Напротив здания с флагами «единойроссии» на лавочке сидели люди. Нищие, бедные и брошенные. Казалось, что из их глаз вот-вот польются слезы. Экскурсия подошла к ним, кто-то из аспирантов присел на лавочку, чтобы поговорить с местным населением. Какой-то мужчина с удовольствием рассказал свою историю:
– Я в Тикси с четырнадцати лет, родители приехали поднимать Север и остались здесь до 90-го года. Тогда, в советские времена в этом поселке бурлила жизнь, он строился, развивался, мы снабжали всю Арктику товарами народного потребления, топливом, работали на зимниках между поселками Яно-Индигирской низменности, выходные – это шикарная рыбалка в низовьях Лены. В отпуск мы постоянно улетали отдыхать на юг в санатории, все дотировалось государством, а потом…
Мужчина резко замолчал, глотая неподдельные слезы.
…Вы видите сами, – продолжил он, справившись с комком, подступившим к горлу, – во что превратили демократы наши труды. Представьте себе, что огромный бульдозер с большими гусеничными колесами то и дело проезжает по нашему поселку, оставляя за собой разруху. Большинство людей бросили квартиры с мебелью и нажитым добром – денег хватило только на билет до Якутска. Кто-то уехал к родственникам или в общежитие, кто куда. Народ кинулся в бегство, в Тикси элементарно не на что было купить еду. У меня имелась работа, позволявшая мне приобретать продукты и платить за услуги ЖКХ, одежду семье я купить уже не мог. Ходили по разбитым домам, собирали поношенные вещи….
Сейчас я на пенсии, бежать некуда, да и не к кому, а если бы даже было куда уехать – не уеду, я останусь в Тикси, в поселке которому я отдал жизнь! Сегодня мы все живем здесь, для того, чтобы умереть в этом властью забытом уголке Российской Федерации…
Я не алкоголик, практически не пьющий, а вот здоровья для того, чтобы работать, уже нет! Климат слишком суровый. Пока государственный чиновники «отмывают» деньги на Сочинской Олимпиаде, футбольном чемпионате мира и расширении Москвы, власть абсолютно не уделяет внимания брошенным гражданам! А потому уважения тиксинцев к Президенту и Премьеру не будет никогда. Удивительное дело, что даже у нас в Тикси побеждает эта единаяроссия, за которую никто не голосует! Выходит, что власть сама себя выбирает и назначает! А мы зачем ей?
Вы спросите у присутствующих здесь, кто из них когда-нибудь голосовал за эту единуюроссию? Никто! Разве что белые медведи, может, забредали в поселок поддержать бурого сородича…. Мне пенсионеру нечего делать, и я специально проводил опрос жителей Тикси, так вот, за эту партию никто из нас не голосовал…, а она победила у нас на выборах. Это как же нужно ненавидеть собственный народ, чтобы вот так, бесцеремонно «руководить» его мнением и правом голоса? А еще на КПСС «бочку катят» – сами хуже монопольной КПСС в тысячу раз!
Услышав крамольные речи пенсионера, «присутствующие здесь» стали потихоньку расходиться, то ли боясь за то, что они являются слушателями крамолы, то ли за то, что приезжие археологи станут спрашивать у них, за кого они голосовали на выборах. Каждый, кто покидал место «выступления крамольного пенсионера», озирался по сторонам и подозрительно смотрел на остальных, как бы спрашивая взглядом: «…а не заложишь ли ты меня?». Вскоре возле крамольного пенсионера осталось всего несколько человек.
– Вот видите, – продолжал пенсионер, – все кто имеет хоть какую-то работу ушли, чтобы не слушать правду, остались только пенсионеры, которым нечего терять – им уже хуже, чем есть, не сделаешь. А те, кто работает, бояться даже, слушать какую-либо правду, иначе только за это их могут запросто вышвырнуть с работы. Тотальный шантаж какой-то! Если ты против единойроссии – вон с работы! Будешь изгоем в собственной стране! А у нас нищенскую пенсию никто из местных князьков уже не отберет. Получается так, что мы все узники незримого Гулага, и не только здесь на Севере, но и там, в европейской части, на Урале и в Сибири.
