Немного времени ушло на то, чтобы понять – из чего бы ни была сделана стена, выкопать в ней яму было отличной идеей. Разговор с духом был похож на разговор с обычным человеком. Ему не нужно было выяснять, что хотел сказать друг-дух своими эмоциями, картинками и воспоминаниями. Нет, теперь он мог просто объяснить все ему.
Не то чтобы дух понимал происходящее много лучше, чем он, но теперь они могли узнать и сравнить свои взгляды. Их дискуссия, например, ясно дала понять, что друг-дух нашел его ожившие воспоминания, атаковавшие вчера, очень плохим событием. Мальчику это нисколько не понравилось, но оба согласились с тем, что это хорошее напоминание о том, зачем им нужно стать сильнее. Ни один из них не хотел быть больше беспомощным, как вчера – когда они скрылись под повозкой, закрыв глаза и надеясь на лучшее – они были совершенно бесполезны для всех.
Другим вопросом, по которому они пришли к согласию, было то, что друг-дух тоже не любил старика Асано. Но его нелюбовь была глубже, и ему хотелось наделать гадостей старому купцу в отместку за все его мерзкие взгляды, слова и начальственные команды, за обращение с ними как с рабами. И хотя мальчик согласился, что было бы забавно увидеть старика Асано, проклинающего крапиву и репей в нижнем белье, или заставить его вытряхивать грязь из носков, но он был не уверен, что им следует это делать.
Ему не хотелось быть плохим мальчиком.
А теперь, когда Хико-сан наконец-то назвал его по имени, разговаривал с ним так, как разговаривал бы с другим человеком, заслуживающим уважения, он действительно не мог сделать ничего, что разочаровало бы мечника. К тому же, если я буду достаточно хорош, может, Хико-сан заметит это и уже начнет учить нас тому, как обращаться с мечом?
Дух, со своей стороны, высказал мнение, что он должен спросить мужчину об уроках, потребовать от него начать их обучение.
Но было бы грубостью ставить под сомнение то, как Хико-сан ведет дела… Может, у него есть причины еще не учить нас?
Когда они остановились на ночь и разбили лагерь, старик Асано снова отправил мальчика разбирать вещи. Это стало еще более раздражающим, так как, казалось, старик намеревался в чем-то убедить Хико-сан. Мальчик нахмурился, заметив пристальный взгляд торговца и странно осторожную ки мечника. Да, сегодня они будут говорить о важных вещах.
Холодность Хико-сан ощущалась почти так же, как до оживших воспоминаний, когда он столкнулся с этим бандитом и слушал его насмешки. Она как бы говорила: изложите мне ваше дело, и я приму по нему решение.
Тем не менее, поведение торговца беспокоило мальчика больше. Даже друг-дух подумал, что его манеры несколько странны, им определенно необходимо обратить на это внимание. Но то, что старик Асано опять подрядил их на хозяйственные хлопоты, держало их далеко…
Кажется, необходим другой подход.
Так что после вечерней трапезы, вместо того, чтобы присоединиться к взрослым мужчинам у костра, мальчик взял одеяло и устроил постель около фургона, довольно далеко от них. Шум разговора был едва слышен, так что разобрать слова было невозможно, но он был достаточно близко, чтобы осуществить то, что предложил друг-дух вчера вечером.
Мальчик лежал на спине, крепко сжимая в руке волчок Касуми, чтобы успокоить нервы, а потом перешел к занятию с духом.
– Как мы можем лучше слышать?
– С помощью чего мальчик слышит? – нерешительно спросил едва слышный шепот.
– Ушей, – ответил он, чувствуя себя немного растерянным. Не все это знают? Но опять же, дух раньше жил в камне…
– Каким образом мальчик чувствует духа?
– Как холод.
Это наилучшим образом описывало скользящий поток духа, живущего внутри него, но все же ему было непонятно, почему дух захотел узнать обо всем этом именно сейчас. Но потом дух потянулся и вытащил одно из его воспоминаний: ощущение холода, вытекающего из уродливого камня к мальчику, текущего сквозь его руку, как поток воды…
Его глаза распахнулись от удивления, и он смог только ахнуть от понимания.
