Мужчина перебил Таню, не желая слушать этот рассказ:
– Все, что я могу сказать о ней, вы и сами способны разглядеть, на монете все написано.
– Спасибо, – огорченно выговорила девушка и направилась к выходу.
«Мистер логика!» – молча злясь и досадуя на старого армянина, подумала Таня.
– Но если вам нужна история монеты, – окликнул он Таню на выходе, – то я могу посоветовать обратиться за помощью к нумизмату, он сможет рассказать больше, чем я.
«Раз он говорит о нумизмате, а не нумизматике как науке, значит, подразумевает конкретного человека, который этим увлечен, а может быть, даже образован в этом направлении», – включив следователя, рассуждала Таня. Она слушала продавца, не оборачиваясь, становилось заметно, как настроение девушки тут же улучшилось и внутри снова вспыхнул азартный огонек надежды.
– Может быть, вы посоветуете мне такого специалиста, – прищурившись, голоском лисички сказала Таня, ожидая подтверждения своих следовательских способностей.
Продавец достал из тумбочки небольшую записную книжку, затертую и засаленную настолько, что не каждый решился бы дотронуться до нее, надел очки и стал листать указательным пальцем:
– Вот – записывайте!
Таня мигом записала и, поблагодарив, вышла на улицу.
Длинные гудки в трубке тянулись, словно спагетти, и перед самым отключением низкий мужской сонный голос ответил на звонок. Около минуты голос молчал, слушая историю, которую Таня, пытаясь максимально сократить, рассказывала ему.
– А это срочно? – спросил голос, выслушав историю девушки.
– Очень! – уверенно ответила Таня.
– Тогда приезжай, но я в соседнем городе. От тебя это пятьдесят минут на автобусе или тридцать на электричке, электричка на другой стороне, а автобус останавливается практически за углом, но идет реже, так что сама смотри, как удобнее, – голос без формального разрешения перешел на «ты».
– А вы знаете, где я? – удивленно спросила Таня, акцентируя слово «вы», показывая тем самым, что ее не удастся так просто склонить к фамильярности.
– Ты стоишь у «Золотой лавки», в радиусе пятидесяти метров, в красной автоматной будке, – с уверенностью продолжал голос.
Таня оглянулась и прочла вывеску за своей спиной: «Золотая лавка. Скупка, ремонт, переплавка ювелирных украшений».
– Не совсем, – обманула она собеседника и стала оглядываться по сторонам – не следит ли кто за ней. – Итак, перейдем к делу, назовите ваш точный адрес, и я скоро прибуду к вам.
«Есть три варианта, как он смог догадаться о моем местонахождении, – думала Таня, залезая в автобус. – Либо он настоящий следователь высшего уровня, и мне стоит взять у него уроки интуитивной чуйки; либо старый армянин успел каким-то образом предупредить его – что маловероятно; либо я сама сболтнула это в разговоре и не заметила, что хуже всего, учитывая мое последующее отрицание сего факта».
Нумизмат выглядел совсем не так, как его представляла Таня. Это был худющий молодой парень славянской внешности, со светлыми взъерошенными волосами и такого высокого роста, что Тане пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть на него. Он словно всю жизнь провел как белье на веревке, раскачиваясь в разные стороны от ветра. У него даже челюсть вытянулась и провалилась внутрь, отчего лицо стало напоминать героев современного мультфильма.
– Салют, – сказал он так, как будто они были знакомы всю жизнь. – Давай пройдемся, а то у меня от постоянного сидения болят ноги. Тут есть аллея, а дальше набережная, очень красивая. Можем взять велики и прокатиться, если хочешь, – закончил он, помолчав.
Девушка напряглась от недоумения, в голосе прослеживалась тонкая нить неуверенности. Фамильярность в разговоре по телефону точно совпала с образом человека, идущего рядом с ней, но, как правильно отреагировать на это, Таня пока не понимала.
«Что их может связывать с продавцом из «Золотой лавки»? – задавалась она вопросом. – Это явно не родственные отношения и не дружба. Возможно, они как-то взаимодействуют, перепродавая друг другу украшения».
– Я Иван, можно просто Ваня, – улыбнулся он и сделал несколько шагов вперед, изгибаясь, как страус, и глядя на девушку. – А ты сама откуда?
– Я из… – Таня показала указательным пальцем через правое плечо назад, в сторону автобусной остановки, и тут же поправилась: – Из столицы, – растерянно ответила она и улыбнулась.
– И стоило ехать сюда ради встречи со мной? У вас что, там, в столице, нет золотомонетного оценщика? Это, конечно, честь для меня, да, большая честь, в любом случае встреча с такой привлекательной молодой девушкой не может не доставить удовольствия, особенно в такой ситуации, когда ты сама позвонила, – речь лилась из него, словно струя из водосточной трубы во время ливня.
