Annotation
Рассказ опубликован в сборнике "Сам себе кот", Шико-Севастополь, 2016 г., и журнале "Edita" # 68, 2016 г.
Герасименко Анатолий
Герасименко Анатолий
Сам себе кот
- Кот не существует, - сказал первый из них, который был помельче. Он перепрыгнул через камень, взмахнул хвостом, чтобы не потерять равновесие, и оглянулся. - Кот - это выдумка стариков. Чтобы пугать таких, как ты.
Второй не стал прыгать и не спеша обошел камень.
- Кот существует, - возразил он. - Если бы кота не существовало, его следовало бы выдумать.
Первый дернул пренебрежительно лапой и потрусил в темноту.
-Я его никогда не видел, - бросил он через плечо. - И не жалею, знаешь ли.
Второй поравнялся с ним и побежал рядом.
- Те, кто видел кота, уже никому ничего не расскажут, Закорючка, - терпеливо сказал второй.
Первый - Закорючка - насмешливо свистнул:
- Интересно получается. Те, кто о коте рассказывают, его не видели. Те, кто кота видели, ничего рассказать не могут. Похоже на ловушку для простачков, Р.Б.
Второго на самом деле звали Роастед Бэкон - он взял себе имя, которое прочел на картонной коробке. Но никто не знал, что это такое, и для краткости все называли его просто Р.Б.
- Для простачков, - сказал Р.Б. задумчиво. - А ты, значит, у нас не простачок, да?
Закорючка фыркнул. Они бежали по каменистой равнине, покрытой ямами, местами усеянной щебенкой и песком. Тут и там попадались валуны, которые Закорючка нетерпеливо перепрыгивал, а Р.Б. аккуратно обходил. Равнина лежала во мраке, и ей не было конца. Человек увидел бы в этой равнине бетонный пол большого складского помещения - пол старый, выщербленный и неровный. Но для мышей, таких, как Закорючка и Р.Б., пол был огромным полем, пересеченной местностью, неведомой страной.
Закорючка являл собой небольшую рыжеватую мышь с подпалинами на боках. Р.Б., как уже говорилось, был покрупнее, и цвет его шкурки напоминал серебристый пепел, какой можно найти утром на месте вечернего костра. Они выбежали наружу с исследовательской целью, то есть, проще говоря, чтобы найти что-нибудь съестное там, куда ещё не добрались прожорливые соплеменники. И тут же, не сходя с места, употребить найденное в пищу. Под полом старого склада жило бесчисленное количество мышей, и на всех еды никогда не хватало. Последний год стал особенно голодным, потому что люди вывезли со склада крупу, макароны и консервы, а вместо них завезли какие-то совершенно несъедобные железяки.
Мыши сновали по полу, заглядывали в темные углы, взбирались на полки, но эта ночь пока не принесла ничего хорошего. Разве что нашли обрывок кожи от старого сапога, да только кожа оказалась искусственной, замешанной на каком-то вонючем клее, и Закорючка долго не мог отплеваться. Близился рассвет, и приятелям скоро предстояло возвращение в родную нору - несолоно хлебавши.
- Так, говоришь, этот твой вымышленный кот настолько полезен, что его стоило выдумать? - с деланным безразличием спросил Закорючка, чтобы отвлечься от мыслей о еде.
Р.Б. стерпел "вымышленного" и, дабы не показать, что обижен, ответил не сразу - сперва перевернул камешек и старательно исследовал под ним землю. Потом он заговорил.
- На самом деле, - начал он, - на самом деле кот нужен тебе самому. И не только тебе. Кому угодно. Чтобы не лгать, не позориться. Нужен... ну, я не знаю, такой Внутренний Кот. Метафорический. Который следил бы за тобой и, если что, грозил бы: ай-яй-яй, так делать нельзя... Изнутри, понимаешь? Чтобы ты его немного боялся, немного уважал, немного... - Р.Б. замешкался.
Закорючка хихикнул.