– О, ты имеешь в виду, что я могу подтолкнуть твою холодность к своим ушам? И это поможет нам лучше слышать?
Чувство ласкового утешения.
Это было бы здорово! Только представь, какие вещи я могу узнать таким образом! Мальчик улыбнулся – старик Асано больше никогда не сможет помешать ему услышать важные вещи! И что еще более важно, он и дух смогут больше узнать о Хико-сан, чтобы лучше понимать его и убедиться, что ему на самом деле можно доверять…
Да, мне определенно нужно освоить этот трюк!
С этими мыслями мальчик снова начал искать ощущение холодности внутри. Он до сих пор не мог прикоснуться к холодности духа на другой стороне стены, кроме небольшого потока, просочившегося через дыру, но этого должно быть достаточно. Много времени не понадобилось, чтобы найти странное ощущение маленькой плавающей капли, и он потянулся к ней, чтобы прикоснуться…
… Хммм, это почти как прикасаться к воде.
Но как мне переместить ее? Мальчик сосредоточенно нахмурился и попытался оттолкнуть ее. Однако капелька отступила и потекла вокруг него. Попробовав пару раз, он понял, что это проблематично. Независимо от того, как он толкал, какую малую силу прилагал, холодность разрывалась и текла вокруг него, как вода, прежде чем снова собраться в каплю.
Но подождите – вода! Холод действительно напоминает воду, и ощущается как вода, так что, возможно…
Еще когда у него была семья, он с братьями любил играть с водой. Летними днями после сильных дождей все трое часами рыли канавки в грязи, направляя воду вниз по склону. Было очень интересно наблюдать, как вода быстро течет, собираясь в большие лужи там, куда они ее направляли.
О, вот же это!
Ласковое согласие.
Он не мог вырыть канавы внутри себя, да и уши его не были расположены вниз по склону. Но холодность это не вода, и ее не нужно направлять вниз по склону. Нет, потому что независимо от его усилий капелька всегда оставалась целой. Так что, если вести холодность по чуть-чуть…
Да, она следует за мной.
Потребовалось несколько попыток, но через некоторое время мальчик научился вести холод к ушам. Наконец, он подошел совсем близко, и отпустил только капельку…
Ах! Каждый звук как гром! Это больно!
Потрескивание огня гремело в ушах грозой, и голос старика Асано гудел, словно он был великаном.
– … не знал, что вы были знаменитой Белой Смертью…
Гремящий гул цикад казался громом железной кастрюли, надетой на голову, а уханье совы – демоническим воплем из детских сказок. Мальчик закрыл уши руками, но это, разумеется, нисколько не помогло. Это так больно! Все было таким громким, слишком громким, чтоб это вынести!
– … вряд ли меня можно назвать важной персоной. Я всего лишь странник…
Дух послал ему расстроенное чувство, но почему-то от этого стало еще хуже! Словно эта простая эмоция добавила холодности к ушам. Огонь потрескивал, гравий хрустел под чьими-то шагами, и это будто отгрызало последние остатки его выносливости.
– … иностранцы не очень подходят для…
Слабый крик сорвался с губ мальчика, и он захныкал, отчаянно пытаясь выровнять дыхание, чтобы контролировать боль. Нужно отвести холодность прочь. Немедленно! Жужжание и потрескивание усиливались, слезы жалили глаза, дыхание сбилось.
– … Стиль Хитен Мицуруги это…
Капельки, собравшиеся в его ушах, были скользкими и продолжали избегать его отчаянных прикосновений, но боль все усиливалась, так что ему нужно выгнать их! Прямо сейчас, я должен убрать их подальше…
Да, почти получилось!
В тот момент, когда холодность оставила его уши, его словно бы кто-то завернул в плотное одеяло, и оглушительный шум немедленно прекратился. В шоке распахнув глаза, он задыхался, словно бежал от смерти. Но медленно, когда острая боль превратилась в тупую, и оглушающий кокон вернул его в нормальное состояние, торжествующая улыбка подняла уголки его губ. Это сработало! Это действительно сработало, как дух и говорил!
Теперь давай сделаем это снова!
Дух послал чувство неуверенности и беспокойства. Я заставил это работать, и мы лучше слышали! Мальчик настаивал, кивая головой, и с гордостью ухмыльнулся.