Тане оставалось только слушать и глотать поток свежей дождевой воды.
– Нет, – наконец-то вставила она свое слово, смахнув тем самым корону с головы высоченного человека и растворив в воздухе дымку тщеславия, витавшую над его головой. – Я сейчас временно живу тут, недалеко, буквально около «Золотой лавки», а эта монета…
– Так все же я угадал! – воскликнул он. – Ты была у лавки!
Таня не прокомментировала его маленькую победу, а лишь задорно улыбнулась в ответ.
Эта странная и неподходящая друг другу по росту пара прогуливалась больше двух часов. За это время они прошли аллею, парк наискосок, мост и обе стороны набережной. Таню полностью покинуло напряжение и неприязнь к незнакомцу, они весело болтали, перебивая друг друга, найдя много общих тем, и, если бы не сильное чувство голода и усталости, прогулка длилась бы еще долго.
– Тут недалеко есть кафе? Может, зайдем? – предложила она первой, не дождавшись инициативы от Ивана. – Я страшно проголодалась, с самого утра крошки во рту не было, только кофе.
– Конечно, я сам как раз собирался предложить тебе пообедать, хотел сделать это метров через триста, вон там, видишь, висит красная вывеска, это неплохой грузинский ресторан, я в нем бывал много раз, там шикарно и быстро готовят хинкали, идем? – закончил он, немного пропустив вперед Таню, в то время как она уже буквально ощутила вкус свежей баранины в бульоне и тесте.
Чем ближе они подходили к ресторану, тем более стойким становился аромат жареного шашлыка, дыма и выпечки, в желудке урчало и посасывало, заставляя ускорять шаг. Ваня открыл тяжелую деревянную дверь и пропустил Таню вперед, а затем предложил ей выбрать столик по душе. Они сели и тут же уткнулись в меню, которое уже дожидалось их на столе.
Иван заказал хинкали, салат и две чашки чая, а Таня – целый лаваш, только что вынутый из тандыра – печки для приготовления пищи, суп и запеченное филе палтуса. Иван не соврал: все, что приготовили для Тани, было так вкусно, что она ела молча, посмеиваясь периодически над шутками Ивана, которыми тот сыпал без умолку. Насытившись, Таня вспомнила про Виктора, и ей стало не по себе – чувство, словно она совершает некое предательство, проедало ее сознание, словно слабый раствор кислоты, в те мгновения, когда его светлый, как одуванчик, образ проскальзывал в ее голове.
Как только официантка убрала со стола посуду, Таня достала монету, молча положила ее на деревянную поверхность и указательным пальцем подвинула к Ивану. Он отхлебнул чай, прополоскал им рот, вызвав этим у девушки раздражение и неприязнь, мигом прошедшие через весь ее организм, проглотил остатки и, наконец, перевернул монетку и рассмотрел аверс.
– Видишь, – наклонился он и указал пальцем, – вдоль гурта, обрамленного лучевым ободком, есть круговая надпись: «1 золотник 39 долей чистого золота». Середину монеты отделяет еще один ободок, в кругу которого указан номинал «Пять рублей», а ниже, под фигурной линией, место чеканки – «СПБ» и дата – «1835 год». Доля – это устаревшая единица веса русской системы мер, равная 0.044 граммам или 39 долям, золотой рубль – 1/15 империала – денежная единица, введенная в России реформой денежного обращения конца XIX века.
Таня внимательно слушала Ивана, разглядывая при этом его лицо, пока тот увлеченно рассказывал о финансовой реформации, свободной чеканке, золотом и серебряном монометаллизме и даже о председателе совета министров Витте, который добился введения в России золотого стандарта и сильно поспособствовал притоку зарубежного капитала в нашу страну.
Все это, безусловно, очень интересно, но совсем не по делу, подобную информацию можно было бы почерпнуть из любого тематического издания, не прибегая к помощи постороннего человека. Иван продолжал рассказывать то, что знал о монете, а Таня совершенно потеряла интерес к рассказу, понимая, что он не сможет пролить ни капли света на загадочную историю монеты и все это лишь попусту потраченное время.
Иван замолчал и поднял глаза, когда почувствовал, что Таня увлечена чаем и восточными сладостями, которые ей только что принесли.
– Попробуй, – незамедлительно предложила она и указала взглядом на тарелку, поднимая ложку, наполненную медом, чтобы разорвать прозрачную коричневатую струйку, – это очень вкусно.
Ваня, сделав вид, что он этого не услышал, продолжил говорить:
– Реверс: рельефное изображение коронованного императорского орла, в одной лапе которого – скипетр, а в другой – держава, расположено также в центре, по краям – обрамление. Все стандартно. Это сувенирная монета, – сделал он свое экспертное заключение и с интересом поднес монету ближе, к самому носу. – А еще в ней есть маленькая самодельная дырка, ее практически не видно, так как она попадает в самое обрамление, скорее всего проделанная для носки на шее, рассчитана на очень тонкую нить, – добавил Иван и протянул монету хозяйке. – Больше я ничего не могу сказать о ней, это не очень ценная монета, скорее, сувенир, оставленный родственниками или еще кем-то.
