Annotation
Когда кошмары, становятся невыносимы, подруга зовет Настю в гости к бабке, в деревню. Ходят слухи, что старушка, может помочь в любой беде.
Гладкая Юлия Борисовна
Гладкая Юлия Борисовна
Спокойной ночи
В коридоре было темно. Где-то вдалеке из-под прикрытой двери пробивалась полоска света, но до этого золотистого лучика было еще ой как далеко. Настя стояла у порога и крепко сжимала рукав пальто, висевшего на крючке. Ей казалось, что если отпустить рукав, то вся коридорная тьма, вся темнота и паутина, что притаились по углам, обрушится на нее, и не будет больше Насти. От этой мысли стало девочке так грустно и жалко себя, что она шмыгнула носом и вытерла выступившие слезы. Внезапно далекая дверь распахнулась, и в золотистом сиянии появился неясный, но такой родной силуэт.
- Доченька, ты что же это стоишь и не проходишь? - мамин голос был теплым и уютным и звал к себе. Настя зажмурилась и побежала навстречу ей, вперед, только вперед. И вот она уже не бежит, а падает в темную липкую мглу, и лучик света становится все дальше и дальше.
Анастасия резко села в кровати, сердце колотилось, пальцы нервно сжимали край простыни. Кошмарный сон все еще не хотел отпускать. Ночник заливал спальню теплым светом, не давая царившей за окном ночи проникнуть в дом. Утро еще даже близко не вступило в свои права. Будильник на тумбочке показывал четыре утра. Девушка заставила себя отпустить ткань и взяла дрожащими руками стакан воды. Спать не хотелось. Казалось, закрой глаза и снова появится бесконечно темный коридор и липкая мгла. Настя вздохнула и, сделав еще пару глотков воды, задумалась, стоит ли начать собираться на работу или почитать книгу? Внезапно зазвонил телефон, женщина вздрогнула, вода выплеснулась из стакана, и намокшая сорочка прилипла к телу. Настя охнула и, глядя на мобильник как на гадюку, стала выбираться из постели. Телефон не унимался.
- Да что я как маленькая? - одернула себя Настя и взяла трубку.
- Время думать, - произнёс зловещий шипящий голос.
Настя облегченно вздохнула:
- А-ха-ха, Ксю. Очень прикольная шутка, главное новая! - Она наконец поставила злополучный стакан на тумбочку и поднялась с постели. Трубка обиделась:
- Новая, не новая, зато всегда актуальная!
- Актуальная она только для вас, скоровиков, и только в это время. И вообще, ты меня разбудила. - Настя картинно закатила глаза.
- Что-то ты подруга на спящую не очень похожа по голосу, - отозвалась невидимая Ксю и уже участливо поинтересовалась: - Что опять кошмары мучали?
Настя, успевшая дойти до кухни, устало опустилась на табурет.
-Ну не то чтобы кошмары. Скажем так, не спалось. - Настя прижала телефон плечом, чтобы руки были свободны, и начала готовить завтрак.
- Завтра приеду к тебе, - сообщила трубка, - и поведу к психологу, - это уже звучало как угроза.
Отрезая хлеб для тостов, Настя так и видела себя лежащей на диванчике рядом с мудрым дядей в очках, который смотрит на нее, как на кролика, и делает пометки в блокноте.
- Ой всё, Ксю. Мы это уже проходили. Так что не начинай, иди лечи своих горемычных.
- И пойду, - согласилась подруга, но пообещала: - Приеду в шесть. Отбой.
И трубка пикнув замолчала.
Настя отложила нарезанный хлеб и посмотрела на огонь конфорки, на которой закипал чайник. Она попыталась вспомнить, когда ей перестало сладко спаться, ведь всю жизнь она была соней, любила спать, и спать любил её. А потом появился этот коридор, бесконечный и тягостный. Один и тот же сон, раз за разом, когда же он стал частью её жизни?
- Когда мамы не стало, - ответила она сама себе и, смахнув выступившие слезы, пошла выключать чайник.
Рабочий день был бесконечно долгим, за окном моросил дождь, август-оборотень на глазах превращался в сентябрь. На душе, как и на улице, была непогода. Возвращаясь домой, Настя зашла в магазин и, купив печенюшки к чаю, неожиданно для себя завернула в вино- водочный отдел, где приобрела красное полусладкое.