Нас всех посадили отсиживать срок, пожизненный, но по месту жительства. При Сталине строили лагеря, сажали в них всех неугодных просто по разнарядке сверху, а сегодня придумали ноу-хау – посадить всех по месту жительства. Зачем расходовать бюджет на возведение лагерей для зеков, аресты проводить и репрессии? Дадут пайку, в виде нищенской зарплаты или пенсии и сиди, не гавкай! Пикнешь, и это отберут, отсиживай срок без пайка, в карцере…. Подавляющее большинство россиян работают… за еду. Как в древнем Риме, например, рабы за жратву вкалывали, так и мы сегодня – денег с трудом хватает только на то, чтобы прокормиться как-то…. Рабовладельческое государство!
– Ну, это Вы, зря, сгущаете краски, – возразил один из студентов, – пенсионерам обижаться на власть негоже – вот и пенсию валоризировали и индексируют ежегодно…
– Вы, молодой человек еще мало, что понимаете в жизни, – возразил крамольный пенсионер, – валоризация проведена для того, чтобы поднять спрос на внутреннем рынке во время кризиса 2008 года и бизнес чиновничий не заглох. За наш уровень жизни никто и не волновался, просто наша пенсия стала инструментом быстрого повышения покупательской способности населения. Да, нам, пенсионерам в этом смысле повезло, чего бывает редко в жизни. За совпадение их интересов и пенсионерских не стоит благодарить власть, она отдала лишь мизер от своей задолженности перед нашим поколением.
Эта власть будет должна нашему поколению вечно – за отнятые трудовые сбережения в сберкассах, за нищенские пенсии, за искалеченные судьбы и темное будущее. В советское время, молодой человек, пенсии платили несравнимо выше сегодняшних подачек. Это известно всем! А нынче? Все, что добавляют к пенсии, или как Вы сказали, индексируется, тут же и забирают в два раза больше через рост цен на товары и услуги ЖКХ. Особенно за эту пресловутую коммуналку – выходит, это они сами себе добавляют, а не нам…. Ведь все компании по оказанию услуг ЖКХ под чиновниками, то есть это их бизнес….
– А зачем Вы нам это все говорите? – спросил один из студентов.
– А кому же еще здесь говорить как не вам? – ответил вопросом пенсионер, – вы люди из столицы и можете рассказать об этом там, наверху, пусть информация хоть как-то дойдет до главной власти.
– Везде, как и у вас, – вступил в разговор аспирант, первым его начавший, – где немного лучше, где хуже! А власть знает обо всем, не беспокойтесь…, но ничего не может пока сделать!
– Как не может? – взорвался пенсионер, – делает, но не для нас. Вот сейчас постоянно «мусолят» тему о повышении пенсионного возраста. Как можно делать это в стране, где подавляющая часть населения не доживает даже до нынешнего пенсионного возраста? Абсурд какой-то! Льготный стаж хотят отобрать, считают, что многие незаслуженно выходят на пенсию в пятьдесят – пятьдесят пять лет. Каково а? Жлобы, а не чиновники! Видите ли, у них дефицит пенсионного фонда! А может быть им в первую очередь нужно снизить размер собственных пенсий, а то установили себе выше всякого предела элементарной скромности, в то время когда обыкновенный пенсионер практически голодает.
Вы только подумайте, каково им, этим пенсионерам, всю жизнь отдавшим на созидание той самой собственности, которую в начале девяностых Ельцын со своей бандой растащил по карманам…. И такой, как я пенсионер, уже никогда не поест вдоволь до самой смерти. А депутаты, другие государственные служащие получают пенсии по пятьдесят и более тысяч рублей…, вот и пусть ликвидируют дефицит пенсионного фонда за счет снижения своих незаслуженно завышенных пенсий…. Ан, нет, хрена лысого, лучше отобрать у слабых….
