– Пошли вон отсюда! – крикнула им женщина. Она пыталась не выдать своего страха, но Дана заметила, что у неё дрожат руки.
– Не слишком ли ты тут прижилась, Старушка Крейзи? – сказал рыжий, по-видимому, старший в троице. Незваные гости замерли на расстоянии в напряженных позах.
– Чего вам надо? – выступил вперёд мальчик «рэпер».
Рыжий подросток сделал к нему уверенный шаг:
– Сам знаешь чего! Гони долю или худо будет!
– Мы вам ничего не должны! – продолжала защищаться Крейзи.
– Ну, это мы ещё посмотрим!
И все трое молча двинулись вперёд. Крейзи опустила свою собачку на землю.
– Давай, Запонка, покажи им, на что ты способна.
Собачка, не смотря на свой маленький рост, смело бросилась вперёд и начала лаять на врагов, рыча и оголяя свои мелкие хищные зубки. Троица остановилась, опасаясь, как бы собачонка не цапнула за ногу. И, тем не менее, они продолжали бросать реплики.
– Ты бы ещё тараканом пригрозила, – хмыкнул рыжий. Двое его товарищей хихикнули.
– А где же твой Троянский конь? – с издёвкой спросил лысый.
Один из подростков, тот, что был похож на волчонка, бросил в сторону не унимающейся собаки камень.
– Да заткнись ты!
Но Запонка успела отскочить и ещё больше разозлилась. Она присела на задние лапы, вздыбив шёрстку. Собака уже не лаяла, а грозно рычала, скаля зубы и предупреждая, что готова в любой момент прыгнуть и впиться в кого-то из недоброжелателей. Подростки трусливо попятились от Запонки.
– Ну, смотри, Крейзи, когда-нибудь мы доберёмся до твоей мелкой шавки и до тебя, – пригрозил главный из шайки.
Троица неохотно отправилась назад, а Запонка, как бы утверждая свою доказанную победу, попыталась вцепиться в ногу одного из подростков. В ответ троица нервно засмеялась, но всё же ускорила шаг. Крейзи весело захохотала им вслед, и Дана невольно улыбнулась вместе с ней, когда их преследователи удалились.
– Приходите, приходите ещё! – не унималась хозяйка. – Моя крошка будет вам рада!
Тем временем Запонка, гордая, вернулась к хозяйке, послушно забравшись к ней на руки.
– Молодец, моя девочка, молодец! – приговаривала Крейзи, гладя спасительницу.
– Ну, ты даёшь, Запка! – похвалил в свою очередь мальчик в рэперских штанах.
И только Дана стояла в стороне, неуверенно улыбаясь, чувствуя себя лишней.
– А это кто, Крейзи? – спросил мальчик, кивая в сторону девушки. – Зачем ты её привела? Мы же договаривались…
Женщина, уходя куда-то вглубь здания вместе со своим добром, сопровождаемая бегущей следом за ней Запонкой, небрежно ответила:
– Да не знаю, Тоник. Прилепилась вот, как жвачка к ботинку. Но она мне здорово помогла.
Дана удивленно посмотрела вслед женщине.
– Новенькая что ли? – спросил Тоник.
Дана кивнула, не совсем понимая смысл слова «новенькая». Мальчик вырвал у неё из рук пакеты, вручённые Крейзи, и окинул её недоверчивым взглядом. – Ладно, пусть остаётся, – вслух решил он, как будто был здесь главным.
Он прошёл вперед и, обернувшись, крикнул Дане:
– Ну, что встала? Пошли!
8. Первый закон Перекрестка.
Костер тихо потрескивал и согревал озябшие руки Даны, долгожданное тепло постепенно разливалось по всему телу. По обеим сторонам костра были вбиты два рогача. Между ними натянута толстая проволока, на которой над пламенем висел небольшой котелок. В нём побулькивало какое-то варево, и Крейзи крошила туда те самые обрезки, которые совсем недавно лежали в куче мусора. Запах от этого был не аппетитный, но все же это был запах пищи, и Дана снова ощутила голод. Тоник сидел боком к очагу и выстрагивал ножиком подобие рогатки. Здание, в котором они находились, по-видимому, раньше было каким-то офисом. Но теперь здесь были выбитые окна, ободранные стены. Потрескавшийся бетонный пол сохранил остатки пыльного линолеума. Серый потолок тоскливо нависал над всей этой обстановкой.