- Как же, как же, - сказал он. - Понимаю. Ты бы это сказал лет этак сто назад. Когда каждую неделю... ну, помнишь - что?
Р.Б. поджал губы. Для мыши это было непросто сделать.
- Каждую неделю, - неумолимо продолжал Закорючка, - выбирали жертву. И выгоняли сюда, наверх. Чтобы кот был к нам милостив. И больше жертву никто никогда не видел...
- То были Темные Времена, - вставил Р.Б. уязвленно.
- ...И у жертвы тоже, наверное, был свой Метафорический Внутренний Кот, - говорил безжалостный Закорючка. - Интересно, где был этот самый Внутренний Кот в тот момент, когда жертву съедал кот наружный?
- Ага! - торжествующе воскликнул Р.Б. - Значит, веришь, что кот существует?
- Существовал, - поправил Закорючка. - Раньше. Когда мы были проще и наивнее.
- А теперь что?
- А теперь кот мертв, - просто сказал Закорючка.
- Тьфу на тебя, - в сердцах сказал Р.Б. - Хулитель. Не буду я с больше тобой на эти темы спорить. "Так говорил Закорючка". Тьфу.
- А и не спорь, - парировал Закорючка.
- И не буду, - подтвердил Р.Б. Когда-то, до благословенной эпохи консервов, на складе хранилась макулатура - совершенно никчемная с гастрономической точки зрения вещь. Мышиный народ ценил бумагу только как материал для утепления гнезд. Закорючка, однако, любил шастать между стопками подшивок и часами мог разбирать подплывшие от сырости типографские символы, прежде чем вонзить зубы в желтую, отдающую пылью газету. Это у него называлось 'грызть гранит науки'. Ничего он, разумеется, в напечатанном не понимал, однако гонору с тех пор у него прибавилось сверх меры.
Вдруг Закорючка резко затормозил. Р.Б., который по инерции пробежал немного вперед, вернулся к нему.
- Ну что опять? - спросил он сердито.
Закорючка, закрыв глаза, изо всех сил дергал носом.
- Запах, - сказал он. - Чую запах.
- Какой еще... - раздраженно начал Р.Б., но в этот момент и он почуял запах. Тогда Р.Б. тоже зажмурился и некоторое время принюхивался, а, когда открыл глаза, сказал:
- Точно. Есть. Надо бы сходить, проверить. Странно все это, здесь же никогда... Эй, что с тобой?
Закорючку трясло.
- Это... это... - шептал он. - Я его узнаю. Неужели...
- "Эдам", - подтвердил Р.Б, пристально глядя на Закорючку. - Ну и что?
Закорючка качнул головой.
- Ты не понимаешь, - сказал он хрипло. - Настоящий "Эдам".
- Ладно, - решил Р.Б. - Пойдем, проверим. Только осторожно!
Закорючку упрашивать не пришлось. Прыгая по камням, мыши побежали туда, куда манил запах. Тьма вокруг была такая плотная, что, казалось, мешала двигаться - словно черная вода. Запах будоражил, щекотал ноздри, заставлял желудок сладко сжиматься. Р.Б. сглатывал через каждые несколько шагов. "Только спокойно, - говорил он себе. - Только не спеши. Соблазн... До добра не доведет... Ох, до чего есть хочется". В ушах шумело - должно быть, от голода.
Спешивший перед ним Закорючка встал, как вкопанный. Р.Б. ткнулся носом в его тощий рыжий зад.
- Вот он, - простонал Закорючка.
Сыр будто светился в темноте: полукруглая корочка, похожая на молодой месяц. И, подобно месяцу, сыр неподвижно парил в воздухе. Он был так близко, так близко...
Закорючка нерешительно двинулся вперед. За ним, как во сне, последовал Р.Б. Последовал - и отпрянул: учуял железо. Железо пахло ржавчиной, плесенью и гнилью, а еще оно пахло смертью. Запах смерти был силен, сильнее аромата "Эдама".
Шум в ушах стал как будто громче. "Странно, - подумал Р.Б. про шум. - На барабан похоже, на большой барабан..." Он потряс головой и попятился, потянув Закорючку за хвост. Тот взвизгнул и обернулся.