Пенсионер не выдержал и заплакал, он по-детски размазывал слезы по щекам и жалобно смотрел на окружающих.
– Чего Вы плачете? – спросил кто-то из археологов, – слезами ничего не изменишь!
– А то и плачу, – сквозь слезы произнес пенсионер, – я уже никогда… не доживу до нового президента! Этого-то выбрали, считай на двенадцать лет…. А как хотелось бы пару-тройку лет пожить с новым президентом, который бы любил свой народ и не унижал его таким существованием на грани выживания…. Мне кажется, что большую часть населения хотят попросту «вывести как тараканов» – зачем они нужны их правительству? Оставят миллионов двадцать лояльного им населения, и хватит – пусть недовольные вымрут! А для работы в России привезут послушных рабов из Средней Азии….
Послушав крамольную речь местного пенсионера, археологи заметно смутились, ведь отрицательная энергия этого, обиженного на власть пенсионера, не исчезла в пространстве, она сконцентрировалась в ауре каждого, кто слушал его. Настроение у археологов ухудшилось до отметки – отвратительное и многие захотели закончить экскурсию по Тикси. Но пенсионер предложил показать гостям город, чтобы приезжие лично убедились «во что превратили демократы наши труды».
Первым делом он сопровождал их до «морских ворот Якутии», форпоста Северного морского пути – причал Тиксинского порта, который представлял собой утопленный лихтер, загруженный до предела щебнем и песком. Его борт был украшен надписями оранжевого цвета. Они приветствовали – «Welcom в Тикси!» Тут же сообщали – «Чюваки! (через «ю») «Кузьмич – начальник причала». И в заключение утверждали, что «Клава – сука!».
Когда-то здесь кипела жизнь, на безе флота Тиксинского морского порта в 1967 году создали Северо-Восточное управление флота, и уже с начала 70-х, суда не консервировались на зимний отстой, а уходили в работу в Дальневосточный бассейн. Фактически суда обслуживали не только северный завоз для собственных нужд, но и работали в аренде иностранных компаний и предприятий, зарабатывая валюту для государства на международных перевозках.
Сегодня здесь тишина и покой. Шестнадцать судов – флот Арктического Морского Пароходства, созданного на базе Северо-Восточного управления, практически не работает, перебиваясь редкими заказами по всему земному шару. Со слов крамольного пенсионера в этом году было всего три захода судов в Тиксинский Морской Порт. К сожалению, назначение всех трех – вывоз металлолома из акватории порта и города на экспорт.
В нижней части, расположенной между морем, портом и поселком, в котором еще сохраняется жизнь, сиротели абсолютно разгромленные кварталы. Такое можно увидеть во многих заброшенных городах бывшего СССР, и в Норильске, и в Припяти, и старых кварталах Владивостока на мысе Чуркин. Такое можно было видеть в Грозном, после первой чеченской войны. Разрушенные жилые дома, среди которых встречается еще советский недострой с торчащими поржавевшими подъемными кранами, ввергали археологов в состояние уныния и психической прострации.
– Вот, например, Первое мая, – продолжал впечатлять москвичей пенсионер, – а знаете до какого маразма дошла наша единаяроссия? Неужели это везде такое творится? Уму непостижимо! Всех наших муниципалов в приказном порядке сгоняют на митинг-демонстрацию к зданию мэрии. Разослали всем директорам муниципальных учреждений и предприятий телефонограмму, в которой говориться, что явка строго обязательна, да еще с транспарантами и лозунгами. Причем никто не дал денег на изготовление этих самых транспарантов. Я так понимаю: если это партийное мероприятие единойроссии, то и пусть они проводят его за счет партийных денег и со своими членами.