– Не имеет значения, что это больно. Нет, на этот раз я сделаю все лучше!
Чувство отказа, любящее тепло, а затем, наконец, ласковое утешение.
Воздух попахивал солью.
Это было загадочно и постоянно напоминало мальчику о чем-то, словно далекое воспоминание покалывало его, находясь вне досягаемости, требуя вспомнить. У него не было ни малейшего представления, почему это ощущение было знакомым, и через некоторое время он попытался сосредоточиться на других вещах. Теперь, когда они спустились с гор, дорога выровнялась, и все пространство вокруг них было заполнено деревьями, чьи верхушки качал ветер. Хуже, однако, что сырость в воздухе делала каждый порыв ветра будто бы зимним, хотя зима еще не настала.
По широкой и ровной дороге идти было легко, так что они были не единственными путешественниками. То и дело им навстречу попадались прохожие: мужчины, путешествующие в одиночку, семьи и торговые фургоны, запряженные лошадьми или волами.
Прошлой ночью мальчик заснул поздно, практикуясь с улучшением слуха холодностью. Действительно сложно оказалось взять достаточно маленькую каплю холодности, чтобы она была полезной, и он пришел к выводу, что со слишком острым слухом разобрать слова так же трудно, как и со слишком слабым.
Он попытался потренироваться во время ходьбы, но это оказалось еще сложнее, чем разговаривать с другом-духом путем воспоминаний и картинок. И после того, как он начал спотыкаться от невнимательности, старик Асано посмотрел на него как-то уж слишком гадостно.
После этого мальчик не пытался больше.
Тем не менее, чтобы скоротать время, они с другом-духом нашли новое занятие – рассматривать и обсуждать прохожих. Разумеется, дух все еще не любил людей, но был готов попытаться разъяснить некоторые моменты. Так что мальчик наблюдал за людьми и показывал духу вещи, которые нашел интересными, например, человека в смешной шляпе. Он не знал, из чего она была сделана, вероятно, из тростника, предположил он. Но даже несмотря на то, что выглядела она странно, это, вероятно, защищает глаза от солнца и голову от дождя. Так что после некоторого раздумья он решил, что это хорошая шляпа, и носить ее стоит.
Дух подумал, что ее нужно отобрать. Он не согласился, как и раньше. Дух обычно высказывал глупые идеи, и ему хотелось сделать множество вещей, которые делают только плохие мальчики. И как бы мальчик ни пытался научить его поступать лучше, время от времени дух посылал ему эти дикие мысли.
Следующей он отметил семью, проходившую мимо них. Отец, мать и… сын. А в узле на спине матери – еще один, маленький. Но тем не менее, видя их, идущих вместе, прямо как его утраченная семья, он почувствовал себя хуже. Это было больно. Мальчик отвел глаза, пытаясь отогнать болезненное воспоминание. Медленно вдыхая, он поднял взгляд и уставился на широкую спину Хико-сан, идущего перед ним. Нет, я больше не один. И даже если сейчас это больно… может быть, потом, когда-нибудь в будущем, это перестанет болеть?
Дух послал ему ласковое утешающее чувство.
– Спасибо, – признал он усилия своего друга. И странное дело, только знание того факта, что кто-то беспокоится о тебе, делало жизнь лучше.
Другой торговый фургон проехал мимо, на этот раз запряженный лошадью. Мальчик видел немного их на своем веку, так что моментально оживился. Лошадь была очень большой, ее темная слегка вьющаяся грива и бурая шкура выглядели пушистыми. А нос с белой отметиной так и просил его приласкать.
Мальчик мечтательно улыбнулся, любуясь животным издалека. Однако внезапно он заметил человека, идущего рядом с ней, с двумя мечами на бедре. Охранник самурай? Волосы мужчины были подняты вверх, и выглядел он по-настоящему серьезным. Может, он как Хико-сан и следит за бандитами?
Его любопытствующие размышления привели к резкой остановке, когда человек тоже заметил его и уставился на него в свою очередь. Темные глаза самурая сузились, его рука легла на рукоять меча… но через минуту он отпустил ее и, скривившись в отвращении, сплюнул на землю и грубо пробормотал:
– Иностранное отродье.
