Раздался стук в дверь – три легких удара. Полина вздрогнула, подскочила и дернула за ручку.
– Готова? – Парни протиснулись в приоткрытую дверь.
Полина кивнула.
– Тогда можем идти.
– А куда мы направляемся?
– Тс-с-с, сама все увидишь. Нам надо быть на месте в полночь. А теперь тихо!
Они миновали десяток спален и, к удивлению Полины, прошли мимо главной лестницы. Противоположное крыло, где располагались личные покои некоторых наставников, было не освещено, но ребята продолжали медленно и бесшумно передвигаться вдоль коридора, осторожно заглядывая за углы и сворачивая в такие узкие проходы, что приходилось идти друг за другом боком, прижавшись спиной к стенке. Полине казалось, что здание намного меньше по размерам, и она никак не могла сообразить, почему коридор, по которому они продвигались вперед, все никак не кончается. Через некоторое время они снова оказались в просторном помещении, из которого вели две двери. Сева что-то поискал в кармане и достал маленький темный ключ. Раздался щелчок замка, и ближняя дверь со скрипом отворилась.
– Откуда это у вас? – Полина уставилась на ключ.
– Позаимствовали на время у Ильи Пророка, – прошептал Митя. – Полезная вещь – отпирает любые замки, не защищенные заклинаниями.
Перед ними открылась огромная комната, залитая лунным светом. Свет проникал сквозь единственное окно, куда были вставлены необычные выпуклые стеклышки, умножающие слабые лунные лучи в десятки раз. Помещение казалось заброшенным, и хоть разглядеть что-то плохо удавалось, по углам все же вырисовывались сваленные в кучу предметы мебели и сундуки. В серебристых лучах света скопления хлама принимали устрашающие очертания. В глазах Севы, стоявшего в самом центре комнаты, отражалась луна, а на лице играли причудливые блики. Полина невольно засмотрелась на высокий силуэт, окруженный сказочным сиянием. В загадочной комнате все дышало волшебством. В следующую секунду дверь закрылась, Митя подошел к другу, и они вдвоем начали осторожно вынимать стеклышки из рамы окна. Полина догадалась, что делали они это не впервые, так как движения их отличались точностью и слаженностью.
– А нельзя ли его просто открыть? – поинтересовалась она.
Но ответа так и не дождалась, увидев лишь хитрую Митину улыбку, – он обернулся к ней, поманил к себе рукой и вдруг выпрыгнул в пустое окно. Полина подскочила к подоконнику, когда за ним исчезла и макушка Севы. Взглянув вниз, она увидела их поднятые лица. Парни стояли на крыше широкого крыльца, а не на земле, как ожидала Полина. Вслед за ними она ступила на шаткую поверхность козырька.
– Теперь еще разок вниз, – сказал Митя, присел и в следующую секунду, зацепившись руками за край, повис в метре от земли. Пальцы его разжались, и он бесшумно спрыгнул в мягкую жухлую траву.
– Я не уверена, что смогу это повторить, – сказала Полина.
– Садись на край и давай мне руки.
Сева, не изменившись в лице, взял ее ладони в свои и поднял ее. И вот уже Полина висела над чернеющей пропастью, откуда к ней тянулся Митя.
– Это самый короткий и безопасный путь в лес, – пояснил белокурый маг, стряхивая с куртки кленовый лист, когда Полина уже стояла рядом с ним. – И окно не заговорено.
– В лес… – пробормотала она. – Отлично, теперь я хотя бы знаю, куда мы идем.
Севины ступни коснулись земли, и ребята двинулись дальше, в непроглядную тьму под густыми сплетениями ветвей. Под ногами шуршали опавшие листья, а иногда что-то хлюпало и хрустело. Заиграй-Овражкин щелкнул пальцами, и в его ладони появился маленький светящийся шар. В отблесках холодного света лица молодых людей выглядели неестественно бледными.
– Так что вы собираетесь делать в лесу? И зачем вам я? – осведомилась Полина, решив, что теперь уже можно спрашивать.
– Ты же не перевертыш? – вдруг спросил Митя.
– Я? – Полина не поняла, к кому был обращен вопрос. – Нет, конечно.
– Странно. Ты ведь говорил, что она сильный друид. – Митя повернулся к другу.
