– Зачем вам понадобился осиновый кол? – спросил вдруг Уильям и она, подняв на него искренне удивлённый взгляд, на миг даже перестала бояться.
Сейчас её настолько сильно охватило откровенное недоумение по поводу того, откуда ему стал известен её маленький секрет, что оно заглушило остальные чувства. Но вампир, не обратив ни малейшего внимания на её изумление, лишь терпеливо ждал ответа.
Тогда Дэйзи, на всякий случай, усиленно покачала головой, надеясь, что он блефовал и на самом деле не мог знать точно, был кол у неё или нет.
Так же равнодушно, словно ничуть не удивившись её выпаду, Уильям вдруг провёл пальцами ледяной руки по её открытому правому предплечью, и она невольно охнула от холода, пронзившего её от этого прикосновения. Дрожь охватила её, а по всему телу пробежали мурашки. Тяжело дыша, Дэйзи словно оцепенела и, не предпринимая никаких действий, лишь ждала, когда это закончится.
А его пальцы тем временем дразняще медленно спускались вниз, по её руке, и, наконец, достигнув ладошки, резко перехватили осиновый кол. Причём так быстро, внезапно и крепко, что Дэйзи и опомниться не успела, всё ещё поражённая его действиями и не пришедшая в себя.
– Так зачем он вам? – всё тем же спокойным тоном спросил он, поднося к её лицу это самодельное оружие, которое было уже в его руке.
Понимая, что отпираться бесполезно и что её поймали, девушка обречённо ответила:
– Для самообороны, – и, осознав, что эти слова можно понять по-разному, а также видя, что этот её ответ убийцу брата не устраивал, как можно безмятежнее пояснила: – Поговаривают, здешние леса небезопасны. Я не взяла с собой оружия, поэтому подобрала этот кол где-то здесь, на поляне, – она отвечала всё это напускным наивным тоном, отчаянно желая, чтобы он и впрямь принял её за обычную глупую трусиху-леди, которая и понятия не имела о существовании вампиров и тем более не знала, чем их убивать.
Уильям смерил её долгим, внимательным взглядом, и Дэйзи пришлось приложить все усилия, чтобы выдержать его и не выдать себя.
Непонятно как, ей это всё же удалось.
Вампир вдруг, не сводя будто бы пронизывающего насквозь взора с её лица, протянул ей кол обратно.
– Полагаю, вам он действительно понадобится, – сказал он, и эти его слова снова напугали её: в них чувствовался определённый намёк.
– З-зачем? – запинаясь, спросила Дэйзи.
– Для самообороны, конечно, – невозмутимо ответил Уильям, вполне дружелюбным тоном, хотя его глаза при этом по-прежнему смотрели на неё жёстко, холодно и сосредоточенно. – Здешние леса небезопасны, – повторил он её же слова с лёгкой улыбкой.
Слишком потрясённая и охваченная страхом, девушка словно потеряла дар речи. Она будто окаменела, и только коленки её предательски тряслись, еле держа Дэйзи на ногах.
– Солнца нет, – вдруг сказал вампир, и эти его слова были похожи на точный намёк о том, что он понял: она знала, кто он. – Эти деревья отбрасывают сильную тень.
Чем ещё могло бы быть это его высказывание, как не насмешливым объяснением того, почему он мог находиться здесь днём? То, как Уильям произнёс это, явно что-то значило. Что-то, что едва ли сулило ей спокойствие.
Затем он уже повернулся, чтобы уйти. Только на каких-то пару секунд обернулся в её сторону напоследок и замер, словно обдумывая, а стоило ли оставлять её.
Дэйзи, так и не придя в себя, ничего не ответила на его недвусмысленные реплики. Да и вряд ли бы она успела оправиться и достойно выбраться из этой ситуации, потому что его следующие слова, перед тем, как он исчез, уже не были намёком: наоборот, они прозвучали прямым предупреждением, пугающей угрозой, которая леденила кровь:
– Не возвращайтесь сюда, если не хотите, чтобы следующая наша встреча прошла иначе.
Глава 2. Вампиры и люди
Уильям слышал торопливые шаги Дэйзи сразу, как исчез у неё из виду. Совсем скоро она побежала – быстро, стремительно и даже нервно. Её дыхание было тяжёлым, частым и прерывистым, и явно не только от того, что она запыхалась. Он хорошо чуял страх, и точно знал, что сейчас девушка сильно напугана.