Здание состояло из двух этажей, но люди улицы облюбовали только первый. На втором этаже через разбитые стекла сквозил ветер – там было слишком холодно. На первом окон было меньше, да и безопаснее находиться ближе к выходу. Крейзи и Тоник, поселились в одной из комнат без окон, где в потолке было всего две щели, сквозь которые проглядывался второй этаж, но дождь сюда не попадал. Пол был застелен разорванными картонными коробками, в углах в кучке лежали одеяла и ещё какое-то тряпьё. Очаг находился на другой стороне, огороженной кирпичами.
Чтобы хоть как-то отвлечься от постоянных мыслей о еде, Дана решила начать разговор.
– А почему вас зовут Крейзи? – спросила она женщину. – Это ваше настоящее имя?
Та подняла на неё удивленные глаза.
– Ух-ты, на ″вы″ обращаешься! Очень большая честь для меня!
– Э-э, почему тебя так зовут? – исправилась Дана.
– Да не понимают они ничего! Ничего не понимают. Прилепилось это прозвище ко мне, как жвачка к ботинку, – ответила она, и дальше её речь сменилась невнятным бормотаньем, и слов было не разобрать.
Дана удивленно смотрела на нее.
– С ней такое бывает, – объяснил мальчик. – Она малость того на голову, потому и Крейзи. А меня Тоником зовут, от имени Антон. Это Крейзи придумала, решила мне таким образом отомстить.
Он внимательно посмотрел на девушку.
– Тебе тоже надо придумать прозвище.
– Что придумать? – не поняла Дана.
– Да. Тебе тоже надо придумать имя, – очнулась Крейзи.
– Но у меня уже есть имя – Дана.
– Дана? Нет, это не пойдет, – скривился Тоник.
– Да, не пойдет, не пойдет, – согласилась Крейзи, помешивая свое варево.
– Так, надо подумать, – мальчик поднял голову вверх. – Дана, Ана, Анад…
– Ангел! – неожиданно выпалила женщина.
Дана побледнела.
– Почему – Ангел? – еле слышно спросила она.
– Ну, ты вся такая чистенькая, беленькая, – начала объяснять Крейзи.
– Ангел? Слишком красивое прозвище, – попытался возразить Тоник.
– Не нравится, тогда сам придумывай!
Тоник сосредоточенно нахмурил брови, поджал губы, раздумывая, и через несколько секунд сдался:
– Ладно, пусть будет Ангел…
– Потерявшийся Ангел, запутавшийся, – снова перешла на бормотание Крейзи.
– Ты ей понравилась, – объяснил Тоник.
Дана ничего не ответила, хотя понимала, что ей надо было рассказать, как на самом деле она здесь оказалась. И она бы рассказала, если бы знала, с чего начать, но в ее памяти по-прежнему было слишком много пробелов.
Долгожданный суп наконец-то был готов. Котелок аккуратно сняли и поставили на кирпичи. Рядом стояли четыре пустые консервные банки, заменяющие тарелки. Крейзи щедро зачерпывала ими свою «кашу» и раздавала по кругу. Чтобы удержать горячую ″посуду″ в руках, пришлось подложить кусочки картона. Пока Дана и Тоник подозрительно нюхали и разглядывали угощение, женщина уже успела подставить полную тарелку своей собачке.
– Кушай, кушай, Запонка, – щебетала она. – Ты сегодня заслужила хороший ужин. Горячее, горячее, сейчас остынет, подожди.
Она обернулась к Дане.
– Вообще-то у нас была своя посуда, самая настоящая посуда: ложки, тарелки… Но Стрижи все утащили, пока нас не было дома.
– Стрижи?
– Это те трое, от которых вы сегодня убегали, – пояснил Тоник.
– А почему они это делают? – спросила Дана.
– Они уже давно мешают нам жить, – начала Крейзи. – С тех пор, как поселились на территории завода.
Она замолчала, а Тоник продолжил:
– Сначала они нам не мешали, у них своя территория, у нас – своя. Но потом им показалось мало. Зачем искать еду, когда можно её отобрать у кого-нибудь другого.