Сева лишь пожал плечами.
– Я друид? Значит, я могу быть оборотнем?!
– Естественно. Все полноценные друиды – оборотни, хотя чаще всего они владеют магией Земли.
– Но почему я этого про себя не знала? – удивилась Полина.
– Ты не совсем друид. Ты становишься им только… только когда на тебя начинает действовать проклятие, – послышался ответ Севы. – На твой крик слетаются птицы. Они-то и натолкнули меня на одну мысль.
– Жаль, жаль, что я не настоящий друид и не могу стать перевертышем, – расстроенно протянула Полина. – Так что вы задумали?
– Я тоже не перевертыш, – продолжил Сева, словно не слыша ее вопроса.
– Ну, ты ведь и не друид. – И почему они так и не ответили, в каком обряде ей предстояло участвовать?!
– Это точно! И он не может пережить такой несправедливости! – усмехнулся Митя.
– Так в чем дело? – Полина потеряла нить, и это стало ее раздражать.
– В том, что я хочу быть перевертышем.
Мысли в Полининой голове бешено закрутились. За этим они и шли в лес? Сева хотел превращаться? Но как это возможно?! Может, ей самой придется превратить его в какого-нибудь зверя, если ей объяснят, как это делается? Что ж, тогда она с удовольствием заколдует жестокого сердцееда и превратит его в… пуделя!
– Мы нашли описание одного древнего обряда. С его помощью Сева сможет превращаться в…
– В птицу, – подсказал Сева, выразительно взглянув на Полину.
– Да, в птицу. Но на первое время потребуется помощница, то есть ты, чтобы «заземлить» его. Птице нужно оставить что-то на земле. Дело в том, что ты будешь хранить, так сказать, его человеческий облик.
Полина почувствовала, как горят уши, и мысленно поинтересовалась, сколько девушек наслали бы на нее порчи и сглазы за возможность прикоснуться к Севиному «человеческому облику». А припомни они к тому же, что летом она жила в его доме… Неудивительно, что на ней лежит какое-то жуткое проклятие.
– Это обязательно должна быть девушка и… – Митя с улыбкой взглянул на Полину и не договорил.
– Странно, почему именно девушка должна участвовать в обряде?
– Понимаешь, необходима, как бы сказать, подруга сердца.
– Это только формально, – холодно подчеркнул Сева, и заинтересованная улыбка исчезла с Полининого лица. Ощутив внутри болезненный ледяной укол, Полина подумала, зачем же тогда ее взяли, если это лишь формальность?
– Но так как у него нет подруги… – Митя попытался исправить неловкое положение: – Или сердца… что вероятнее…
– В общем, нужна девушка.
– Я должна буду что-то хранить? В прямом смысле?
– Ты составишь зелье. Все ингредиенты мы достали. И рецепт тоже есть. Овражкин выпьет зелье и превратится.
– Хорошо, составление зелья не очень пугает.
– И без тебя он не сможет вернуться обратно.
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Полина.
– Ты выдернешь перо из моего крыла. И через некоторое время позовешь меня, – вставил Сева.
– Звать нужно громко? Это было бы небезопасно… Нас могут обнаружить! И если узнают, что я была ночью в лесу…
– Нет-нет, кричать не нужно. Возьмешь в руку перо и шепотом скажешь: «Финист, ясный сокол, вернись ко мне».
Полина засмеялась:
– Финист, ясный сокол?! Надеюсь, мне, как подруге сердца, не придется произносить это влюбленным голосом? В таком случае вам придется подыскать кого-нибудь другого.
Сева промолчал. Что ж, око за око, зуб за зуб.
– Такого условия вроде бы не было, – усмехнулся Митя.
– И пожалуйста, не потеряй мое перо, – сказал Сева, резко остановившись. – Оно должно оставаться у тебя, пока я сам не научусь обратному превращению. И все это нужно держать в секрете.
– Не потеряю.
– Замечательно, что вы договорились, – притворно весело подытожил Митя, заметив их воинственные взгляды. – Мы пришли.
Они стояли на маленькой вытоптанной полянке, окруженные черной стеной вековых деревьев и горсточкой кристаллов-световиков, которые Митя вынул из кармана.
– Я думаю, нам стоит присесть.