По Ксю можно было сверять часы, сломанные. Появилась она в половину седьмого, улыбчивая с задорными искорками в глазах.
- Держи. Накрывай поляну! - с этими словами хозяйка получила шуршащий пакет-майку из супермаркета, в котором нашлась курица гриль, фрукты и мороженое.
- Ксю, у нас вроде посиделки намечались, а тут на именины хватит! - Настя удивлено рассматривала заполненный яствами стол.
Ксения, глядясь в блестящий бок чайника, поправила прическу:
- А может у меня есть что отметить? И вообще, нам всегда есть, о чем поговорить.
Болтали о знакомых, о моде, даже о политике. Насте было хорошо и спокойно, главное, что не надо было идти спать, в кое-то веки подруга заглянула на огонек.
- Две девицы под окном пили поздно вечерком! - переиначила великого поэта Ксю и налила Насте еще вина. Красная капля ползла по ножке фужера.
- Да чем еще заняться добрым девицам как не распитием алкоголя? - улыбнулась Настя. Вечер явно удался, но внезапно Ксю сменила тему.
- Настюш, так что там с бессонницей? Может все же навестим психолога? У меня знакомый есть. Виталик, симпатичный, толковый. Поболтаете, - подруга подмигнула, - Глядишь, что и получится.
Настя укоризненно посмотрела на девушку:
- Вот знаешь, иногда твои шутки не к месту, как и звонки в четыре утра.
- В четыре утра время думать! - Парировала подруга, - У любого пациента спроси, почему он в это время вызывает скорую, и он тебе скажет: 'Я подумал'. Видишь, подумал он, так что ничего с этим поделать нельзя. Вот ты с утра тоже о чем-то думала. И как, есть мысли?
Настя заколебалась:
- Вообще-то есть, - она отставила фужер в сторону, - знаешь, мне кажется, все эти кошмары начались после того, как мамы не стало.
- Ой Насть, только не плачь. Ну блин, это стресс, и так все ясно, - Ксю приобняла её, - вот сейчас от обнимашек станет лучше, честно-честно.
- Угу, - шмыгнула носом Настя, - понимаешь, мы с мамой, мы же всегда вместе были, сколько я себя помню, и каждый вечер она, прежде чем идти спать, расчесывала мои лохмы, а потом поправляла одеяло, брала за руку и желала доброй ночи.
Ксю улыбнулась:
- Ну, хочешь я буду звонить и желать тебе доброй ночи? За руку, конечно, не подержу, но хоть пожелаю, а? Хочешь?
Настя вытерла слезы, продолжая говорить:
-Ты не понимаешь. Унас даже пожелание было свое, особенное, вот только для нас двоих, я его еще в детстве придумала.
- Какое? - почему-то шепотом спросила притихшая Ксения.
Настя улыбнулась сквозь слезы и, чуть поколебавшись, произнесла:
- Доброй ночи, баю - бай,
Спи скорее, засыпай.
Сны и сказки тут как тут
За порогом тебя ждут.
Страхи прочь, спокойной ночи.
В комнате воцарилась тишина. Только осенний дождик мелко барабанил по стеклу. Наконец, Ксю промолвила:
- Красиво. И что, ни разу страшилки не снились?
Настя отрицательно покачала головой:
- Ни разу в жизни. А теперь пусто без нее, так пусто!
Подруги просидели до утра, то смеясь и шутя, то снова вспоминая Настину маму, которая так внезапно покинула наш мир. Ксю обнимала Настю и утешала её, рассказывая истории из жизни своей бабки. Ксюхина бабка, если послушать, знала ответы на все вопросы, ей перевалило за девятый десяток, и жила она в вымирающей деревне, но съезжать не хотела. Ксения говорила, что к её бабке ездят люди и из других деревень и даже из города может за мудростью, а может и за самогоном. Наконец, уже в предрассветные часы, когда вино кончилось, слезы высохли и дождь перестал терзать душу, девушки решили, что это вариант - ну их, психологов, поедем к бабке!