– Хорошо, что у нас появилась Запонка, – довольно закончила Крейзи. – Теперь она наша защитница.
Хоть Крейзи и очень старалась, но варево её оказалось безвкусным. Сделав два глотка, Дана подумала, что, может быть, не так уж и голодна. Они с Тоником переглянулись.
– Извини, Крейзи, но ты никогда не умела готовить, – сказал мальчик и отодвинул свою банку.
– Ничего вы не понимаете! – мягко возмутилась та. – Это самая полезная вещь!
– Зато вам с Запонкой больше достанется, – попытался успокоить ее Тоник.
Через некоторое время, когда костер не был уже таким сильным, он приподнялся и, покопавшись в своем углу, извлёк откуда-то несколько картофелин. Он разгреб золу и бросил их туда одну за другой. Несколько алых искр вырвалось на свободу.
Печеная картошка оказалась сладкой на вкус, с хрустящей, обуглившейся корочкой. Этот вкус разительно отличался от стряпни Крейзи. Конечно, Дана не наелась парой картофелин, но это успокоило её голод. Ей было хорошо… Странно, но только теперь она почувствовала себя в полной безопасности, в этом Богом забытом месте, с совершенно незнакомыми людьми. Ее удивляло, что они не задавали никаких вопросов: кто она такая, откуда, как попала в этот район. Они даже, наверное, не считали ее своей гостьей, а просто принимали ее присутствие как должное. Это больше всего успокаивало Дану, хотя у нее самой было много вопросов, на которые она хотела бы получить ответ: что эти странные люди делают на улице? У них нет дома? Или есть? Но она уже знала, что подобные вопросы здесь не прозвучат, никто на них не ответит. Таковы законы этого маленького мира, где каждый понимал, что вынудить жить на улице могут только особые обстоятельства, о которых не хочется говорить…
Луна скупо осветила приют бродяг. Костер потушили. Крейзи улеглась вместе с Запонкой в дальнем углу. Тоник расположился рядом с ней, укутавшись в свой теплый тулуп. Дану разместили в соседнем углу, постелив картонные коробки вместо постели. Она улеглась на них, подогнув колени и укутавшись в одеяло, которое притащил Тоник. Оно, как и все в этом месте, пахло дымом.
День был тяжелым. Дане казалось, что с того момента, как она проснулась сегодня утром, прошла целая вечность. И девушка, утомленная событиями дня, быстро уснула…
Ей приснилось море. Снова эта голубая прозрачная бездна, блики солнца на подводных камнях, танцующие в ритм волнам морские водоросли, шустрые красноперые рыбки, снующие между кораллами…
Дана проснулась от того, что Крейзи с кем-то очень громко разговаривала, а точнее спорила и ругалась. Дана испуганно вскочила.
– Крейзи, кончай базарить! Уже все проснулись! – услышала она возмущенный голос Тоника, а потом поймала его извиняющийся взгляд.
– Испугалась? – прошептал ей Тоник. – Я же говорил, что она немного, – он покосился на женщину и покрутил пальцем у виска, – в общем, она говорит, что к ней приходит призрак по кличке Троянский конь и достает ее своим шумом.
Дана посмотрела в сторону дверей: там, словно сотканный из серого тумана, стоял конь. Этот фантом был каким-то образом связан с Крейзи. Сама Крейзи успокоилась только тогда, когда конь, цокая копытами, ушел.
– Кого ты там увидела? Стрижей? – забеспокоился Антон, заметив, что Дана пристально смотрит в сторону дверей.
– Нет, коня, – ответила Дана.
– Кого? – не понял Тоник.
– Я смотрела на коня…
Секунду Антон молчал, а потом тихо засмеялся.
– А ты прикольная, – сказал он и снова повернулся на бок.
Дана почувствовала себя глупо, но поняла, что фантомы может видеть не каждый.
Уже рано утром в убежище Крейзи и Тоника началась суета. Они активно собирались куда-то, и собачка тоже нетерпеливо бегала между ними.
– Мы отчаливаем за припасами. Ты с нами? – спросил Антон.
– У вас есть деньги? – удивилась Дана.