Все трое опустились на корточки, и парни стали водить ладонями над влажной холодной землей. Под Севиными пальцами засеребрился легкий туман, Митин же участок зазеленел свежей травой.
– Так вот как вы справляетесь с водой! – удивленно воскликнула Полина.
– Я могу сделать так, чтобы вода высохла, – сказал Сева, и Полине почему-то стало не по себе от его слов.
– Зато вода – лучший друг растений, – вмешался Митя. – Видишь, как быстро они растут!
Митя достал несколько маленьких свертков и пустую мутноватую амагиль. Сева вынул из-за пазухи книгу и положил на сухую траву, открыв на заложенной лентой странице. Книга выглядела старой и очень потрепанной, листы рассыпались по краям. Полина попыталась разглядеть слова, записанные в столбик витиеватым почерком, но не смогла прочесть и половины.
– Руны, – бросил Сева, заметив ее напряженные попытки разобрать написанное. – Я скажу тебе, что и в какой последовательности смешивать. Только ты должна быть очень внимательна и… сосредоточена. Ты должна очень хотеть составить это зелье и должна смешивать ингредиенты, прилагая все усилия, точнее…
– С любовью, он хотел сказать, – уточнил Митя. – У него плоховато с этим термином. Когда он признается в любви девушкам, он обычно говорит: «Теперь я очень внимателен и сосредоточен и прилагаю все усилия…».
На этот раз расхохотался даже сам Сева.
– Я постараюсь, хоть это и крайне трудно – изобразить любовь. – Насмеявшись, Полина поставила амагиль перед собой на траву.
Прошло около двадцати минут, когда предпоследний ингредиент, входивший в список переходного зелья – измельченное крыло тигрового мотылька, – был добавлен в вязкое коричневое снадобье. Полина помешала получившуюся кашицу, неприятную на вид, и с напускной доброжелательностью протянула амагиль Севе. Тот снова засунул руку в карман и на этот раз вынул большое черное перо.
– А это что?
– Перо настоящего Финиста, – ответил Митя, наблюдая, как Сева серебряным клинком сделал маленький надрез на своей руке, и алая – а вовсе не черная – кровь тяжело закапала на перо. – Без него ничего не получилось бы.
– Настоящего Финиста? Но где вы достали его? Анисья говорила, что Финист, как и Гамаюн, охраняет подземелье под Росеником.
– Да. – Митя поднял голову, взгляд его был испытующим.
– Но когда вы успели… – Полина замолчала. Ее посетила совершенно невероятная идея. – А Финист случайно не стережет вход, отмеченный Руной Меркурия?
– Догадалась наконец? – спросил Митя с улыбкой.
– Не может быть! – В голове Полины мигом всплыли воспоминания о маленькой серебряной ложечке с выгравированной на ней руной Меркурия. Она видела эту ложку в доме у Севы, когда пила с Юлей чай на веранде! И Юля сказала, что молодые люди «как сквозь землю провалились». Так значит, Севина мачеха была близка к истине!
– Мы хотели… – Митя поймал Севин взгляд и продолжил: – чтобы ты спустилась в подземелье с нами, но тебя не было дома. Ты, кажется, где-то гуляла.
– Готово, – прервал его Сева, кивая на склянку со снадобьем, в которой теперь плавал кусочек черного пера, орошенного кровью. Амагиль начала медленно нагреваться и излучать слабое свечение.
– Ну так пей, – сказал Митя.
Как только сосуд с зельем опустел, раздался негромкий хлопок. В полутьме – кристаллы-световики постепенно гасли, теряя заряд, – Полина не успела разглядеть, что точно произошло, но уже через секунду в воздухе на уровне ее глаз зависла небольшая птица.
– Коршун? Так ты коршун? – удивилась она, узнав хищника, которого не раз видела в детстве: точно такой же коршун некогда перетаскал всех цыплят в деревне у знакомой. – А почему же не ясный сокол?
– А ты хорошо разбираешься в птицах, удивительно! – ответил Митя и вдруг громко рассмеялся. Он стукнул ладонью по световикам, заставляя их засиять ярче.
– Что случилось?
Митя лишь указал вниз. Полина посмотрела в направлении его руки и не смогла сдержать улыбку. На траве, прямо под коршуном, темнела бесформенная куча одежды и пара ботинок.