Сказано - сделано. В субботу утром Ксения заехала за Настей, и они рванули в деревню, в глушь, все как полагается. Ксю везла бабушке гостинцы от матери и тетки. От себя запас лекарств. Настя тоже не промах, купила красивый платок, теплый и мягкий, она надеялась, что бабе Тане подарок тоже придется по вкусу. Дорога вилась вдоль полей, и прозрачных березовых рощиц, а потом всюду внезапно встал густой сосновый бор. Не доезжая указателя, машина свернула на проселочную дорогу и затряслась по ухабам
- Скоро приедем, - Ксю посмотрела на часы, -К обеду как раз у бабушки будем. Я ей вчера звонила, она сказала, что пирожков напечет. Триста лет не ела ее пирожки, веришь, нет?
- Верю, - Настя улыбалась. Ей уже воочию виделась старенькая изба и бабулька - божий одуванчик со светлыми и летящими волосами, окутавшими голову словно нимб, и конечно, очередь паломников к этой обители мудрости.
На самом деле все оказалось иначе: заросшая репьем и сорной травой дорога вела к аккуратному дому, обшитому сайдингом. И встречала их статная хозяйка. Хоть и близился у бабы Тани век, и волосы поблескивали благородным серебром, толстая коса, девкам на зависть, свисала на плечо. Глаза смотрели ясно и словно видели тебя насквозь. Одета была старушка в тельняшку, брюки и резиновые сапоги. Поверх тельняшки была еще накинута вязанная безрукавка, а голова и вовсе была не покрыта.
- Такой и платок не к чему, - с грустью подумала Настя, - тут бескозырку в пору покупать.
Хозяйка, словно уловив перемену настроения, отворила калитку.
- Девочки, милые мои, приехали! - она кинулась обнимать их так радушно, словно Настя тоже была её давно потерянной внучкой, - а я тут в огороде. Ох, клуша старая. Ой, худенькие какие! Замучил вас этот город! Идемте в дом, что ж я вас на улице-то встречаю?
- Баб, подожди, - перебила Ксения, - это Настя. Я тебе о ней говорила.
- Да поняла я. Не совсем еще из ума выжила, - отмахнулась бабка, - ставь своего скакуна и в дом, обед стынет. Поможешь мне на стол накрыть? - она как-то с мольбой, по-старчески заглянула Анастасии в лицо, и, хотя было ясно, что баба Таня сама может не только на стол накрыть, а всю деревню с нуля отстроить, Настя конечно же согласилась помочь.
- Вот и славно, вот и хорошо, - щебетала старушка.
В доме не пахло мышами и травами, казалось, шагнул в обычную квартиру, просто обстановка старовата: слоники на полке, этажерка с кружевами, круглый плетенный стол, накрытый скатертью. На полу домотканые коврики, а на подоконниках герань.
- Даже печи русской нет, - разочаровалась Настя.
- Ты, Настенька, не грусти, - ворковала баба Таня, превращаясь из грозной повелительницы грядок в тихую бабулю, - вот сейчас покушаем, потом в баньке попаритесь, а там и набоковую. Я вам с Ксюшей в малой комнате постелила. Ты не смотри, дом у меня большой, последний такой в деревни.
- А вот кстати, я деревню.то и не разглядела. Там еще дома есть? - Настя расставляла тарелки на чистую скатерку.
- Есть, мало правда. Еще пара бабулек, дед Трофим. Первый парень на деревне, - старушка хмыкнула, - пьянчужки еще есть. А остальные в город подались. Вот и весь сказ. Раньше у нас тут была деревня - загляденье: народу тьма, школа, ФАП свой, лошадок разводили, пшеницу сеяли, опять же коровы, птица всякая, а потом... - баба Таня как-то загрустила и сразу состарилась. Она махнула рукой в сторону неведомых бед, - в общем, два двора, три кола. Но я отсюда ни ногой. Жила здесь и помирать здесь буду. А то вот еще правнуков дождусь, баловать их буду! - женщина огляделась, - ну, все готово, где там Ксюшенька?
- Я тут, бабуль. Подарки разгружала, во! - Ксения указала на два полных китайских клетчатых баула. Баба Таня только всплеснула руками:
- Ох, окаянные! Говорила сколько раз, не надо мне ничего, два дня жить осталось, куда потом? - но сама со свойственным любой женщине любопытством уже заглядывала в сумки.
Ужин прошел весело, бабуля была рассказчицей хоть куда. Настя так давно не веселилась, было легко и приятно на душе. Баня и вовсе разнежила, распарила косточки, показалось, что тело легкое, дунь сейчас ветерок, и полетишь навстречу звездному небу.