Антон и Крейзи молча переглянулись и оба прыснули от смеха. Сначала Дана ничего не могла понять, а потом до нее дошло: она ведь была среди людей улицы, они говорили о воровстве. Ей стало неприятно. Почему-то возникло ощущение, что она вляпалась в большую лужу грязи и чем больше она пыталась из нее выбраться, тем сильнее увязала в ней. С тех пор, как она оказалась среди людей, ее преследовали одни неприятности, а их последствия пугали.
– Я не пойду на воровство, – решительно сказала она.
Улыбки тут же исчезли. Бродяги снова переглянулись.
– Она ведь новенькая, – как бы в оправдание объяснила Крейзи, глядя на Тоника, вид которого говорил ″ну и кого ты привела? ″. Мальчик повернулся к Дане и сказал:
– Ты, наверное, незнакома с нашими правилами. Я объясню. Здесь каждый вносит свою долю.
– Да-а, – протянула Крейзи.
– Мы можем дать тебе еду и ночлег, а что ты можешь дать нам?
Тоник выжидающе посмотрел на Дану. Крейзи сделала вид, что ей все равно и увлеченно гладила Запонку.
– Но также нельзя! – возразила Дана. – Есть много других способов выжить.
– А ты попробуй, раз такая умная, – резко ответил Тоник. – Встречаемся здесь вечером. Посмотрим, как ты справишься! – На лице мальчишки возникла усмешка. – Но учти, если ничего не получится, тебе придется уйти.
Он развернулся и вышел на улицу. Крейзи постояла немного рядом с Даной, гладя собачонку и бросая исподлобья робкие взгляды. Было видно, что она хотела что-то сказать, но потом молча вышла следом за Антоном.
Дана осталась одна. Ей ничего не оставалось, как начать доказывать самой себе свои же слова. Она вышла на улицы города, поеживаясь от утренней прохлады. ″Но неужели нет другого выхода? ″. Она бы так не думала, если бы могла помнить свое прошлое. Многое пришлось увидеть со стороны, без права вмешательства. Но она сама понимала, что ″перемещение″ почти всегда вычеркивает память прошлого, ей еще повезло, что она хотя бы частично смогла восстановить воспоминания.
″Так, надо рассуждать по порядку. Есть люди бедные, а есть люди богатые. Если бедным нужны деньги, где они могут их взять? У богатых. Воровать нельзя, значит, надо попросить. Что для этого надо? Шляпа, наверное, и… жалкий вид. Похоже на вымогательство. Как же понять, что правильно? ″
Дана дошла до мусорного бака, того места, где она познакомилась с Крейзи, и оглянулась назад, запоминая дорогу. Там же она подобрала целлофановый пакет (чтобы деньги складывать). ″Ты бы еще мешок взяла″, – как будто в насмешку пришла очередная мысль. Дана решила пойти к ближайшей станции метро, где больше людей, вчера вечером она видела там попрошаек в переходе. Свернув в нужный проулок, она вскоре вышла на площадь и спустилась в подземный переход.
Вид у нее действительно был жалкий, однако не прошло и пяти минут, как Дане пришлось отказаться от своей затеи. Одна старушка не выдержала и просто не смогла не пройти, чтобы не сказать упрекающие слова. Она остановилась прямо перед девушкой.
– Нет, ну ты смотри, – сокрушаясь, начала она. – Совсем молодежь обнаглела! – выпалила обвинительница, тыча в девушку пальцем, и Дане тут же стало стыдно.
А старушка между тем продолжила:
– Я, пенсионерка, и то деньги зарабатываю, а они по переходам… Ни стыда, ни совести!
Дана поспешно начала собирать свое ″добро″, когда осерчавшая старушка удалилась. И тут рядом с ней остановился молодой человек, видимо, успевший стать свидетелем недавней сцены.
– Студентка, что ли? – спросил он, усмехнувшись, и, не дожидаясь ответа, сунул ей полтинник. Легкий ток пробежал по тонкой руке девушки. Что-то знакомое и близкое было в лице незнакомца, но это было лишь сходство. Робкое ″спасибо″ слетело с губ Даны…
…Жгучая пощечина заставила её замолчать. Придерживая щеку рукой, она медленно повернула к нему голову. В ее темных глазах теперь полыхала ненависть.
– Оксана, прости … Я не хотел....