– Полина! Когда будешь звать его обратно, не забудь закрыть глаза! Иначе увидишь ясного сокола в неподобающем виде.
Птица отчаянно захлопала крыльями и закружилась над головой друга.
– Выдерни перо. – Митя, все еще посмеиваясь, таращился на Севину одежду.
Коршун присел Полине на плечо. Она нерешительно протянула руку и, нащупав под пальцами небольшое жесткое перо крыла, резко дернула. Птица издала громкий крик и взмыла в небо, оставив в ладони Водяной колдуньи перышко – возможность вернуться в человеческий облик.
– Прилетай скорее, а то Полине пора спать, – крикнул Земляной маг, подняв голову к небу.
– Он тебя понимает?
– Конечно! Он даже может мне ответить, но скорее всего пока не знает, как это делается, – сказал Митя, собирая в охапку Севины вещи. – Хотя ему надо быть осторожным: призванные оборотни могут навсегда остаться в теле животного. Например, это случится, если ты кому-нибудь проболтаешься.
– Нет, я никому не скажу. Честно! – взволнованно ответила Полина.
– Я знаю, – улыбнулся ей Митя. – Я так и подумал.
– Так значит, он сможет оборачиваться животным только без одежды?
– Пока что да, но позже научится не оставлять за собой следов, да и возвращаться в человеческое тело без помощи других.
– Отлично! Если он меня разозлит, я спрячу его вещи и ему придется идти до Белой усадьбы голым! – позлорадствовала Полина.
– Ты думаешь, его это расстроит? – Митя иронично ухмыльнулся. – Тебе, кстати, не холодно? Спать не очень хочется?
– Все нормально.
Полина улыбнулась. Ей нравилось, что Митя такой веселый. В отличие от его друга, с ним было очень просто общаться.
– Скажи, а у Севы в роду были Сирены?
Митя почему-то вздрогнул, потом ответил:
– Анисья меня о том же спрашивала! Так и думал, что она не сама догадалась!
– Да, это идея Маргариты. Точнее, она думала, что Сева – потомок Морянки, но потом мы выяснили, что Морянки с колдунами не связываются…
– Вот как? Вы с подружками обсуждаете Овражкина? – спросил Митя каким-то странным голосом.
Полина кивнула и покраснела, чего, как она надеялась, из-за плохого освещения не заметил собеседник.
– Кто-то по линии его матери действительно был Сиреной. Я знаю, что ты, наверное, скажешь об этом подругам, раз вас всех это волнует, но попроси их не болтать, ладно? Дело в том, что я сам лишь недавно узнал, что дело обстоит так. Когда Анисья спрашивала про Севу и Сирен, я не мог сказать ей правду, так как сам был не в курсе. Больше никто, кроме вас, не должен знать о его происхождении, ты понимаешь? Даже слухи могут сломать ему жизнь.
– Понимаю, конечно. Но ты сказал, по линии матери? – спросила Полина, решив выведать как можно больше подробностей.
– Скажем так, его мать точно не была обычной ведуньей. Многие подозревали в ней наличие каких-то очень могущественных чар. Теперь я знаю, что она была потомком настоящей Сирены.
Стало совсем тихо. Лишь изредка ухала сова да что-то поскрипывало в лесу. Ребята сидели на высушенной траве плечом к плечу и молчали. Полине стало неловко, словно она чем-то обидела Митю и должна была объясниться.
– Мы с девочками не совсем Севу обсуждали, – начала она. – Чтобы ты не думал, будто он нас очень волнует.
Митя хмыкнул.
– Нам просто интересен секрет его привлекательности. Особенно мне, потому что я совсем не считаю его таким уж распрекрасным.
– Это потому что ты хорошо сопротивляешься магии Сирен. Раньше для меня было загадкой, отчего Заиграй-Овражкин так популярен среди девушек и совершенно не производит впечатления на тебя. Теперь все понятно. Хотя не в одних Сиренах дело. Когда видишь Сирену или Морянку, в нее не влюбляешься, она влечет тебя физически, и ты не можешь сопротивляться ее воле. Это их метод охоты. Человек подходит совсем близко, сгорая от страсти, и Сирена съедает его. Но у Овражкина другой случай. Кажется, что половина Заречья в него влюблена.