Можно понять эту «принудиловку», когда шли выборы президента, но после того, как избрали своего ставленника, зачем? Наверное, им этого мало, они хотят показать еще, как мы любим их президента и эту единуюроссию. Они имеют весь народ, насильно во всех позах, да еще и ласки политической требуют взамен. Какая любовь может возникнуть к насильнику? Только извращенная. Секретарем у тиксинской единойроссии является та самая Клава, о которой написано на морском причале. Вот она и выслуживается, карьеру себе политическую делает, невзирая на открытое мнение народа, написанное на причале….
***
Мэр Тикси встретил Казарина, Индиенко и Дульчевского радушно, как давних приятелей, хотя познакомились они только вчера на торжественном ужине. Казарин не хотел начинать разговор о делах экспедиции в тот вечер, мэр также старался, как можно гостеприимнее встретить московских ученых и весь вечер пиарил знаменитый заполярный поселок. Но сегодня утром состоялся деловой разговор, в результате которого были решены все вопросы, связанные с раскопками в природоохранной зоне. Затем последовала приватная беседа, которая началась с вопроса мэра.
– Скажите Николай Павлович, что можно искать археологам в наших суровых краях? – спросил он, – всюду вечная мерзлота, неужели в древности кто-то мог проживать на нашей территории, в таком суровом климате?
– Но сегодня же живут здесь люди, – парировал Казарин, – несколько тысячелетий назад – тоже жили, и по моим сведениям даже занимались сельским хозяйством. Не оленеводством, а растениеводством и молочным животноводством, рыбной ловлей….
– Да? Но как? – недоумевал мэр, – ведь это же невозможно! Сегодня здесь цивилизация, северный завоз, а тогда что?
– Я бы не сказал, что сегодня вы, жители заполярного поселка избалованы цивилизацией, – подключился Индиенко, не принимавший до этого участия в разговоре.
– Почему же? – протестовал мэр, – у нас есть телевидение, сотовая связь, Интернет, все как у цивильных людей!
– Во времена существования здесь древнего государства, которое называлось Славоморией, – сообщил Казарин, – Интернет был не нужен, зато здесь господствовал мягкий теплый климат, который обеспечивал северный Гольфстрим, и можно было жить и без этих прелестей цивилизации. Именно этот исторический факт мы и приехали установить! Если мы найдем здесь остатки древней Славомории, то это будет событием мирового масштаба и многие исторические постулаты придется пересмотреть.
– Я приложу все силы и возможности для помощи вашей экспедиции, – заверил мэр, – скажите, а на чем Вы собираетесь добраться до места раскопок?
На этот вопрос Казарин предоставил слово Индиенко, который рассказал о закупке необходимой техники и оборудования в Якутске, которое по его словам должно на днях прийти по реке Лене в тиксинский порт.
– Что-то мне об этом ничего неизвестно, – высказал личное сомнение мэр, – обычно Кузьмич заранее знает обо всех заходах судов к нам. Я разговаривал с ним два дня назад, но он мне ничего об этом не сказал. …Минуту, я сейчас же переговорю с ним.
Мэр приказал секретарше соединить его с начальником порта, и вскоре уже разговаривал с Кузьмичом. По мимике мэра Казарин понял, что "начальнику причала" ничего неизвестно о предстоящем прибытии груза из Якутска. Это его настораживало и расстраивало, ведь каждый день простоя в ожидании груза отнимал время эффективной работы экспедиции, которая нацелена на максимальное производство объема раскопок за время полярного дня. Индиенко тоже выразительно занервничал, когда мэр сообщил об отрицательных результатах разговора с Кузьмичом.
– Я сейчас же позвоню в Якутск и узнаю ситуацию, – сказал Индиенко, – груз должен быть давно уже в пути. Так мне сообщили представители фирмы накануне нашего вылета из Москвы.
– Назовите номер телефона в Якутске и Наташа, моя секретарша, сейчас же соединит Вас фирмой-поставщиком, – предложил мэр.
Конец ознакомительного фрагмента.