Что ж, неудивительно, ведь она знала, кто он. Обмануть его непросто, и у неё не вышло – Уильям раскусил сразу. Вот только… случившееся всё-таки странно. Было ясно, что Дэйзи пришла в лес с колом намеренно, чтобы убить вампира. Это уже необычно, ведь за всё его существование находилось очень мало смельчаков, способных на такое. Не говоря уж, что все они были сильными опытными воинами, и, конечно, мужчинами. А она – совсем юная девушка, которая дрожала от страха при одном его появлении. Как у неё только хватило смелости, граничащей с глупостью, на этот поступок?
Возможно, в этом и не было ничего. Дэйзи, как многие наивные любопытные люди до неё, могла поискать приключений, поэтому пришла в лес. Она заранее запаслась колом, поскольку просто знала о существовании вампиров.
Но что-то ему подсказывало: дело в другом. Её взгляд в первые несколько секунд, когда она его только увидела, был полон такой ненависти, что не оставалось сомнений: её визит сюда – не случайность и что-то гораздо более серьёзное, чем любопытство. Наверное, поэтому он не убил её, ведь впервые за долгое время в нём проснулся реальный интерес.
И что-то подсказывало: это была не последняя встреча с таинственной мисс Райнер. Поэтому Уильям дал ей уйти. Тем интереснее будет игра, которую уже начала Дэйзи. Она не отступится, он это чувствовал, но и сам не собирался идти на уступки. Всё будет по его правилам, и как только ему наскучит, он избавится от неё. Ему не привыкать убивать.
****
Вампир почувствовал новый человеческий запах. Кто-то медленно бродил по лесу, часто останавливаясь, будто в нерешительности. Видимо, он впервые оказался здесь, и, судя по его учащённому сердцебиению и страху, не по собственной прихоти.
Что ж, это удачно. Уильям уже начал испытывать жажду, и ничто не помешает ему получить желаемое.
Он быстро настиг свою жертву, и, резким движением схватив парня лет двадцати, повернул его к себе. Глаза несчастного выдавали испуг ещё сильнее, чем частое сердцебиение. Дрожь уже начала охватывать всё его тело.
Уильям встречался с такой реакцией чуть ли не каждый день, ведь мало кто не боялся перед смертью, которую олицетворял он. Многие даже умоляли его со слезами на глазах. Это стало таким привычным для него, что если и вызывало когда-то давно что-то вроде сожаления и даже сочувствия; теперь ничего такого не осталось, разве что, наоборот, смесь безразличия и раздражения.
Когда кто-то существует вечно, ценность человеческой жизни для него теряет всякое значение. Уильяму было уже триста двадцать четыре года.
– По-пожалуйста, – чуть не плача, прерывистым от подступающих рыданий голосом произнёс парень.
От страха он даже зажмурился, будто и впрямь надеялся, что, если не будет смотреть на вампира, тот исчезнет. Всё тело жертвы словно сжалось от испуга, и сейчас он являл собой жалкое зрелище. Поэтому вампиру захотелось покончить с этим как можно скорее. Уильям тут же вонзил клыки в вену на шее парня.
Конечно, тот продолжал трепыхаться, жалобно всхлипывать и даже скулить, но вампиру уже не было до этого никакого дела. Насыщенный вкус солоноватой тёплой крови затмевал все остальные ощущения, заставляя сконцентрироваться только на этом наслаждении. Это была эйфория, настоящее блаженство – несомненно, что-то гораздо большее, чем просто способ утолить жажду. И всякий раз, сколько он ни пил чью-либо кровь, это чувство полностью охватывало. Смертным такое не понять – им просто не дано испытать и половину подобного удовольствия.
Вот уже скоро Уильям почувствовал, как кровь всё медленнее текла по жилам его жертвы, а сердце билось едва слышно. Парень умирал.
– Ну что ж, по крайней мере, он выиграл пари, – услышал вдруг вампир насмешливый голос своей подруги.
Он обернулся, отбрасывая мёртвое тело. Вайлет хищно облизнула губы, бросив взгляд на несчастного парня. Затем, подняв глаза на Уильяма, поприветствовала его лёгким кивком головы.