«Вот это уже интересно, – думала Таня и вспоминала Виктора. – Значит, старуха носила монету не шее до тех пор, пока не узнала о скором появлении на свет Виктора».
– Мерси, – сказала девушка и подняла руку вверх, подзывая официантку.
Счет полностью оплатил Иван, хотя Таня собиралась сделать это сама, угостив молодого человека в благодарность за уделенное ей время, чему он настойчиво воспротивился, сказав, что это он благодарен за день и приятную компанию.
После того как молодые люди закончили обмен любезностями, они вышли на улицу. Солнце уже садилось, его желтые отблески стелились по зеленой траве и согревали ее перед ночным сном, словно вечерняя ванна. Таня опомнилась – ее дом находился достаточно далеко, и поспешила к автобусной остановке.
– Позволь тебя проводить, – забеспокоился Иван, прибавляя шаг и пытаясь не отставать от Тани, в то время как та выдвинулась на полкорпуса вперед.
– Хорошо, тогда не отставай! Мне надо как можно скорее попасть домой, меня там ждут, – пояснила она, и они побежали по набережной.
То ли Таня торопилась к Виктору, то ли просто хотела скорее избавиться от компании человека, явно проявляющего к ней симпатию, а может, попросту боялась оставаться в незнакомом месте, когда на улице полностью стемнеет. Билетная касса закрылась через четыре минуты после того, как девушка взяла билет, и, задрав голову вверх, она стала прощаться с высоченным, худым и очень милым молодым человеком. Вокруг были еще люди, также ожидавшие автобус, они передвигались по остановке в хаотичном порядке, словно шашки на доске, когда игра вотвот закончится.
– Может, я провожу тебя до дома? – с долей надежды в голосе спросил Иван, увидев круглые фары автобуса, появившегося из-за поворота.
– Не надо, – улыбнулась Таня. – Это уже лишнее, и к тому же скоро уже ночь, а ночью тебе не добраться обратно до дома – придется заночевать на остановке или вокзале. Я буду чувствовать себя неловко и волноваться за тебя.
– Правда?
– Да, это чистая правда, – сказала Таня и поднялась в автобус. – Прощай! И еще раз спасибо за помощь! – крикнула она.
Скрипучие двери автобуса захлопнулись, разделив мир пополам. В одной его части осталась она – симпатичная девушка, которая устало прислонила голову к окну, закуталась в серую кашемировую мягкую кофту и уснула. А другая половина мира принадлежала ему – высоченному, худющему парню, одиноко стоящему на пустой остановке в полуночной дымке, с оттенками привычной обреченности на лице.
Таня тихонько повернула ключ в двери и вошла домой. Ей страшно хотелось спать, и она постаралась не шуметь, чтобы не тревожить Виктора, прекрасно слышавшего ее через стены. Девушка быстро разделась и юркнула в постель, в то время как локаторы Виктора превзошли сами себя, и уже через несколько минут он начал постукивать в стену. Но это было безуспешно, Таня отключилась сразу, как только коснулась головой подушки.
2
Утром девушка проснулась в отличном настроении, она порхала по дому так легко и воздушно, что деревянные перекрытия не успевали издать и звука. После хорошей продолжительной тренировки Таня вошла в комнату и постучала в дверь Виктора.
– Доброе утро! – крикнула она, вертя в руке монету и исполняя какой-то цирковой трюк, стоя на одной ноге.
– Уже день, – поправил ее голос, свидетельствовавший от том, что его обладатель пребывал отнюдь не в таком хорошем настроении.
– Ты спал? У тебя сонный голос, прости, что разбудила. Может, мне зайти позже?
– Останься, – уверенно и более бодро ответил Витя.
– А у меня сегодня праздник! – похвасталась Таня и подошла ближе к двери в ожидании ответа.
– У тебя день рождения? Что же ты не сказала раньше? Я бы приготовил подарок или хотя бы встретил тебя не сонным голосом, а праздничным, а может, даже прочел бы стихи, я знаю очень много стихов, сейчас, только глотну воды.
– Мой день рождения в декабре, до него еще несколько месяцев, – пояснила Таня.
Виктор молчал, находясь в полном смятении, он перелистывал календарь в голове, размышляя о том, что за праздник может быть сегодня у Тани.
– Сегодня Восьмое марта! – объявила она.
– Сегодня июль, – уверенно возразил Виктор.
– Сегодня у меня Восьмое марта, – еще раз настойчиво повторила Таня и услышала, как Виктор за стенкой плюхнулся на кровать, отчего его голос стал глухим:
Конец ознакомительного фрагмента.