- Ты что? - крикнул он. - Сам все сожрать захотел?!
- Постой, - забормотал Р.Б., - постой. Соблазн... Нельзя...
- Опять ты со своим бредом, - рассердился Закорючка. - Я есть хочу, понял? А ну пусти!
Но Р.Б. перехватил хвост приятеля покрепче. Гулкий шум был теперь отчетливо слышен, и в нем можно было различить отдельные удары.
- Нюхом чую, что здесь что-то не так, - быстро заговорил Р.Б. - Сам подумай, кто будет посреди чистого поля оставлять сыр? К тому же, гляди, как он висит!
- Да плевать, как он висит! - завизжал Закорючка. - Целую ночь здесь шатаемся, ничего не нашли, тут наконец-то повезло немного, а ты чудить вздумал! Совсем обалдел, да?
- Нельзя так! - крикнул в ответ Р.Б. - Ты сейчас под действием страстей! Это потому, что в кота не веришь, был бы у тебя кот внутри - кот бы тебя усмирил... Кот бы говорил...
- Да провались ты! - и Закорючка, оскалившись, так укусил Р.Б. за лапу, что тот пискнул от боли. При этом он ослабил хватку, и хвост Закорючки выскользнул у него из когтей.
- Не вздумай! - испуганно крикнул Р.Б., но было уже поздно. Закорючка кинулся вперед, сомкнул зубы на благоуханном куске сыра... В тот же миг что-то оглушительно щелкнуло. Р.Б. отпрыгнул, потерял равновесие и повалился набок. Он моментально вскочил и позвал шепотом, вглядываясь в темноту:
- Закорючка!
Ответа не было. Р.Б. всхлипнул и повторил чуть громче:
- Закорючка! Ты где?..
Внезапно он осознал, что мерный гул, который был слышен последние несколько минут, стал еще громче и отчетливей. "Бу-ум! Бу-ум!" - звук шел от самой земли, тяжкой вибрацией пронизывал все тело и заставлял трястись лапы. Что-то приближалось, и это что-то было огромным, неимоверным, страшным. Р.Б. бросился бежать. Бетонный пол ходил ходуном, в воздухе разливался жуткий, незнакомый запах.
- Кот! - отчаянно закричал Р.Б. - Это кот! Настал час, когда узрим его! Кайтесь, грешники! Кот идет!
Он споткнулся, перелетел через голову и упал в глубокую яму. Там он и остался лежать, стуча зубами от ужаса, скорчившись, зажмурив глаза. Шаги становились все ближе и тяжелей, а потом вспыхнул ослепительный свет, и кто-то заревел:
- Во-о!!!
Р.Б. пискнул и потерял сознание.
Прохор Кузьмич посветил фонариком, поднял мышеловку и вгляделся в угасающие мышиные глаза.
- Во, - буркнул он удовлетворенно. - И никакого кота не надо. "Купи кота, купи кота!" - передразнил он кого-то. - Его корми потом, твоего кота. Еще гадить по углам будет, ходи убирай... Мышеловка-то всяко лучше.
Он брезгливо сбросил Закорючку в мусорный бак, поправил сырную корку на острие крючка и снова растянул пружину. Бережно поставив мышеловку на пол, Прохор Кузьмич некоторое время любовался на дело своих рук, прикидывая, сколько еще попадется мышей, прежде чем надо будет менять приманку. По всему выходило, что много. Прохор Кузьмич усмехнулся в усы, посветил вокруг фонарем и отправился в путь. Ему предстояло обойти еще два склада, а потом можно будет вернуться в сторожку, дернуть стопочку и завалиться спать до утра.
- Кот, кот, - бормотал он. - Придумают еще... Я сам себе - кот.
Когда гулкие шаги затихли вдалеке, Р.Б. очнулся и принялся, всхлипывая, молиться. Он молился очень долго и очень истово, но тихо-тихо.
Шепотом.
Чтобы кот не услышал.