Они были знакомы уже около двухсот лет, с момента её обращения. Тогда девушка была совсем другой, намного более похожей на человека, чем на монстра. В ней ещё жила душа, которая сопротивлялась новой сущности. Но это была ненужная борьба, исход которой заранее предрешён. И не было ни одного исключения среди им подобных.
И поэтому совсем скоро Вайлет приспособилась к новой жизни, которую в полном совершенстве показал ей Уильям. Поначалу их связывали в какой-то ничтожной степени романтические отношения, но затем оба поняли, что будет лучше оставаться друзьями.
– О чём ты? – спросил вампир, хотя ответ его не особо интересовал.
Парень уже был мёртв, и к чему терзать себя какими-то лишними фактами, которые всё равно не вызовут ни сожаление, ни чувство вины?
Уильям оглядел подругу. На Вайлет были мужские брюки, свободная рубашка, пояс, навешанный множеством всяких побрякушек. Чёрная повязка на один глаз, свободно распущенные пшеничного цвета волосы и искусственный румянец на коже создавали ей образ человека, и не просто девушки, а пиратки.
Такой её вид, хоть и был похож скорее на маскарадный костюм, не особо удивил его. Уильям привык, что его подруга часто меняла маски, так как любила проводить время среди людей, узнавая их планы по отношению к ним, вампирам.
Она подошла ближе и, с извращённым сочувствующим удовольствием глядя на лежачий труп, ответила:
– Человеческие мужчины… Они порой как дети, – вампирша усмехнулась, и, переведя взгляд на Уильяма, пояснила: – Я слышала, как этот парень и его приятель заключили пари, которое состояло в том, чтобы погулять в этом лесу.
Вампир не отреагировал. В конце концов, парень сам напросился, надо быть самодовольным глупым болваном, чтобы заключить такое пари. Раз он не позаботился о своей жизни, так бессмысленно рискуя, то Уильяма уж тем более это не волновало.
– Что нового в свете? – перевёл тему он, зная, что Вайлет в курсе всех самых важных и даже совсем незначительных сплетен.
Кое-что их действительно интересовало: даже несмотря на то, что люди в большинстве своём ничтожны и едва ли способны на какие-то решительные действия против них; стоило оставаться начеку. Ведь за их столетия попадались те, что шли на вампиров, и порой довольно успешно.
К счастью, люди даже не подозревали, что один из порождений ночи мог бы оказаться в их среде. Всё потому, что ещё ни один из вампиров, изредка наведывающихся в человеческие дома, не выдавал себя. Самая главная улика – их ледяная кожа – исключала сомнения у человека.
Но люди не знали главного. Если бы вампиры всегда оставались холодными, это бы значило, что их тело постоянно мертво. Оно бы не могло нормально функционировать, гонять кровь по телу, позволять им жить полной жизнью, используя каждый миг и наслаждаясь всем, чем только пожелают.
А истина заключалась именно в человеческой крови, насыщенной, питательной, живительной. Вместе с ней вампиры получали гораздо большее, чем просто удовлетворение жажды, даже большее, чем неописуемое удовольствие. С ней они получали жизнь. Словно впитывали её в себя, отнимая у людей.
Итак, вампиры и вправду обладали ледяной кожей, но только, когда не были сыты.
– Ну… – протянула Вайлет, задумываясь, что именно сказать. – Люди по-прежнему настолько наивны, что считают, будто мы не можем внедриться к ним. Я по-прежнему позволяю им так думать, маскируюсь и не раскрываю себя, – вампирша с ухмылкой покачала головой, словно осуждая человеческое простодушие. – Сегодня всё высшее общество только и говорит о предстоящем бал-маскараде у лорда Томсона.
Уильям, до этого слушающий её со скучающим безразличием, переменился в лице, услышав знакомую фамилию.
– Томсона? – переспросил он.
– Именно, – подтвердила Вайлет, и по её голосу стало ясно, что поняла причину его интереса. – Ты ведь помнишь Ричарда Томсона?
Вопрос был риторическим. Оба знали ответ.
– Прошло всего десять лет. Разумеется, помню.