- Ну, девоньки, спасть пора.
Эта фраза словно выдернула Настю из неги и ударила о реальность.
- Спать? - переспросила девушка, нервно теребя еще влажные волосы.
- Спать. А что такое? - старушка взглянула на Настю, и снова, как у калитки, показалось той, что видит ее бабушка насквозь.
- Нет, ничего. А можно там лампу какую включить? - Настя все больше нервничала, - свечу даже можно.
- Темноты что ли боишься? Так это мы быстро прогоним, - улыбнулась бабушка.
В разговор встряла Ксю:
- Она не темноты боится, её кошмары замучили. Я тебе говорила. Потому к тебе эту горемыку и привезла.
Настя напряглась, выходит, бабка все знала. Так зачем спрашивала? Может конечно забыла, но...
- Вот ты, Ксюшка, болтушка! Просила я тебя встревать? Настенька захотела, так сама бы все мне рассказала. Есть там свет, не волнуйся. Доброй ночи, деточки.
Коридор был как всегда темным и длинным, что-то вязкое, жуткое пряталось во мраке. Настя держала пальто за рукав и все ждала, когда откроется дверь, когда её позовут, а потом, словно устав ждать, с криком "Мамочка!" кинулась вперед, и тьма поглотила её.
- Настя, ты чего кричишь как резаная? - Ксю сидела рядом и теребила девушку за плечо. - Ты в порядке?
Анастасия невидящим взглядом посмотрела на подругу, пальцы больно сводила судорога. Она снова вцепилась в края одеяла.
- Настя, ты меня пугаешь! - с этими словами Ксю вскочила и выбежала за дверь. Через пару минут она вернулась в сопровождении бабушки. Настя сидела на кровати и, уткнувшись в колени, плакала.
- Ну что ты, деточка, ну что ты милая? - бабушка обняла её, - будет тебе, родная.
- Мне её так не хватает. Почему она ушла? Как я без неё? - всхлипывала Настя.
- Вот ты тут страдаешь, а она там места себе не находит. Не плачь, а сон твой мы подлатаем, нечего ему дырявым быть, - за окном хрипло и одиноко запел петух, занимался рассвет.
День прошел в обычных деревенских хлопотах. Помогали хозяйке убирать остатки урожая, плели лук в длинные косы. Сходили по грибы, и принесли с тихой охоты богатую добычу. Вечером ели отварную молодую картошку с жареными грибами и луком. Вкусно было так, словно ничего вкусней и не бывает. А потом пришла ночь. Настя не могла себя заставить подняться и идти спать, она заранее ощущала комок страха в груди перед темнотой и одиночеством, перед закрытой дверью и холодным мраком. Баба Таня, пожелав подружкам доброй ночи, удалилась на покой. А девушки засиделись за полночь, травя байки. Первой не выдержала Ксю:
- Все, Настюш, ты как хочешь, а мне завтра за руль, я спать, - она по-детски потерла глаза кулачком, - и ты приходи. Все лучше поспать несколько часов, чем всю ночь куковать, - она взлохматила Насте волосы и вышла из комнаты. Девушка осталась одна, она пила чай и думала, зачем собственно они сюда приехали? За какой мудростью, картошку выкопать, чай попить? Толку-то, разве что проведали старушку.
- А ты на что надеялась? - пропел мерзкий внутренний голос.
- На чудо, - тихо ответила ему Настя и обреченно отправилась спать. Проснулась Настя не от кошмара, а от того, что у нее затекло все тело. Она попыталась поудобнее устроиться на кровати и тут же упала на пол. Девушка испугано огляделась, рядом горела свеча, дощатый пол бани блестел от влаги, воздух был тягучим и ароматным.
- Как я здесь оказалась? - успела подумать Настя, прежде чем понять, что она здесь не одна. Из теней вышла баба Таня, не царица полей и не божий одуванчик, была это совсем другая женщина, в простой белой сорочке, с длинными распущенными волосами, смотрело на Настю само время, на минуту принявшее человеческий образ. Неведомая старица протянула Насте руку, в спину упиралась скамья, вокруг была темнота, бежать было некуда. И Настя подала ей свою. Пальцы их рук коснулись друг друга.