У мальчика волоски на спине встали дыбом, дрожь страха пробежала по позвоночнику, и он скользнул прочь, обогнув фургон старика Асано, и пошел с другой стороны. Когда ему, наконец, удалось немного успокоить мчащееся сердце, он нахмурился и спросил друга-духа:
– Что за вещь иностранец?
– Не знаю, – подумал тот ему в ответ, и прибавил чувство замешательства.
И этот плевок… Мальчик ощущал себя на самом деле оскорбленным.
– Хамство, – согласился дух, и послал ему картинку с кем-то, валяющимся в грязи.
– О, я хочу… – он улыбнулся и в качестве возражения послал воспоминание о том, как сунул лягушку в одеяло второго старшего брата. Дух ответил теплым чувством, воспринимавшимся как улыбка, и слал картинки одной шалости за другой, и мальчик не смог удержаться от смеха. Вскоре они охотно обменялись идеями, как нужно поступить с грубым самураем. Все их предложения были довольно злыми, но такие маленькие шалости никому не навредят, по крайней мере, не сильно. И что более важно, играть так с духом было очень приятно.
Почти как затевать шалости с моими старшими братьями. Им бы тоже понравились некоторые из их планов.
Когда солнце клонилось к закату, старик Асано и Хико-сан решили остановиться. Старый купец пустил вола пастись на обочину дороги, а мальчик получил задание принести воду для риса. Хико-сан развел огонь и приготовил ужин с острой гримасой на лице, в то время как старик Асано расположился у огня, наслаждаясь теплом.
И, как и вчера вечером, мальчик сразу после ужина ушел к своей свернутой постели – отправился на задание. Как обычно, мужчин не озаботило его поведение, и они начали обычный разговор.
Так что, устроившись поудобнее на одеяле, мальчик повел холодность к своим ушам. Чтобы предотвратить неудачу от вчерашнего избытка холодности, он хорошо подумал во время путешествия. Что если привести всю холодность к краю ушей, а потом направить внутрь только самую капельку, чтобы улучшить слух? Сконцентрировавшись, он отделил крошечную каплю, а потом…
Ветер шелестел в верхушках деревьев, громко потрескивал костер, и вдруг голос старика Асано зазвучал громко, как крик.
– Я не могу удержаться, чтобы не сказать вам, Сейджуро-сан, как я был впечатлен этим вашим Хитен-приемом, который вы использовали, чтобы освободить дорогу. Куча прочных стволов одним движением были разметаны в щепки.
Мальчик взволнованно усмехнулся. Да, это именно то, что я хотел услышать!
– Это был Хитен Мицуруги Рю – Дорюсен. Да, это впечатляющая атака.
Хмм, это Хико-сан… но почему он звучит так устало? Мальчик нахмурился в задумчивости. Глубокий голос мечника был на грани раздражения, не так, когда он собирался взорваться темпераментом, но все же…
– Вот именно! А этот иностранный ребенок, что с вами… Вы сказали, что он будет вашим учеником? Вы…
Внезапно оглушающая тишина вернулась, и он чуть не вскрикнул от удивления. Нет, холод убежал слишком рано! И как раз тогда, когда они собирались говорить о нем! Нет! И не имело значения, что трюк с холодностью сделал уши чувствительными, как руки, натертые сырым песком. Нет, он должен был услышать! Быстро! И он затащил еще одну каплю холодности к ушам.
– … Я сначала подумал, что мальчик ваш слуга. Новенький, или… Простите меня, но эти тряпки, дурные манеры и непокорное поведение…
– Я знаю, о чем вы подумали. Мальчик действительно недавно у меня, да.
– Но, конечно, такой прекрасный мастер меча, как вы, должен иметь ученика получше. Может, кого-то повыше, посильнее… нормального японского мальчика? У меня, по случаю, есть четвертый сын подходящего возраста.
Тишина, заглушившая голоса, снова ударила его, и он задохнулся в дикой панике. У старика Асано есть сын, и он хочет, чтобы Хико-сан его тоже обучал? Что если Хико-сан предпочтет взять сына Асано? Может быть, причина, по которой он до сих пор не начал тренировать меня, в том, что он недоволен мной? Может, он уже подумывает о том, чтобы взять ученика повыше и посильнее?