью. Слабая гримаса боли очертила её лицо. Культистка нагнулась с намерением закончить начатое. Она приблизилась ко мне вплотную, ледяное лезвие почти коснулось шеи. Я схватил её за руку.
— Рассечение… Луны.
Огненный шлейф, в разы жарче всех предыдущих, очертил свой путь. Удар почти прошёл через культистку, она попыталась вырваться, что спасло её жизнь. Лезвие улетело по касательной, затерявшись в дали, тёплая кровь брызнула на лицо. Чернокнижница сделала несколько судорожных шагов назад и рухнула передо мной на колени. Из её живота сочилась багровая жидкость, которую, похоже, она уже не смогла использовать в свою пользу.
— Неплохо сражаешься. Ты почти победила.
Лишившись клинка, оставалось только вырвать из окоченевших ладоней Нгует её же кинжал. Она только вздрогнула и уставилась на меня затухшим взглядом. Моё тело бил озноб, рукоятка отказывалась держаться на пальцах. Культистка тихо промолвила:
— Но снова проиграла… Проиграла все битвы, как одну…
Закрыв глаза, девушка свалилась лицом вниз. Я вздохнул. Никакого удовлетворения от успеха, пожалуй, наоборот. Будто заноза вонзилась в сердце. В то же время, мне никогда не приходилось так бороться за жизнь. Не таких ощущений ожидаешь от самой важной схватки в жизни. В груди зияла пустота, чувство незавершенности. До ушей дошёл слабый всхлип. Я подумал, что мне показалось.
— Виён… Ты ведь ничего не помнишь?
Я поежился.
— Всё. Я помню всё.
Нгует попыталась подняться, но её руки подломились, и она с шипением опустилась в собственную лужу крови. Мне стало её жалко, но сил хватило лишь на то, чтобы склонить голову.
— Помнишь, тот день… Мы должны были встретиться?
— Помню.
Меня коснулась сильная дрожь. По телу будто прошли тысячи капель моросящего дождя.
— Но ты тогда не пришёл… И я ждала… — кашель прерывал её слова, иногда буквы становились совершенно неразличимы. — Попросила родителей подождать до вечера… Потом до ночи… Но неизбежное было невозможно отложить…