– Дело не только в том, сколько времени прошло, – мягко заметила она. – Он ведь оказался первым, кто в своём тогда ещё совсем юном возрасте чуть не убил тебя. Такое не забывается.
– Я просто недооценил его силы и получил заслуженный урок, – ответил равнодушно Уильям. – Больше такого не повторится.
Случившееся тогда было не только заслугой Томсона, но и неосторожностью вампира, потерявшего бдительность. Уильям настолько не верил в человеческие силы против него, что постоянно чувствовал себя в безопасности. Даже когда спал. Что стало ошибкой.
– Ты не хочешь мести? – удивлённо уточнила вампирша.
– Это ни к чему, – подтвердил её догадку вампир.
В конце концов, мстить тому, кто отважился воспользоваться единственной возможностью, даже как-то недостойно. Он, пожалуй, уважал сильных и смелых, будь они хоть людьми. К тому же, оно того не стоило – очевидно, Уильям гораздо сильнее Ричарда, и при желании свернул бы ему шею хоть сейчас. Но это скучно и бесполезно. Да и чего он этим добился бы? Только больше бы напугал мелкий городок, где граф Томсон – один из самых сильных и влиятельных пэров. А люди и так до того охвачены страхом, что наверняка разбегутся в разные стороны, оставив даже свои имения, если случится очередное потрясение. А значит, придётся и вампирам покидать лес и перебираться в более выгодное место. Однако они поселились в этом лесу по многим устраивающим их причинам, в числе которых и высокие вековые деревья с густой листвой, позволяющие выходить на улицу даже днём. И наличие небольшого городка поблизости оказалось значительным плюсом, терять который не входило в их планы. Кстати, именно поэтому вампиры убивали только в лесу или в его окрестностях, не трогая жильцов в их владениях. Благо, заблудшие путники, так или иначе, встречались здесь каждый день, да и если что, Вайлет всегда могла заманить кого-то в ловушку.
Так что Уильям не собирался менять сложившийся расклад. Томсон будет жить и дальше, ведь месть бессмысленна, если цена её слишком высока.
– Но ведь всех, даже самых сильных и подготовленных своих соперников ты побеждал, не прилагая никаких усилий, – напомнила Вайлет недоумённо. – А тут шестнадцатилетний паренёк чуть не заколол тебя насмерть, и ты после этого полуживой, бродил по лесу, как ходячий зомби, преисполненный жаждой, и даже…
– Чуть не убил ребёнка, – перебил её он, не желая слышать из её уст продолжение. – Я помню.
Он тогда впервые отступил от единственного своего принципа, так как, при всей бессердечности, Уильям всё же никогда не позволял себе лишать жизни детей. Возможно, это было как-то связано с тем, что ему самому пришлось пережить в детстве, возможно, в нём всё же до сих пор была какая-то мизерная часть человечности, – непонятно, но факт оставался фактом: он не мог убить ребёнка.
Но, тем не менее, чуть не сделал это десять лет назад. Тогда, ночью, его спящего, разбудила острая боль чуть ниже сердца – его умудрился практически бесшумно, сильно, глубоко и резко проткнуть колом нынешний граф Томсон. Увидев, что Уильям всё же выжил, шестнадцатилетний парень, поняв, что промахнулся на какой-то дюйм, быстро убежал на крики своих друзей, зовущих его. А у вампира не было ни времени, ни возможности от внезапного шока и потери сил догонять наглеца.
Уильям просто поплёлся по лесу в надежде, что кто-то сам попадётся ему навстречу. Так и оказалось. Жертвой стал парень с виду лет четырнадцати. Вампиру на тот момент было безразлично всё, кроме одного – нужно было получить кровь. Возможно, он бы осушил мальчика до конца, если бы не маленькая девочка, прибежавшая на его крик и заметившая вампира.
У него был выбор – убить их, или оставить обоих. Ужас, страх и одновременно тревога за парня в глазах той малышки словно пробудили его, напомнили о том, что он чуть ли не сделал, – то, чего он так избегал, и он поспешил скрыться, не желая стать причиной смерти двух беззащитных детей. Оставалось только надеяться, что мальчик выжил.
– Чуть? – вдруг прервал его воспоминания озадаченный голос Вайлет. Интонации её произношения не сулили ничего хорошего.